На столике лежали свежие номера американских газет «Вашингтон пост» и «Нью-Йорк таймс» и лондонская «Таймс», как бы подтверждая, что хозяин кабинета владеет английским языком.
На столике стояли открытая бутылка боржоми и два тонких стакана. Андропов разлил воду по стаканам, сказал:
— Прошу,— И, сделав несколько глотков, продолжал: — Собственно говоря, Фрол Дмитриевич, меня интересует только один вопрос: как с американским журналистом?
— Думаю, все в порядке, Юрий Владимирович. Этому Артуру Вагорски передана вся необходимая информация.
— Кто с ним работал?
— Непосредственно Светлый.
— Это такой белобрысый, с низким лбом? — перебил Андропов.
— Вот-вот. А страховал Светлого Еж. Они у меня в паре.
— Где проходила встреча? — спросил Председатель КГБ.
— В Доме журналистов, вчера, ближе к полночи. Так что, думаю, в его газете «Дейли ньюс» уже сегодня что-то появится.
Последовала пауза. Юрий Владимирович листал лондонскую «Таймс».
— Так, может быть, этого Артура…— Андропов помедлил.— Как только неминуемое произойдет, немедленно надо начать кампанию в их прессе. И первая, акцентирующая публикация…
— Вагорски не годится,— перебил Попков.
— Почему?
— Он вращается в среде наших интеллектуалов, так называемой творческой интеллигенции резко выраженного диссидентского толка. А его пассия — некая Виктория Садовская, журналистка без постоянной работы. Только членский билет Союза журналистов и спасает. А то можно было бы за тунеядство… Впрочем, она у нас проходит по делу подпольного религиозного журнала «Благовест»…
— Так в чем проблема? — перебил Андропов.
— В Артуре Вагорски. Возьмемся за Садовскую — потеряем американца. А он очень удобен как проводник в их так называемую свободную прессу нашей информации. И пока ничего не подозревают ни он, ни Садовская. С ними работает наша молодая сотрудница, весьма перспективная, талантливая особа…— Попков ненадолго задумался.— Да и «Благовест» пока ворошить, думаю, не стоит. Пусть вокруг журнальчика соберется побольше соответствующего народца.
— Значит, этот Вагорски не годится.— Андропов отложил в сторону газету.
— Еще и потому, Юрий Владимирович, что американец у нас в стране скоро семь лет. Многое знает, многое видел. А учитывая окружение…
— Ну и? — перебил Андропов.
— Будем искать кандидатуру.— Фрол Дмитриевич посмотрел в глаза своего шефа. За притемненными стеклами очков выражение их было трудно определить.— Здесь нужен новый и не искушенный в наших российских делах человек.— Начальник Пятого управления задумался: такая у него привычка. Андропов ждал.— Поищем и найдем.
— Уже пора действовать,— сказал хозяин кабинета.
— Сегодня и начнем, Юрий Владимирович.
Андропов взглянул на часы — ровно три. Пора!
Юрий Владимирович Андропов поднялся из кресла и, направляясь к двери, сказал:
— Пошли, Фрол Дмитриевич. Сейчас начнем.
Войдя в кабинет, Председатель КГБ нажал клавишу селектора.
— Слушаю, Юрий Владимирович,— прозвучал четкий голос помощника Андропова.
— Пригласите товарищей.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ ВНЕОЧЕРЕДНОГО ЗАСЕДАНИЯ КОЛЛЕГИИ КГБ СССР
20 января 1982 года
1. Выступления в протокол не заносить.
2. Принять к сведению сообщение тов. Андропова Ю. В. о том, что самоубийство тов. Цагана С. К произошло в результате малодушия.
3. Принять к исполнению указание правительства о нежелательности компрометации правительственных органов и руководства КГБ как внутри страны, так и за рубежом фактом самоубийства члена ЦК КПСС зам. Председателя КГБ СССР тов. Цагана С. К.
В связи с этим:
а) строго засекретить факт самоубийства тов. Цагана С. К.;
б) изготовить медицинское заключение о смерти тов. Цагана С. К. в результате тяжелой болезни;
в) на основе этого медицинского заключения поручить ТАСС опубликовать некролог о смерти первого заместителя Председателя КГБ СССР тов. Цагана С. К.;
г) произвести косметическую обработку лица тов. Цагана С. К. с тем, чтобы скрыть следы пулевого ранения;
д) выставить тело Цагана С. К. на два часа 22 января 1982 года в клубе имени Дзержинского только для прощания с ним близких родственников и сотрудников покойного, не допуская в зал посторонних лиц и иностранных корреспондентов;
е) захоронить тело тов. Цагана С. К. на Ваганьковском кладбище. Похороны произвести по второму разряду с отданием воинской чести.
4. Должностные функции первого заместителя Председателя КГБ СССР временно распределить между тов. Циневым, Чебриковым и Пирожковым…
5. Принять решение об отказе в возбуждении уголовного дела по факту гибели тов. Цагана С. К. ввиду ясности случая.
Подписано:
Председатель Коллегии Комитета государственной безопасности СССР
Ю. Андропов, генерал армии.
Секретарь Коллегии Ю. Баранов, генерал-майор.
21 января 1982 года
В последние годы силами КГБ — тут была личная инициатива Юрия Андропова — проведено несколько крупномасштабных акций по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти, которые вывели чекистов и работающих с ними людей из Прокуратуры на самых высоких лиц государства и членов их семей. Это так называемые «краснодарское» и «сочинское дела», «рыбное» (под кодовым названием «Океан») и «бриллиантовое дело», в котором якобы замешана дочь главы государства Галина Брежнева. Последовали многочисленные аресты, и среди задержанных если не первые лица страны, то стоящие очень близко к ним. Лишь «бриллиантовое дело» остановлено. И законсервировал его первый заместитель Председателя КГБ Сергей Цаган. А именно ему поручил Юрий Андропов вести это «дело».
Что же произошло? Суть в том, что Цаган был человеком Брежнева в Комитете государственной безопасности: он родственник Генерального секретаря — его супруга сестра жены Брежнева. И здесь следует задать вопрос: почему же именно Цагану Андропов поручил вести «бриллиантовое дело»? Потерпите немного, и вы получите ответ на этот вопрос. Вернее, мою версию ответа.
Теперь следует особо подчеркнуть, что Михаил Суслов был — и пока остается — яростным противником разоблачения коррупционеров на самом верху политической пирамиды России, как и вообще всей кампании борьбы с коррупцией, проводимой КГБ. Во-первых, он считает, что все эти «дела» подрывают авторитет руководства партии и страны как в самом Советском Союзе, так и во внешнем мире. Во-вторых, уж он-то знает, кого коснутся следующие разоблачения, если события будут развиваться по сценарию, разработанному Юрием Андроповым. Поэтому в последние годы Михаил Суслов находился в затяжном конфликте с Председателем КГБ. А вот с его первым заместителем, наоборот, был в самых дружеских отношениях, постоянно поддерживая с ним контакт. Почему? — спросите вы. Ответ прост: Сергей Цаган в Комитете был не только человеком Брежнева, но и человеком Суслова.
Вернемся к «бриллиантовому делу». Андропов поручил его Цагану с единственной целью: он знал, что его первый зам не даст хода делу, в котором фигурирует дочь Леонида Брежнева. И рано или поздно на этом сломает себе шею.
Но, очевидно, процесс развивался не так скоро, как бы хотелось Юрию Андропову…
В ночь с 17 на 18 января в Москве началась крупнейшая операция силами КГБ и милиции «Каскад» по разгрому теневой экономики. (Я уже писал об этом русском феномене в нашей газете. Читайте мою статью «Подпольный бизнес в России», «Дейли ньюс» за 17.12.81 года). Вся операция, естественно, была разработана в недрах КГБ: кого брать в первую очередь, у кого и против кого искать улики. И они были найдены немедленно: у первых же арестованных воротил теневой экономики были обнаружены данные, свидетельствующие о связях с миром подпольного бизнеса Цагана — он сам оказался крупнейшим коррупционером.
Неумолимая логика подсказывает, что Юрий Андропов давно знал все это: у него уже имелось досье на своего первого заместителя. Он придерживал до поры самую сильную козырную карту в начатой игре.
И вот настало время выбросить ее на кон: в первой половине дня 18 января Михаилу Суслову были переданы данные, неопровержимо свидетельствующие о связях Цагана с преступным миром, о том, что его — и Брежнева — человек в Комитете госбезопасности — один из самых крупных коррупционеров страны.
Драматическая развязка долго ждать себя не заставила. Во второй половине дня по инициативе Главного Идеолога состоялась его встреча с Сергеем Цаганом (о сути их разговора можно только догадываться)… Вечером Михаил Суслов, разбитый инсультом, попадает в кремлевскую больницу. На следующий день у себя на даче кончает жизнь самоубийством Цаган.
Вывод? Формально КГБ целеустремленно, четко, продуманно ведет борьбу с коррупцией и экономическими преступлениями. Результаты всех акций, проводимых в этой области Комитетом,— тому наглядное подтверждение.
Но если смотреть на последние события с точки зрения борьбы за верховную власть, прежде всего внутри Политбюро,— то станет ясно: самая активная, энергичная позиция у Председателя КГБ Юрия Андропова.
По крайней мере, три цели достигнуты им в последние дни: во-первых, в Комитете нет больше Цагана (хотя вряд ли Андропов предполагал самоубийство своего первого зама). Во-вторых, перестает быть соперником Михаил Суслов (тут судьба распорядилась в пользу Председателя КГБ). Наконец, в-третьих, открывается возможность возобновить следствие по «бриллиантовому делу». Это ставит под удар самого Генерального секретаря КПСС и — что самое главное — его сторонников и ставленников в Политбюро и в Центральном Комитете партии. А их там немало. И все, кто задет коррупцией, знают: на каждого из них в Комитете государственной безопасности заведены досье. Пока есть Брежнев и Суслов, они недосягаемы для грозных органов тайной полиции. Пока…
Итак, ситуация на кремлевском Олимпе резко меняется. В Председателе КГБ, члене Политбюро генерале армии Юрии Андропове я вижу главного претендента на звание преемника Леонида Брежнева.
Так ли это — покажет ближайшее будущее».
21 января 1982 года, газета «Правда»
ОТ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА КПСС, ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР И.СОВЕТА МИНИСТРОВ СССР
Центральный Комитет КПСС, Президиум Верховного Совета СССР и Совет Министров СССР с глубоким прискорбием извещают, что 19 января 1982 года на 65-м году жизни после тяжелой продолжительной болезни скончался член ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, Герой Социалистического Труда, первый заместитель Председателя Комитета государственной безопасности СССР, генерал армии Сергей Кузьмич Цаган.
Центральный Комитет КПСС
Президиум Верховного Совета СССР
Совет Министров СССР
ГЛАВА ВТОРАЯ
25 января 1982 года
Юрий Владимирович Андропов стоял у окна своего кабинета. После недавнего снегопада, метелей, «возмущения атмосферы», как говорят синоптики, наступили ясные морозные дни при полном безветрии. Председатель КГБ любил такую погоду: ясно, прозрачно, вроде бы отступают хвори, хорошо, четко думается.
Но сейчас Юрий Владимирович нервничал. Часы показывали половину третьего дня.
«Чего они там возятся?» — Поднималось раздражение, и это чувство в себе Андропов ненавидел, постоянно боролся с ним: гнев, злоба диктуют быстрые необдуманные решения.
Зазвонил телефон из приемной.
— Слушаю.— Голос Председателя КГБ был спокоен, сдержан, дружествен.
— Юрий Владимирович,— сказал дежурный,— товарищ Щарак.
Председатель КГБ переключился на селектор:
— Я весь внимание, Федор Александрович.
— Извините, Юрий Владимирович, с сейфом Сергея Кузьмича пришлось повозиться.— Голос начальника Шестого управления прерывало частое дыхание. «Спешил,— удовлетворенно подумал Андропов.— Уж на что Сиделкин мастер экстра-класса…»
— И каковы результаты? — перебил Юрий Владимирович.
— Только папка с документами «бриллиантового дела».
— И все?
— Из документов все. Еще — бутылка коньяку «Наполеон», почти пустая, и распечатанная пачка в банковской упаковке стодолларовых купюр.
— Пришлите мне папку. И список, если он готов…
— Готов, Юрий Владимирович,— позволил себе перебить своего шефа генерал-майор Щарак, начальник Шестого управления КГБ, занимающегося решением экономических проблем, а еще точнее — вопросами коррупции и «экономическими диверсиями», под которыми прежде всего понималась деятельность так называемой теневой экономики.— Выборочный список по предложенной вами схеме.
— Жду, Федор Александрович.
…Через десять минут Андропов неторопливо листал документы из папки «бриллиантового дела».
«Вот оно что!» — Сердце забилось чаще.
То, что и следовало ожидать: Сергей Кузьмич приостановил дело, когда сразу по двум каналам вышли на причастность к краже драгоценностей Бугримовой дочери Леонида Ильича, Галины. Юрий Владимирович внимательно вчитывался в каждый документ. «Какой захватывающий сюжет! А вот и записка «серого кардинала»: «С. К.! Престиж партийного руководства и главы государства — превыше всего».