Пики». Не уверен, что вашей казны на это хватит.
Инеж забралась на перила и полезла с безопасного балкона на крышу. Если они переживут эту ночь, она убьет Каза!
Крышу Биржи всегда патрулировали двое дозорных. Несколько крюге от Отбросов и Черных Пик гарантировали, что они не будут вмешиваться в переговоры – стандартная сделка. Но Хейлс намекал отнюдь не на это. Неужели ему действительно удалось подкупить стражников, чтобы те поиграли за него в снайперов? Если это так, шансы Отбросов на спасение ничтожны.
Как и у большинства зданий в Кеттердаме, у Биржи была остроконечная крыша, которая не протекала во время сильного ливня, поэтому дозорные ходили по узкому проходу, огибающему крышу, – оттуда был виден внутренний двор. Инеж решила пренебречь им. Идти по проходу было бы легче, но так девушку могли заметить. Вместо этого она начала взбираться наверх по скользким черепицам. Ее тело изогнулось под опасным углом, она ползла, как паук, приглядывая за дозорными и прислушиваясь к разговору на площади. Может, Хейлс блефует? Или два стражника действительно скрываются за перилами и целятся в Каза, Джеспера и Большого Боллигера?
– Пришлось попотеть, – признался Хейлс. – Обороты у нас сейчас небольшие, а услуги городских стражников – недешевы. Но они того стоят.
– То есть стоят меня?
– Тебя-тебя.
– Я польщен.
– Отбросы не продержатся без тебя и недели.
– Я бы дал им месяц. Просто из щедрости.
Эта мысль давно крутилась в голове Инеж.
«Осталась бы я, если бы Каз умер, или плюнула на свой долг? Рискнула бы пойти против Пера Хаскеля?»
Если она не начнет двигаться быстрее, то вполне может узнать ответ.
– Самодовольный трущобный крысеныш, – засмеялся Хейлс. – Поскорее бы стереть это выражение с твоего лица!
– Так давай, вперед, – ответил Каз. Инеж рискнула посмотреть вниз. Его голос изменился, исчезли все нотки веселья.
– Что мне сделать, Бреккер? Приказать им прострелить тебе здоровую ногу?
«Где же стражники?» – гадала Инеж, набирая скорость. Она бежала по крутой вершине фронтона. Здание Биржи тянулось почти по всей длине квартала. Слишком большая территория, чтобы уследить за всем.
– Хватит трепаться, Хейлс. Пора стрелять.
– Каз… – нервно начал Джеспер.
– Ну же! Раз ты такой смелый, отдавай приказ!
Что за игру он вел? Может, Каз предвидел это? Или просто надеялся, что Инеж вовремя доберется до дозорных?
Она снова поглядела вниз. Хейлс был весь в предвкушении. Он сделал глубокий вдох, надувая свою грудь. Девушка оступилась и чуть не скатилась с края крыши.
«Он сделает это! На моих глазах убьют Каза».
– Огонь! – выкрикнул Хейлс.
Воздух задрожал от звука выстрела. Большой Боллигер издал слабый стон и рухнул на землю.
– Черт! – Джеспер опустился рядом с другом и прижал руку к месту, куда попала пуля. – Жалкий коротышка! – заорал он на Хейлса. – Ты только что нарушил правила нейтральной территории!
– А что мешает мне сказать, что вы стреляли первыми? – ответил тот. – Никто из вас не выйдет отсюда живым.
Хейлс говорил высоким голосом. Он пытался сохранить хладнокровие, но Инеж расслышала нотки паники. Его слова затрепетали будто крылья напуганной пташки. Почему? Минуту назад он выглядел уверенным, как никогда.
Тут она заметила, что Каз так и не сдвинулся с места.
– Плохо выглядишь, Хейлс.
– Я в полном порядке.
Ложь. Лицо бледное и встревоженное, глазки беспокойно бегают из стороны в сторону, будто ищут что-то на крыше.
– Точно? – участливо спросил Каз. – Все пошло не по плану, не так ли?
– Каз, – позвал Джеспер. – Боллигер истекает кровью…
– Ну и ладно, – ответил тот.
– Каз, ему нужен врач!
Парень мельком покосился на раненого.
– Что ему действительно нужно, так это прекратить ныть и радоваться, что я не приказал Холсту прострелить ему череп.
Даже сверху Инеж увидела, как передернулся Хейлс.
– Так зовут дозорного, не правда ли? – поинтересовался Каз. – Виллем Холст и Берт ван Даль – два стражника сегодняшней смены. Это их ты подкупил, опустошив казну «Черных Пик»?
Хейлс промолчал.
– Виллем Холст, – Каз говорил громко, чтобы его голос донесся до крыши, – питает ту же любовь к азартным играм, что и Джеспер, так что твои деньги ему пригодятся. Но у Холста возникли проблемы покрупней… назовем их внезапной необходимостью. Не буду вдаваться в подробности. Секреты не монеты – при передаче они теряют ценность. Просто поверь мне на слово, от такого даже у тебя волосы встали бы дыбом. Не так ли, Холст?
В ответ раздался еще один выстрел. Пуля врезалась в брусчатку у ног Хейлса. Тот заблеял и в шоке отскочил назад.
На сей раз Инеж удалось проследить, откуда стреляли: пуля прилетела с западной стены здания. Если там скрывался Холст, то второй стражник – Берт ван Даль – должен быть на восточной стороне. Получилось ли у Каза и его обезвредить? Или он рассчитывал на Инеж? Девушка побежала по крыше.
– Да пристрели его наконец, Холст! – взвыл Хейлс в отчаянии. – Стреляй в голову!
Каз фыркнул.
– Ты впрямь решил, что его секрет умрет со мной? Давай, Холст! – крикнул он. – Прострели мне череп! Мои люди добегут до твоей жены и капитана прежде, чем я коснусь земли.
Выстрела не последовало.
– Как?! – лейтенант «Черных Пик» был в ярости. – Как ты вообще узнал, кто будет в смене? Мне пришлось заплатить бешеную сумму, чтобы добраться до списка наряда. Ты не мог перебить мою взятку!
– Скажем так, моя валюта ценнее.
– Деньги есть деньги.
– Я торгую сведениями, Хейлс, – сведениями о том, чем занимаются люди, когда думают, что их никто не видит. Позор весомей любых денег.
Он нарочно рисуется, затягивает разговор, чтобы дать ей побольше времени, поняла Инеж, прыгая по шиферу.
– Волнуешься за второго дозорного? Старого доброго Берта ван Даля? – спросил Каз. – Может, прямо сейчас он гадает, что ему делать? Убить меня? Убить Холста? Или я смог добраться и до него, и он готовится пробить дырку в твоей груди? – парень наклонился, будто собираясь поделиться с Хейлсом страшным секретом. – Почему бы тебе не дать ему команду и выяснить это?
Хейлс открыл и закрыл рот, словно выброшенная на берег рыба, а затем крикнул:
– Ван Даль!
Еще секунда – и стражник бы отозвался, но Инеж успела скользнуть ему за спину и прижать нож к горлу. У нее едва хватило времени разглядеть его тень и съехать вниз по крыше. Святые угодники, до чего же Каз обожает испытывать судьбу!
– Тише, – прошептала она на ухо дозорному. Затем легонько кольнула его в бок, чтобы он почувствовал острие второго ножа, прижатого к почке.
– Прошу вас, – застонал он. – Я…
– Люблю, когда мужчины меня умоляют. Но сейчас неподходящее время.
Девушка увидела, как грудь перепуганного Хейлса начала вздыматься и опускаться от участившегося дыхания.
– Ван Даль! – повторил он. Его лицо исказилось, когда он повернулся к Казу: – Ты всегда на шаг впереди, верно?
– Хейлс, я бы сказал, что с тобой у меня хороший разбег.
Тот просто улыбнулся – напряженной, но довольной улыбкой. «Улыбкой победителя», – со страхом осознала Инеж.
– Гонка еще не окончена. – Хейлс
достал из-за пазухи жилета большой черный пистолет.
– Наконец-то, – сказал Каз. – Какое открытие! Теперь Джеспер может перестать кудахтать над Боллигером как наседка.
Джеспер уставился на пистолет, в его глазах читались изумление и гнев.
– Но Боллигер обыскивал его! Он… О, здоровяк Бол, какой же ты идиот! – застонал он.
Инеж не могла поверить собственным глазам. Дозорный тихо заскулил. Забывшись, разъяренная девушка случайно сдавила его ножами.
– Расслабься, – сказала она, ослабив хватку. Но, святые угодники, как бы ей хотелось сейчас кого-нибудь пырнуть! Обыскивая Хейлса, Большой Боллигер никак не мог не заметить пистолет.
Он их предал.
Вот почему Каз настоял, чтобы взять его с собой – хотел получить публичное подтверждение, что Боллигер продался Черным Пикам? Это также объясняет, зачем Каз велел Холсту подстрелить его. И что теперь? Да, все поняли, Боллигер предатель. Но на Каза все так же смотрело дуло пистолета.
Хейлс усмехнулся.
– Каз Бреккер, великий мастер находить выходы. Как планируешь выбраться из этой передряги?
– Так же, как и попал в нее, – парень, игнорируя направленное на него оружие, повернулся к здоровяку, лежащему на земле. – Знаешь, в чем твоя проблема, Боллигер? – сказал Каз и ткнул в рану предателя кончиком трости. – Это не риторический вопрос. Знаешь, в чем твоя самая большая проблема?
– Не-е-ет… – захныкал тот.
– Угадай, – прошипел Каз.
Боллигер лишь издал очередной жалкий всхлип.
– Ну ладно, я скажу тебе. Ты ленивый. Я это знаю. Все это знают. Потому я не мог не заинтересоваться, почему мой самый ленивый вышибала вдруг завел привычку рано вставать дважды в неделю ради завтрака в «Силла Фрай», а ведь это две лишние мили шагать. Странная перемена, особенно если учесть, что яичница в «Купероме» куда вкуснее. Большой Боллигер неожиданно стал жаворонком, а Черные Пики начали околачиваться у Пятой гавани и перехватили самую большую партию юрды. Нетрудно уловить связь, – он вздохнул и обратился к Хейлсу. – Вот что случается, когда за дело берутся глупцы, ja?
– Сейчас это не имеет значения, тебе так не кажется? – ответил лейтенант «Черных Пик». – Еще один шаг, и я пристрелю тебя на месте. Может, твои стражники и убьют нас, но не раньше, чем я спущу курок.
Каз встал прямо у дула, прижавшись к нему грудью.
– Этого не будет.
– Думаешь, я не выстрелю?
– О нет, конечно, ты бы с радостью это сделал, и твое черное сердце запело бы от счастья. Но ты не станешь. Не сегодня.
Хейлс взвел курок.
– Каз, – протянул Джеспер. – Что-то мне не нравится вся эта игра в «стреляй в меня».
На сей раз Омен не стал делать ему замечание за лишнюю болтовню. Одного уже подстрелили. Правила нейтральной территории нарушены. В воздухе висел резкий запах пороха, а вместе с ним и немой вопрос, словно сам Жнец дожидался ответа: как много крови прольется сегодня?
Вдалеке завыла сирена.
– Улица Берштрат 19, – произнес Каз.
До этого момента Хейлс переминался с ноги на ногу, но теперь замер.
– Это адрес твоей девушки, не так ли?
Мужчина сглотнул.
– У меня нет девушки.
– О, еще как есть, – пропел Каз. – И она очень симпатичная. Слишком симпатичная для такого прохвоста. И довольно милая. Ты ее любишь, да? – Инеж даже с крыши увидела, как бледное, словно восковое лицо Хейлса заблестело от выступившего пота. – Ну, конечно. Обычно такие красотки не заглядываются на мерзавцев из Бочки, но она – другая. Она считает тебя очаровательным. По мне, так это признак слабоумия, но любовь зла. Наверное, она любит сидеть рядом, положив свою прелестную головку тебе на плечо? Слушать, как ты провел день?
Хейлс посмотрел на Каза так, будто впервые его увидел. Мальчишка, с которым он вел переговоры, был наглым, безрассудным, забавным, но ни в коем случае не опасным. Теперь на его месте стоял монстр с ледяным взглядом. Каз Бреккер исчез, ему на смену пришел Грязные Руки, чтобы закончить черное дело.
– Она живет на улице Берштрат 19, – продолжал парень вкрадчиво. – Третий этаж, с геранью на подоконнике. Прямо сейчас под ее дверью ждут двое Отбросов, и, если я не уйду отсюда живым и с чувством восторжествовавшей справедливости, они подожгут весь дом. Он загорится в одно мгновение, превращаясь в пепел с обеих сторон, а бедная Элиза окажется в ловушке. Ее белокурые волосы воспламенятся первыми. Словно фитилек свечи.
– Ты блефуешь, – прошипел Хейлс, но его рука с пистолетом задрожала.
Каз задрал голову и тяжело вздохнул.
– Уже поздно. Ты слышал сирену. Я чувствую запах гавани, моря и соли, а еще… мне кажется, или это дым? – спросил он довольным голосом.
«Ради всех святых, Каз, – с ужасом подумала Инеж. – Что ты уже натворил?»
Палец Хейлса снова дрогнул на курке, и девушка напряглась.
– Знаю-знаю, Хейлс, – с напускным сочувствием проговорил Каз. – Столько планов, интриг, куча взяток – и все впустую. Вот о чем ты сейчас думаешь. Как тяжело будет возвращаться домой, зная, что ты проиграл. Как разозлится твой босс, когда ты придешь к нему с пустыми руками – и пустыми карманами. Как приятно было бы выстрелить мне в сердце. Сделай это. Нажми на курок. Можем умереть все вместе. Наши тела унесут на Баржу Жнеца и сожгут, как сжигают нищих и бездомных. Или ты можешь помахать ручкой гордости, отправиться на Берштрат, положить голову на колени своей девушке и заснуть, мечтая о возмездии. Решать тебе. Мы вернемся сегодня домой?
Хейлс заглянул прямо в глаза парня, и, что бы он там ни увидел, это заставило его сникнуть. Инеж неожиданно почувствовала к нему жалость. Он пришел сюда, лопаясь от куража и бравады, героем Бочки. А уйдет очередной жертвой Каза Бреккера.
– Ты еще поплатишься за это.
– Несомненно, – кивнул Каз, – если справедливость существует. Но мы все знаем, что это маловероятно.
Хейлс опустил руку, пистолет безвольно повис у него в ладони.
Каз отступил назад и отряхнул рубашку там, куда впивалось дуло пистолета.
– Передай своему генералу, чтобы Черные Пики держались подальше от Пятой гавани. И что мы ждем, что он возместит причиненный ущерб за потерянную партию юрды, плюс пять процентов за пронос оружия на нейтральную территорию и ещё пять за то, что вы такие грандиозные болваны.
Вдруг он резко замахнулся тростью – та очертила дугу в воздухе. Хейлс вскрикнул, кости его запястья хрустнули. Пистолет с грохотом упал на брусчатку.
– Я же сдался! – кричал он, прижимая изувеченную руку к груди. – Я же сдался!
– Еще раз наставишь на меня дуло, и я сломаю тебе второе запястье. Придется нанимать помощника, чтобы сходить отлить. – Каз поправил свою шляпу набалдашником трости. – Ну или же милая Элиза окажет тебе услугу.
Затем он присел рядом с Боллигером, и тот всхлипнул.
– Посмотри на меня. Может, свершится чудо, и ты не помрешь здесь в луже собственной крови, тогда у тебя останется время до рассвета, чтобы свалить из Кеттердама. И