Сидевший за столом Барт, заметив ее, кивнул.
— Ты как раз вовремя, — сказал он, демонстрируя свою осведомленность и жестом указывая на женщину в глубине комнаты.
Дженис уже одевалась.
— А, доктор Монтгомери! — воскликнула она. — Я уже боялась, что мы разминемся. Я что-то совсем выдохлась сегодня, не дождусь, когда лягу спать.
Она стащила с себя пальто и, повесив на спинку стула, тяжело опустилась на него сама.
— Извини, что задерживаю тебя, — сказала Лори, заметив, что Дженис плохо выглядит.
— Ерунда, — нарочито бодро ответила Дженис. — Минутное дело. Это карточки Собжик и Льюиса?
— Да, — сказала Лори, пододвигая стул. Дженис взяла файлы, открыла их и, вытащив свои отчеты, протянула Лори.
— Оба этих случая в Центральной напомнили мне те четыре, которыми ты заинтересовалась. — Дженис потерла лицо обеими руками и глубоко вздохнула. — В двух словах: оба молодые и здоровые, оба, похоже, скончались в результате неожиданно возникших проблем с сердцем, оба перенесли несложные операции и ни того ни другого не удалось реанимировать.
— Определенно похожие случаи, — согласилась Лори. — Спасибо, что дала мне знать. Есть что-нибудь такое, о чем еще ты могла бы рассказать?
— Да, в общем, там все написано, — ответила Дженис. — Я лишь хочу кое-что подчеркнуть. В деле Собжик практически никаких отличий от других нет, однако вот какой момент: медсестры успели к ней подбежать, когда она была уже на грани, но все же еще жива. К сожалению, несмотря на все их усилия, ничего не помогло. У Льюиса, напротив, не наблюдалось ни сердечной, ни дыхательной деятельности, когда его обнаружили санитарки.
— Почему ты думаешь, что это важно?
— Просто потому, что есть небольшая разница, — ответила Дженис, пожимая плечами. — Я не знаю, но в последний раз, когда мы разговаривали, ты спрашивала, не почувствовала ли я чего-то интуитивно в деле Дарлин Морган. Тогда — нет, а вот сейчас, с Собжик, мне почему-то бросилась в глаза эта деталь.
— В таком случае я рада, что ты мне об этом рассказала. Что-нибудь еще? — спросила Лори.
— Нет, это все. Остальное — в отчетах.
— Сама понимаешь, что я бы хотела получить копии их медицинских карт.
— Я их уже запросила.
— Отлично! — сказала Лори. — Я рада, что ты мне обо всем этом рассказала. Если еще что-нибудь вспомнишь, ты знаешь, где меня найти.
Схватив свои вещи, Лори поспешила к лифту — ей не терпелось взяться за работу. Поднимаясь в лифте, она вспоминала рассказ Дженис. Могло ли это оказаться важным — покажет время.
Влетев к себе в кабинет, Лори повесила пальто и положила зонтик на этажерку с картотекой. Она села за стол и, раскрыв обе карточки, вновь вынула отчеты Дженис. Внимательно их перечитав, открыла один из ящиков и достала оттуда составленную на основании четырех дел таблицу, которая при помощи резинового ободка была прикреплена к карточкам Макгиллина и Морган и выпискам из двух других дел. На секунду она задержала внимание на карточке Макгиллина. Несмотря на обещания, она так и не смогла сказать ничего определенного доктору Макгиллину по поводу смерти его сына. И это не давало ей покоя. Прошло уже несколько недель, а она даже не поговорила с ним, хотя и обещала перезвонить. Она сделала пометку — «позвонить». Интересно, что бы он сказал в ответ на ее предположение о серийном убийце.
Полагаясь на отчет Дженис, Лори дополнила свою таблицу именами Собжик и Льюиса, хотя еще и не проводила вскрытия. Предвидя заинтересованность Лори, Дженис проделала кропотливую работу, и Лори смогла заполнить графы с информацией о возрасте пациентов, времени наступления смерти, именах лечащих врачей, типе перенесенной операции и номерах палат. За этим занятием ее и застала Рива.
— Заполняешь свою таблицу? — поинтересовалась она, заглядывая Лори через плечо.
— Появились еще два случая из этой же серии. В общей сложности уже шесть. Правда, я еще не проводила аутопсию, но, судя по описанию, все то же самое. Не готова поменять свое мнение о характере смерти?
Рива засмеялась:
— Не думаю. Особенно после того, как токсикология оказалась отрицательной. А мне известно, как старался Питер. Кстати, а как твоя мама? Все забывала тебя об этом спросить.
— На удивление хорошо, — ответила Лори. — Конечно, учитывая, что я могу многого не знать. Она ведь ведет себя так, как будто ничего не случилось.
— Я рада, что у нее все замечательно. Передавай ей мои наилучшие пожелания! Да, а как твой новый кавалер? Что-то ты в последнее время о нем помалкиваешь.
— Да все нормально, — неопределенно ответила Лори.
Рива была права: Лори не слишком распространялась по поводу Роджера. Прежде чем Рива успела задать очередной вопрос, она взяла телефон и позвонила в офис морга. Ее обрадовало, что трубку взял Марвин. Она сообщила санитару о новых случаях и сказала, что хотела бы начать с Собжик. Тот с обычной для него готовностью ответил, что будет ее ждать.
— Увидимся в «яме», — сказала Лори Риве, забирая со стола документы Собжик и Льюиса.
Спускаясь в лифте, она психологически готовилась к предстоящей работе и почти не сомневалась и даже надеялась, что ничего особенного не обнаружит. Когда, переодевшись, она вошла в секционный зал, Марвин был почти готов. Направляясь к своему столу, она прошла мимо Джека.
Узнав Лори, Джек, перед которым лежало внушительных размеров тело пожилой дамы, выпрямился и взглянул на часы. Часть седых свалявшихся волос на голове женщины была сбрита, и на самой макушке виднелась черепная трещина.
— Вы стали появляться на работе, как банковский служащий, доктор Монтгомери. Дайте-ка угадаю! Уверен, все объясняется тем, что вы вчера здорово повеселились со своим французским другом.
— Очень остроумно, — отозвалась Лори. Она решила преодолеть раздражение и желание просто пройти мимо. — На самом деле ты ошибся дважды. Во-первых, я вчера провела вечер дома, а во-вторых, Роджер — такой же американец, как ты или я.
— Неужели? — наигранно удивился Джек. — А мне кажется, Руссо — французская фамилия. А ты как считаешь, Винни?
— Пожалуй, да, но у меня вот итальянская фамилия, однако это не значит, что я не американец.
— Черт побери, ты прав! — воскликнул Джек с деланным раскаянием. — Кажется, я сделал поспешные выводы. Простите.
Лори стало не по себе от его фиглярства, за которым стояла неудачная попытка скрыть злость. Однако, учитывая присутствие Винни, она решила сменить тему разговора и указала на пожилую даму с черепной травмой:
— Я вижу, у тебя тут все совершенно ясно.
— Причина — возможно, но не характер, — ответил Джек.
— Может, пояснишь? — попросила Лори.
— А тебя это действительно интересует?
— В противном случае я бы не спрашивала.
— Ну что ж — жертву сняли среди ночи с совершавшего круиз корабля. Туристическая компания заявила, что, будучи в нетрезвом состоянии, пожилая леди насмерть расшиблась в ванной своей каюты. Они также заявили, что ничего подозрительного, связанного с насилием, не обнаружили. Но я в это не верю, хотя, возможно, пьяной она и была.
— Скажи, почему ты в это не веришь.
— Потому что трещина у нее на макушке. — Джек несколько смягчил тон. — Этого не так просто добиться, падая в ванной, если только ты не акробат. А потом, обрати внимание на эти синяки с внутренней стороны ее рук! — Джек указал на точечные кровоизлияния, которые Лори увидела при более близком рассмотрении. — Далее — обрати внимание на оставшиеся от загара следы на ее запястье и безымянном пальце. Находясь во время круиза на солнце, она, как можно предположить, не снимала перстень и наручные часы. Но ни часов, ни перстня в каюте не обнаружено! Нужно отдать должное сопровождавшему судно врачу — несмотря на позднее время, он очень быстро соображал. На корабле проверили и каюту, и ванную, а вопросы, которые он задавал, были абсолютно в точку.
— Так ты думаешь, произошло убийство?
— Несомненно. Что бы там ни заявляла туристическая компания. Разумеется, я лишь сообщу о том, что обнаружил, но, если кому-то интересно мое мнение, я бы сказал, что эту женщину ударили по голове чем-то тяжелым, потом перетащили за руки в каюту, пока она была еще жива, ограбили и оставили умирать. А поскольку смерть в пожилом возрасте всегда естественна, соответственно подозрений в чем-то криминальном всегда меньше, чем в случаях с молодыми.
— Наглядный пример для обучения, — заметила Лори, стараясь придать лицу доброжелательность. Хотя их диалог и закончился на положительной ноте, общее оставшееся впечатление давало понять, как трудно ей будет подвести Джека к серьезному разговору об их взаимоотношениях. Но сейчас ей нужно было думать о другом — перед ней лежало тело Ровены Собжик.
— Ты предполагаешь обнаружить здесь что-нибудь необычное? — поинтересовался Марвин.
— Нет. Думаю, здесь все будет довольно однозначно, — ответила Лори, начиная наружный осмотр. Первое, что ей бросилось в глаза, — женщина выглядела значительно моложе двадцати шести лет. Она была хрупкой, с нежными, почти детскими чертами лица и с густыми вьющимися темными волосами. Ее кожа, почти без изъянов, была цвета слоновой кости, за исключением синюшных участков. Обе ее ноги были забинтованы после перенесенной операции. Бинты выглядели чистыми и сухими.
Как и в случаях с Макгиллином и Морган, все детали, свидетельствующие о попытках реанимации, оставались на месте, включая интубационную трубку и катетер капельницы. Прежде чем убрать, Лори их внимательно осмотрела, поискала следы употребления наркотиков, но ничего не нашла. Она сняла бинты. Хирургические раны не воспалены, виден лишь дренаж.
Внутренний осмотр прошел с тем же результатом, что и наружный: никакой очевидной патологии. И сердце, и легкие оказались абсолютно в норме. Но ребро в процессе реанимационных действий было сломано. Как и в предыдущих случаях, Лори тщательно отобрала возможные пробы для токсикологии. Она по-прежнему рассчитывала, что Питер может добиться успеха хотя бы в одном из случаев.
— Ты хочешь сразу заняться вторым? — спросил Марвин, когда они вместе закончили зашивать тело.
— Несомненно, — ответила Лори и стала помогать Марвину подготовиться к следующему вскрытию. Проходя мимо стола Джека сначала в одну, потом в другую сторону, она старалась не задерживаться. Ей не хотелось выслушивать его колкости. И если он даже и обратил на нее внимание, то никак не отреагировал.
Как только они привезли тело Стивена Льюиса и разместили на столе, Лори начала наружный осмотр. Марвин в это время пошел готовить сосуды для проб и анализов. Лори придерживалась своей обычной последовательности, чтобы ничего не упустить. Хотя и предполагала, что у Стивена Льюиса, как и у других, не обнаружится никакой явной патологии, она стремилась быть скрупулезной, и ее методичный подход почти сразу же дал результаты. Под ногтями указательного и среднего пальцев его правой руки она увидела едва заметный сгусток запекшейся крови, и, если бы она не подвергла тело тщательному осмотру, эта деталь ускользнула бы от внимания. Такого не наблюдалось в случаях Собжик, Морган и Макгиллина и не упоминалось в описаниях вскрытий двух других тел, проведенных Джорджем и Кевином.
Лори стала внимательно осматривать каждый сантиметр тела в поисках царапин, но их не было. Не было крови и на месте ввода капельницы. Затем она сняла бандаж с правого плеча. Хирургическая рана была ушита без признаков какого-либо воспаления, хотя свидетельство небольшого кровотечения после операции все же присутствовало — запекшаяся кровь вдоль линии шва. Лори подумала, что, может, это та же кровь, что и под ногтями, однако это казалось странным, поскольку кровь была на одной и той же руке.
Когда Марвин вернулся, Лори попросила стерильный тампон и два сосуда. Она хотела сделать генотипоскопию двух проб, чтобы убедиться, что кровь принадлежит жертве. Взяв пробы, она поняла, что там оказалось еще и небольшое количество ткани. Где-то в глубине души затеплилась надежда, что если ее версия о серийном убийце имела хоть какое-то право на существование, то Льюис угадал намерение убийцы и, схватив его, вероятно, поцарапал. В ее надежде было слишком много «если», однако Лори гордилась тем, что проявила внимание.
Она закончила вскрытие довольно быстро. Лори и Марвин настолько привыкли друг к другу, что действовали без лишних разговоров, как хорошо отлаженный механизм. Один предугадывал действия другого. Вновь не было обнаружено почти никакой патологии — лишь маленькая атерома в брюшной аорте и предположительно доброкачественный полип в толстой кишке. Неожиданной смерти этого человека не было никакого объяснения.
— Это у тебя последний? — спросил Марвин, забирая иглу у Лори, когда она закончила зашивать тело.
— Похоже, — ответила Лори. Она оглянулась вокруг, пытаясь увидеть Чета, но не смогла. — Полагаю, у нас все. Иначе мне бы уже сообщили.
— Сегодняшние напомнили мне тех двоих, что были у нас около месяца назад, — заметил Марвин, очищая инструменты и собирая сосуды с пробами. — Помнишь эти случаи, когда мы ничего особенного не нашли? У меня их имена вылетели из головы.
— Макгиллин и Морган, — подсказала Лори. — Я-то, конечно, помню, но удивляюсь, что и ты запомнил при таком объеме работы.
— Я запомнил их, потому что видел, как тебя раздосадовало, что нам ничего не удалось обнаружить. Послушай, ты возьмешь эти пробы с собой, или же отправить их вместе с остальными?
— Я заберу токсикологию и ДНК, — сказала Лори. — Микросрезы отправишь с остальными. И спасибо за то, что напомнил. Признаться, я все больше и больше ценю тебя за твою добросовестность.
— Приятно слышать, — ответил Марвин. — Со своей стороны могу сказать то же самое. Жаль, что не все врачи такие, как ты.
— Ну, это было бы скучно, — рассмеялась Лори.
Забрав пробы, она все так же, не останавливаясь, прошла мимо Джека. До нее донесся их с Винни смех — очевидно, по поводу какой-нибудь очередной «черной» шутки. Завершив дезинфекцию, Лори прошла в коридор.
Не теряя времени, она избавилась от экипировки и поставила батарею на подзарядку. Даже не сняв робы, она направилась к лифту; сосуды с пробами прижимала к груди, чтобы не уронить. В висках у нее стучало, от волнения учащенно билось сердце. Аутопсия подтвердила предположения Дженис. Теперь Лори была уверена, что количество странных случаев выросло до шести.
Лори вышла на четвертом этаже и осторожно заглянула в лабораторию токсикологии. Стараясь избегать встреч с импульсивным директором лаборатории, Лори была вынуждена действовать украдкой. К счастью, большую часть своего рабочего времени он проводил в общей лаборатории этажом ниже. Как кошка с прижатыми ушами, Лори прошмыгнула по диагонали через все помещение прямо в крохотный офис Питера. Ей повезло, что никто даже не окликнул ее. И тут же она обрадовалась еще больше, потому что обнаружила Питера за столом — ей не пришлось его разыскивать.
— О нет! — наигранно страдальчески возопил Питер, отрываясь от работы при виде Лори.
— Я знаю, ты не рад меня видеть, — сказала Лори. — Но ты мне очень нужен! Как никогда! Я только что провела вскрытие еще двух пациентов, и эти случаи как две капли воды похожи на те, предыдущие. Так что теперь их уже шесть.
— Уж не знаю, как ты можешь говорить, что я тебе очень нужен, если до сих пор результаты оказывались нулевыми.
— Если я не потеряла надежду, то и ты не должен. — Лори выложила пробы па стол Питера. Некоторые из них чуть было не скатились, но Питер вовремя их подхватил. — Теперь, когда речь идет уже о шести делах, ставки повышаются. Питер, ты обязан что-нибудь найти. Там наверняка что-то есть!
— Лори, с теми четырьмя я сделал все возможное, что только можно было придумать. Я пытался найти хоть какой-нибудь из известных препаратов, влияющих на сердечный ритм.
— Но я уверена, что там должно быть что-то такое, что ты, возможно, упустил, — настаивала Лори.
— Ладно. Есть еще кое-какие моменты.
— Например?
Скорчив гримасу, Питер почесал голову.
— Но это уже из области совсем невероятного.
— Ничего. Нам нужен творческий подход. Так что там у тебя на уме?
— Кажется, еще в аспирантуре я что-то читал про ядовитую лягушку, которая водится в Колумбии, — Phyllobates terribilis.
Лори закатила глаза.
— Я бы сказала, что это уже из области «очевидного-невероятного». И тем не менее что там с этими лягушками?