Это было, конечно, возмутительное, с точки зрения "ордынцев", но еще не самое наглое требование. После того как капитан изложил свои условия и выслушал в ответ гробовое молчание, в камере появился сам Андреев и, ухмыляясь беззубым ртом, заявил вконец растерявшимся "ордынским" лидерам:
- Давайте, пацаны, по-честному. Вы мне зубы выбили, в расходы ввели. У дантистов цены сейчас - у-у! - Андреев выразительно закатил глаза. - Короче, должны вы мне. Много должны. Но я все сразу не прошу. Я же не зверь. Вы люди небогатые, вам все сразу не по силам. Ничего, давайте в рассрочку. Однако режим жесткий. С вас двоих, - кивнул он на "ордынских" главарей, - всего по одному доллару. Каждый день. Но не больше и не меньше. Вы в ресторан ко мне рвались? Тебе и тебе, - он ткнул пальцем в лидеров, - разрешаю. Приходить будете каждый вечер, приносить по доллару, кидать в пустой аквариум. Если кто что спросит, скажете - должок мне отдаете...
"Ордынцы" молчали, потому что от такой наглости просто потеряли дар речи...
Садиться им не хотелось, перед "ордой" позориться - тоже. Своими крепкими в драках, но слабыми в размышлениях головами они все же понимали, что с районной милицией тягаться не смогут, уровень свой знали. "Ордынцы" решили просить помощи. Через третьи руки передали "жалобу" Крестному, который иногда выступал в роли третейского судьи в разборках между группировками.
Обычно Крестный подобными мелочами не занимался. Но в этом деле обещал помочь. Правда, не потому, что его возмутила наглость шантажистов, - это была вещь обычная. И его лишь забавляла ситуация, в которую влезла твердолобая замоскворецкая шпана. Руководил его действиями интерес к самому Андрееву, проявившему столько упрямства, даже, можно сказать, стойкости. Такой человек представлялся Крестному хорошим объектом, который можно было бы использовать для обучения и тренировок.
Крестный решил проверить возможности Ивана в "перевоспитании" человека. Случай показался ему подходящим. Крестный намеренно выбрал задание посложнее. Иван нужен был Крестному не только в роли ликвидатора, он должен был уметь решать и задачи другого плана. Пусть попробует добиться от этого человека практически невозможного...
Он определил Ивану следующие условия: не поднимать шума, то есть никаких массовых сцен, тем более с перестрелками; по возможности не портить интерьеры в этих самых "Андреевских"; уложиться максимум в недельный срок.
Сам Крестный искренне считал задание невыполнимым и сам никогда бы не взялся за него, даже за очень большие деньги. Иван, помнится, выслушал его молча, согласия не выразил, но и не отказался... А через два дня передал Крестному подписанные Андреевым документы на передачу имущества в оперативное управление другим лицам... Крестный спросил о подробностях. И когда Иван рассказал, как и что, даже видавший виды Крестный поежился. Он все более убеждался, что этот человек способен выполнить миссию, к которой его постепенно и целенаправленно готовили...
...Первое, что Иван сделал, - отправился поужинать в "Гаргантюа". Он умышленно пришел туда вечером, рассчитав, что в это время посетителей должно быть больше. Ему еще пришлось минут сорок сидеть у стойки бара в ожидании, пока освободилось место за столиком. За это время он осмотрелся и сразу же нащупал информацию, за которую можно было зацепиться в качестве повода для встречи с Андреевым.
Зал был небольшой - на десять маленьких, тесно стоявших столиков, которые были постоянно заняты, да еще у стойки бара сидело человек пять. Ивана интересовал, прежде всего, порядок расчета с клиентами... Двое официантов бегали со всех ног из кухни в зал и обратно с подносами, бутылками, грязной и чистой посудой. Освещение в зале ресторана было, скорее, интимным, чем ярким. И это несколько затрудняло Ивану наблюдение. Но от экрана огромного телевизора "Панасоник", с диагональю метра полтора, висевшего на стене, шло достаточно света, чтобы можно было целенаправленно следить за вечерней жизнью ресторана.
Усевшись за столик и сделав заказ, Иван около получаса потягивал сладковатый темный австрийский "Zipfer", курил, разглядывал посетителей. Народ потихоньку рассасывался, расплачиваясь с официантами.
Дождавшись заказа, Иван не спеша ужинал и попутно суммировал свои первые наблюдения. За полтора часа ресторан покинули компании из-за семи столиков. Все они, естественно, предварительно расплатились. Ни один из двух официантов не приносил за столики счет. Они раскрывали свои блокноты и просто называли суммы, которые посетители должны заплатить. Деньги относили старшему бармену за стойку. Тот, в свою очередь, ни разу не воспользовался кассовым аппаратом и не выбил ни одного чека...
Поев, Иван заказал литр пива с креветками и просидел в ресторане еще час... Народу осталось немного, заняты были всего три столика, и Иван отметил то, на что внимания, кроме него, никто не обратил. Все столики в зале стал обслуживать один официант, а второй пристроился у тумбочки, где у официантов хранились чистые приборы, повернулся к залу спиной и принялся сосредоточенно выписывать счета. Уверенный, что его действия вряд ли кого-нибудь заинтересуют, официант не особенно заботился о конспирации, хотя и старался закрывать корпусом от зала свою тумбочку, на которой писал. На него действительно никто не смотрел. Кроме Ивана, который пришел сюда, в ресторан, с вполне определенной целью и довольно скоро разгадал несложный смысл происходящего на его глазах.
Официант брал из стопки скрепленные по два чистые бланки, отрывал верхний, аккуратно его сворачивал и засовывал в левый карман брюк, стараясь делать это не очень заметно и поворачиваясь в этот момент левым боком к стене. Затем прикладывал ко второму экземпляру счета копировальную бумагу, сверху накладывал какой-то трафарет, скреплял все это скрепкой, чтобы не расползалось, и выписывал счет. При этом он каждый раз достаточно долго изучал свой блокнот, что-то там дописывал и вычеркивал. Закончив с одним счетом, он отдавал его старшему бармену - аномально высокому, за два метра, субъекту с застывшим на лице подобострастием, явно фальшивым, - а сам принимался за следующий. Высокий бармен смотрел сумму, некоторые счета откладывал в какой-то свой ящик сразу, взглянув на другие, пробивал некую сумму на кассовом аппарате и прикреплял к счету чек...
Иван усмехнулся. Нехитрый механизм позволял вычеркивать из реального счета все, что в баре и на кухне удалось сэкономить, а также все, что удалось пронести в ресторан барменам и поварам своего, не вписанного в отчетность. Ведь цены в ресторане, без всякого сомнения, были намного выше, чем в любом соседнем магазине...
Он подошел к долговязому бармену, потрепался с ним о коктейлях, спросил, много ли за день бывает народу, выслушал сетования бармена на не очень большую "проходимость", особенно в дневные часы, заказал еще пива и вновь уселся на свое место. Полистав меню, он прикинул среднюю стоимость обеда или ужина в ресторане, умножил на примерное число посетителей и получил ежедневную выручку. Затем подозвал официанта и доверительно-извиняющимся тоном попросил:
- Слушай, я в Москве в командировке. Мне нужно будет отчитаться... Счет выпиши, пожалуйста.
Официант пожал плечами и пошел выписывать счет. Он что-то сказал бармену, и тот внимательно стал разглядывать Ивана. "За налогового полицейского меня принимает? - подумал Иван. Через пять минут официант принес счет с полностью записанным заказом Ивана, но без чека. - Значит, не похож я на налогового инспектора, - хмыкнул про себя Иван. - И это хорошо. Иначе мне принесли бы чек, а это нарушило бы всю мою комбинацию". На счете стояли номер, дата, подпись официанта. Бланк был фирменный, андреевский.
Больше от ресторана "Гаргантюа" Ивану пока ничего не нужно было.
Он прошел в супермаркет, спросил директора и через минуту уже разговаривал с молодой женщиной, на первый взгляд весьма привлекательной... Но в процессе разговора ее лицо своим каким-то застывшим, безжизненным выражением напоминало ему, скорее, продукцию Московской фабрики игрушек, чем лицо живого человека. Иван представился главным менеджером московского филиала корпорации "Procter & Gamble" и от имени фирмы выразил желание видеть супермаркет "Гаргантюа" в числе ее постоянных клиентов. Как он и предполагал, компетенции директорши с кукольным лицом не хватило, чтобы решить этот вопрос самостоятельно, и она посоветовала обратиться к владельцу магазина - Андрею Владимировичу Андрееву. Ивану был нужен номер телефона Андреева, и он его получил.
Труднее всего оказалось преодолеть сопротивление секретарши, которая вешала трубку, едва заслышав о том, что Ивана интересует личная встреча с Андреевым. Ей почти удалось вывести Ивана из равновесия. Наконец, на седьмом его телефонном звонке секретарша, видимо, сдалась. Ивану ответил сам Андреев.
- ...Вы давно проверяли отчетность в ресторане "Гаргантюа"? - спросил Иван.
- Кто это?
- ...Ежедневно у Вас в ресторане крадут минимум пятьсот долларов.
- Плевать я на это хотел. Тебе чего надо?
Иван молчал. Он решил терпеливо выдержать паузу. Пятнадцать тысяч долларов в месяц - сумма, конечно, не такая уж большая. Но ведь лавочник... Копеечка к копеечке... И не ошибся.
- Гм, каждый день, говоришь?
- Иногда больше. Когда выручка большая.
- Откуда ты это знаешь? И кто ты такой?
- Наблюдательный человек.
- Чего ты хочешь?
- Показать вам, как это происходит. Прямо на месте.
- Да тебе-то что с того? Ты из налоговой, что ли?
- Нет. Просто есть у меня к вам одно дело. Вот и хочу сначала продемонстрировать свою компетентность. Может быть, доверять больше станете?
- Любопытный ты кадр. Ну, хорошо. Завтра в девять вечера в ресторане...
...Утром Иван связался с Крестным, попросил подготовить необходимые документы и к девяти вечера с тоненькой папкой в руках пришел в ресторан. В зале в этот день работала другая смена, и появление Ивана не вызвало у нее абсолютно никаких эмоций, для них он был впервые попавшим в их ресторан клиентом. Свободных мест в ресторане не было, и Ивану вновь пришлось ждать за стойкой бара. Впрочем, один столик оставался свободным, но на нем стояла табличка "Стол зарезервирован", и он понял, что этот столик приготовлен для хозяина.
Андреев не заставил себя ждать. Он появился в зале в сопровождении охранника, внимательно осмотрел сидящих за столиками, скользнул взглядом по Ивану и сел за приготовленный для него стол... Иван с удовлетворением отметил, что охранник не остался в зале, может быть, потому, что просто негде было пристроиться, а сел в проходе из магазина в ресторан. Иван помнил условие Крестного - не поднимать шума, и сложившаяся мизансцена ему понравилась. Он хорошо знал, что в каждом ресторане стойка бара оборудована кнопкой тревожной сигнализации, но это его не особенно беспокоило. В зале он рассчитывал провести лишь первую часть спектакля - "Ухаживание".
Иван подождал, когда официанты закончат суетиться вокруг хозяина: они поставили ему на стол бутылку какой-то красной французской кислятины, если верить меню - что-то типа "Бордо", кажется "Шато Лассаль", принесли огромное, наверное полметра в диаметре, блюдо с устрицами и оставили Андреева в покое... Иван подошел к его столику, молча сел напротив, поднял руку, подзывая официанта.
- Бутылку белого бургундского "Жорж Февле", - сказал Иван подошедшему к столику стриженному под ежик официанту невысокого роста с серьгой с левом ухе, - и чистый бокал Андрею Владимировичу.
Андреев сначала бросил взгляд в направлении входа в зал, где должен был сидеть его охранник, потом - в сторону бара и, почувствовав, видимо, себя в безопасности, с раздраженным видом уставился на Ивана.
- Ты звонил? - спросил он.
Иван был в купленном часа два назад светло-сером костюме от Зайцева, ослепительно белой рубашке и строгом черном галстуке. Иван галстуки терпеть не мог, но этот обладал единственным, на его взгляд, достоинством - красноречиво свидетельствовал о своей высокой цене... Иван надеялся, да просто испытывал уверенность, что выглядит в глазах хозяина ресторана как человек, у которого нет никаких материальных проблем. Так было задумано: чтобы сам факт его контакта с Андреевым стал для того необъяснимым. Психологию "лавочников" Иван представлял себе хорошо. Андреева, по его мнению, интересовал сейчас один вопрос: если тебе не денег нужно, так чего же еще?.. Впрочем, нет. Это, конечно, второй вопрос. Первый и главный - о пятистах долларах, которых он каждый день лишался...