— Я подумал, что мне придется терроризировать его, как это делает Вильямс, и счастлив, что мы придерживаемся одного мнения, Джин. Это облегчает предстоящую работу.
— Не обольщайтесь, мой милый, — с легкой иронией сказала она, — и оставьте в покое этого подонка, Джерома Вильямса.
— Что он имеет против Яна?
— В том-то и дело, что ничего, — с горечью ответила она. — Такая уж у него манера — унижать подчиненных. Ладно, оставим это. Значит, вы пытаетесь разыскать Ирен?
— Безуспешно. Все молчат, как сговорились. Можно подумать, что она была носительницей бацилл какой-то опасной болезни.
— В каком-то смысле так оно и было, — неожиданно заявила Джин. — Я была ее близкой подругой, но никогда не понимала ее. Она была очень странной, даже немного извращенной, но не в обычном смысле слова.
— Может быть, она была слишком впечатлительной, и та роль, которую ей приходилось исполнять на сцене…
— «Мечта без пробуждения», — прошептала Джин. — Мне всегда казалось, что такое название просто создано для Ирен. Понимаю, что это звучит глупо, но в самом деле мне было очень трудно понять Ирен. Ее личные проблемы все усложнялись, а она каждый вечер должна была изображать сумасшествие на сцене. Ирен была замечательной актрисой, но эта роль была на износ. По-моему, она так запуталась, что в один прекрасный день не смогла отличить роль от действительности. Она достигла такого совершенства в игре, что мечта о смерти стала ее собственной мечтой.
— Допустим, она стала психопаткой, — нетерпеливо сказал я. — Что же произошло потом?
— Не знаю, Дэнни. — Джин беспомощно пожала плечами. — Поверьте, я очень хотела бы это знать. Она нуждалась в отдыхе и отправилась в такое место, где ее никто не знал. Она даже мне не говорила никогда, куда собиралась поехать. Просто уехала, и я ее больше не видела.
— Припомните, пожалуйста, какие-нибудь подробности из ее личной жизни.
— Я знаю, что она общалась с Роджером Лоувелом и Джеромом Вильямсом. У обоих такой сволочной характер, что они могли довести до исступления кого угодно. Были еще двое. Ирен никогда не называла их имен и всегда говорила о них с таинственным видом. Правда, один раз она сказала мне, что если бы я узнала, кто они такие, то упала бы в обморок. Тогда я не обратила внимания на ее слова, знаете, многие девушки любят придумывать всякие небылицы. Но вот, когда она исчезла, я подумала, что эти люди существовали на самом деле.
— Почему?
— Все как-то странно восприняли ее уход. Вильямс не хотел даже говорить о ней и вел себя так, будто ее никогда не существовало. А мне посоветовали поскорее забыть о ней, если я не хочу иметь больших неприятностей. Барни Миккерс сказал примерно то же самое. Оба вели себя так, будто чего-то боялись. Не знаю чего.
— А Лоувел?
— У Роджера была старая симпатия к Ирен, — с легкой улыбкой сказала Джин. — Он был на самом деле очаровательным, пока не стал слепым. Мне кажется, что его ни в чем нельзя винить, особенно после того, что с ним произошло. Роджер устроил тогда дьявольский шум. Я разговаривала с ним месяц спустя. Он был уверен, что Миккерс и Вильямс знают что-то, если судить по той манере, с какой они отмалчиваются. Он пригрозил, что обратится в полицию, наймет частных детективов и поднимет такой шум в газетах, что все займутся ее розысками. В то время Роджер был парнем, способным выполнить свои угрозы.
— Почему же он отказался от этого?
Джин с явным недоумением уставилась на меня.
— Разве вы ничего не знаете?
— Ах да, он болен.
— Но вы помните, как это случилось? Все газеты писали об этом.
— Вероятно, я был в отъезде. Я работал в агентстве Крюгера и много разъезжал.
— Это произошло спустя три дня после нашего с ним разговора, — сказала Джин с легкой дрожью. — Он вернулся к себе около трех часов ночи, вышел из машины и направился к входной двери. Было темно, и в этот момент кто-то плеснул кислотой ему в лицо.
Волосы у меня встали дыбом.
— Сегодня днем я не заметил никаких шрамов.
— Он провел шесть месяцев в больнице, — глухим голосом проговорила Джин. — С помощью пересадки кожи удалось восстановить его лицо, но он остался слепым.
— Полиция нашла того, кто это сделал?
— Нет. — Она покачала головой. — Они ничего не смогли вытянуть из Роджера. Он утверждал, что нападающий принял его за другого, и ни словом не упомянул Ирен, лишив полицию отправной точки, от которой она смогла бы начать поиски преступника, не так ли?
— Вы полагаете, что вся эта история связана с исчезновением Ирен?
— Я уверена в этом, Дэнни, — твердо ответила она.
— И у вас есть какие-нибудь доказательства?
— Два дня спустя после этого случая, вернувшись из театра, я застала в квартире какого-то человека, который ждал меня. Я так и не поняла, как он проник сюда. Жуткий тип! — Она вздохнула. — Я в своей жизни никогда так не пугалась. У него был вид мумии.
— Высокий и сутулый? — спросил я. — Белые волосы, а лицо как сортировочная станция?
— Откуда вы знаете? — Ее глаза округлились. — Это был он.
— Чего же он хотел?
— О, сущие пустяки: забыть об Ирен Манделл, в противном случае со мной случится то же, что и с Лоувелом. Я была парализована от страха и стояла не шевелясь, слушая его ужасный голос! Его улыбка была еще ужаснее. — Джин задрожала. — Так могла улыбаться только смерть!
— Вам необходимо немного выпить, моя радость, — сказал я.
Подойдя к столу, где стояла бутылка с бурбоном, я налил новую порцию и вернулся к дивану.
— Спасибо, — сказала Джин со слабой улыбкой, принимая стакан. — Дэнни, вы его знаете?
— Как-то видел однажды, — уклончиво ответил я. — Профессиональный убийца!
— А что, если он снова придет, узнав о нашем разговоре? — испуганно спросила Джин. — Хотя прошло уже столько времени… Что вы молчите, Дэнни, скажите, может такое случиться?
— Разумеется, нет, успокойтесь. У нее была горничная, Дженни Шау. Вы не знаете, куда она делась после отъезда хозяйки?
— Не знаю. Вероятно, нашла другое место.
— Вы когда-нибудь встречались с сестрой Ирен Евой?
— Нет, — решительно ответила она. — Ирен часто говорила о ней, но я ее никогда не видела. Она однажды приходила в театр на спектакль, потом они ушли в какой-то клуб. В тот вечер я как раз болела, и мне не пришлось ее увидеть. Но мужчины говорили, что она была прелестна. Одна из тех обольстительных брюнеток с горящими глазами и очаровательными ямочками на щеках. Совсем не похожа на Ирен.
— Ирен была натуральной блондинкой?
— Конечно.
Я опорожнил свой стакан и мрачно посмотрел на нее.
— Похоже, меня окончательно убедят в том, что я гоняюсь за призраком, а Ирен Манделл — моя собственная выдумка. Как, впрочем, и ее сестрица.
— Ирен существовала на самом деле, — напряженным голосом произнесла Джин, — как и кислота, которая сделала Лоувела слепым.
И тут она зарыдала, уронив стакан на ковер. Я быстро поставил свой стакан на пол и ласково притянул Джин к себе.
— Спокойнее, — проговорил я. — Вы не можете изменить того, что случилось, моя милая.
Она не стала сопротивляться, и я почувствовал, как ее крепкая грудь прижалась к моей груди. Когда она подняла лицо, мокрое от слез, наши губы встретились. Существует техника Бойда для подобных ситуаций. Космический взрыв. Операция в трех действиях и с неожиданным результатом. Когда достигается третья стадия, девочка выведена на орбиту точно около вас. Результат гарантирован. Но на этот раз техника не сработала. Дойдя до третьей степени, я был уже совсем готов тоже переместиться на орбиту, но Джин оставалась пассивной и даже не смотрела в мою сторону. Я с сожалением разжал объятия. Она выпрямилась и вытерла глаза краем кружев.
— Простите, Дэнни. Весь этот разговор об Ирен… Я больше не могу…
— Не надо волноваться, — сказал я с фальшивой бодростью в голосе. — Надеюсь, ничего страшного с ней не случилось.
— Хотите еще выпить? — Она старалась успокоиться.
— С удовольствием, но меня ждут. — Я встал с дивана. — Спасибо, Джин, вы мне очень помогли.
— Хотите найти ее?
— Не знаю, — устало проговорил я. — Боюсь, что найду только ее могильный камень.
Я направился к двери. У меня был идиотский вид парня, которого отшили в ответ на его заигрывания.
Даже левый профиль не помог. Веко у меня стало подергиваться в тике.
— Дэнни! — тихо позвала меня Джин, когда я взялся за ручку двери. — Я очень огорчена, но обещаю вам, что это не войдет у меня в привычку. Вы позвоните мне?
— Обязательно, и очень скоро, — заверил я, показав ей свой профиль, освещенный широкой улыбкой.
— Я была настроена провести очаровательный вечер, теперь буду плакать, пока не засну!
— Мы восполним все в следующий раз, мой ангел, — сказал я с несуществующей уверенностью.
Было десять часов пятнадцать минут, когда я поднялся к себе. Если Дженни Шау пришла вовремя, она должна была ждать долго, и, может быть… В квартире было темно. Значит, она не пришла и вряд ли теперь придет. Я повернул выключатель и вошел в гостиную.
Она лежала на ковре, глаза, наполненные ужасом, устремлены в потолок, не видя его. Пятна крови проложили дорожку от дивана до того места, где лежало тело.
Я встал около нее на колени. Платье превратилось в решето. Я насчитал четыре пулевых отверстия, но их могло быть и больше, скрытых в складках платья. Я дотронулся до ее руки. Температура была почти нормальной. Должно быть, Дженни умерла совсем недавно, не больше четверти часа назад.
Выпрямившись, я увидел сумочку, лежавшую на полу около дивана. Вокруг было разбросано ее содержимое. Обычная коллекция: губная помада, пудреница, гребень, бумажник, страховая карточка, немного денег, носовой платок и ключ от моей квартиры.
Медленно закурив сигарету, я напомнил себе еще раз, что в деле, которое поручил мне Харлингфорд, насилие неизбежно. Недаром он заплатил такую сумму денег. Визит Карча окончательно убедил меня в этом предположении. Может быть, с насилия все и началось два года назад, когда исчезла Ирен Манделл. Теперь я сунул нос в эту историю, и насилие вновь появилось во всей своей жестокости.
Я не сентиментален. Мне одинаково нравятся и радостный перезвон колоколов на Рождество, и приятный звон монет в любой день недели, в том числе и двадцать пятого декабря. Но вид изувеченного тела Дженни Шау привел меня в состояние бешенства.
Кроме того, я чувствовал некоторую вину. Может быть, ее бы все равно убрали, но мое приглашение ускорило ее гибель.
Глава 5
Полицейские давно уехали, оставив меня наедине с лейтенантом, который уже провел допрос по всем правилам, и я видел, что он готов снова повторить его. Это было его правом, ничего не скажешь.
Лейтенанта звали Биксби. Он был бы лакомым блюдом на пикнике у каннибалов. Среднего роста, он весил, должно быть, не меньше девяноста килограммов. Толстые щеки придавали ему вид невинного херувима, но его глаза, твердые, как агат, наполовину упрятанные в складках жира, разрушали это впечатление.
— Очень хорошо, Бойд, — протянул Биксби слабым голосом, который меня совсем не обманул. — В последний раз проверим факты. Ее звали Дженни Шау, она служила горничной у некоего Лоувела, проживающего на Пятой авеню, адрес которого вы мне указали. Точно?
— Точно.
— Вы вернулись к себе домой около десяти часов пятнадцати минут и обнаружили ее мертвой… И больше вы ничего не знаете?
— Ничего.
— Вы увидели ее сегодня дома у Лоувела в первый раз в жизни?
— Да.
— Какую технику вы применяете в отношении девочек? — Он восторженно свистнул. — Пять минут разговора в коридоре — и она в восторге берет ключ от вашей квартиры, чтобы вечером нагрянуть к вам. Может быть, употребляете какие-нибудь сугубо мужские духи, а?
— У меня было другое свидание в восемь часов, — осторожно ответил я. — Если у нее были нужные сведения, то мне хотелось как можно скорее получить их. Моя квартира показалась мне самым удобным местом для встречи.
— Уточним еще раз: кто-то нанял вас, чтобы найти одну актрису, исчезнувшую два года назад. Сегодня днем в квартире Лоувел а вы встретили ее бывшую горничную по фамилии Шау. Она сказала, что у нее есть сведения, которые она может передать вам. Тогда вы условились встретиться с ней здесь в десять часов вечера и дали ей ключ от своей квартиры. Так?
— Так.
— Может быть, вы пришли сюда немного раньше десяти часов? — дружелюбным тоном предположил Биксби. — И сами ее ухлопали, а?
— За что? — спросил я. — За то, что она отказалась вернуть мне ключ?
— Кто вас нанял, чтобы найти эту актрису?
Я закурил сигарету, стараясь потянуть время.
— Весьма сожалею, лейтенант, — медленно проговорил я. — Мой клиент не хочет, чтобы упоминалось его имя ни под каким видом. Теперь, когда произошло убийство, ему, вероятно, еще меньше захочется этого.
Лейтенант холодно рассматривал меня.
— Послушайте, Бойд. Я не могу сказать, что очень вас люблю, но, по крайней мере, вы не проходимец, который оперирует фотографиями для разводов или занимается подсовыванием микрофонов в комнатах отелей. Операции такого рода производят фурор на телевидении, но сегодняшнее дело — это не шутка. Бесполезно говорить вам это, правда? Вы скрываете от нас нужные сведения, пытаетесь покрыть своего клиента…
— Вы не могли бы оказать мне маленькую услугу? — без особой надежды спросил я.
— Например?
— Например, дать мне два часа, чтобы я мог известить клиента о том, что произошло. Я предпочел бы, чтобы он узнал об этом от меня, а не от вас.
Биксби посмотрел на часы.
— Сейчас половина двенадцатого. Даю вам время до часу ночи.
— Спасибо, — пролепетал я, не веря своим ушам.
— Я согласился на это не для того, чтобы оказать вам услугу, — проворчал он. — Мне нужно поговорить с Лоувелом и с той мышкой, у которой вы были, Джин Бертон, кажется?
— Да.
— Позвоните мне по телефону, — сказал он, направляясь к двери. — Если вы этого не сделаете, я превращу вашу лицензию в конфетти, а вас самого — в сосисочный фарш!
Он громко хлопнул дверью, оставив за собой последнее слово, но это уж было привилегией копов. Существуют два рода людей, которым я предоставляю последнее слово перед занавесом: копы и мужья.
Я набрал номер, который мне дал Харлингфорд, и с нетерпением стал ждать ответа. Наконец в трубке раздался голос, лишенный всяких интонаций:
— Резиденция мистера Харлингфорда.
— Мне нужно с ним поговорить, — сказал я.
— Мистера Харлингфорда нет дома, — ответил голос, но уже с холодком.
— Меня зовут Бойд! — зло рявкнул я. — Оставьте свои манеры для прислуги и соедините меня с мистером Харлингфордом!
— Мистер Бойд! — Голос немного потеплел. — Мистер Харлингфорд действительно проинструктировал меня, чтобы ваши телефонные сообщения немедленно передавались ему, но, к несчастью, сэр, он вышел из дома и мы не знаем, когда он вернется.
— А где он?
— К сожалению, сэр, этого я тоже не знаю.
— Когда я получу список всего того, чего вы не знаете, я отрежу купон и пришлю его вам по почте.
— Хорошо, сэр.
— Скажите ему, чтобы он позвонил мне сразу, как вернется.
— Обязательно, мистер Бойд!
— Вы, случайно, не метрдотель?
Я услышал легкий смех:
— Мистер Бойд, разве я послал вам купон по почте?
С этими словами трубку повесили. Разумеется, весь мир имеет последнее слово, за исключением Дэнни Бойда.
Я вытащил из кармана список имен, который дала мне мисс Сунг, вспомнив, что она записала на нем номер своего телефона. Сонный голос прозвучал как колыбельная песня.
— Говорит Дэнни Бойд. Мне необходимо немедленно увидеть вас.
— Невозможно, — сухо возразила она. — Вам было ясно сказано, что вы должны контактировать в случае необходимости только с мистером Харлингфордом.
— Я попробовал это сделать, — с живостью ответил я. — Его нет дома, и никто не знает, где он. Остались только вы. Какой ваш адрес?