— О, нет, мой дорогой, ты не можешь так поступить, — захныкала Синтия, наконец подав голос. Когда отец ударил Нору, она побледнела и хотела броситься к дочери, чтобы утешить ее, но остановилась, опасаясь гнева мужа. Синтия никогда не осмеливалась протестовать, что бы ее муж не делал.
— Нет, я смогу и сделаю это! — заявил мистер Марлоу, тоном, не допускающим возражений. Он окинул Кэла холодным взглядом. — Я не позволю своей дочери связать свою судьбу с человеком, который неизмеримо ниже ее по социальному положению.
Кэл бросил ироничный взгляд на Нору.
— Так вот у кого вы учились, Элеонор, — пробормотал он и снова повернулся к хозяину дома.-' Мне кажется, что у вас нет возможности быть чересчур разборчивым. Через месяц или около этого положение вашей дочери станет заметным для всех. Фактически, — весело добавил он, заметив, что Нора уже не так сильно затянута в корсет, — и сейчас это можно заметить.
При взгляде на живот Норы Кэл поразился охватившему его приливу гордости. Нора ахнула от смущения и сложила руки перед собой, прикрывая ими чуть располневшую талию. Мистер Марлоу стиснул кулаки.
Саммервиль пожал плечами и, не спеша, надел шляпу.
— Ну что ж, желаю вам счастья, мисс Марлоу, — с ядовитой усмешкой обратился он к Hope. — Если когда-нибудь тебе надоест жизнь поденщицы, Элеонор, пожалуй, я соглашусь предоставить тебе еще один шанс. Впрочем, если тебе вообще стоит выходить замуж.
Нора побледнела, услышав завуалированный намек на свою болезнь. Несмотря на заверения английского врача, она не тешила себя иллюзиями в отношении своего будущего. Ей было страшно не только за себя, но и за ребенка.
— Когда-нибудь Бог расплатится с тобой, Эдвард, за мои страдания, — шепотом произнесла Нора. — Я уверена, что жестокость всегда наказывается.
Саммервиль рассмеялся, но заметив угрожающий жест Бартона, поспешно направился к выходу.
— Извините, я спешу. У меня много дел. До свидания.
Когда Саммервиль ушел, они остались вчетвером.
— Я… я попросила Мэри подать кофе, — неуверенно начала Синтия. Лицо ее мужа вспыхнуло, щека его еще горела от удара ковбоя. Мистер Марлоу повернулся к дочери и взглянул на нее с холодным презрением.
— Собирай вещи и убирайся прочь из моего дома, шлюха. Больше ты не получишь от меня ни цента. Пусть тебя содержит твой… любовник. Проси у него все, в чем ты нуждаешься. И никогда не возвращайся сюда. Ты опозорила меня!
Мистер Марлоу вышел из гостиной, громко хлопнув дверью. Синтия заплакала.
— О, Нора! Как ты могла так поступить с нами? — жалобно вопрошала она. — Мы старались воспитать тебя хорошей девочкой, привить тебе христианские добродетели, дали прекрасное образование…
Кэл не в силах был больше терпеть это. Он лучше стал понимать Нору, побывав в доме, где она жила, и познакомившись с ее родителями. Однако загадочные намеки Саммервиля и смущение Норы по-прежнему ставили его в тупик. Нужно будет спросить ее при первой возможности, что все это значит. А сейчас он должен как можно скорее вырвать девушку из этого ада. Вид у нее совсем больной.
— Собери вещи и поедем, дорогая, — нежно обратился он к Hope, помогая ей встать с дивана. Кэл не помнил, чтобы когда-нибудь в жизни ему было так приятно оказывать покровительство и заботу. Эта женщина принадлежит ему и нуждается в его защите.
Нора не спорила. С тяжелым чувством она прошла мимо матери и поднялась в свою комнату. К счастью, большая часть ее чемоданов была еще не распакована после возвращения из Европы, дворецкому только осталось вынести багаж на улицу, где их поджидал нанятый Кэлом экипаж. Без всякого сожаления Нора покинула родительский дом.
Синтия вышла проводить дочь.
— О, Нора, как ты могла! — причитала мать. — Как могла ты так поступить после всего, что мы с отцом сделали для тебя' Как ты неблагодарна!
Нора посмотрела на мать так, как будто видела ее в первый раз. Она чувствовала себя заключенным, которому только что вынесли смертный приговор, и у которого не оказалось ни друга, ни близкого человека, чтобы утешить в последнюю минуту. Нора гордо вскинула подбородок.
— Ты никогда не осмеливалась защитить меня, — бросила она матери обвинение. — Всю мою жизнь, как бы жестоко не наказывал меня отец, он всегда встречал твое полное одобрение. Даже вот это, — она показала на свою покрасневшую щеку.
Синтия комкала в руках носовой платок.
— Он — мой муж, дорогая, — жалобно оправдывалась она. — Мне суждено выполнять его повеления. Кроме того, Нора, ты знаешь, что твой отец прав. Ты опозорила нас.
Нора разозлилась.
— Для вас с отцом главное в жизни — это положение в обществе, не так ли? — холодно сказала она. — Моя судьба и судьба моего ребенка вас не волнуют. Вы отказались от меня и выгнали из дома только потому, что мое присутствие компрометировало бы вас. Но я клянусь, что не заставлю ни одного своего ребенка испытать то, что выпало на мою долю. Даже если меня повесят или распнут за то, что я защищаю свое дитя.
Синтия побледнела.
— О, моя дорогая, тебе трудно понять это. Бизнес твоего отца, его положение…
— В Библии говорится, что человек, завоевавший весь мир, но потерявший душу, едва ли заслуживает оправдания, ведь так, мама? — прервала Нора. Она отвернулась от матери и направилась к экипажу. Кэл помог девушке сесть, он никогда не был так горд за нее.
Бартон взял в руки вожжи и холодно и многозначительно посмотрел на Синтию.
— Когда-нибудь вы очень пожалеете, что поступили так жестоко со своей дочерью. И ваш муж тоже пожалеет об этом.
Вежливо кивнув, он тронул лошадь, думая о том времени, когда Нора узнает о нем всю правду. Тогда ее семья пожалеет о случившемся. Возможно, Марлоу богаты, но их деньги просто жалкие гроши по сравнению с состоянием Калхэйнов.
— Не надо, чтобы они видели твои слезы, — тихо прошептал он Hope, которая была на грани истерики. — У тебя сильный характер, девочка, я уже понял это. — Он взглянул в ее покрасневшее от слез лицо. — И тебе еще понадобится много сил там, куда мы с тобой едем.
Ничего не ответив. Нора вытерла слезы. Она не оглянулась, когда экипаж отъехал от дома. С прежней мисс Марлоу все кончено. Она не представляет как, но должна научиться существовать в совершенно другом мире, не имеющем ничего общего с ее прежней жизнью.
По дороге на вокзал Нора хранила молчание, она была не в состоянии говорить о чем-либо. Однако ее заботило, что Кэл, должно быть, потратил много денег на поездку в Ричмонд. Кроме того, своим призывом о помощи она поставила Бартона в неудобное положение. Он не собирался жениться, но как бы то ни было спас ее. Едва ли Нора могла просить ковбоя о большем. Ей придется научиться самой заботиться о себе. Не это ли означает — быть современной женщиной? Возможно, у нее появился шанс осуществить свою давнюю мечту несмотря на нынешнее положение и слабое здоровье. Хватит ли у нее мужества бросить вызов обществу и не испугаться сплетен?
— Ты потратил большие деньги из-за меня, — начала Нора невыразительным и безжизненным голосом. — У меня есть некоторые сбережения. По крайней мере, я могу вернуть тебе стоимость билета. — Девушка старалась сдержать подступающие слезы. — Мне нужна была твоя помощь лишь для того, чтобы избежать замужества с Эдвардом. Теперь все в порядке. Я могу отправиться в Нью-Йорк и подыскать себе работу.
Кэл спокойно изучал ее профиль.
— Ты ждешь ребенка от меня? Это был серьезный вопрос. Нора кивнула, не поворачивая головы.
— Да, Кэл, это твой ребенок. Но я не считаю ответственным за случившееся тебя одного. Я тоже виновата. Ты не должен жертвовать своей свободой ради меня.
Кэл устроился поудобнее и, перебирая в руках вожжи, тупо смотрел вперед. Он не собирался жениться и заводить семью, по крайней мере в ближайшем будущем. Обстоятельства разрушили его расчеты. Однако разве мог он бросить девушку в беде? Бартона охватывала ярость, стоило ему вспомнить, как отец Норы разговаривал с дочерью, как грубо ударил ее. По какому праву он так жестоко обращался со своим единственным ребенком?! Все это приводило Кэла в бешенство.
— Ты не помог бы мне сесть на поезд? — попросила Нора.
Кэл повернулся и решительно посмотрел ей в глаза.
— Ты поедешь на моем поезде. Мы поженимся в Техасе, чтобы не компрометировать твоих родителей и не обращаться к местному священнику.
Нора закрыла глаза, охваченная стыдом. Она даже ни разу не подумала о том, что Кэл женится на ней. Но в этом случае ей придется вернуться к своим тете и дяде уже в новом качестве. Если раньше мисс Марлоу была на ранчо желанной гостьей, то сейчас ее положение чуть выше, чем у прислуги. Гордость Норы страдала.
— В этом нет необходимости; — начала она, отчаянно пытаясь найти выход.
— Мы должны думать, главным образом, о благополучии ребенка, а не о себе, — грубовато напомнил Кэл. — Ребенок не виноват в том, что мы его зачали.
Нора вспыхнула, вспомнив, каким неистовым было, это зачатие.
— Но я не нужна тебе.
— Мне не нужна жена, — сердито буркнул Кэл. — Но я не настолько бесчестен, чтобы бросить тебя на произвол судьбы. Пошли,
Нора последовала за ним на платформу и подождала, пока Кэл покупал билеты. Ее глаза с благодарностью следили за высокой, широкоплечей фигурой ковбоя, ей нравились уверенность и достоинство, с которыми Он держался. В Бартоне чувствовались властность и умение руководить людьми. Возможно, он приобрел эти качества в армии во время Испано-американской войны. Но было в Кэле и еще что-то… Ни секунды не колеблясь, он свалил с ног ее отца. Просто удивительно, что в нем нет никакого страха или трепета перед богатыми людьми. Нора восхищалась его бесстрашием. Испытав с этим мужчиной физическую близость и нося под сердцем его ребенка, она практически ничего не знала о нем.
Кэл вернулся с билетами в руках и отвел Нору в здание вокзала, усадив на деревянную скамейку с изогнутой спинкой и ручками. Прежде чем опуститься на сидение. Нора протерла его носовым платком.
— Не хочешь ли содовой или чаю? — заботливо спросил Кэл.
Нора проказливо улыбнулась, не поднимая глаз.
— По правде говоря, в данный момент мне не помешала бы хорошая порция виски, хотя я еще ни разу в жизни не брала в рот спиртного.
Кэл опустился рядом с ней на скамью, громко стукнув револьвером о сидение. Он осторожно поправил кобуру и наклонился к Hope.
— Ты хорошо себя чувствуешь, Элеонор? — нежно спросил он.
Удивленная его тоном, Нора повернула голову и вздрогнула, увидев прямо перед собой серебристо-серые глаза Кэла. Она нервно засмеялась.
— Конечно. Спасибо за то, что приехал и защитил меня. — Ее худенькие плечи поднимались и опускались, руки безвольно лежали на коленях.
— Я сама сражалась бы в этом бою, если бы не чувствовала себя совсем больной после путешествия через океан.
— Боюсь, что ты и твой отец относитесь к разным весовым категориям, — нахмурился Кэл, вспомнив про пощечину. Он легонько погладил Нору по щеке.
— Все еще болит?
— Горит немного.
— Это непостижимо, — возмущенно сказал Кэл, гладя нежную кожу девушки. Губы ее слегка приоткрылись, дыхание участилось. Бартон улыбнулся, увидев, как Нора старается скрыть свое волнение. — Твой отец всегда так обращался с тобой, Элеонор? — поинтересовался он.
— Раньше было хуже. Когда я была маленькой, он порол меня тростью. Но он не был очень жесток, — поспешно добавила она.
— Тростью? — поразился Кэл.
— Да, а что? Разве не во всех семьях детей бьют за провинности? — попыталась оправдаться Нора.
Кэл стиснул зубы, его светлые глаза потемнели от гнева.
— Но не девочек, — резко выпалил он, — Это невероятно жестоко. Нора улыбнулась.
— Отец не поступает так уже много лет. Теперь, как правило, он краснеет от злости и кричит на меня. Он любит меня по-своему, также как и мама.
Нора вспомнила ужас родителей, когда они узнали о ее беременности, их осуждение, и слезы подступили к ее глазам. Она отвернулась.
— И тебе никогда не позволялось играть с грязными детьми бедняков, не так ли? — вдруг спросил Кэл.
— С детьми прислуги? Конечно, нет, — быстро ответила Нора, заметив, как сразу погасли его глаза. Девушка виновато поморщилась.
— Извини, я была бестактна.
Кэл отвел взгляд. Пройдет еще много времени, прежде чем мисс Марлоу изменится, со злостью подумал он. Им обоим предстоит пройти долгий и трудный путь.
— Так как насчет чая?
— Это было бы замечательно. Здесь есть поблизости кафе?