— Сегодня у меня определение состава присяжных.
Данни присвистнул:
— Если тебе попадутся слепые или глухие кандидаты, отбирай их смело. Кроме них мало кто поверит в Персию твоего клиента.
Мэг стало совсем дурно.
— Опять извиняюсь, — тут же проговорил Данни, заметив это. — Это несправедливо по отношению к тебе.
Мэг покачала головой:
— Все нормально. Так ты проводишь меня или нет?
— Показывай дорогу.
Они пересекли вестибюль в сторону лифтов. Мэг рада была обществу Данни. Возможно, его болтовня поможет ей как-то отвлечься… У нее было такое ощущение, будто ее только что переехал грузовик. Большой. С прицепом.
Они поднялись на третий этаж и направились по коридору в сторону двери с табличкой «№ 8». По дороге Данни пригласил ее на ленч.
— Отпразднуем твою победу, — пояснил он.
— Никакой победы еще нет.
— Значит, будет. Я тебя хорошо знаю.
Мэг снова улыбнулась.
— Как только развяжешься с этим, — продолжил Данни, — сразу сможешь переключиться на дело Райли. Баскомб и компания, конечно же, не откажутся взять его.
Мэг замерла на месте:
— Какое дело?!
— Райли. Если, конечно, ему будет суждено добраться до суда. А это произойдет, если вовремя не успеть дать всем, кому надо, «на лапу». Но дельце мрачное, ничего не скажешь. — Он даже поежился. — Настоящий подарок желтой прессе. Когда речь заходит о сенаторе…
Мэг схватила Данни за руку:
— Что ты несешь?! Что с сенатором Райли?!
Он отдернул свою руку:
— Черт возьми, полегче, Мэг! Ты что, ничего об этом не слышала? Где тебя носило на выходные?
У Мэг в висках бешено застучала кровь. Еще минуту назад она еле передвигала ноги, но теперь мощнейшая встряска словно пробудила ее.
— Говори же! — безуспешно пытаясь держать себя в руках, воскликнула она.
Дверь в комнату № 8 открылась. В коридор вышел судебный пристав.
— Вот и вы, мисс Купер, — проговорил он. — Вас уже ждут.
Мэг обернулась к нему:
— Я сейчас. — Она снова посмотрела на Данни. — Говори. Прошу тебя!
Данни пожал плечами:
— Ну, это случилось в ночь с четверга на пятницу. Собственно, еще в четверг, если быть точным…
— Плевать мне когда! Что случилось?!
— Его жена сидела за рулем новехонькой машины. По встречной полосе на свою беду ехал какой-то парнишка. Разграничительную линию он не пересекал. Она вроде бы тоже. Но в итоге произошло лобовое столкновение.
Сердце готово было вырваться из груди Мэг.
— Ну?!
— Парнишке хана. — Он прищелкнул пальцами. — Крышка.
— А она? Она пострадала?
— Жена сенатора? — Данни рассмеялся. — Можно сказать и так. Перемахнула насыпь и влетела в дерево. Какой-то сук пробил ветровое стекло…
У Мэг потемнело в глазах.
— Фехтовальщики в таких случаях говорят: «Touche». Есть укол. Короче, сучок вошел ей в плечо и пригвоздил бедняжку к сиденью, как бабочку иглой.
Мэг бессильно оперлась о стену.
— Она… — она не договорила. Слишком страшен был вопрос и слишком страшен возможный ответ.
— Умерла? Нет. Нет пока. Насколько я слышал. Но ей бы, конечно, не выжить, если б не одно обстоятельство, которое в критических ситуациях многим спасает жизнь.
Мэг поморщилась. Она уже догадалась, а Данни только подтвердил эту догадку:
— Она была пьяна в стельку.
Дверь снова открылась.
— Мисс Купер? — уже не так приветливо, как в первый раз, позвал ее судебный пристав.
— Да, да, да, иду.
— Я задержусь. Может, ты все же освободишься к ленчу, а?
— Конечно, Данни, — проговорила она и на негнущихся ногах скрылась за дверью комнаты № 8. — Конечно.
Она стояла перед своим столиком адвоката, чувствуя слабость в коленях. Голова раскалывалась. Перед ее глазами всплыла картинка: она сидит в вестибюле отеля, ждет Стивена, и за ухом у нее белая орхидея… В ту самую минуту Стивен, должно быть, точно так же в напряженном ожидании сидел в коридоре реанимационного отделения больницы, зная о том, что его жена только что убила человека и сама сейчас может умереть.
«Если бы она умерла, все наши проблемы разрешились бы сами собой, — подумала Мэг непроизвольно. Она тут же вцепилась руками в край стола и изо всех сил зажмурилась. — О Боже… Неужели эта мысль могла прийти мне в голову, Господи?!.. Что со мной происходит?»
На свидетельское место взошел первый кандидат для отбора в суд присяжных. Мэг посмотрела на него. Мужчина. За пятьдесят. Она понятия не имела, о чем его спрашивать. Ей пришла в голову мысль попросить судью об отсрочке, но она тут же поняла, что эта просьба вряд ли будет удовлетворена. Особенно принимая во внимание, что раньше именно она настаивала на том, чтобы процесс начался пораньше.
Арнольд Бэнкс сидел справа от нее и вид имел весьма самодовольный. Мэг пожалела о том, что не успела предупредить его, как следует себя вести. Выражение лица ее клиента было таким, будто он уже выиграл это дело. «Судья видит это. Нехорошо».
Ей представилось, какое могло быть выражение лица у Кандейс Райли, когда она сидела в своей машине, пригвожденная суком дерева к спинке сиденья, словно «бабочка иглой». Мэг затошнило от этого воображаемого зрелища. Она инстинктивно поднесла руку ко рту.
— Мисс Купер? Мы ждем, — проговорил судья, который, судя по его виду, пребывал в это утро в скверном расположении духа.
Она стала перебирать у себя на столе бумаги, пытаясь отыскать какие-нибудь подходящие моменту Записи. Хоть какие-нибудь, наконец… Пыталась выиграть немного времени, чтобы собраться с мыслями. В голове была настоящая путаница.
Она прокашлялась и посмотрела на претендента:
— Мистер…
«Голова совсем не работает, черт возьми!»
Человек наклонился к микрофону.
— Дональдсон, — сказал он. — Гарри Дональдсон.
Мэг снова кашлянула. Совсем как Стивен. Дрожь прошла по всему ее телу. Она попыталась справиться с дыханием…
Вдруг перед ее глазами возник образ Эйвери. Если бы он сейчас мог видеть ее, то хмурился бы отчаянно. Рядом с ней сидит ее клиент, ради которого она должна постараться…
Мэг выдохнула и быстро заговорила:
— Да, мистер Дональдсон. Скажите мне, мистер Дональдсон, живы ли еще ваши родители?
— Нет, мэм.
— О, — проговорила Мэг. Она вновь посмотрела на свои записи, затем подняла глаза на кандидата. — Мне очень жаль. Сколько им было лет, когда они умерли?
— Отца убили во время второй мировой. Я не знал его. А мать умерла в прошлом году, да упокоит Господь ее душу. Ей было семьдесят восемь.
— Как умерла ваша мать?
Дональдсон пожал плечами:
— Сердце… Она жила в доме для престарелых на севере штата. Мы с Линдой… Линда — это моя жена. Мы с Линдой не могли поселить ее у нас. У нас только три комнаты…
— Спасибо, мистер Дональдсон, — перебила его Мэг. — Ваша честь, защита дает отвод этому кандидату.
Мэг без сил повалилась на свое место. Ею овладело такое изнеможение, как будто она только что провела весь процесс от начала до конца. И проиграла.
Пока судья вызывал второго кандидата на свидетельское место, Арнольд Бэнкс толкнул Мэг под локоть.
— Проснись, дорогая, — хрипло зашептал он. — Ты клюешь носом.
Мэг отвернулась от него.
Следующей была женщина. За сорок. Хорошо одета. Хорошо сохранилась. Мэг смотрела на нее и думала: «Может, Кандейс Райли выглядит примерно так же?»
— Мисс Купер! — раздался требовательный голос судьи.
Мэг оглянулась на него. На какое-то мгновение она совершенно забыла о том, зачем она здесь и чего все так ждут от нее. Потом взгляд ее обратился к женщине.
«Она была пьяна в стельку». Может, Кандейс удалось узнать, куда собирается на выходные Стивен. Может, она все разузнала про них. Может, в том, что с ней случилось, виновата и она, Мэг…
— Мисс Купер, — вновь раздался жесткий голос судьи. — Пожалуйста.
Рядом шумно вздохнул Арнольд Бэнкс.
Мэг поднялась со своего места и начала задавать вопросы. Чисто механически, едва различая ответы. Мысли ее были о другом. Она спрашивала себя: что помешает Стивену развестись с Кандейс в том случае, если та сядет в тюрьму? Сочувствие, угрызения совести или политические соображения? А если Кандейс не выживет?..
Один за другим кандидаты в состав жюри входили в комнату, отвечали на поставленные им вопросы и либо принимались, либо отвергались. К полудню были отобраны только два человека. Судья объявил перерыв на обед. Когда Мэг поднималась из-за стола, Арнольд Бэнкс схватил ее за руку.
— Я тебе советую как-то встряхнуться после перерыва, дорогая, — предупредил он. — Мы с тобой оба многое поставили на это дело.
Мэг стряхнула с себя его руку.
— Пошел ты к черту! — проговорила она, выходя из комнаты.
Данни ждал в коридоре.
— Ну как дела, адвокат?
Мэг отмахнулась:
— Давай лучше не будем об этом.
— Нет проблем. Но на ленч-то мы идем?
Она откинула со лба прядь волос. «Представляю, какой у меня сегодня ужасный вид», — подумала она.
— Я не голодна, Данни.
Он покачал головой:
— Возражения не принимаются. Ты идешь со мной.
— Мне надо в офис. Я не была там с четверга.
«Нужно набраться смелости и узнать, звонил ли Стивен хоть на работу», — хотела добавить она. Но теперь мысль о том, что он не звонил, выглядела еще страшнее, чем вчера.
— Значит, ты все-таки была в отъезде…
Она посмотрела на него:
— Данни…
— Не моего собачьего ума дело? Хорошо, но поесть мы поедим, потому что, как я уже сказал сегодня утром, выглядишь ты паршиво.
Они пошли в «Шнайдерс Дели» на Пятьдесят третьей улице, его любимую забегаловку в центре города. Мэг заказала мучной рулет и студень, а Данни сандвич.
В ресторане было шумно и людно, но им удалось отыскать свободный столик в самом конце зала. Данни с аппетитом набросился на сандвич.
— Ну, рассказывай, — проговорил он.
Мэг не могла рассказать ему. Ни о Бермудах, ни о Стивене. Не могла и все.
Она взяла с тарелки половину своего рулета, но тут же положила обратно, даже не притронувшись к нему.
— Я не хочу говорить об этом.
— Давай, давай, Мэг. Неужели все так страшно? Первый раз, что ли, отбираешь кандидатов в жюри присяжных?
А, так он про суд… Не про Стивена.
Мэг вновь взяла рулет.
— У меня сегодня день не заладился с самого утра, — сказала она. — Это с каждым может случиться. Даже в самую лучшую пору жизни.
Она машинально перебирала в руках салфетку и чувствовала, как буравит ее глазами Данни.
— Опыт подсказывает мне, что теперь у тебя не самая лучшая пора в жизни.
Она снова зацепила вилкой рулет.
— Я просто не могу ни на чем сконцентрироваться. Вот и все.
Данни некоторое время жевал свой сандвич молча, потом сделал большой глоток охлажденного чая и наконец сказал:
— Поговори со мной, Мэг.
— Я не могу, Данни.
Она была слишком расстроена, очень устала и никак не могла изгнать из сознания ужасное зрелище: Кандейс сидит в своей машине, пригвожденная к сиденью суком. «Как бабочка иглой».
— Слушай, — проговорил Данни настолько неожиданно, что она даже вздрогнула, — а у меня, между прочим, хорошие новости. Это насчет твоей подруги Алиссы. Ты еще не забыла о том, что она разыскивает своего парнишку? Так вот, я его нашел. Он живет в Лос-Анджелесе.
Сильная боль пронзила ее сердце и прокатилась отзвуком по всему телу. Комната закружилась перед глазами. Голоса людей превратились в эхо, волны которого беспорядочно накладывались одна на другую. От запаха пастрамы, чеснока и квашеной капусты ей сделалось дурно. Мэг вскочила со своего стула и бросилась, налетая на столики и посетителей ресторана, к выходу. Выскочив на улицу, она без сил привалилась к стене. Ее всю трясло, она тяжело дышала и всхлипывала.
— Боже, Мэг! Что случилось?! — Это был оказавшийся рядом Данни. Он обнял ее рукой за плечи и притянул к себе. Она зарыдала, уткнувшись ему в грудь.
Она смутно осознавала, как он сажал ее в такси, называл шоферу ее домашний адрес.
— Мне надо обратно в суд, — запротестовала Мэг.
— Я сам туда схожу и передам судье, что тебе стало плохо. Но прежде… Я прошу тебя, Мэг, расскажи, что с тобой!
Она сидела в машине, откинувшись на спинку сиденья и бессмысленно уставившись в пластмассовую перегородку, которая отделяла их от шофера. Дымчатая и вся исцарапанная перегородка была задвинута. Поэтому Мэг наконец рассказала Данни. Она рассказала о том плане, который появился у ее подруг на минеральных водах. Их было трое: она, Алисса и еще Зу. Потом рассказала, как искала своего «бывшего возлюбленного», как нашла его, встретилась впервые после стольких лет, разлуки… Спокойным голосом назвала его по имени. Сенатор Стивен Райли. Только об аборте Мэг умолчала перед Данни…
— Боже мой, — только и смог выдавить он.
И тогда она рассказала ему про выходные. Про Бермуды. О том, как Стивен не приехал.
— Боже мой, — потрясенно повторил Данни.
— Что мне теперь делать?
— Боже… Боюсь, на этот вопрос ответ сможешь дать только ты сама, подруга.
Мэг закрыла рукой глаза. Ее мутило от усталости.
— Хочешь, я наведу справки о его жене? — предложил Данни. — Я могу связаться с больницей.
— Нет, — тут же сказала она. — Я не хочу ничего знать. Остается уповать только на то, что рано или поздно Стивен свяжется со мной…
Данни на это ничего не ответил.
Мэг закрыла глаза и впала в состояние дремы. Это был поверхностный, неспокойный сон, не дававший избавления от боли.
— Ты по-настоящему любила его?
Мэг с усилием разлепила веки и ответила:
— Да.
— И сейчас еще любишь?
Она не ответила.
— Если да, то тогда многое становится ясным, — сказал Данни. — Насчет тебя. Ведь я знаю, что у тебя подолгу не было мужчин…
Она посмотрела на него.
— Прошу тебя, Данни, ты должен мне обещать одну вещь.
— Конечно, девочка. Все что угодно.
— Ты должен пообещать мне, что никогда и никому не проговоришься. Никому. Никогда.
— А твоя подруга Алисса знает?
— Господи, Данни, нет! Им известно, что у меня кто-то был, а кто именно… они не знают. Пожалуйста, Данни. Обещай мне.
Он поднял два пальца.
— Слово скаута. Но одно я все-таки сделаю.
— Что?
— Я узнаю, в какую больницу поступила его жена, свяжусь и наведу справки о ее состоянии. Для себя. А если и тебе потом захочется узнать, то уже не потребуется звонить врачам. Я сам все расскажу. Если, конечно, эта информация не появится раньше в газетах.
— Я стараюсь не читать газет.
Такси остановилось перед домом Мэг.
— Пойду просить за тебя у судьи, — сказал Данни. — А потом вернусь. С ужином.
— Ты настоящий друг, Данни, — совершенно серьезно проговорила Мэг.
Она вышла из машины. Он подмигнул ей на прощание. Медленно поднимаясь по ступенькам, Мэг гадала, почему Данни до сих пор не повезло найти себе ту женщину, которая оказалась бы достойной его доброты и открытой для его любви.
Глава 13
Она не стала заказывать себе бокал «Шардонэ». Она заказала сразу целую бутылку. Алисса сидела в том же полутемном баре в Андеграунде, где встречалась с Данни. Но со времени той встречи прошло уже больше недели, и с тех пор она больше от него ничего не слышала. И от Бетти Вентуорс со Сью Эллен Джемисон тоже. Но Алисса продолжала держаться своей линии. Беда в том, что и они держались своей. Ей было интересно, кто уступит первым.
По крайней мере ей было чем занять себя — мыслями о Джее. И потом оставалась еще смутная надежда на то, что жизнь все-таки не такая уж никчемная штука. Правда, если Данни Гордон не объявится в ближайшие дни, она, наверно, сойдет с ума.
Где-то между третьим и четвертым бокалами вина Алисса разговорилась с молодым человеком, сидевшим рядом с ней у стойки. На вид ему было лет тридцать. Высок, длинные волосы, костлявая задница в рваных джинсах. Она не запомнила его имя, но после очередного бокала согласилась пойти с ним.
В ту минуту ей казалось, что это неплохая мысль.
Спустя полчаса Алисса лежала на смятой простыне. Между ногами текло что-то влажное и липкое, из чего она заключила, что они занимались сексом. Сам акт ей почти не запомнился. Матрас был очень тонкий, и железный остов кровати больно давил на позвоночник. В воздухе носился неприятный запах. Может быть, так воняли старые кирпичные стены, или ведра с засохшей краской, составленные в углу комнаты, или, возможно, грязное постельное белье.