- Ничего, Марго ее обработает, - успокоил Иван напарника, - а пока нам не мешает кое-что обдумать.
Все трое уселись за широкий стол на кухне. Это Киномото лучше думалось среди роботов и датчиков, а русскому человеку мысли приходили только в окружении чайников, плит и набитых едой холодильников.
- Какой-то низкий стол, - фыркнул Бака-сэнсей, разглядывая японскую конструкцию высотой в тридцать сантиметров.
И только Зайцева, смотревшая немало аниме, положила под колени подушку и устроилась за столом. Мы сделали то же самое.
- Значит так, Зайцева, - грозно глядя на гостью из России, начал Иван Дураков, - ты уже поняла, что я - не учитель, а мой напарник - далеко не ученик. Мы агенты спецслужб, направленные сюда, чтобы вернуть семерых недавно попавших сюда молодых людей обратно в Москву. Ваши тела находятся в коме в больницах Москвы. Души - пребывают в длительном сне, находятся в мечте, придуманной вами. Школа и ее обитатели - плод ваших фантазий. А мы с Небом нечто вроде докторов, помогающих вернуться в жизнь и не заблудиться в несуществующей реальности. Двух девушек мы уже вернули, ты - третья, осталась еще одна девица и три парня. И все будет хорошо. Думаю, ты понимаешь, что людям из большого мира не место тут. Ты вылечишься и вернешься к нормальной жизни. Замуж выйдешь, наконец.
- Не понимаю, чем для нас плоха Ниххония, - пожала плачами Марина, - лично мне тут нравится: время словно резиновое, никто не взрослеет, не стареет, не умирает. Все, как нравится. Есть немного магии и все вокруг добрые. Та же Саппоро… милейшая девушка. В сериале она вовсе не такая… Бака-сэнсей, что с вами?
Мы с Иваном ошалело смотрели друг на друга.
- Саппоро - здешняя? - выдавил из себя Дураков.
- Мы, кажется, ошиблись…
- Что вы сделали с Саппоро? - тут же взвизгнула Марина, хватаясь за голову.
- Ничего, - ласково улыбнулся программист, - просто отправили в турне по Москве. Ладно, у нас есть более серьезные вопросы. Нужно узнать, кто вас всех сюда отправил и убедил, что тут лучше! Таких как ты, тут ждет смерть. Кто-то приводит таких, как ты, сюда, чтобы потом убить.
Последняя фраза Ивана снова повергла студентку-биолога в нытье о хорошей жизни в Ниххонии и несносности российского общества. Лучше она погибнет тут.
- Кажется, их никто не убеждал, - заключил я, - их просто поместили в мечту. Сначала очистили место, уничтожив кого-то из местных. Потом следят, чтобы их никто отсюда не извлек. А потом убивают. Какой из этого можно сделать вывод?
- То, что мне и еще пятерым не стоит возвращаться домой! - хлопнула в ладоши Сэйлор-Марина.
Глупая девица, Иван и я переглянулись. Для начала не мешает ей рассказать, что мечта - это не жизнь, это только имитация жизни. Мечта или есть, или ее нет. Она не развивается, она стоит на месте, словно монстр, поглощая жизнь человека, подверженного ей. Мечтать не вредно, стремиться к мечте - тоже, но жить в ней - нет ничего более ужасного. Попав в сказку, человек прекращает свое развитие, сидит в тупике и любуется красивой картинкой, изображенной на стене. Рисунок завораживает, и человек не желает расставаться с ним. И если не убийца, то человек уничтожит себя сам.
- Мечта, - протянул я, - а не кажется ли, что наместника тоже поймала его мечта?
- Кстати… мысль, - нахмурился Иван, грозно глядя на Марину. - И Минасуке одержима мечтой! Поможешь нам найти убийцу, который берет в плен все ваши мечты? Или продолжишь играть в жестяные диадемы, Зайцева?
Девушка впервые в своей жизни поняла, что стена в тупике разрушена, и перед ней - два пути. Один вел в такой же точно тупик, где она могла до конца дней своих наслаждаться игрой в Сэйлор-Афину, уничтожать гипотетических демонов в школе, а потом раствориться в черной дыре забытья, что обычно случалось с персонажами, о которых не вспоминал ни один поклонник. В начале второго пути стояли двое стройных парней из таинственной спецслужбы, они утверждали, что все увлечения девушки - лишь сказки, которыми она подменила реальность, они приглашали ее пройти с ними, попасть не в одну передрягу, возможно даже на полном серьезе сыграть роль Сэйлор-Афины, девочки-победительницы, борца за добро и справедливость. Взять с собой единственного члена команды 'Бдыжь' и позволить ей добиться желаемого, разгадать одну из тайн Ниххонии! Но этот пусть вел Зайцеву в Москву, в банальную жизнь. Куда ей идти - она не могла решить сразу, быстро, сказав одно единственное 'да' или 'нет'. На одной чаше весов сказка, в которой ей еще долго будет восемнадцать лет, а на другой - 'Отдел странных явлений' и утекающее сквозь пальцы время, там уже через десяток лет она станет обычной женщиной с парой-тройкой сопливых детишек на руках, а еще через тридцать - умрет. Она зажмурилась, так ей легче, казалось, принять единственное верное решение. Я тоже много где мог остаться, но выбрал Москву и отдел. Иван, судя по его рассказам, мечтал о неком Торвальдс-сити, но ради Иры ушел оттуда навсегда. Теперь такой же точно выбор стоял и перед Мариной Зайцевой.
- Сэйлор-Афина, - голос Ивана Дуракова прям-таки звенел, - тебе решать, быть ли тебе мышкой, играя в школе в супер-героя. В этом случае тебя забудут через три-четыре года. Когда в российском Интернете пропадет твоя последняя фотография и твоя последняя цитата окажется удаленной, ты растворишься, погибнешь, тебя не будет. Но ты сейчас можешь стать и кошкой, найти того, кто заточил тебя в твою мечту. Тогда ты окажешься свободной. И ты совершишь подвиг! Куда более значимый, нежели уничтожение рядового ночного демона в школе.
Марина открыла глаза и полным решительности взглядом окинула меня и Бака-сэнсея. Она поправила зеленые волосы и уверенно сказала:
- Я пойду с вами, но если этот путь мне не понравится, я в любой момент сверну с него! И уничтожу вас, демоны!
Мы довольно улыбнулись. Кого-кого, а разъяренной девушки мы не боялись. В пути главное сделать первый шаг, а дальше уже не свернуть. Отдел странных явлений не позволит. Ничего, Милагрес Иванову перевоспитали, а эту двадцатилетнюю якобы волшебницу обработать будет куда проще.
- А теперь к делу! - тоном главнокомандующего заявил Иван. - Некто неведомый совершенно не хочет, чтобы наместник вернул всех пленников мечты в Россию. Потом его самого делают пленником собственной мечты. И мне кажется, что с этим связан убийца, которого мы ищем. А еще есть подозрение, что преступления он совершает при помощи книги, по концепции похожей на мангу Киномото.
- Чтобы избавиться от плена, нужно осуществить эту мечту! - предложил я. - И чем быстрее Киномото притащит в Ниххонию мою маму, тем быстрее он станет свободным.
- Ладно, - программист быстро нащелкал письмо Кате Дельской, чтобы та прислала ему некую 'перемещалку во времени, Ира с Машей знают'. - Теперь дальше. Антоненко нам удалось вернуть, никто не помешал, так?
Я кивнул, припоминая, что за страшным человеком оказалась эта Наталья. А если подумать - просто пленница мечтаний, не лучше и не хуже той же Марины. Только увлечения девушек несколько различаются: одна мнит себя воспитательницей амазонок, а другой достаточно лишь дрессировать зверушек.
- А что, если Мари, - догадалась тут Зайцева, - если она…
- Любительница садо-мазо, - скептически заметил Иван. - И, к сожалению, ей нам и придется заняться. Плюс еще Нару-кун. Сдается мне, что он тоже пленник, а не местный. Не мешает найти список всех персонажей аниме, чтобы еще раз случайно не отправить прогуливаться по Москве местного школьника.
Я водил ручкой по исчерканному напарником листочку, чтобы успокоить нервы, и спрашивал весьма закономерную вещь:
- И с чем мы пойдем охотиться на мазохистов?
- Через час, мои дорогие ученики, - заметил программист, - начинается урок математики, а кто-то не то, что всю ночь не спал, но и домашнюю работу не делал… А нам надо выглядеть в школе обычными учителями и учениками, никто не забыл? Не поняли? Интеграл - вот мое оружие против Мари.
С грустью смотрел Иван на спящую Марину Зайцеву. Мечты мечтами, а телу тоже когда-то отдыхать надобно. Да и я уже изрядно клевал носом.
- А теперь Рёко-сан скажет нам закон Архимеда, - размеренным голосом напевала учительница физики.
Невысокая рыжая женщина средних лет нарисовала на доске большой сосуд, наполненный водой и прямоугольное тело, на которое действовали две силы: тяжести и выталкивающая. Ученики старательно перечерчивали изображение к себе в конспекты, и только Марина и я, каждый на своей парте, подремывали. В полусонном состоянии приволок нас Бака-сэнсей в школу и усадил за парты. А теперь еще россиянке грозила двойка.
- А?! Что?! - протирая глаза, сонным голосом прошептала девушка.
Увидев на доске чертеж сосуда с погруженным в него кирпичом, она тут же вспомнила физику, которую, естественно, изучала у себя дома. Только ее не проснувшийся мозг отказывался выдавать что-нибудь вменяемое.
- Если тело вперто в воду, - тяжело вздохнув, начала Марина, - ты не выпрешь его сроду! Действует туды-сюды, силы выпертой воды!
Дочитав стихотворение до конца, она зевнула и продолжила свой сон.
Ошарашенная учительница не знала, что и делать! Девочка спала - да! Но в то же время, пусть даже на совершенно жутком языке, она правильно сформулировала физический закон. Макото-сэнсей так хотела поставить худшую оценку нерадивой ученице, но теперь, когда класс гоготал над ответом девушки, преподавательница не могла осуществить своего злобного умысла.
- Новенький! - Макото так и не научилась правильно произносить мою фамилию.
Она подошла ко мне, притворявшемуся спящим, и постучала указкой по макушке.
- Формулу напишите на доске.
- В картуше или без? - не совсем уяснив суть вопроса, спросонья поинтересовался я.
Вот и найдена жертва! Торжествуя, что я сказал глупость, Макото нарисовала в табеле жирный ноль.
'А мне все равно, как я учусь!' - подумал про себя я. Не в этом заведении мне получать документ об образовании. А соглядатаи могут и плохо учиться. Но зато сон как рукой сняло. Я открыл учебник и принялся искать требуемую формулу. А когда я дочитал историческую справку об Архимеде, то шепнул сидевшей перед ним Марине:
- Мне и не положено знать этого! Я жил в четырнадцатом веке до сей эры, а Архимед свою формулу вывел несколько позже.
Минасуке, как и предполагалось, навострила уши, заслышав нечто из ряда вон выходящее. Не удивлюсь, если это она тайным образом заманивает сюда поклонников всего японского. Осталось только найти мотив для убийства, и дело закрыто.
Марина улыбнулась в ответ, но услышавшие странный комментарий соседки принялись обсуждать его и сорвали урок Макото-сэнсей. Строгая женщина вскоре не знала, что и делать со старшеклассниками, которые только и говорили о том, что человеку из далекого прошлого не понять формул будущего. Особо изобретательные ребята перевели дискуссию к разработке модели машины времени. Все бы ничего, но на учительницу уже никто не обращал внимания. И никому не было дела до темы о сообщающихся сосудах. Зато довольный я, ехидно улыбаясь, рассказывал совсем недавно завербованной в ОСЯ девушке, как просто организовать бардак в толпе. А Минасуке тем временем сгорала от любопытства и внимала каждому сказанному слову.
- Прекратите! Сейчас же! Хватит болтать! - вопила Макото.
- Не нравится мне эта тетка, - хихикал я. - Марина, ты не против, если я скормлю ее крокодилам?
- А можно? - не по-доброму сверкнув глазками, обернулась ко мне Минасуке.
Вот оно! Мечта уничтожения! Значит, я все-таки прав, и эта девочка, интересующаяся пришельцами и есть убийца.
- Еще как! - заискивающе улыбнулся я, доставая из кармана пиджака красно-белый мячик.
Надо подыграть, разговорить преступника, пусть сам сознается.
Один щелчок по серой кнопочке, и на столе у Макото-сэнсей вспыхнул белым светом силуэт небольшого танцующего крокодильчика. Болтовня в классе тут же смолкла на радость физички. Но радовалась она недолго, потому что прыгавшее по столу животное уронило на пол сообщающиеся сосуды и продолжало скакать, словно пьяные ребята в 'Веселой Коши'.
- Ты считаешь, что он может сожрать учиху? - скептическим тоном спросила Минасуке, ткнув пальчиком в сторону кармамона.
- Подавится, - махнул рукой я, убирая создание обратно в шарик.
Больше оно мне не нужно, и так вижу, куда клонит малолетняя преступница.
А если честно, то я просто нашел момент проверить, освободились ли тела этих зверюг от влияния божеств. И был образован, что освободились.
- Новенький! - не на шутку разъярилась Макото-сэнсей. - Что вы себе позволяете?
- Ничего особенного! - встав, пожал я плечами.
Я одарил учительницу таким милым невинным взглядом, что никто не мог усомниться - этот человек не шалил на уроке.
Хотела меня Макото выгнать, да не успела, потому что урок закончился.
А на перемене я продолжил записи в своем дневнике наблюдений.
'Физичка - типичная учительница. Вроде бы вчера в личных документах я видел, что она работает тут не один десяток лет. Женщина она строгая, но справедливая. Она не могла прийти из другого мира, поэтому меня она не интересует. Как мне повезло, что Макото-сэнсей дала мне повод проверить, ушли ли боги из сознания карманных монстров. К моему счастью, кармамоны теперь являются сами собой и их можно отправлять в Джутто обратно профессору Дубу'.
- Эй! - дернула меня за плечо Марина. - На физ-ру опоздаешь! Все уже переоделись, а ты строчишь свои закорючки!
Я тут же спрятал блокнот за пазуху и обернулся в сторону зеленоволосой Сэйлор-Афины, которая в дневной час вовсе не походила на супер-женщину или спасительницу мира. Это обычная школьница с внешностью пятнадцатилетней девочки (только нам с Иваном было известно, что Зайцевой на самом деле идет двадцать первый год). Если бы не рассказ Киномото о физкультурной форме учениц, я бы вскрикнул от удивления: 'Почему ты в трусах по школе бегаешь?' Но таковой была форма ниххонских школьниц: очень короткие черные шортики и облегающая маечка. Хорошо еще, что у парней менее облегающая одежда - подумал я, извлекая из сумки свою одежду для спорта.
Но самым большим удивлением для меня было то, что физкультуру вел Анико-сэнсей, тот самый нахальный преподаватель японского. За два дня, прошедшие с урока родного (якобы) языка, учитель не забыл меня, новенького изгоя. Он тут же нахальным взглядом нашел в строю нерадивого ученика, написавшего на доске кеметскую грамоту, и после физкульт-привета, добавил:
- Посмотрим, как ты ноги переставлять умеешь.
'Посмотрим!' - про себя усмехнулся я. - 'Насколько подготовка в ОСЯ достойна!'
Пусть я и не умел писать на японском, не это в жизни главное. Но с физподготовкой у работников российской спецслужбы все было в порядке, и Анико ждет разочарование, не опозорюсь. Даже если закрыть глаза на постоянные тренировки в детстве, фехтование, стрельбу из лука и езду на колеснице, три месяца после операции в Лесоморье мы с Иваном посвятили тяжелым упражнениям и занятиям в тренажерном зале. Мы не просто накачивали пресс и мускулы, не только бегали по стадиону, но и учились тому, что на школьных уроках никому даже и не снилось.
'Этот хлюпик, - думал в свою очередь Анико, когда я закрыл глаза и коснулся магией его сознания, - будет самым последним в этом классе: и в беге, и в прессе, и в подтягивании!'
И только чтобы унизить новичка, учитель устроил на уроке грандиозное соревнование. Но не очень-то у него получилось. Девушки из класса охали и ахали от того, как легко я справлялся со всеми безголовыми набитыми ватой козлами, канатами, бревнами и прочими самыми сложными заданиями.
'Нет ни одного снаряда, который бы он не взял!' - удивлялся Анико. Знал бы он, что я еще успеваю читать его мысли… А женская половина класса в голос кричала мое имя без единой ошибки.
Анико сидел на скамейке, его обнимали Феона и еще одна высокая девица. Учителя мучило сейчас только одно: в классе появился некто, способный пошатнуть его авторитет. Его, самого красивого и самого сильного мужчины во всей школе. Если не считать нас с Дураковым.