Очередное касание между ног, и мысль сметается цунами желания, смывающим весь самоконтроль и разумность. Катя пошире развела ноги, и оперлась рукой на диван позади себя. Ей необходима хоть какая-то опора.
- Не могу, - чуть ли не с отчаяньем прошептал Миша, на мгновение отрываясь от ее припухшего рта. В темноте его губы поблескивали, и снова невыносимо захотелось получить их обратно. В ее пользование. Неожиданно сильно шов джинсов скользнул по пульсирующему клитору, заставив Катю вцепиться в Мишку и потрясенно закусить губу. До крови. Кричать нельзя. В мужском голосе прозвучала боль. - Как тебя отпустить, когда ты...такая...А, черт!
И снова обжигающая агония и наслаждение, граничащие с болью из-за невозможности двигаться, отвечать и хоть как-то выразить их. Мужчина скользнул рукой вверх, расстегивая тугую пуговицу и молнию.
- Я не выдержу, - жарко зашептала Катя, прижимаясь к твердому плечу с невероятно проступающими мускулами мокрым от пота лбом. - Миша, я не выдержу, если...ты...тронешь...Пожалуйста...
Его другая рука прошлась по изогнувшейся гибкой спине, проникая под мягкий трикотаж и лаская ямочки на спине. И снова вверх, скользнув по невыносимо чувствительной, раздраженной коже. Кончиками пальцев в легчайшей ласке погладил изгиб талии и двинулся еще выше, приближаясь к ноющим от боли соскам, невыносимо трущимся о хлопок нижнего белья, которое час назад казалось удобным и мягким.
Чтобы хоть как-то освободиться от копившегося напряжения, Катя грубо дернула на себя его голову и втянула нижнюю губу, зубами прикусив язык. И снова яркие, дикие поцелуи, от которых внутри все переворачивается. Если Миша все делает так же, как и целуется, то он ас. С большой буквы.
Женские бедра начали мелко подрагивать, и хотелось их свести вместе, но Михаил активно этому препятствовал, продолжая ее мучить и испытывать на прочность. Но и сам он не остался равнодушным. Его грудь вздымалась, как кузнечные меха, он хрипло и тяжело дышал, и Катя чувствовала, как по виску скользит холодная капля пота. Самоконтроль убивал их обоих, не работая на полную мощность, но и не позволяя сорваться и отпустить поводья.
- Я все! - позади нее раздалось громкое восклицание, заставившее их с Мишей испуганно и дергано отшатнуться друг от друга, впрочем, не выпуская из тесных объятий. Катя как-то дико поглядела в словно выточенные из камня черты, и со страхом оглянулась назад. Кирилл так и не повернул голову в их сторону, а молча протянул опустевшую пачку. - Я выпил.
С ужасом поняла, что не может выдавить из себя ни слова. Попробует - и с губ сорвется бессвязный, тщательно удерживаемый стон. Дрожащей рукой забрала помятую пачку, кинула ее рядом с собой на диван и уперлась лбом в ямку между Мишкиным плечом и шеей. Мужчина процедил что-то сквозь зубы, его рука заботливо прошлась по влажной спине в последней ласке, а губами он скользнул по ее щеке. Стало больно.
Катя едва слышно зашипела и дернулась.
- Не надо.
Медленно спустила свою ногу с его бедра, по-прежнему ощущая невыносимый жар и твердость его тела. Ему тоже больно. Так же, как и ей.
Обулась, поправила съехавшую кофточку, застегнула джинсы. В темноте звук застегнувшейся молнии прозвучал слишком резко и громко. Катя поморщилась и постаралась двигаться как можно меньше. Миша разбудил в ней то, что она старательно сублимировала и контролировала последние годы. Она спрятала все свои желания (не только сексуальные) глубоко внутри, закрыв их тяжелым амбарным замком и выбросив ключ.
А Миша взял, и, не особо напрягаясь, его сломал, снял и выбросил, выпустив что-то дикое и неуправляемое наружу.
Они долго молчали, невидящим взглядом глядя на красочные кадры, и не проронили ни слова. А еще старались друг друга не касаться. Не потому что стеснялись своих порывов или того, что произошло под покровом темноты, просто малейшее резкое движение, и неизвестно, чем все это закончится. Сегодня.
Глава 13
- Михаил Иванович, простите, это снова я.
- Галя, родная моя, я же сказал, что занят и беспокоить меня сейчас нежелательно.
Секретарша отсоединилась, и Миша уже успел обрадоваться и снова погрузиться в колонки и строчки цифр и расчетов. Рано радовался. Галина без стука распахнула дверь и немного с удивленным и заинтригованным выражением лица протянула ему трубку.
- Ты издеваешься? - не понял он.
- Это правда вас.
- Двадцать пятый раз повторяю - я занят! Что вы ходите тут все? - прорычал, не сдержавшись, Мишка. - Я битый час этот лист читаю, - ни в чем не повинный листок со всего размаха полетел на гладкую столешницу. Дорогая тяжелая ручка отправилась следом. - Меня не трогать!
- Вас мальчик спрашивает.
- Какой мальчик? Ты что, смеешься?
- Нет. Честное слово. Он уже второй раз звонит.
Подольский нахмурился, отчего лоб прорезала вертикальная морщинка, и в недоумении над всей ситуацией покачал головой.
- Галя, не дури. Ошиблись. А ты из-за этого шум подняла.
Женщина чуть ли не с отчаяньем на него поглядела.
- Он дядю Мишу спрашивает. Михаил Иванович...
Внутри что-то екнуло в узнавании. И сам не поверил той мысли, которая первой пришла ему в голову. Наверное, от недосыпа всякая дурь в голову лезет.
- Дай сюда, - Миша поднялся из-за стола, перехватил телефон и поднес к уху, стараясь говорить спокойно. Мало ли что. - Алло.
- Привет, - поприветствовал бодрый, жизнерадостный тонкий голосок.
- Привет, - осторожно отозвался он, делая Галине страшные глаза и жестом приказывая уйти из кабинета. Та от любопытства шею вытянула, прикусила губу, но послушно вышла. Точнее, выползла.
- Это я, - произнес мальчик таким тоном, словно это все объясняло.
Миша тихо хмыкнул. И без его уточнения понятно, кто на проводе. Дети в офис звонят редко, если совсем точно - вообще никогда, да еще с требованиями позвать "дядю Мишу".
- Я понял.
- А ты работаешь, да?
- Вообще да, - Подольский уселся на подоконник, помахивая в воздухе ногой, и посмотрел на улицу. - А ты как сюда позвонил?
- Мне Любовь Антоновна набрала.
- Это кто?
- Воспиталка, - неприязненно, но с благоговейным страхом прошептал Кирилл.
- У нее был мой номер? - удивился Мишка.
- Я сам взял.
- Не понял.
Ребенок горько вздохнул. Очевидно, его не прельщало разъяснять такие, по его мнению, элементарные вещи.
- После кина я у тебя взял бумажку с телефоном и попросил Любовь Антоновну позвонить.
- После кино, - отстраненно поправил он, думая совершенно о другом. - Ты что, визитку мою взял?
- Да. Белую.
Вообще-то она была светло-бежевого цвета, но ребенку, судя по всему, фиолетово.
- Ясно, - усмехнулся Миша. А что говорить дальше - не известно. Ну позвонил, ладно, а дальше? - И...эээ...ну...
- Тебе мультик понравился? - бойко спросил Кирилл.
Миша вспомнил. Отнюдь не мультик про какого-то там пингвина, которого даже в глаза не видел. А тяжелое дыхание, согревающее шею, нежные тонкие руки, державшие за него так, словно он - спасательный круг во время шторма, мягкое тело, идеально подходившее ему. Но не об этом надо рассказывать ребенку. Не об этом.
- Да.
- Мне тоже. И Кате. Я у нее спрашивал, - похвастался он. - Надо еще сходить. Да?
Только у детей получается спрашивать простые вещи так, чтобы поставить отнюдь не глупого человека в тупик. Подольский был в ступоре. И уже какой раз за последние пару минут не знал, что сказать.
Промычал что-то неопределенное в трубку, что Кирилл сразу принял за согласие.
- А ты долго работаешь? - невинно уточнил малыш.
Он ослабил узел галстука.
- Да.
Ребенок жалобно вздохнул.
- Катя тоже долго сегодня работает.
- Понятно, - протянул Миша, совсем не понимая, чего от него хотят.
- Она очень долго работает, - с нажимом сказал Кирилл.
Миша не успел ответить, потому что на заднем фоне послышался резкий и отчитывающий женский голос, приказывающий Кириллу закругляться и положить трубку. Ребенок отдалился, начал что-то возмущенно доказывать и всячески противился попыткам забрать у него телефон.
- Стой, Кирилл, стой, - когда мальчик никак не отреагировал на его окрик, Миша сказал громче:- Кирилл.
- Чего?
- Дай трубку воспитательнице.
Молчание длилось почти минуту.
- Зачем?
- Мне с ней поговорить надо. Дай.
- Она меня ругать будет.
Миша тяжело вздохнул и закатил глаза. Как все сложно.
- Не будет.
- Точно? - испытующе уточнил Кирилл.
- Точно, - с облегчением ответил Миша, чувствуя, что ребенок сдался. - Дай сюда эту...Любовь Антоновну.
Телефон быстро передали, послышалось громкое шебуршание, рассерженный шепот, больше похожий на шипение, и, наконец, раздался вежливый и приветливый голос.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте, - непривычно и неловко было ощущать чье-то ожидание и любопытство. Да и объяснить что-то надо.
- Извините, это моя вина, - быстро затараторила Любовь. - Я сразу поняла, что не нужно потакать Кириллу, но он так настойчиво просил. Простите еще раз.
Да уж, если этот ребенок вполовину упрям и уперт как его тетка, то Миша мог понять Любовь Антоновну.
- Ничего, все в порядке, - успокоил он. - А его забрать надо?
Женщина впала в ступор.
- Вы его забрать хотите? Но Катерина Павловна ничего не говорила на этот счет. И у мальчика сегодня занятия.
- Долго?
- Нету у меня занятий. Ну пожалуйста, - закричал Кирилл так, что даже Миша его услышал.
Ребенка снова одернули.
- В общем так, - решил Подольский, которому уже весь этот фарс поднадоел, - Любовь Антоновна, да?
- Да.
- Я сейчас приеду и заберу его. С Катей я сам все решу. И Кирилла позовите на минутку.
Малыш выхватил у воспитательницы телефон и возбужденно задышал.
- Ты приедешь?
- Приеду, - Миша последний раз посмотрел на часы, на стол, заваленный бумагами и расчетами, которые он так и не успел сделать, и кивнул. - Ты там это...без глупостей. Понял?
- Понял-понял.
- Молодец, - не зная, что еще такого умного сказать, он добавил: - Приду - проверю.
Вышел, отдал телефон Галине и направился к выходу.
- Меня сегодня не будет, - отрывисто кинул он, кивнув на прощание.
Она с любопытством стрельнула в него глазами, но спрашивать что-то напрямую побоялась. Но Мишка не сомневался - через час весь офис будет знать о звонке загадочного ребенка, которому срочно понадобился "дядя Миша". И каждый построит такие догадки, от которых вполне могут подняться волосы дыбом.
Казалось, Кирилл ждал его прямо в дверях. Миша не успел войти и захлопнуть за собой дверь, как к нему подлетел ребенок. Замер на почтительном расстоянии и поднял голову вверх, разглядывая его с улыбкой.
- Ты приехал!
- Приехал, - чуть устало выдохнул Миша и перевел взгляд на топтавшуюся рядом женщину. Заметив его внимание, она подошла ближе и положила руку на плечо Кириллу, как бы сдерживая.
- Вы Михаил, правильно? - наполовину утвердительно уточнила она.
- Да, это я, - почему-то волнуясь, кивнул Подольский. - Эээ...мне его как, сейчас забрать?
Воспитательница с подозрением и любопытством смерила его взглядом, прикидывая, опасен он или не опасен. И колебалась, не зная, что делать в такой ситуации. А Кирилл чуть ли не рвался из ее рук.
- А Катерина Павловна в курсе? Я не смогла ей дозвониться.
- В курсе, - соврал он, предчувствуя, что если - точнее, когда - Катя все узнает, вряд ли она будет прыгать от радости. - У нее телефон сел.
К нему все еще настороженно приглядывались, явно не доверяя на слово, хотя оно и понятно, но через пять минут уговоров с его стороны и со стороны ребенка, наконец-то отпустили. Заставили показать документы, оставить расписку и только тогда отпустили с миром.
Миша, так и не раздевшийся, аж вспотел, пока ждал милостивого согласия.
- Тебя, наверное, одеть надо? - нерешительно помялся Подольский, разглядывая безмятежного ребенка. Кирилл закивал. - Так, хорошо. А одежда твоя где?
- Там, - махнул рукой паренек.
- Неси тогда.
Кирилл принес ему красную дутую курточку, из рукава которой выглядывал синий шарф, концом тащившийся по полу следом. Миша ловко перехватил вещи и с напряженной работой мысли их разглядывал.
- Сначала куртку одевать? - на всякий случай спросил Миша.
Мальчик с умным видом кивнул. Из-за угла за ними поглядывала Любовь Антоновна, поэтому Мише никак нельзя было ударить в грязь лицом.
- А шарф как - до или после завязывать?
- На куртку, - важно задрал нос Кирилл.
- На куртку, - пробормотал еле слышно себе под нос Миша. - На куртку. Твою мать.
Процесс облачения занял у них добрые десять минут. Кирилл периодически вертелся, но стоически терпел его неуклюжие попытки застегнуть пуговицы. И даже промолчал, когда Миша нечаянно задел молнией его подбородок. Сразу видно - мужик.
- Все, готово, - Подольского чуть ли не гордость распирала. - Пошли.
- А шарф не так одет, - испортил всю малину мальчишка. Мишка скрипнул зубами.
- Что не так?
- Ты не в ту сторону его завязал. Надо туда, - и Кирилл похлопал себя по спине.
Исправил. Пошел к выходу, не оглядываясь назад. До ужаса хотелось на воздух.
- Ты на машине приехал? - спросил Кирилл, вприпрыжку плетясь за ним.
- Да.
- А у меня такая же есть. Только другого цвета.
Подольский скосил глаза на увлеченного мальчугана, который во все глаза его разглядывал.
- Хорошо.
- Мне Катя купила.
- Угу.
- Она сказала, что я могу ее тебе показать. Потом.
- Покажешь, - отстраненно кивнул Мишка, открывая дверь и усаживая парня.
- А можно я с тобой поеду? - Кирилл состроил до того умильную и выпрашивающую мордашку, что она проняла даже его. - Я буду слушаться!
Подольский хлопнул дверью и открыл переднюю. Кирилл проворно забрался в машину, поджав ноги, и с любопытством начал крутиться.
- Стой. Пристегну тебя.
Ребенок послушно замер и с торжественным молчанием наблюдал за его действиями. Очень пристально, цепко и как-то не характерно для четырехлетнего мальчика. Следил за каждым его жестом, даже за самым незначительным, и Мишка еще больше нервничал и терялся.
- Куда теперь? - сам у себя спросил Миша, но ребенок тут же развернулся к нему лицом, и пожал плечами, что в дутой куртке смотрелось немного забавно.
- Не знаю. Катя работает.
- А ты телефон Кати знаешь? - хмыкнул Подольский.
- Его Любовь Антоновна знает. Надо было у нее спросить, - бесхитростно заявил Кирилл.
Надо бы надо, но Мишка как бы "звонил". И как бы "договорился". И сейчас, столкнувшись такой необходимостью, он понял, что в принципе-то о Кате ничего толком и не знает. Знает только подъезд, в котором та живет, да садик, куда ее племянник ходит. И все. С такими знаниями далеко не уедешь.
- А где она работает?
- В аптеке, - Кирилл осторожно коснулся магнитолы, но тут же отдернул руку и боязливо глянул на Мишку.
- Ясное дело, что не в музее. Ты есть-то хочешь?
- Хочу, - с готовность кивнул ребенок и почесал лоб. - Мы в магазин поедем?
- Поедем. Слушай, - когда он столкнулся взглядом с ярко-голубыми, чистого цвета глазами, то поневоле замер и сбился с мысли. - У тебя ключи от дома есть?
- Нет. У Кати есть.
- У Кати...У Кати все есть. Ладно, - он завел мотор и тронулся с места, - придумаем что-нибудь.
Они приехали в большой супермаркет, про который Кирилл сразу сказал: "Я здесь не был, но мне понравится". А когда увидел отдел с игрушками, занимавший добрую половину этажа, то уверился в этом окончательно.