На вид мужчина выглядел намного старше меня, возможно около тридцати лет. Но с такой поразительной внешностью и притягательностью, он мог бы дать фору любому двадцатипятилетнему парню. Теперь я поняла, что означает слово "харизма": этот мужчина был живым воплощением обаяния.
Из того что я увидела за пару секунд, когда наши глаза встретились, в мужчине чувствовались класс и элегантность, вызывая нежелательную пульсацию в низу живота, отвлекшую меня от размышлений.
Я быстро подарила ему нервную улыбку и ринулась к кассе, чтобы скрыть свой румянец. Ух ты, видимо я очень хотела Дориана. Никто кроме него никогда не вызывал во мне сексуального желания только одним взглядом.
Я направилась домой, пытаясь забыть свою ошеломляющую эротическую реакцию на безумно красивого незнакомца и образ его соблазнительной ухмылки, когда он смотрел как я покидаю магазин.
Черт! Что-то было не так с этим мужчиной. Что-то, что я уже видела раньше. Чувствовала раньше. Я была не уверена, но голос внутри меня говорил, кем бы и чем бы он не был, он опасен. И меня опасно влекло к нему. Я замотала головой, пытаясь избавиться от желания, к которому примешивалось чувство вины, и направилась к ждущим друзьям и текиле.
— Габс, ты дома! — еле внятно произнес Джаред, заключая меня в свои медвежьи объятия. Похоже, к выпивке он добрался быстрее меня.
— Привет, Джаред! Как же я соскучилась, дружище! — поприветствовала я его с ответным энтузиазмом. Я ещё раз сказала себе не упоминать о состоянии Тамми. У нас сегодня вечер веселья, а душевные терзания и спиртное не очень хорошее сочетание. — Где Аврора?
— Она не смогла прийти, но ей всё равно не нравятся такие развлечения, — ответил Джаред и равнодушно передёрнул плечами. — Зато нам очень нравятся.
Он слегка толкнул меня локтем и вернулся к наполнению своей тарелки.
Наш обеденный стол был завален различными закусками — тако[2], начос[3], сальса[4], гуакамоле[5], и всевозможными приправами. Рядом стоял графин с маргаритой. Я бросила свою сумочку и направилась в кухню, чтобы выложить лепешки для тако.
Когда я вернулась на нашу вечеринку-фиесту, то увидела, как Морган, с бокалом маргариты в руке, нахлобучив на голову гигантское сомбреро, собралась петь караоке какую-то песню.
Ого. Даже Дольче, её придирчивая Чихуахуа, была одета в яркий костюмчик и миниатюрное сомбреро. Джаред, Джеймс и Мигель лежали на диванах, ели, смеялись и разговаривали.
Я взяла тарелку, и маргариту размера XXL, посмотрела на своих друзей и улыбнулась. Всё как в старые, добрые времена. Наша шумная компания была в сборе, и мы опять развлекались вместе, как и положено обычным студентам-разгильдяям. Тогда мы были беззаботными, нас волновало только то, повезет ли нам ночью кого-то подцепить, и чтобы последствия ночных гуляний не сильно сказались на здоровье, и на следующий день на лекциях или на роботе не сильно мучило похмелье. Вот какой должна оставаться наша жизнь.
У нас должна быть возможность оставаться юными и глупыми, а вместо этого мы пытаемся выбраться из этой сверхъестественной трясины.
Я опять вспомнила о фотографию, которую теперь хранила в тумбочке у кровати. Крис, Донна, Наталия, Александр и Дориан.
Они ничем не отличались от нас — пятеро друзей, просто хотели наслаждаться каждой минутой проведенной вместе. Они жаждали любви, понимания и одобрения. Они лишь хотели жить. И заслужили это, не взирая на то, в каком мире родились. У них не было того выбора, который мне предоставила судьба.
Всё те банальные переживания, что волновали меня месяцами, сейчас казались такими глупыми. Пятеро друзей боролись за жизнь. За право любить. А это привилегии, которые мы воспринимаем как должное. Я хочу почтить их память. Доказать своим родителям, и человеческим и сверхъестественным, что справлюсь. Я смогу дожить и принять свою судьбу.
— Эй, Габс, иди сюда! Ты всё пропустишь! — закричал Джаред, прерывая ход моих мыслей.
Я искренне ему улыбнулась.
— Ну, тогда наливай, мне тебя ещё догонять.
После исполнения Морган жалкого подобия песни Мадонны "Словно девственница", мы все по очереди нахлобучивали огромное сомбреро и пели свои любимые песни.
Мы даже спели несколько песен дуэтами, сопровождая всё глупыми пафосными танцевальными па. Я давно так не смеялась — до коликов в животе и слёз в глазах. Мне очень этого не хватало.
Как бы я не любила проводить время с Дорианом, нет ничего, что может сравниться с невероятно веселой вечеринкой в компании друзей.
Не помню, когда большинство просто вырубилось, но я каким-то чудом добралась до своей собственной постели. Я с лёгкостью окунулась в царство Морфея, не без помощи, конечно, чрезмерного количества возлияний, и очень красочный и яркий сон поглотил моё сознание.
Я стояла на белом песчаном пляже. Яркое солнце согревало мое тело своими лучами. Под безоблачным небом простирались синие воды океана, такие прозрачные, что сквозь толщу воды можно было разглядеть дно. Увидеть в кристально-чистой голубизне стаи пёстрых разноцветных рыб и кораллов. Я не могла прийти в себя от потрясения.
Вдали зеленели холмы, покрытые буйной растительностью. А над ними уютно устроились сотни маленьких домиков: всё белые стены из песчаника и крыши, цвета ржавчины. Очень по-европейски. Я посмотрела в другую сторону и увидела величественные каменные строения. Скульптуры, которые ваяла сама природа. Всё было идеально, и даже в одиночестве я чувствовала себя удовлетворённой.
Я оглядела себя и поразилась соей одежде — красивому белому купальнику. Я чувствовала себя невероятно сексуальной, раскрепощённой. Я опустилась прямо на землю, и тёплый песок принял меня в свои объятия.
Лёгкий бриз дул от океана, свежий и прохладный, как раз такой как нужно, чтобы смягчить жар от солнечных лучей. Я раскинула руки и упивалась теплом, чувствуя невероятную легкость во всём теле и удовлетворение. Это, должно быть, Рай.
Внезапно, передо мной появилась тёмная фигура, заслоняя солнце и мешая ему ласкать мою кожу. Мои глаза постепенно привыкли, и я смогла увидеть тёмные очертания силуэта. Когда я разглядела своего загадочного визитёра, то охнула от неожиданности.
Это он.
Сногсшибательно красивый мужчина из супермаркета, одетый в тёмно-синий костюм. Он взглянул на меня и одарил соблазнительной улыбкой, разглядывая мое тело в скудном купальнике.
В его глазах заплясали искорки удовольствия, и это позволило чувствовать себя… сексуальной, желанной.
Я не пыталась прикрыть себя. Наоборот позволила ему восхищаться своими изгибами. И даже устроила шоу, медленно скользя руками по бедрам, животу, вершинкам груди. Я облизала губы перед ним и прищурила глаза, когда увидела его одобрительную усмешку. Я по-прежнему нежно ласкала себя, надеясь, что он получит удовольствие от моего эротического представления.
Я хотела произвести на него впечатление. Хотела показать, что не смотря на столь юный возраст, я могу доставить ему удовольствие. Я хотела, чтобы он прикоснулся ко мне. Я хотела ощущать его кожу.
Но он даже не пошевелился, чтобы ублажить меня. Его сдержанность сводила меня с сума и я еще больше его хотела.
Скользнув пальцами в трусики, к своему разгорячённому лону, я погладила себя, ожидая реакции мужчины.
Ничего.
Я сделала это снова, надеясь возбудить его, но он все также оставался неподвижным, спокойно наблюдая. Я продолжала ласкать и дразнить себя, пытаясь показать ему, какой самоуверенной и соблазнительной я могу быть. Мой взгляд задержался на нем, когда я представила, что это его рука доставляет мне удовольствие. Я хотела его. И я желала, чтобы он хотел меня.
— Я могу заставить тебя чувствовать это желание, эту свободу каждый божий день, — вдруг сказал он, его голос был соблазнительно гладким. Только его звучание заставляло меня дрожать бесконтрольно, пока я не могла больше сдерживаться.
Я хотела поделиться с ним каждой частичкой своего удовольствия. Я хотела, чтобы он чувствовал подавляющую пульсацию, которая охватывала меня. И я взорвалась, сладкий сок стекал по моим пальцам.
Я резко проснулась и села в своей постели, тяжело дышала, жар между ног дико пульсировал. Я почувствовала влагу на трусиках. Блядь! Что, твою мать, это было? Я только что…? Нет, я не могла это сделать.
Но доказательство были явными, впитываясь в белые кружева. Вдруг, свет в моих прикроватных лампах замерцал, и я почти закричала от страха, прикрывая глаза от яркой вспышки.
— Хороший был сон? — пробормотал глубокий и мрачный голос.
Дориан.
Он сидел на против в шезлонге. Одетый в темно-серый костюм, ослепительно белую рубашку, без галстука, несколько верхних пуговиц были расстегнуты.
— Дориан, — выдохнула я. Желая попросить его подойти ко мне, но мне нужно было в ванную. — Подожди, я сейчас вернусь.
Я ринулась в свой отдельный санузел и бросила свои трусики в корзину. Я также решила прополоскать горло, чтобы избавиться от неприглядного запаха текилы изо рта. Немного освежившись, я вернулась обратно, без трусиков.
Дориан сидел на моей кровати и выглядел по-прежнему мрачным.
— Это все, что ты одеваешь, идя спать? — спросил он, после того как я залезла обратно под одеяло.
Я посмотрела на свою короткую хлопковую ночную рубашку.
— Пижаму?
Дориан вздохнул, явно раздраженно.
— Довольно неуместно, учитывая, что трое парней спят в шаге от тебя.
Я пожала плечами.
— Ну, они ведь в гостиной. — Я не понимала, в чем проблема. Лучше уж пусть переночуют здесь, чем сядут пьяные за руль. Кроме того, это уже не первая вечеринка, на которой мы так веселились, что практически падали без сознания там, где стояли.
— Братья да, — последовал ответ. — Понятно. Мигель все-таки нашел дорогу в кровать Морган.
— Они спят без задних ног. Наверное, чуток перебрали. Как и, впрочем, все мы. Им полезно выбраться из больницы и немного расслабиться.
— Да. Их мама, — он кивнул, глядя из окна в ночь. — Она будет в порядке. Они должны навестить ее позже утром.
Да?
— О чем ты говоришь, Дориан? — Я потянулась к нему и взяв за подбородок заставила посмотреть на себя. Его глаза были яркими и ослепительными, но все же он выглядел словно… в смятении.
— Она будет… в порядке. Оцепенение полностью пройдет.
Мои глаза округлились от восторга.
— Боже мой, Дориан! — закричала я, обнимая его и плотно прижимая. — Ты это сделал? Ты нашел способ?
Дориан печально качает головой. Это лучшая новость за последние несколько недель, а он расстроен?
— Аврора? Она что-то придумала? — спросила я. Дориан снова закачал головой, освобождаясь от моих объятий. Я нахмурилась. — Тогда как, Дориан? Почему ты не выглядишь счастливым? Кто мог обратить это?
Дориан молчал несколько секунд, прежде чем повернуть голову и посмотреть на меня холодными, пустыми глазами. Что-то в его взгляде вызывало беспокойство, как будто он мертв внутри. Казалось каждую частичку жизни и любви, из него высосали.
— Мой отец.
Мои глаза расширились от ужаса и крик застрял в горле, заставляя подавиться воздухом.
— Твой отец? Что? — просипела я недоверчиво. Наверное, я до сих пор пьяна. По-другому, я бы могла услышать его верно.
— Ты так и не ответила на мой вопрос, — пробормотал Дориан.
Я разочарованно вздохнула.
— Что? Какой вопрос, Дориан?
— Хороший был сон?
Мое лицо исказилось от ужаса при воспоминании о нашей связи. Он мог чувствовать тоже что и я. Дерьмо. Итак, он знал про мое возбуждение. Черт, я была больше чем возбуждена. Я кончила во сне.
— Да… эм. Прошло несколько дней с тех пор, как мы были вместе. И я хотела тебя так сильно. Это не происходила со мной ни разу, клянусь.
— Меня не волнуют твои эротические сны, Габриэлла, — отрезал он раздраженно. — Это дерьмо ничего не значит для меня. Я больше обеспокоен о том кто тебе снился.
Я полностью потрясена. Он знает, что мне снился сон о ком-то другом? Нет. Дерьмо. Как мне объяснить это?
— Сожалею, Дориан. Я не могу выбирать о ком видеть сны. Это получилось случайно. Даже не знаю, кто это был!
Дориан кивнул и прикусил нижнюю губу, будто концентрируясь.
— Я знаю.
— Что? Подожди, что происходит? Что ты имеешь ввиду?
Дориан повернул голову и позволил своим холодным, голубым глазам слиться с моими.
— Мой отец, Габриэлла. — Перед этим он провел рукой по моей щеке, и его лицо исказилось от боли. — Это был мой отец.
Вдруг воздух стал таким густым, что я не смогла дышать. Моя голова поплыла, внутренности закрутило в водовороте.
— Боже мой, Дориан. Вот это да… Мне так жаль. Вот дерьмо, — заикалась я.
Он гладил мои волосы, любовно лаская меня.
— Все в порядке, малышка. Это не твоя вина. Ты не сделала ничего плохого.
Мои глаза забегали, и я затаила дыхание. И меня внезапно бросило в пот. Я старалась изо всех сил подавить желчь, поднимающуюся в горле.
— Мне так жаль. Я не знала. Вот дерьмо, думаю, мне не хорошо.
Я повернулась, чтобы попытаться дойти до туалета, но Дориан остановил меня прежде, чем я успела встать с кровати, и приложил руки к моему животу. Его руки мгновенно вспыхнули синим огнем, и тошнота прекратилась, и на удивление я почувствовала себя собранной.
Твою же мать! Могла ли эта ночь стать еще более странной? Черт, я все еще сплю?
Но я не могла зацикливаться на удивительной способности Дориана лечить меня после злоупотребления текилой. Его отец здесь. И он знает кто я.
— Как? Почему он приехал сюда? Как он узнал о Тамми? — я была в растерянности, засыпая его вопросами.
Выражение лица Дориана потемнело от сильного презрения.
— Долбанная Аврора. Я говорил ей его не вовлекать. Я говорил, что найду способ. Ее чувства к этому мальчику… — Он сердито закачал головой. — Она обманула меня. И заплатит за свои поступки.
— Но Дориан, она сделала это для Джареда. Возможно Аврора действительно заботиться о нем и волнуется? Он пришел, чтобы вылечить Тамми. Чтобы помочь. Почему?
Это имело бы больше смысла, если бы я не знала, что он жестокий тиран. И думать, что я мечтаю о нем? Желаю? Даже в магазине ранее, он притягивал меня. Я не понимала. Зачем? Как меня настолько может… привлечь кто-то вроде него?
— Я не знаю. Действовать мне на нервы. Оскорбить меня. Провоцировать. Видеть тебя. Предоставить тебе выбор, — он пожал плечами. Дориан увидел замешательство и страх на моем лице и обратно уложил меня в постель, ложась рядом. — Эй, не волнуйся об этом. Я не позволю ему навредить тебе. Ты в безопасности, малышка.
Я уютно устроилась в объятиях Дориана, положив голову на его твердую грудь.
— Как он узнал про меня?
— Он знает, то что я знаю, малыш, — проворковал он. Точно. Его проклятье, неспособность лгать.
— Но на вид он такой молодой… Слишком молодой, чтобы быть твоим отцом по крайней мере. — Да, по сравнению со мной он выглядел гораздо старше, но с Дорианом скорее, как братья, чем отец и сын.
— Одно из преимуществ убийств для личной выгоды, — замечает он.
— Он собирается убить меня? — робко прошептала я.
— Нет. Он не станет марать руки. Только ни с кем то… столь высокого уровня. Никто не захочет прославиться тем, что убил Темный Свет, спасителя Светлых Чародеев, — сказал он язвительно.
Я подняла голову, чтобы вопросительно посмотреть на него.
— Что? Этим я известна?
Дориан пожал плечами.
— Просто всегда предполагалось, что именно таким путем ты пойдешь.
— Поэтому ты думаешь, что я присоединюсь к Светлым? — Дориан снова пожал плечами, выглядя бесстрастным. — Дориан, если ты думаешь так, тогда знаешь, что должен убить меня.
Он сурово покачал головой.
— Нет. Я не сделаю этого. Не могу.
— Но если ты не сделаешь это, тогда они убьют тебя! Все это время ты был готов к тому, что они убьют тебя? Когда ты собирался сказать мне? — я не могла в это поверить.