Темный принц (ЛП) - Сайрита Л. Дженнингс 16 стр.


— Ты проницательна, малышка.

Со вздохом, Дориан сел рядом со мной, сбросив обувь прежде, чем забраться повыше, таким образом полулежать на горе подушек.

В любое другое время, он бы каким-то магическим образом появился на этом месте, но я заметила, что он перестал так делать с момента своего прибытия. Неужели он использовал слишком много силы, когда тут находился его отец? Он слабел?

Дориан притянул меня в свои объятия, положив мою голову себе на грудь. Ах. Это рай. Ощущать его, находится рядом, заставляет меня чувствовать, будто в мире все хорошо, и нет маньяков, нет отцов-социопатов, нет Светлых и Темных. Только мы.

— Изначально мы не являлись злом. Когда Божественная сила создала нас, мы буквально должны были управлять темнотой, ночью. Также как Светлые должны контролировать день. Что-то вроде хранителей природы. Но с течением времени привлекательность мирских соблазнов, которыми были окутаны темные часы, росла, и Темные стали потреблять их с вожделением, жадностью и силой. Они хотели управлять ночью и всем остальным, и не собирались останавливаться ни перед чем для достижения, желаемого. Даже убивали, чтобы утолить жажду к всемогуществу. Таким образом распространилась идея, что темнота — это синоним зла.

— Так это правда? Нет такого понятия как абсолютное зло? — Я знала это! Дориан не мог быть полностью грешным, даже если бы постарался. В нем действительно есть хорошее.

— Нет. Изначально не было. Но спустя время наша сила превратилась в нечто иное. Что-то темное и разрушительное. Мы потеряли нашу способность исцелять, нашу способность помогать другим бескорыстно. Нашу способность любить и проявлять сострадание. Мы полностью испортились.

Я кивнула, лежа на его груди, пытаясь найти способ, чтобы тактично задать свой следующий вопрос.

— Итак, раз Божественная Сила создала вас, Темных, почему она не может, ну ты знаешь, покончить с вами? Конечно, я рада, что этого не произошло по понятным причинам, но это кажется логичным решением.

Я почувствовала, как Дориан поцеловал мои волосы, затем услышала, как он коротко вдохнул, возвращая к жизни свое усталое тело. Ему нужен этот контакт для более комфортной близости между нами.

— Нас создали как дополнение к Свету. Две крайности с равными полномочиями. Мы Инь и Янь. Без одного другой не сможет существовать. Если уничтожить нас, также исчезнет и Свет.

Ох. Это имеет смысл. Также удерживает Темных от полного уничтожения Светлых. Привести Свет к уничтожению было бы самоубийством.

— Были и другие последствия. — Дориан мягко приподнял мою голову с его груди, чтобы поднять рубашку. Мгновенно у меня перехватило дыхание при виде его гладкого, аппетитного торса. — Татуировка. Мы, Темные, отмечены. Только другие сверхъестественные создания могут видеть ее, как способ предупреждения о нашем предательстве, чтобы пристыдить за наши грехи. Ты слышала о знаке Зверя?

Я сморщила лоб в замешательстве.

— Из книги Откровения? Но я думала, что это 666? И разве это не относится к концу света или подобному?

Блин, становится жутко.

Дориан покачал головой, прежде чем опустить рубашку, скрывая своё великолепие. Черт возьми. Но я не могла отвлекаться на свои плотские желания, не тогда, когда он делится со мной столь многим.

— Каждый знает имя нашего клана или нашей семьи. Скотос, Орексес и, даже семья твоего отца, Полемос всем известны. Но есть много других, хотя Скотосы были правящие династией в течение тысяч лет, задолго до моего отца. Тем не менее, было сказано, что появится тот, кто станет истинным носителем Знака Зверя.

Дориан погладил мою щеку тыльной стороной ладони, позволяя прикосновению продлиться дольше на подбородке.

— Некоторые верят, что это будешь ты.

— Что? — закричала я, не обращая внимания на вежливость и скромность. Черт возьми, нет! Он только что сказал то, что я думаю? Из всех странных разговоров, это самый глупый, смешной и кощунственный одновременно. Я посмотрела на Дориана с дикими от ужаса глазами. — Ты пытаешься сказать, что я чертов антихрист?

Дориан рассмеялся, покачивая головой.

— Нет, нет, успокойся. Конечно, нет. Но ты уникальный вид, так сказать. Люди пытаются вдохнуть правду в любую басню, которые не до конца понимают. Это не вы, только Божественная Сила знает кто и когда. Ты абсолютно другая. Твое рождение считалось пришествием нового рассвета. Спаситель… пришедший к Свету.

Фух. Бедствие предотвращено. Я даже чувствовала себя не комфортно, обсуждая конец света, не говоря уже о том, чтобы способствовать этому.

— Как так? — поинтересовалась я, благодарная за смену темы. Я глубоко вздохнула и опустилась обратно в его объятия.

— Они надеются, что ты восстановишь равновесие, принесешь мир между Светлыми и Темными. В то время как большая часть Светлых ожидают твоего успеха в этом деле, есть и другие, кто боятся твоей силы.

— И Темные? Что они думают о моем присутствии? — спросила я кротко. В любом случае, ответ не будет хорошим.

Дориан подал плечами.

— Очевидно, есть такие из нас, кто не хочет мира. Они не желают восстановления естественного порядка. Затем есть кое-кто, считающий, что твоя сила может быть полезной…

— Твой отец, — прошептала я. — Он хочет использовать меня, держать в качестве своего маленького питомца, чтобы нападать на тех, кто бросает ему вызов.

— Да. — Дориан поднес руки к моей голове и начал ее массировать. Сразу же я ощутила, как напряжение покидает тело. Дориан и эти волшебные пальцы.

— Так поэтому ты ненавидишь его? Потому что он не хочет мира? Потому что ему нравится испорченное состояние?

— Это не единственная причина. Темные, особенно Скотосы, стали развращенными задолго до его правления. К сожалению, как и я. Я не бойскаут, но, честно говоря, это просто стало старо. Десятилетия убийств, удовлетворения своих бессмысленных желаний без разбору, отдаляли от нашей истинной цели. Я хотел чего-то еще, чего-то большего. Я знал, что там, но никогда по-настоящему не чувствовал этого до встречи с тобой. — Я чувствовала, как мягкие губы Дориана с любовью поцеловали мою макушку. В ответ я крепче сжала свои руки на его талии.

— И он хотел удержать тебя от того, чтобы найти это, обрести счастье, — проговорила я, пытаясь собрать вместе разрозненные остатки натянутых отношений Дориана и его отца.

Каждый ребенок хочет любви и признания от своих родителей, даже когда они испорченные негодяи. Должна быть еще одна причина. Темный Король скорее всего сам причинил боль сыну каким-то ужасным способом. Острая боль от печали пронзили мою грудь, и я подавила страдальческий вздох.

— Да. — Я ощутила, как напряглось тело Дориана, но прежде чем смогла извиниться за болезненное описание, он глубоко вздохнул и продолжил. — Я был очень молод, не исполнилось еще и ста лет. Хотел мира. Амбициозный, сильный, упрямый. Аврора тогда была в моей жизни. Мы строили планы на будущее, и я действительно думал, что она та единственная.

О, Аврора. Потрясающая, соблазнительная богиня секса. Модная потаскушка в дизайнерской обуви. Его первая любовь.

Ее вторжение в нашу интимную беседу заставило мое горло сжаться, и я боролась с желанием застонать от презрения. Я понимала, что у них была красочная сексуальная жизнь.

Увидев, каким чувственным был их обмен силой для меня, как можно отрицать усиленную химию между ними? Он хотел ее. И хотя я знаю, что его чувства к ней резко изменились со времен их молодости, я не могла помочь, но чувствовала небольшой укол ревности из-за истории и связи, что их объединяло.

Дориан немного приподнял мой подбородок, что встретиться в поцелуе с моими губами. Его вкус оживил каждый нерв в моем теле. Он моя поддержка, нужен мне как воздух.

Он должно быть почувствовал моё иррациональное чувство обиды и захотел, чтобы я поняла, что он здесь для меня одной. Нужно быть дурой, чтобы сомневаться в его намерениях, после всего того, чем он поделился сегодня вечером.

— У моего отца другое представление о том, кем я должен быть. Мысль, что однажды я займу трон, втайне пугала его. Он любит власть, ему нравится чувствовать, что все поклоняются ему подобно богу. Я никогда не хотел такого, и он боялся, что однажды я поддамся своей… человечности. Поэтому он решил, если сможет сломать меня и выпустить моих внутренних демонов, либо я приму этот путь, либо убегу от него вообще.

Дориан взял мою руку и слегка сжал ее, как если бы пытался подготовиться к болезненным воспоминаниям, которые он скрывал всю жизнь.

— Как я говорил, Аврора — Орексес. И если, и есть вещь, которую Орексесы не могут отрицать — это сексуальное желание. Я думал, что моих чувств достаточно, чтобы сдержать ее. Я оказался неправ.

Я смотрела на сильного, красивого мужчину перед собой. Хотя его голос не изменился и не дрогнул, я знаю, что ему причинили боль. Как его могло не хватить одной женщине? И не только в сексуальном плане. Дориан добрый, завораживающий, таинственный, сексуальный, скромный мужчина, я чувствовала, как по уши влюбилась в него. Он был всем.

Дориан вздыхает, отбрасывая напряженность, которая связывала его сильными воспоминаниями.

— Метод обольщения моего отца, чтобы соблазнить Аврору, не сильно отличался от того, который он применил на тебе. Как только он узнает твои глубочайшие, темнейшие секреты, он заставляет тебя думать, что сможет дать все, что ты хочешь, что тебе нужно. Аврора охотно пошла к нему без моего ведома. Она предложила ему себя, хотела доставить ему удовольствие. И пока они были заняты мерзкими действиями, он вызвал меня, чтобы я смог увидеть насколько он на самом деле развратный и злой. Аврора не могла ничего сказать. У нее не было никаких объяснений, почему она это сделала. И я не могу полностью осуждать ее. Он воспользовался ее слабыми сторонами, ее страхами, ее желаниями.

Мое уже ноющее сердце полностью разбилось от сказанного Дорианом. Как мог его собственный отец, человек, который дал ему жизнь, быть таким отвратительно порочным? Не говоря уже о том, чтобы спать с его девушкой и затем вызвать, чтобы продемонстрировать это? Я хотела плакать, кричать, бороться за своего оскорблённого возлюбленного. Но я сдерживала свои страдальческие рыдания, зная, что ощущение моего горя принесет ему еще больше мучений.

— Ты знаешь, я никогда не забуду его высокомерное выражение лица. Он был так… доволен собой, как будто сделал мне одолжение. Он сказал мне: "Смотри сын, настоящий король всегда получает то, чего хочет". — Дориан втянул воздух через зубы, его челюсть плотно сомкнулась от презрения. — Заносчивый ублюдок.

Дориан отпустил мою руку и помассировал, будто только сейчас понял, что сжимает ее.

— После этого я присоединился к Теням и похоронил себя в охоте и убийствах, чтобы заполнить огромную дыру, которая становилась еще больше. Я не видел и не говорил с моей семьей или Авророй, пока они не вызвали меня. Когда они обнаружили твоих родителей.

— О, Дориан, — прокаркала я. Мое горло стало шероховатым и сухим от волнения. Сглотнув, я посмотрела на него блестящими глазами. — Я никогда бы так не поступил. Никогда. Меня не волнует, что он думает, будто знает меня. Нет ничего, что он может дать мне, чего я уже не нашел в тебе.

Дориан подарил мне свою мальчишескую, ослепительную полуулыбку. От него просто захватывает дух, он буквально заставлял мое сердце трепетать. Его улыбка заставила меня широко улыбнуться.

Я подалась немного вперед и легонько прикоснулась к его губам своими губами. Просто жест, чтобы показать ему, что он не одинок, и что моя любовь к нему нежна и искренна. Ему не нужна жалость и скорбь.

И от меня он это не получит. Я подарю ему себя. Я должна излечить Дориана, Темного убийцу, которого я любила так, что это причиняло боль, так же, как и он в свое время помог мне, когда я в этом нуждалась. И существовал только один способ, и я знала какой.

Я провела рукой от его подбородка до его растрепанных черных волос, мягко хватая их. Другой же рукой я неуверенно потянулась к краю его футболки. Я сдвинула ее вверх, вызывая сокращение его рельефных мышц под гладкой, оливковой кожей и начинаю тяжело дышать, от этих ощущений. Его тело действительно никогда не перестанет меня удивлять.

— Я хочу это снять, — сказала я нетерпеливо, отстраняясь от него, чтобы избавить от футболки. Я была поражена шикарным великолепием, открывшемся мне, я старалась изо всех сил перестать на него пялиться. Боже, на сколько же он изумителен. Я могла любоваться его телом целый день.

Поспешно, я соединила наши губы, перекинула ногу через его колено и оседлала его. Мой язык исследовал сладкую мягкость его рта, пока руки лихорадочно хватались за его шелковистые волосы. Я никогда не могла насытиться, целуя его.

На вкус его язык был как совершенный оргазм. Я стонала, прикасаясь к его губам, с энтузиазмом скармливая мой голод ему.

Руки Дориана были на моей попке, сжимали, разминали и прижимали меня к его твердому члену. К счастью я была только в ночной рубашке и трусиках, давая ему легкий доступ к моим уже покалывающим эрогенным зонам.

Но это было мое шоу. Я хотела показать ему как сильно я его желаю и люблю. Сегодня был не тот вечер, когда он дарил мне еще один поразительный, за волосы хватающий, губы кусающий оргазм. Сегодня был вечер его удовольствия.

С большой неохотой я отрываюсь от его губ, но только для того, чтобы проложить цепочку нежных поцелуев вниз по его шее. Я вдыхаю чудесный аромат, пока скольжу язычком по еле заметной щетине на его подбородке и горле.

Поцелуями я прокладываю путь к словно мраморной груди Дориана, такой гладкой и такой твердой на ощупь. Мои губы находят его правый сосок. Я дразню эту твердую вершинку, втягиваю в рот, а потом нежно целую.

Я слышу, как он рычит, и его невольная реакция на ласку вдохновляет меня продолжать. Я двигаюсь к левому соску, где все повторяется вновь. Его вздохи превращаются в тихое шипение, и я понимаю, что он на пике.

Возбуждение Дориана, его открытость и чувствительность зажигают бешеное пламя меж моих бедер.

— Черт, Габриэлла! — стонет Дориан, заставляя меня повторять мучительно медленную атаку.

Руки находят молнию его джинсов, и я спешно расстегиваю их, открыв взору твёрдую выпуклость, стиснутую джинсовой тканью. Дориан такой сильный, так полон энергии, я хочу, чтобы это поселилось внутри меня.

Отрываю свой ненасытный рот от его кожи, чтобы сфокусироваться на этом пульсирующем, яростном монстре, который требует, чтобы его накормили. Я стягиваю джинсы Дориана к лодыжкам, где он помогает мне избавиться от штанов, спешно скинув их с ног. Передо мной оказывается потрясающий мужчина, одетый лишь в темные боксеры.

Я хочу его, так же сильно, как хочу запечатлеть этот миг в своей памяти. Но просто трахать взглядом мне мало.

Тяну за пояс трусов, в нетерпении узнать, насколько сильно его желание.

Он не разочаровывает, как и всегда. Дориан дает мне полюбоваться своим каменно-твёрдым членом и я распахиваю глаза от удовольствия. Импульсивно я наклоняюсь и нежно целую головку. Дориан затаивает вздох неожиданности. Он хочет этого, и я тоже.

И я даю ему это, жадно обрушиваясь на его прекрасную твердость.

Глубокие, низкие мужские стоны гармонично звучат под музыку, создавая симфонию секса. Несмотря на мольбы замедлиться и дать ему милосердия, я продолжаю свою оральную пытку, доводя до того, что ноги Дориана начинают невольно дрожать.

Я стараюсь взять его как можно глубже, хочу распробовать каждый дюйм. Не потому, что я должна, но потому, что хочу этого. Его удовольствие подстегивает меня.

Теперь Дориан не просто дрожит, он весь трясется и становится ясно, что он уже близок. Но я не отступаю: я продолжаю сладко мучить его, пока он, вздрогнув, не замирает и не изливается живительной влагой.

Я проглатываю все, до капли, прежде, чем взглянуть на него затуманенными глазами. Он обезумел под моим спонтанным натиском, и я мысленно поглаживаю себя по голове за способность довести Дориана до такого состояния.

Не отрывая взгляда от Дориана, я стягиваю футболку через голову, выставляя на обозрение грудь и атласные трусики. Он закусывает губу. Видно, что ему хочется прикоснуться ко мне ртом, но он сдерживает свою атаку. Сейчас Дориан ждёт от меня инициативы и это именно то, что я и планирую.

Я устраиваю целое шоу, когда выскальзываю из своего белья. Глаза не отрываются от его, а губа закушена от страсти. С кошачьей грацией я скольжу над ним и зависаю буквально в сантиметрах от все еще возбужденного члена.

Назад Дальше