Пирующие вокруг костров умолкли, прислушиваясь, и молчали еще несколько секунд после того, как вопль прекратился, затем все одновременно заговорили, что-то обсуждая, то тут, то там раздавались взрывы жестокого пренебрежительного смеха.
– Сара, да скажи ты, что там, черт возьми, происходит?
– Рас Кулла забавляется с итальянцами, – спокойно ответила Сара, и Вики поняла, что ни разу не задумалась о судьбе пленных итальянцев из разбитой автоколонны.
– Забавляется? Что ты имеешь в виду, Сара?
Сара фыркнула, как рассерженная кошка, на лице ее было написано крайнее отвращение.
– Люди раса Куллы – настоящие скоты. Всю ночь они будут над ними издеваться, а утром отрежут им их мужские дела. – Она опять фыркнула. – Перед тем как жениться, они должны раздобыть эти мужские штуки… как это у вас называется – две штуки в мешочке?
– Яички, – ответила Вики хрипло, чуть не поперхнувшись.
– В общем, они должны убить мужчину и поднести своей невесте его яички. Такой у них обычай, но сначала они поиздеваются над этими итальянцами.
– Можно их остановить? – спросила Вики.
– Остановить? – удивилась Сара. – Ведь это всего лишь итальянцы, а у галла такой обычай.
Снова раздался тот же крик, и снова умолкли пирующие. Вопль за Воплем неслись в тихом воздухе пустыни, казалось невероятным, что такие звуки может издавать человеческое горло. Сердца их сжались при мысли о том, какое же страдание должно исторгать такие чудовищные крики.
– Боже мой, Боже мой, – шептала Вики.
Она перевела глаза с лица Сары и повернулась к Гарету Суэйлзу, который сидел рядом.
Он был спокоен и молчалив, она видела его божественный профиль, прекрасный и холодный. Когда вопль замер, он наклонился к костру, взял уголек и поднес его к сигаре, зажатой в его белых зубах. Затем глубоко затянулся, задержал дым в легких, выпустил его через нос и легко повернулся к Вики.
– Вы слышали, что сказала эта леди – таков обычай.
Он обращался к Вики, но предназначал свои слова Джейку Бартону, в глазах его притаилась насмешка, а губы изогнулись в полуулыбке. Двое мужчин посмотрели друг другу в глаза, не мигая и без всякого выражения.
Опять раздался крик мучительной боли, на этот раз слабее. Затихая, он рыдающим эхом отозвался в ночи.
Джейк Бартон вскочил на ноги, мгновенно выпрямившись; одним движением, кинулся к куче трофейного итальянского оружия. Он наклонился и выхватил оттуда офицерский автоматический пистолет, семимиллиметровую «беретту», все еще лежавшую в глянцевитой кожаной кобуре, отстегнул клапан, вынул оружие, отбросив в сторону кобуру и ремень. Он проверил, полон ли магазин, ударом ладони загнал его на место, снял пистолет с предохранителя и сунул его в карман брюк.
Ни на кого не взглянув, он зашагал прочь, постепенно исчезая в темноте за горящим костром, в направлении лагеря галла.
– Я уже не раз говорил ему, что сентиментальность нынче старомодная роскошь, к тому же слишком дорогая в наше время, а особенно – в этом месте, – прошептал Гарет, изучая пепел своей сигары.
– Если он пойдет туда один, его убьют, – сказала Сара, как нечто само собой разумеющееся. – Они до крови жадные, вот и убьют его.
– О, я не думал, что дело обстоит настолько плохо, – протянул Гарет.
– Да. Они его убьют, – сказала Сара и повернулась к Вики. – Вы позволите ему уйти? Это ведь только итальянцы, – подчеркнула она.
Одно мгновение женщины пристально смотрели в глаза друг другу, потом Вики вскочила и побежала за Джейком. На бегу голубое льняное платье красиво развевалось у ее колен, в ее золотых волосах играли бронзовые отблески костра.
Она догнала Джейка у самого лагеря галла и быстро пошла за ним, делая два шага, пока он делал один.
– Идите назад, – сказал он тихо, но она не ответила и продолжала следовать за ним.
– Делайте, что вам говорят.
– Нет, я пойду с вами.
Он остановился и посмотрел на нее. Она с вызовом вскинула подбородок, расправила плечи и выпрямилась во весь рост, так что голова ее оказалась вровень с его плечом.
– Послушайте… – начал он и замолк, потому что в ночи снова прозвучал мучительный вопль. Это был какой-то странный, ни с чем несообразный звук – полустон, полурыдание. Почти сразу же послышался рев сотен голосов, кровожадный рев волков на охоте, варварский, идущий из глубины…
– Так вот оно как…
Он отвернулся от нее, прислушиваясь. В глазах его светилась решимость.
– Я иду, – упрямо сказала она, он не ответил, а бросился вперед в сторону отблесков горящих костров галла. Их свет превращал сплетенные ветви верблюжьей колючки в своды высокого храма.
Часовых возле лагеря не было, они незамеченными прошли мимо лошадей, наскоро поставленных шатров, кожаных навесов и неожиданно очутились в середине лагеря, где вокруг костров собрались все галла. Они сидели на корточках огромным кругом, в свете костров их хищные лица казались бронзовыми, от них исходило то напряжение, которое всегда охватывает присутствующих при кровавых зрелищах.
Джейк помнил это – однажды он был на призовом состязании по боксу в «Мэдисон Сквер Гарден», а в Гаване – на петушином бою.
Жажда крови достигла высшей точки, зрители рычали, как стая хищников.
– А это – рас Кулла, – прошептала Вики, дергая Джейка за рукав.
Кулла сидел на куче ковров и подушек, на голове у него был яркий полосатый шелковый платок, который ниспадал с его головы на плечи, укрывая в тени отечное лицо, но глаза его в свете костра блестели какой-то невероятной, бешеной яростью.
Жирной рукой цвета слоновой кости он впился себе в колено, другая была на талии женщины, сидевшей рядом с ним, и мяла и терзала ее пышную плоть. Казалось, эта рука живет своей собственной, отдельной жизнью, бледная, непристойная, она двигалась, как слизняк, пожирающий спелые плоды женственности.
За кострами, на дальней стороне утоптанного круга, сбились в кучку три итальянских солдата со связанными за спиной руками, на их абсолютно белых лицах, покрытых испариной, был написан предельный ужас. На них оставались только брюки, спины и руки были испещрены синяками и вздувшимися следами от плетей. Босые ноги распухли и были сбиты в кровь, при первом же взгляде становилось ясно, что их босиком долго гнали по камням. Черные их глаза, расширившиеся от ужаса, неотрывно смотрели на представление, которое происходило под открытым небом при свете костров.
Вики узнала женщину – фаворитку раса Куллы, которую она видела в маленькой гостинице в Сарди. Сейчас она со своей тяжелой грудью стояла на коленях, полностью погруженная в свое занятие. Ее круглое девичье лицо светилось чуть ли не религиозным экстазом, полные губы приоткрылись, а черные, как терновые ягоды, глаза сверкали, словно у жрицы какого – то мистического культа.
При этом рукава ее шамма были деловито закатаны до локтей, как у мясника, а руки были в крови до самых запястий. Узкий кривой кинжал она держала, как хирург, его серебристое лезвие тускло мерцало красным в свете костров.
Существо, над которым она трудилась, все еще извивалось в сыромятных ремнях, все еще дышало и стонало, но человека в этом существе уже нельзя было узнать. Толпа в ожидании главного развлечения подвывала, раскачивалась из стороны в сторону, сопела, а женщина упорно продолжала трудиться, копошась ниже исполосованного ранами живота. Жертва снова вскрикнула, но уже слабее. Женщина вскочила на ноги и протянула вперед руку с тем, что она только что отрезала.
Она победительницей обошла весь круг, высоко поднимая свою добычу, смеясь, приплясывая заплетавшимися, шаркавшими ногами. Кровь, стекала с ее высоко поднятой руки и капала с локтя на землю.
– Держитесь поближе, – сказал Джейк тихо, но такого голоса Вики у него никогда еще не слышала. Она оторвалась от кошмарного зрелища и увидела, как исказилось и напряглось его лицо, как отвердел подбородок и какими страшными стали его глаза.
Он вытащил пистолет из кармана, прижал его к бедру и быстро двинулся вперед, с такой силой прокладывая себе дорогу среди плотной толпы, что и Вики смогла последовать за ним.
Все галла как один неотрывно смотрели на плясавшую женщину, и никто не обратил внимания на присутствие Джейка, пока он не дошел до самого раса Куллы.
Джейк схватил его за мягкую толстую руку так, что пальцы впились в вялую плоть, дернул вверх и, не давая восстановить равновесие, сунул в лицо пистолет, прижал дуло «беретты» к верхней губе, прямо под широкими ноздрями.
Они смотрели друг на друга, рас Кулла поежился от разящего взгляда Джейка, заныл от боли в руке и от страха перед пистолетом.
Джейк припомнил все те немногие слов на амхари, которым научился у Грегориуса.
– Итальянцы, – сказал он тихо. – Мне – итальянцы.
Рас Кулла уставился на него и, казалось, ничего не слышал, но потом произнес одно слово, и ближайшие к нему галла подались вперед, словно собираясь вмешаться.
Джейк вжал дуло пистолета в губу раса Куллы так, что почувствовал, как оно уперлось в зубы, кожа при этом порвалась и хлынула кровь.
– Ты умрешь, – сказал Джейк, и рас, взвизгнув, отменил свой первый приказ. Галла подались назад, но они крепко сжимали ножи и напряженно смотрели горящими глазами в ожидании подходящего момента. Женщина с окровавленными руками опустилась на корточки, и над вытоптанным кругом повисла тишина. Они сидели совершенно тихо, обратив лица к Джейку и расу. И в этой тишине искалеченное кровоточащее существо у костра издало долгий, тягучий стон. Нервы Джейка не выдержали, лицо его исказилось.
– Прикажи своим людям, – сказал он севшим от ярости голосом. И рас Кулла пронзительно высоким голосом что-то крикнул; солдаты, охранявшие итальянских пленных, неуверенно зашевелились и обменялись взглядами.
Джейк еще сильнее прижал пистолет, и на сей раз Кулла уже требовательным тоном повторил свой приказ. Стражники нехотя вытолкнули испуганных пленников вперед;
– Возьмите у него кинжал, – спокойно сказал Джейк Вики, не отводя глаз от раса Куллы. Вики подступила к расу и схватила рукоятку кинжала, который висел на расшитом поясе, обхватывавшем отвисшее брюхо. Кованый золотой эфес был украшен грубо ограненным аметистом, но остро наточенное лезвие блестело.
– Разрежьте им ремни, – сказал Джейк.
В то время, пока она находилась вдали от него, в особой опасности, он еще сильнее вжимал пистолет в губу раса. Его голова запрокинулась назад под невообразимым углом, зубы обнажились в застывшем оскале, глаза закатились, слезы боли текли по щекам, сверкая в свете костров, как роса на лепестках желтой розы.
Вики срезала сыромятные ремни с рук и локтей итальянцев; сбившись в кучку, они растирали их, чтобы восстановить кровообращение, на бледных лицах запеклись кровь и грязь, в глазах застыл ужас и непонимание происходящего.
Быстрым шагом Вики вернулась к Джейку и встала как можно ближе к нему. Почему-то рядом с ним она ощущала себя в безопасности. Она не отходила от него ни на шаг, когда Джейк силой толкал раса к обезображенному, но все еще слабо шевелившемуся человеку, который продолжал дышать с надрывным храпом. Она не понимала, что он собирается делать, пока он не отвел пистолет от лица раса и не вытянул руку на всю длину.
Щелчок пистолетного выстрела резко прозвучал в тишине, пуля вошла в самый центр лба, пробив темно-синюю дырку в белой коже изувеченного итальянца. Его веки затрепетали, как крылья умирающего голубя, измученное тело вытянулось и затихло. Из горла вырвался прерывистый вздох, так мог бы вздохнуть человек засыпая, и наконец он замер.
Не глядя больше на человека, которому он дал избавление, Джейк поднял пистолет к лицу раса Куллы и, сжимая ему руку, заставил повернуться и пойти назад.
Коротким кивком он велел трем итальянцам следовать за ним. И они медленно, держась все вместе, пошли, за ними следовала Вики, для уверенности протянув руку назад и касаясь плеча Джейка. Джейк не давал расу Кулле прийти в себя и толкал его шаг за шагом вперед. Он понимал, что спешить нельзя, нельзя показать слабость, поскольку тончайшие нити, удерживавшие галла на месте, порвутся при первом же неосторожном движении, и тогда дикари кинутся на них всей сворой, навалятся и разорвут в клочья.
Так, шаг за шагом, медленно и упорно, они продвигались вперед. Но вот на их пути выросла плотная группа галла, которые стояли плечом к плечу, сжимая в руках кинжалы. Джейк снова вжал пистолетное дуло в нежную кожу раса Куллы. Тот что-то крикнул, и галла нехотя расступились. Темнокожие воины освободили только узкий проход и, едва они прошли, сразу же сомкнули ряды и последовали за ними почти вплотную, на расстоянии вытянутой руки.
Когда путь оказался свободным, Джейк зашагал шире, они шли теперь по тропинке, среди верблюжьих колючек. Запуганных итальянцев он гнал вперед, как овчарка, а раса Куллу тащил рядом с собой.
– Что мы будем с ним делать? – почти беззвучно спросила Вики. – Мы же не сможем так долго держать его под прицелом.
Джейк ничего не ответил. Он не хотел, чтобы галла, так близко следовавшие за ним, угадали неуверенность в его голосе, но он не хотел также, чтобы они заметили страх Вики.
Конечно, она была совершенно права, галла двигались за ними с неукротимой злобой, сбившись в грозную толпу.
– Броневик! – осенило вдруг Джейка. – Засуньте их в броневик.
– А потом?
– Всему свой черед, – рыкнул Джейк. – Сначала запихнем их в броневик.
Они по-прежнему двигались по тропинке, галла подбирались все ближе. Кто-то очень высокий грубо задел Джейка – таким образом, как он понял, его испытывали, – потом толкнули еще сильнее. Джейк круто развернулся и со всего размаха ударил в ответ. Это произошло так быстро, что галла не удалось отскочить.
Даже если бы он попытался, у него все равно ничего бы не вышло – слишком плотной толпой стояли вокруг его сотоварищи.
Джейк ударил его с такой силой, что дуло воткнулось ему в рот, выкрошило все зубы из верхней челюсти. Через лобную пазуху удар передался непосредственно в мозг. Галла упал без единого звука и исчез из виду, заслоненный напиравшими соплеменниками. Правда, сейчас напор их был не столь велик, и Джейк умудрился моментально опять приставить пистолет к лицу раса Куллы. Все произошло так быстро, что Кулла не успел ни крикнуть, ни вырваться из железной, намертво впившейся в него руки Джейка.
И Джейк снова поволок его за собой. Впереди, среди деревьев, он уже различал уродливые горбатые силуэты броневиков, серебристо-серых в лунном свете.
– Вики, мы возьмем «Попрыгунью». Нельзя поручиться, что «Присцилла» заведется сразу, – просипел он. – Лезьте в люк и не думайте ни о чем, кроме того, как поскорее оказаться за рулем.
– А что с пленными?
– Не болтайте, делайте, что вам говорят, черт возьми! – Они находились теперь метрах в шести от броневика, и он добавил: – Вперед, и быстрее, быстрее!
Она рванулась и успела добежать до «Мисс Попрыгуньи», прежде чем галла, опомнясь, могли бы помешать ей. Одним ловким прыжком она вскочила на броню.
– Захлопните крышку! – крикнул Джейк вдогонку и, когда крышка захлопнулась с лязгом, на секунду испытал облегчение.
Галла взвыли, как стая волков, у которой из-под носа увели добычу; толкаясь, они кинулись вперед и окружили броневик плотной толпой.
Джейк выстрелил в воздух, и рас Кулла визгливо скомандовал что-то. Галла отпрянули и зловеще замолкли.
– Вики, вы слышите меня? – позвал Джейк, подгоняя своих итальянцев к броневику вплотную.
Она ответила, ее голос из-за брони звучал приглушенно и как бы издали.
– Задние дверцы, – сказал он быстро. – Откройте их, но не раньше, чем я скажу. – И он стал подталкивать к ним итальянцев, но это потребовало времени, так они отупели от ужаса.
– Открывайте, – крикнул Джейк и нетерпеливо стукнул пистолетом по броне.
Замок щелкнул, дверцы стали открываться наружу, но наткнулись на сопротивление сгрудившихся возле них тел. Джейк выругался, подставил плечо под одну створку, распахнул ее, Сбив с ног двух галла, и втолкнул в темное чрево броневика первого итальянца. В паническом состоянии за ним последовали и двое других. Джейк захлопнул за ними дверцы и прислонился к ним спиной. Глядя в злобные темные лица, в тесно сбившуюся толпу, он услышал, как внутри броневика щелкнул замок. В задних рядах галла послышались выкрики, большая часть добычи ускользнула от них, и лишь секунды оставались до того момента, когда стадный инстинкт насилия должен был взять верх.