Глава 3
– Джоэль. Пора просыпаться, милый.
Да, точно – пахло ее волосами…
Я слыхал, как Джинни произнесла эти слова тихим гортанным голосом в начале одного из приятных снов. Но услышать эти слова в конце приятного сна – в этом было что-то новенькое. Если только все остальное будет развиваться так, как обычно развивалось во сне…
Я открыл глаза. Ее не было. Запах был либо наведенным, либо воображаемым. Черт побери.
– Тебе правда нужно просыпаться, Джоэль, – настойчиво проговорила она где-то рядом.
– Ладно, – сказал я.
– Просыпайся, Джоэль. Пора…
Я сел на кровати. Она не договорила начатую фразу. Ее не было в комнате. Ее нигде не было.
Просыпаюсь я всегда с трудом. Пришлось сидеть и моргать несколько секунд, пока до меня дошло, что говорила не Джинни, а искусственный интеллект, сервер Лео, в совершенстве воспроизводивший ее голос, действуя в режиме будильника. Лео, между прочим, делал свою работу хорошо. Свой будильник в пансионе я мог обмануть, сказав ему, что уже встаю, а Лео среагировал исключительно на то, что я принял вертикальное положение.
Но почему я должен вставать именно сейчас? Я догадывался, что восемь часов не проспал. Я закончил колледж – так куда мне было спешить?
И тут до меня дошло. Ну да. Все правильно. Сегодня мне предстояла личная беседа с одним из могущественнейших людей во всей Солнечной системе. Разве я мог предполагать, что встречу назначат, считаясь с удобством для меня? Человек, вроде Конрада из рода Конрадов, наверняка пожелал бы сделать такое тривиальное дело, как беседа с женихом внучки, как можно раньше, в самом начале своего делового дня.
– Как скоро меня ждут? – спросил я.
– Через полчаса, мистер Джоэль, – ответил Лео своим голосом.
– А как мне позавтракать?
– Я могу принять ваш заказ, сэр.
Я уже был готов сказать: "Тост с омлетом, большую кружку черного кофе и литр апельсинового сока", но одумался. "Тебе предстоит разговор с глазу на глаз с одним из самых могущественных людей в Солнечной системе", – напомнил я себе и распорядился:
– Яйца "бенедикт"[6], картошка-фри "по-домашнему", танзанийский кофе – "французский пресс", пожалуйста, с двумя кусочками сахара и восемнадцати процентными сливками. И еще сок из дюжины апельсинов.
Лео повторил заказ.
– Очень хорошо, мистер Джоэль. Вы предпочитаете обычные бобы или цельные[7]?
– Цельные, пожалуй, – выдавил я.
За дверью послышался скрип. Она отворилась. Вошел слуга, толкавший перед собой двумя пальцами по воздуху на высоте плеч поднос. Слуга был таким же старым и некрасивым, как те представители обслуги, которых я видел вчера вечером. Правда, этот не был таким надменным. Возможно, дневная смена была симпатичнее.
– Что это? – осведомился я.
– Яйца "бенедикт", картофель, кофе, свежевыжатый апельсиновый сок и утренние новости, – ответил слуга, поочередно указывая на называемые им вещи.
В его поведении не было ровным счетом ничего такого, что показало бы: только законченный идиот потребовал бы, чтобы все это было названо своими именами.
Я дал себе обещание: как только будет время, всеми силами постараюсь разузнать, каким образом можно мгновенно приготовить любое из этих блюд, а уж тем более – все сразу. Но пока что не имело смысла притворяться, что это меня совсем не удивило.
– Если бы я знал, какое тут быстрое обслуживание, я бы попросил подождать десять минут, пока я воспользуюсь ванной комнатой, – проговорил я с грустной усмешкой.
Слуга повернулся к подносу и произвел какой-то таинственный жест. Еду накрыла полусфера… из чего-то, похожего на мерцающий воздух.
– Располагайте своим временем, как вам будет угодно, сэр. Когда вы вернетесь, все будет той же самой температуры и консистенции.
О, конечно. Я подумал о том, как мне потом сделать так, чтобы воздух перестал мерцать, но решил, что спрашивать не стану – сам как-нибудь додумаюсь.
– Как только захотите, просто протяните руку, сэр, – подсказал мне слуга. – Поле сразу отключится.
Я раскрыл было рот, чтобы спросить, что за поле такое, каким образом оно генерируется и каковы его свойства – но осекся. Еще успею выяснить.
– Как вас зовут?
– Накамура, сэр.
– Спасибо, мистер Накамура. Вы очень добры.
– Пожалуйста, сэр. Благодарю вас.
Он не спешил, но при этом исчез мгновенно.
Я начал вставать с кровати… и эта треклятая штука помогла мне встать. Та часть матраса, что находилась у меня под коленями, отъехала назад, а та часть, на которой я сидел, приподнялась, и я оказался на ногах. Я отреагировал на это так, словно меня подшлепнули, поторопили – физическое ощущение было примерное такое. Я вскрикнул:
– Ой!
Получилось громче и на октаву выше, чем я хотел. Я отпрыгнул на метр, обернулся и укоризненно взглянул на кровать.
– Что-нибудь не так, мистер Джоэль? – осведомился Лео.
Я сделал один глубокий вдох, потом еще один.
– Пока нет, – осторожно ответил я.
По пути в ванную я прошел рядом с подносом. При взгляде на чашку кофе мне так сильно его захотелось, что у меня даже слезы навернулись на глаза. Но я понимал, что, если сейчас "отключу поле", потом воссоздать мне его вряд ли удается. Кроме того, нужно было еще освободить в организме место для кофе.
Ладно, поспешу и выйду из ванной не через десять минут, а через пять. Я вошел в ванную…
Жители Ганимеда в таких вопросах более сдержанны, чем земляне, – вследствие сложных социальных и культурологических причин, которые я бы с радостью изложил, если бы у вас нашелся часок свободного времени, чтобы выслушать малого, который сам не больно-то в курсе, о чем говорит. Так что скажу только, что санузел оказался раз в десять просторнее и раз в десять лучше запрограммирован, чем я мог себе представить, и давайте, как говорится, замнем на этом. В общем я там кайфовал минут пятнадцать.
А когда вышел, увидел, что моя одежда исчезла.
Я отметил это и постарался отреагировать как можно более спокойно. Лео объяснил, что одежду забрали в стирку и чистку. Он посоветовал мне выбрать что-ни будь из шкафа и неизвестно зачем добавил, что все вещи будут сидеть на мне идеально.
То, что вещи забрали, меня совсем не порадовало, но я увидел на прикроватном столике свои ключи, мобильник и бумажник и решил, что поговорю с Лео после кофе.
Допив первую чашку, ни я сам, ни мой желудок не имели ничего против того, чтобы попросить еще одну. Если у вас когда-нибудь будет выбор, выбирайте цельные кофе-бобы. Верьте мне.
Когда я был готов одеться, то автоматически выбрал свой лучший костюм, стараясь утешить себя мыслью о том, что его копия по крайней мере будет свежевычищенной и к тому же в некоторых местах не окажется вытертой. Но, вынув из шкафа костюм, я обнаружил, что за ним на плечиках весит предмет одежды, совершенно точно не являющийся дубликатом вещи, принадлежащей мне. Это был костюм от Дж. Л. Фонг. Супермодный. Я обратил внимание на то, что по цвету он подходит к волосам Джинни. Эта вещь стоила дороже всего моего гардероба – больше стоимости моей дороги до Земли. Брюки были чуть узковаты, но я решил, что ноги у меня достаточно прямые, так что сидеть брюки будут неплохо. Я не удивился, обнаружив в выдвижных ящиках подходящее белье и все прочие аксессуары, разложенные вперемешку с моими вещами.
Стоило мне только надеть костюм, и он сразу превратился в старого, милого, любимого друга, а сам я стал выше ростом и шире в плечах. Костюм не смог бы сидеть лучше, если бы его шили специально для меня. Эта вещь знала обо мне что-то такое, о чем я сам даже не догадывался, и мне эти новые знания понравились. В таком костюме можно было без преамбулы начать драку на ножах, взять взаймы миллион долларов без требования дать расписку, уйти с места преступления, получить в кредит изысканные наркотики. Я полюбовался эффектом, постояв перед зеркалом в ванной, и понял, что на мне этот костюм смотрится хорошо. "Пожалуй, – решил я, – даже сумею пережить беседу с главой семейства Конрад, не посадив ни пятнышка на этот драгоценный костюм, если беседа окажется не очень продолжительной".
– А Джинни будет присутствовать на этой встрече, не знаешь? – спросил я у Лео.
– Нет, мистер Джоэль. Только мистер Конрад, мистер Альберт и вы.
Я удивленно заморгал.
– Минутку. Какой именно мистер Конрад – отец Джинни или ее дед? И кто такой этот Альберт?
– О, простите меня, мистер Джоэль. В семействе более десятка взрослых мужчин, чья фамилия Конрад, однако по давней семейной и корпоративной традиции "мистером Конрадом" всегда является только кто-то один из них. В данный момент это дедушка Джинни, мистер Ричард Конрад. Остальные именуются мистер Джозеф, мистер Чанг, мистер Акваи-Н'Боко и так далее. Мистер Альберт – отец Джинни.
– Понятно, – сказал я. – Спасибо.
Я начал понимать, почему Лео так упорно употребляет слово "мистер" перед всеми именами. Я хотел спросить, где сейчас Джинни, но догадался, что ответ мне ничего не скажет.
За следующие двадцать секунд я добился того, что заставил себя дышать более ровно и спокойно. После чего заявил:
– Ладно, я готов.
– Очень хорошо, мистер Джоэль.
Я вышел из имитации фермерского дома, прошагал по имитации поля. Пахло очень похоже на то, как пахнет по утрам на Ганимеде, и не выпытывайте у меня, чем это объяснить. Было невыразимо дико идти по колониальным угодьям при непривычной силе притяжения, разодевшись, как аристократ, и держать путь в направлении двери, застланной розовым дымом, а потом оказаться в самом обычном коридоре, где пахло совсем не как в Стране Чудес, а как на Терре.
– Отсюда я буду вас направлять, сэр, – сказал Лео. – Видите свет у себя под ногами?
Я опустил глаза и увидел мягкий зеленый мигающий огонек возле плинтуса, лежащего вдоль левой стены. Огонек был размером со светлячка – крохотный, но не заметить его было невозможно.
– Веди, – сказал я.
Огонек двинулся вперед.
– Если вы позволите мне высказать личное наблюдение, сэр, – проговорил Лео в то время, как я шел следом за мигающим светлячком по коридору, – у вас потрясающее чувство времени для человека.
– Что-что?
– Вы сказали: "Ладно, я готов" через двадцать девять минут и сорок одну секунду после того, как я сообщил вам, что на сборы у вас тридцать минут.
– А, понятно. – Я кивнул. – Несколько человек говорили мне, что у меня довольно точные внутренние часы.
– На редкость, сэр, если считать данный пример показательным.
Я пожал плечами:
– Ну, к примеру, у меня никогда не подгорают тосты. Послушай, мне нужно немного поразмыслить.
– Хорошо, сэр. Я просто хотел…
– Потом, Лео.
– Но, сэр…
Меня приучили вести себя вежливо с обладателями искусственного интеллекта – отец всегда говорил, что это полезная практика, но сейчас я пытался сосредоточиться, а Лео мне мешал.
– Тихо!
Лео заткнулся, и я полностью посвятил свои мысли тому, что меня ожидало. Для начала я обшарил память в поисках всего, что я когда-либо слышал или читал о великосветском этикете, хороших манерах, протоколах встреч на высшем уровне. К сожалению, на все это мне хватило всего лишь двух шагов. Затем я обследовал собственную биографию, пытаясь найти в ней прежде всего что-нибудь такое, что могло бы впечатлить мультиоктиллионера, а когда это мне не удалось, быстро составил короткий перечень такого, что могло бы его настроить против меня, и заготовил подходящие извинения. Полтора шага. Мигающий огонек исчез за углом, а я пытался решить, что будет со мной в том случае, если предстоящая встреча пройдет неудачно. Еще я думал о том, как же меня угораздило вляпаться во все это, каков был мой самый первый неверный шаг…
…И тут я повернул за угол и встретился с восемнадцатью килограммами массы, двигавшейся в противоположном направлении.
Я весил в четыре раза больше. Но масса ударила по мне намного выше центра тяжести – то есть прямо в лицо, и к тому же, она двигалась намного быстрее и несла в себе большой запас кинетической энергии. Кажется, на Земле в таких случаях, неизвестно почему, употребляют поговорку: "мчится как угорелый".
Я закончил курсы самообороны. Я знаю, как правильно падать, и в обычных условиях делаю это непроизвольно. Но только не при силе притяжения, равной одному G. Я пребольно шлепнулся на спину, весь воздух вышел из моих легких единственным взрывным восклицанием, и череп у меня не раскололся вдребезги только благодаря толщине ковра. В первый момент я почувствовал себя совсем невесело. Но потом восемнадцатикилограммовая масса приземлилась мне на живот, и мне стало еще хуже.
Через какое-то время я заставил себя открыть глаза.
Потом зажмурился. Потом снова опасливо разжал веки. В полуметре от моего носа находилась маленькая девочка…
– Почему не смотришь, куда идешь? – вопросила она.
Возьми на заметку, Джоэль: когда в следующий раз будешь просить ИИ заткнуться, а он все же пытается тебе что-то втолковать – выслушай его.
– Потому что я балбес.
– О. – Девочка задумалась. – А я – Конрад.
Я внимательно посмотрел на нее. Ей было лет семь. Семь земных лет. Хорошенькая.
– Ты в порядке?
Она наморщила лоб и слегка запрокинула голову.
– Да. Папа говорит, что у меня нет костей. – Она отвела взгляд. – А вот мой скейтборд, похоже, сломался.
Вышеназванный предмет лежал на ковре рядом с нами. Он выглядел как обычный скейтборд – за минусом роликов, мотора, бортового компьютера и дисплея. Короче говоря, эта штуковина больше походила на миниатюрную доску для серфинга. Я не сомневался в том, что это приспособление умело летать – до того, как вышло из строя, поскольку до нашего столкновения оно находилось на уровне моей головы. Вот только я никак не мог взять в толк, каким образом оно летало.
– Извини, – сказал я, понимая, что мне придется возместить ущерб. Прости-прощай, стипендия. – А… как тебя зовут?
– Эвелин.
– Привет, Эвелин. Мою маму тоже так звали. А я…
– Ты Джоэль, это ясно. А я не маленькая.
– Конечно, нет! Будь ты маленькая, ты бы весила килограммов на десять меньше.
Она хихикнула и тут же нахмурилась.
– Тебе больно?
– Только когда я пытаюсь дышать.
Эвелин слезла с меня и мгновенно вскочила на ноги.
– Джинни – моя самая любимая кузина, – сообщила она. – Я думаю, она просто классная. А ты?
– Да. Думаю, да. – Я сел. Поняв, что буду жить, я встал и осмотрел свой шикарный костюм.
– Собираешься на ней жениться?
Я открыл рот, закрыл, снова открыл, снова закрыл.
– Мы обсуждаем этот вопрос, – наконец выдавил я.
– Ты ее любишь?
– Эвелин, боюсь, нам придется завершить этот разговор в другой раз. Я опаздываю на встречу с твоим… – Кем же он ей приходится? – На очень важную встречу. Пожалуйста, извини.
Она усмехнулась.
– Ладно. Я видела, как ты покраснел.
Я покраснел еще сильнее. Ясное дело – двоюродная сестрица Джинни.
– Мне действительно нельзя опоздать.
Она величественно махнула рукой.
– Сильно не переживай. Просто скажи дедульке Богачу, что опоздал из-за меня.
Я заметил, что мой огонек-поводырь начал двигаться дальше по коридору. Намекал, стало быть.
– Было очень приятно познакомиться, – поспешно проговорил я. – Извини, что сломал твой скейтборд. Как только смогу, куплю тебе новый.
Она рассмеялась.
– Вот дурачок!
Я посмотрел в ту сторону, куда она указывала пальцем. По коридору на высоте примерно полуметра от пола плавно скользил новый скейтборд. Доска доской. Даже антенны на нем не было. И тут я увидел, что мой светлячок уже совсем недалеко от угла. Еще пара секунд – и он исчезнет.
– Отлично. Увидимся.
– Все нормально, Джоэль. Дедуле ты понравишься. Он решит, что ты классный. Вот увидишь.
В комплиментах я разбираюсь. Я отвесил Эвелин учтивый поклон и ухитрился не броситься с места в карьер. Огонек я обнаружил за углом. Он ждал меня, но стал мигать быстрее – видимо, выражал нетерпение. Я обогнал его, потом – он меня, потом я снова вырвался вперед, ощущая идиотское удовлетворение от того, что переигрываю компьютерную программу. Я перешел на шаг – а огонек стал двигаться вдвое быстрее. Короче говоря, до места назначения я добрался, тяжеловато дыша и едва не вспотев.