* * *
— Бас, назови мне хоть одну причину, по которой я должна это сделать?
— Нууу…
— Предупреждаю — глазки котика из «Шрека» не канают. Это только на Машу действует.
— А из природного человеколюбия и истинно женского мягкосердечия?
— Что?!
— Софочка, парень редкостный задр*т и ботаник. Он эту встречу с тобой будет помнить всю свою жизнь. И будет частенько перед сном вспоминать твой… светлый образ.
— Ты ужасный циник, Литвинский.
— Зато честно. Таких, как ты, Серж видел только по телевизору. Пожалей парнишку.
— Я не подаю по понедельникам.
— А возможность посетить неделю высокой моды, потусоваться с кутюрье и модным бомондом?
— С каких это пор ботаники тусуются с модным бомондом? — недоверчиво хмыкнула Соня.
— Серж отнюдь не бедствует. Мальчику просто нужно доказать своей богатенькой семье, что он в состоянии закадрить привлекательную девушку.
— Ай, как нехорошо обманывать папу и маму.
Бас вспомнил свое краткое знакомство с родителями Сержа и ухмыльнулся, невидимый своей телефонной собеседнице. Да таких грех не обмануть!
— Можно, подумать, тебе в первый раз. Зато лучшие места на показе, модели, платьюшки там всякие…
Соня не выдержала и рассмеялась. Литвинский и «платьюшки» — это вместе даже представить трудно. Но, с другой стороны, что-то в этом предложении есть — за то время, что Соня прожила в Париже, она ни разу не бывала на легендарной неделе высокой моды. Почему бы не сейчас — тем более что планов на четверг особых нет.
— Ладно, черт с тобой. Пусть он мне позвонит, а я подумаю. Только скажи мне, Василий, как на духу — он адекватный? Вменяемый?
— Верх адекватности!
Того, кто хорошо знал Василия Литвинского, крайне насторожило бы выражение его конопатой физиономии в момент произнесения последних слов.
* * *
— Мне дал ваш номер Базиль Литвинский, — продолжил ее собеседник. А у ботаников бывают крайне приятные, уверенно звучащие голоса. Интересно, долго тренировался и с духом собирался, прежде чем позвонить?
— Да, он предупреждал. Здравствуйте, Серж.
— Рад вас слышать, Софи. А Базиль передал вам, что я рассчитываю на вашу помощь?
— Он изложил это вполне определенно, — Соня откровенно забавлялась этим чопорным диалогом.
— В таком случае, в четверг к шести я заеду за вами? Скажите адрес.
Только этого еще не хватало! Чтобы этот Серж знал, где она живет. Мало ли что там Литвинский говорил про адекватность… Лишний раз перестраховаться не мешает.
— У меня дела в четверг. Давайте встретимся в шесть… — Соня потерла висок, прикидывая, где лучше назначить встречу, и решила не мудрствовать лукаво, — на площади Этуаль.
— У Триумфальной арки? — хмыкнул ее собеседник.
— Вам неудобно?
— Почему же, вполне.
Они уточнили конкретное место, а потом Серж спросил:
— Софи, как я вас узнаю? Может быть, вы сбросите мне свое фото? — он, заодно, морально подготовится…
Соня удержала реплику о фото в бикини и ответила сухо и строго:
— Думаю, узнаете по описанию. Я невысокого роста, брюнетка, волосы до плеч, одета буду… погодите, дайте сообразить… в синий шанжановый плащ и туфли на шпильке.
— Отлично, — курица выпендривается и набивает себе цену. Смешно. — А я буду на синем «ламборджини гальярдо» — чтобы не выделяться на вашем фоне.
Ну, просто юморист! Ей надоел этот разговор, а в кабинет заглянул шеф.
— Тогда до встречи, — и, не дождавшись ответа, нажала «отбой».
* * *
Курица, она же синий чулок, не просто набивала себе цену — она еще и нещадно опаздывала! Серж уже пожалел о сделанном: о том, что согласился на встречу с незнакомым человеком, да еще и оказался теперь в зависимом положении — если эта Софи не придет… Он в очередной раз достал из кармана пиджака телефон. И в очередной раз положил его обратно. Не будет он ей звонить и показывать, как ему важно, чтобы она пришла. По крайней мере, еще десять минут. Господи, чем он думал, когда соглашался на это?!
Он сунул руки в карманы брюк и резко крутанулся вокруг своей оси, развернувшись спиной к порыву мартовского ветра — нетипично теплого в этом году. Стоящая в паре метров от него девушка хмуро посмотрела на его нервные метания и снова отвернулась. Нет, вот почему такие феи ждут кого-то другого, а к нему на встречу опаздывает страшное чучело! Он принялся разглядывать фею. И чем больше разглядывал, тем больше ему нравилось то, что он видел. Его любимый цвет, его любимый размер. Истинная парижанка: точеная фигурка — «песочные часы», тонкая, перетянутая поясом талия, изящные щиколотки, туфелька о туфельку нетерпеливо — стук-стук, раздраженно смотрит на часы на запястье, кисть тоже на диво изящная.
Темные волосы небрежными локонами прячутся за поднятым воротом синего плаща из матово-переливающейся ткани. Что-то щелкнуло в голове … одета буду в синий шанжановый плащ и туфли на шпильке…
Он обошел ее, чтобы взглянуть в лицо. Аккуратный нос, гордо вздернутый маленький подбородок, розовые губы, едва тронутые блеском, фарфоровая безупречная кожа. И огромные, фантастические, нереальные синие глаза. Оттеняемые синей переливчатой тканью поднятого воротника. Смутное подозрение заворочалось с удвоенной силой. А на него уставились эти самые фантастические глаза.
— Мсье, я вам загораживаю вид на Триумфальную арку?
Он узнал голос. И подозрения превратились в уверенность. В реальность, в которую было невозможно поверить.
— Софи?!
Сначала она смотрела на него как на дурачка, городского сумасшедшего. А потом огромные глаза распахнулись еще больше и она выдохнула:
— Бетанкур?!
Они хохотали так, что прохожие обходили их по широкой дуге, опасливо косясь. А потом, когда они наконец-то утихомирились, Серж протянул Софи шелковый носовой платок из нагрудного кармана, чтобы она промокнула выступившие от смеха слезы. Софи церемонно кивнула ему, благодаря за любезность. А потом вновь вдруг принялась смеяться.
— Ооох… — она возвращает ему платок. — Благодарю. Чем вы так досадили Литвинскому, Серж?
— Представления не имею. До недавнего времени полагал, что мы друзья, — он отнюдь не расстроено улыбается. — Интересно, что он вам рассказал обо мне?
— Что вы ботаник и не в состоянии познакомиться самостоятельно с привлекательной девушкой.
Бетанкур в ответ лишь широко улыбнулся.
— А что он вам обо мне наплел, Серж?
— Что вы страшная как смертный грех, — его собеседница шумно выдохнула. — И что вы лесбиянка.
Софи угрожающе сузила глаза.
— Я его убью. Медленно. Овощерезкой.
— Пожалуй, уступлю очередь даме, — галантно склонил голову Бетанкур. — Заодно опыт перейму.
— Нет, ну каков… — Софи недоверчиво покачала головой. — Вредная, мстительная и злопамятная конопатая сволочь!
— Шутка вышла несколько чрезмерной, — дипломатично согласился Серж. — Но ведь все обернулось к лучшему, не так ли, Софи?
— Вы о чем?
— Лично я нисколько не разочарован, что вы, Софи, не совсем… соответствуете моим ожиданиям.
— В самом деле? — идеальная темная бровь идеально выгнулась.
— Безусловно.
— Значит, наша договоренность о показе в силе?
— Более чем, — он подхватил ее под локоток. — Не могу я отпустить такую красавицу просто так. Прошу.
— Оу… — Софи остановилась перед припаркованным хищником. — Она и в самом деле синяя.
— Она и в самом деле «ламборджини гальярдо», — он распахнул перед ней пассажирскую дверь. — Я никогда не обманываю женщин, Софи.
Софи хмыкнула и села в машину.
* * *
Соня изо всех сил пыталась делать вид, что ничем не удивлена. Но это было сложно — она впервые оказалась на мероприятии такого уровня. А вот Серж и не пытался делать вид, что не заинтересован тем, что обнаружилось под синими шанжановым плащом. Платье-бюстье, показывающее все, чем природа одарила Софи — точеные плечи, идеальные ноги, изящные руки. Длина до колена и довольно высоко поднятый лиф оставляли место для воображения и вопросов — есть ли на ней бюстгальтер, например. И что облекает эти дивные ножки — чулки, возможно? Да, хотелось бы, чтобы это были именно чулки. И никакого бюстгальтера — эта грудь в нем явно не нуждается. И тогда, если снять с нее это сине-черное платье, то под ним обнаружится…
— Эй, Бетанкур! — Софи пощелкала у него перед лицом пальцами. — Показ будет прямо здесь? Или мы все-таки пойдем куда-нибудь?
— Да, конечно, — он подал ей руку, и даже прижиматься не стал. Всему свое время. И они рука об руку церемонно пошли вверх по лестнице.
* * *
— Позвольте представить. Софи, это мадам Нинон Бетанкур, моя… старшая родственница.
— Серж, прекрати паясничать, — женщина напротив протянула Софи руку. — Он мой внук. И хватит об этом.
— Рада знакомству, мадам Бетанкур, — Софи ответно протянула ладошку. Рукопожатие вышло сухим и крепким.
— Вы позволите, Софи, я украду у вас моего внука, буквально на пару минут, — несмотря на форму просьбы сам тон варианта отказа не предусматривал, поэтому Соня великодушно кивнула. И принялась разглядывать «старшую родственницу» Бетанкура. Дай Бог Софье так выглядеть в эти годы! Спина ровная, как по линейке, взгляд такой, что и самой хочется вытянуться по стойке «смирно», элегантное черное платье. Есть женщины, которые умеют стареть с достоинством. Мадам Нинон Бетанкур определенно относилась именно к этой категории — даже седина придавала ей эффектности.
— Серж! — прервал размышления Софи голос мадам Нинон, стоявшей теперь чуть поодаль. А потом началось странное, потому что далее беседа между бабушкой и внуком продолжилась… на русском языке! — Что за балаган ты устроил?! Зачем привел эту девушку?!
— А разве она не хороша? — Серж безмятежно пожал плечами в великолепно сидящем на нем светло-сером костюме, явно сшитом на заказ.
— Девочка — красавица, но дело не в этом! — отрезала мадам Нинон. — Ты прекрасно знаешь, что я собиралась тебя кое с кем познакомить. Кроме того, здесь Амандин Русси с отцом. И Аврора Жирар. И…
— Достаточно, — Серж рискнул перебить родственницу. — Чувствую себя принцем в сказке про Золушку.
— Принц — так принц, тебе виднее. Ты прекрасно знаешь, что это важно. Брак с Амандин будет нам со всех точек зрения выгоден.
— Я как-нибудь справлюсь и без прекрасной Амандин и ее семейства.
— И их денег?
— И их денег.
— Не упрямься, дорогой мой. Сплавь девочку кому-нибудь и пойдем.
— Я не могу оставить Софи.
— Тогда не стоило ее приводить сюда! — судя по тону, терпение мадам Нинон было близко к тому, чтобы иссякнуть.
— Что поделать, если я влюбился, — этот наглец умудрился изобразить на своем безукоризненно красивом лице мечтательное выражение. — Не хочу с ней расставаться ни на мгновение.
— Ты хоть в клозет ее отпускаешь? — видно, что мадам Нинон не поверила в этот спектакль. И пока еще терпела выходки внука. А вот терпение самой Сони лопнуло. Сколько можно обсуждать ее, будто самой Софьи тут нет! Она сделала пару шагов и подошла к милой парочке.
— Простите, но если вы хотели, чтобы я вас не услышала, то… — дальше можно было не продолжать. Эти слова, сказанные по-русски, заставили невозмутимую мадам Нинон охнуть, а Сержа досадливо поморщиться. Черт, он и забыл, что девчонка — русская.
Мадам Бетанкур пришла в себя на удивление быстро.
— Боже мой, Софи, какой приятный сюрприз!
«Ну да, как же» — про себя прокомментировала Соня, а ее собеседница продолжила:
— Вы русская?
— Да, — к чему отрицать очевидное? — Неужели Серж вас не предупредил?
— Солнышко, ты же знаешь — в твоем присутствии я совершенно теряю голову, — Бетанкур притянул ее пальцы к губам. — Просто теряю голову от твоей красоты.
Удивительно, но Софи не нашлась с ответом. Мадам Нинон поджала губы.
— Ну что ж, не буду вам мешать наслаждаться обществом друг друга. А я пойду поздороваюсь с Русси.
Мадам Бетанкур удалилась с истинно королевским величием, несмотря на то, что при ходьбе опиралась на трость.
— Итак? — Софья уставилась на своего спутника. — Ничего не желаете мне сказать?
— Очень хочу, — Серж как-то совершенно по-кошачьи ухмыльнулся. — Вы великолепны, Софи. Достойны подиума.
— Спасибо, — Соня коротким кивком головы выразила свою благодарность. — Но я бы хотела узнать о предназначенной мне роли.
— А что… Базиль не потрудился объяснить? Странно… Мы вроде бы договаривались…
— Вы еще верите Литвинскому? После всего, что он нам наврал друг о друге?
— И в самом деле, — согласился Серж. — Все просто. На один вечер, Софи, вам нужно притвориться, что вы влюблены в меня. Притвориться. На один вечер. А я вам, — еще одна ослепительная улыбка, — подыграю.