— Приятель! — позвал его Далтон.
Парень повернулся и посмотрел на него.
— Подойди-ка сюда!
— Ричард… — взмолилась Элма, схватив незнакомца за рукав.
— Тут я хозяин, — проговорил Далтон. — Иди сюда, когда я тебя зову.
Высокий и худощавый парень стоял на месте. Даже с десяти ярдов Далтон видел, как на его губах играет презрительная ухмылка. У парня были длинные, грязные коричневые волосы, вместо одежды на нем висели какие-то засаленные тряпки, а в руках он держал ружье.
— Чего тебе надо? — спросил парень.
— Ты кто такой?
— Мистер Такер, — беспомощно пролепетала Элма. — Это наше семейное дело, это касается только меня и моего сына.
— Я — Страж, — ответил молодой человек, отодвинув в сторону свою мать, и пошел к Далтону. — Тебе это о чем-нибудь говорит?
— Нет, а должно?
— Вы забрали то, что вам не принадлежит. — Парень выглядел словно сумасшедший, в его зеленых глазах горел огонь безумия. Посмотрев на ружье, Далтон резко рванулся вперед, но массивный гипс и глубокое кресло не позволили ему достать непрошеного гостя.
Парень рассмеялся.
— Ты, старый дурак, — произнес он. — Я давно бы пристрелил тебя, если бы захотел, но на тебя даже пули жалко. Повернувшись, он пошел прочь.
— Ричард! — воскликнула Элма и побежала за ним.
— А ну вернись! — зарычал Далтон.
Выскочив из кресла, он заковылял за незнакомцем. Его ногу жгло огнем, но Далтон должен был защищать свою семью. Они покатились по полу, уцепившись с обеих сторон за ружье. Далтон схватил его за руки, но незнакомец вырвался. Крепко выругавшись, он ударил Далтона по голове.
* * *
Для Сейдж остаток пути был словно в тумане. Ей еще никогда не было так больно. Эпицентр находился у нее в животе, и огненными волнами боль растекалась по всему телу. Это совершенно противоестественно! Люди были созданы совсем не для того, чтобы терпеть такие муки! Но как бы ни ужасно чувствовала себя Сейдж, ребенку внутри нее было еще хуже. Как могло крошечное создание выдержать что-то наподобие землетрясения? Сейдж схватилась за ручку двери, чтобы держаться хотя бы за что-нибудь, но даже не могла свести пальцы до конца. Она попыталась произнести имя «Джейк», но из горла лишь вырвался крик, полный боли:
— Ааааа!
— Держись, — произнес Дэвид, еще прибавляя газу.
— Я не могу.
— Дыши, Сейдж.
— О боже, — произнесла Сейдж сквозь стиснутые зубы. С ней как раз происходило сейчас то, что Джейк назвал родовыми схватками, и теперь Сейдж была склонна поверить ему. Она чувствовала, будто медведь разрывает ее изнутри. — Ты помнишь медведя? — спросила она с трудом.
— Что ты сказала?
Сейдж снова стиснула зубы, и слезы покатились у нее по щекам. Она не могла сейчас ответить, но вспомнила пугающую картину из далекого прошлого. Однажды Сейдж с братом и родителями пошла в лес. Их семья разбила палатку в горах. Отец ушел за водой или дровами, а на палатку, где остались только они втроем, напала медведица. Сейдж тогда была еще совсем маленькая, но все равно она помнила огромные, устрашающие зубы медведицы и то, как клыки легко прорвали материал палатки. И сейчас Сейдж чувствовала, как те же самые зубы клацают у нее внутри.
— Мне показалось, что ты сказала что-то про медведя, — проговорил Дэвид.
«Сказала», — подумала Сейдж и впилась зубами в рукав своей куртки, когда машину подбросило на ледяной кочке.
— Ааа! — закричала она.
— Ты когда-нибудь видела гризли? — произнес Дэвид. Он говорил быстро, как будто хотел отвлечь ее от схваток. — Один раз на меня напал медведь. Я едва помню, но, по-моему, это была медведица с медвежатами. Она была ужасно злая. Я не шучу. У нее когти были размером с бананы, а клыки походили на стальные крючья.
— Я была таааммммм, — промычала Сейдж. У нее перед глазами была та же самая ужасающая картина. Конечно, они всегда будут это помнить. Трехлетние дети, видевшие разъяренного медведя гризли… он будет являться им в ночных кошмарах всю оставшуюся жизнь!
Дэвид не понял или по крайней мере решил не отвечать. Он просто вел машину, обгоняя неспешно движущиеся грузовики. У Сейдж было впечатление, что они несутся с огромной скоростью, летят между горами над дорогой. Она подумала о Бене и заплакала, потому что его сейчас не было рядом. Вот-вот должен был появиться на свет их ребенок, и ему полагалось сейчас держать ее за руку и убирать ей волосы со лба. Делать все, как показывают по телевизору, когда любящий отец волнуется, а мать плачет, но только немного, потому что это огромное счастье.
— О, Бен, — простонала Сейдж.
— Теперь ты меня Беном называешь? — произнес Дэвид, стараясь пошутить. — Это получше, чем Джейк.
Схватки прошли, постепенно стихая, как табун лошадей, промчавшийся мимо. Сейдж обхватила живот руками, думая о том, что происходит внутри. Он все еще болел, но не так, как раньше. Несмотря на холод за окном, Сейдж была вся мокрая насквозь, и она никак не могла перестать плакать.
— Отец моего ребенка, — объяснила она. — Я бы очень хотела, чтобы он сейчас был здесь.
— Мне жаль, — ответил Дэвид.
— Мы не ходили на занятия Ламейза, — проговорила Сейдж.
— Это что такое?
— Занятия, — начала объяснять Сейдж, — где родителей учат, как принимать роды.
— А-а.
— Я хотела, чтобы мы были вместе, — сквозь слезы проговорила она, раскачиваясь на сиденье, — чтобы он был моим тренером по родам.
— Кем?
— Тренером по родам. — Сейдж начала всхлипывать еще сильнее. — Если это были действительно схватки, то он бы по времени засек их количество и сказал мне, какая я молодец. Он отец, он должен заботиться о ребенке больше всех, кроме меня. Ой… — Сейдж снова стиснула зубы, чувствуя, как в животе снова зарождается адская боль.
— Это действительно схватки, — серьезно произнес Дэвид. Сейдж посмотрела на него — Дэвид был напряжен не меньше Сейдж, не отрывал глаз от дороги и вжимал педаль газа в пол.
— Поскорей бы приехать, — проговорила Сейдж. — Все происходит слишком быстро. Мне нужен отец, прямо сейчас…
— Мы уже почти здесь, — ответил Дэвид. — Смотри…
Сейдж моргнула — сквозь пелену слез и все нарастающую боль она увидела ворота ранчо Ди Ар.
На каменных столбах висели огромные белые ворота, распахнутые навстречу миру. Сейдж огляделась в поисках дома, но увидела лишь валуны и деревья. Она знала, что ранчо огромное, но дом ей нужен немедленно.
— Помогите, — выдохнула Сейдж. Ее охватила паника, она забилась на сиденье, хватаясь за все подряд.
— Я помогу, — тут же отозвался Дэвид.
— Ты не можешь, — всхлипнула Сейдж. Очередная волна схваток начала накатывать на нее. — Ты не знаешь метод Ламейза, никогда раньше не слышал о тренере по родам, не веришь, что ты Джейк. Мне нужен мой отец!
Все еще пытаясь найти, за что схватиться, Сейдж увидела руку, которую Дэвид резко протянул к ней.
— Держись, сожми мою руку.
— Ох, а что, если у нас не получится? — Сейдж взвыла в ожидании очередной волны схваток, которые начинались снова и могли быть такими же ужасными, как и последние, а может, еще хуже. Но Сейдж со всей силы сжала руку Дэвида, и почему-то ей стало чуть легче. Животные хранили молчание. Мейзи и шестеро котят расселись в ряд на сиденье позади нее, как группа поддержки.
— Я столько вез тебя сюда, — проговорил Дэвид. — Неужели ты думаешь, что я тебя так просто оставлю? Боже, Сейдж, держись, мы…
— Почти там? — спросила она, сжимая его руку.
— Не почти, — отозвался Дэвид, выжимая из машины все, что можно. — Мы уже там…
Ей было так больно и страшно, что Сейдж почти забыла о том, что должна быть благодарна Дэвиду за то, что он был с ней. Она думала о том случае с медведем, ей хотелось узнать, был ли это один и тот же медведь. Вдруг ей стало совсем не важно, был ли Дэвид Джейком или просто замечательным незнакомцем — ей было все равно: он любил животных, вызывал добрых духов, привез ее домой; он стал ее ангелом-хранителем. Поэтому, когда Сейдж посмотрела на этого человека сейчас, она поняла, что все будет хорошо.
— У меня получится, — проговорила она.
— Конечно, получится…
— Сейчас. — Сейдж почувствовала, как внутри нее все сместилось, и поняла, что ребенок родится сейчас, прямо в эту минуту. — Я сейчас рожу.
Он затормозил и опустил голову. Сейдж, как будто ей и раньше приходилось рожать, уже раздвигала ноги, когда схватки начались снова.
Глава 31
Джеймс проводил Дейзи до ее домика и снова отправился верхом объезжать ранчо. Он внимательно осматривал окрестности в поисках мальчишки, о котором рассказал Тод. Джеймс дважды находил следы Джексона в каньоне раньше, и поэтому поехал туда и в этот раз.
Проезжая мимо утесов Райделов, Джеймс остановился и посмотрел вверх. Он старался представить, как его прадед сбрасывает оттуда овец вниз, навстречу смерти. Весной коровы любили пастись здесь, как будто трава была тут вкуснее, чем в других местах. Кости тех овец наполняли ее кальцием, и коровы, казалось, никак не могли насытиться этой травой. Далтон тогда был еще маленьким мальчиком и помогал отцу убивать овец. Отец Пола, Аса, тоже был здесь тогда.
Джеймс разглядывал нагромождения камней. Скалы были красные, угловатые, изобилующие утесами, вертикальными трещинами и крутыми скатами. Осматривая утесы, Джеймс представлял себе, как овцы, падая, расшибались об эти камни, и думал о том, как его отец мог делать подобное; он видел глаза ягнят, слышал их крик.
Вдруг Джеймс Такер увидел голову быка. Она была приспособлена на мертвом кедре, торчавшем примерно в двадцати футах от подножия утеса; на голове сидели птицы. Джеймс видел их еще раньше и подумал, что они летят к гнезду. Вороны уже почти вычистили голову, и теперь белесый череп смотрел в сторону ранчо пустыми глазницами. Джеймс внимательно осмотрел склон, пытаясь понять путь, по которому пробрался этот парень, чтобы поместить голову на дерево. Его путь проходил по естественной тропе, которую когда-то протоптали овцы на восточной стороне, по узкому каменному мосту, через выступ — отличное место для самозваного стража.
Джеймс покачал головой и подумал о том, чтобы забраться и сбить голову. Но отказался от этой идеи, потому что каждый камень был покрыт ледяной коркой и попытка вскарабкаться туда означала то же, что и влезть вверх по ледяной горке, а этого сделать просто невозможно. Джеймс увидел, что, кроме головы, там есть еще и другие вещи: к одной ветке была привязана кожа теленка, два больших черепа каких-то животных, пара рогов и знак «Нет проезда — Ранчо Ди Ар», пропажу которого он даже не заметил.
— Господи боже, — проговорил Джеймс. Сколько же труда ушло на это у мальчишки. Джеймс задумался о том, сколько раз он, Пол и другие проезжали здесь и ни разу не подняли голову. Джеймс думал о кровавой истории этой земли, о междоусобных войнах, об убитых овцах, а теперь и об этом шоу мщения Райделов. Увидев все это, он вспомнил, что у парня было оружие. Джеймс ощутил тревогу, почувствовал себя уязвимым на этом открытом месте.
Все сжалось у него внутри, но не потому, что ему было жалко своих животных. Джеймс, не переставая, думал о взгляде Дейзи, об огоньке надежды в ее глазах. «Что, если?..» — продолжала спрашивать она, когда он уезжал.
Задавая себе тот же вопрос, Джеймс даже боялся подумать об ответе. Что, если этот парень действительно Джейк? Разглядывая черепа и знак, Джеймс представлял, как его сын прилаживал их там. Он думал о том, сколько сил потратил этот парень, чтобы убить животных, снять знак и смастерить этот жертвенник. Наверняка на это ушли многие часы упорного труда. Ненависть к Такерам, которую Райделы ввели ему, словно наркотик, отравила разум мальчика…
— Помогите!
Звук покатился вниз по камням, и вначале Джеймс не смог определить источник.
— Кто-нибудь, помогите!
Голос раздался снова. Это был сильный мальчишеский голос, но интонация была совершенно безумной. Затем раздалось ужасное завывание, и Джеймсу вначале показалось, что кричит какое-то животное, но затем он понял, что голос принадлежал молодой девушке. Осознание прошило мозг Джеймса, словно молния. Этот голос был голосом его ребенка. Сейдж! Джеймс пришпорил коня и помчался вперед через острые красные камни к главной дороге ранчо.
Он увидел знакомую черную машину, которая стояла прямо посреди дороги; ее передняя пассажирская дверь была распахнута настежь. Сердце Джеймса гулко билось в груди, когда он летел по замерзшему снегу. Он увидел животных, собак и кошек, которых вначале не заметил на фоне черных колес. На сиденье лежала девушка; ее ноги были раздвинуты, а парень стоял между ними и с диким видом озирался по сторонам. Его поза напоминала позу врача или насильника. Стиснув зубы, Джеймс потянулся за пистолетом.
* * *
Дейзи была слишком взволнована и возбуждена, чтобы сидеть дома в одиночестве и ждать, когда вернется Джеймс. Ей надо было с кем-нибудь поговорить о том, что рассказал Тод, и о надежде, вновь засверкавшей в ее душе, словно утреннее солнце. Дейзи побежала в большой дом, где наткнулась на Элму, которая разговаривала с молодым человеком.
— О, — вырвалось у Дейзи от неожиданности.
— Ричард, иди… — быстро сказала Элма.
Парень застыл на месте, а его глаза забегали в поисках пути к отступлению. Поняв, что уже слишком поздно, он уставился прямо на Дейзи.
Дейзи не двигалась, она смотрела на молодого человека — пульс стучал у нее в висках. Парень был ростом примерно в пять футов девять дюймов. На узком, худом лице выделялась редкая, чуть рыжеватая бородка. Волосы на голове были коричневыми, грязными и косматыми, создавалось впечатление, что он совсем недавно подстриг себя сам; одежда выглядела жалкой, как будто никогда не стиралась, а из рукавов вельветовой рубашки выглядывали несколько слоев нижнего белья.
— Он уже уходит, — проговорила Элма.
— Ему не обязательно уходить. — Дейзи шагнула вперед. — На улице холодно.
— Ма, я пошел, — произнес молодой человек, опустив голову.
— Я — Дейзи Такер. — Дейзи протянула руку. Она сказала себе, что по прикосновению узнает его. В горле стоял ком, и Дейзи ждала, когда он пожмет ей руку. Каждый удар сердца с гулким эхом отзывался по всему телу.
Молодой человек посмотрел на нее. Взгляд его темно-зеленых глаз был колючим и беспокойным. Дейзи испугалась этого взгляда, но все равно улыбнулась молодому человеку и не убрала руку. Не отводя глаз, она искала знак того, что он может быть ее сыном. Она хотела, чтобы его взгляд смягчился и в глазах появилась улыбка, какая-то живинка. Но глаза этого мальчика оставались холодными и жесткими, как шляпки стальных заклепок.
— Такер, — повторил молодой человек, не подавая руки.
— Должно быть, тебе прохладно на улице. — Дейзи наконец убрала руку. — Твой дядя сказал, что ты здесь поблизости поставил палатку. Ты ведь Страж, да?
— Кто?
— Страж — Тод рассказал нам.
— Мой дядя… — проговорил парень в замешательстве. Выражение его лица изменилось — оно не смягчилось, а трансформировалось, и темные, мертвые глаза молодого человека засверкали в гневе. Он перевел взгляд на Элму и заговорил:
— Ты рассказала Тэмми?
— Когда он пришел, еще на прошлой неделе, я просто растерялась, не знала, что он здесь, и отослала его обратно на улицу, — затараторила в страхе Элма, обращаясь к Дейзи. — Я только несколько раз позволила ему спать в подвале, и больше он нигде в доме не был. Всего несколько раз!
— Ну что за дура. — Мальчишка схватил Элму за руку. — Я же говорил тебе помалкивать. Разболтать все Тэмми… черт возьми, ма!
Дейзи хотела оттолкнуть его от Элмы, но он вывернулся и отошел. Парень покраснел, и было хорошо видно, как вздулись вены у него на шее.
— Матери всегда волнуются, — проговорила Дейзи, сглотнув. — Только и всего.
— К черту все, — ответил Ричард. Он ударил ногой стол, когда поворачивался к Дейзи.
— Я должна знать. — Дейзи посмотрела на молодого человека, заглянула в его глаза. Отчего его взгляд стал таким? Дейзи хотела дотронуться до молодого человека: если есть какая-то связь, то она обязательно почувствует ее. — У меня сын в горах.