На этот раз она сумела его оттолкнуть. Он отпустил ее, но решимость во взгляде не ослабла. Он поймал ее руку, поднес к губам и поцеловал.
– Ошибаешься, пойдем. Только не так, как в прошлый раз.
Она посчитала его тон слишком самоуверенным и хотела уже возразить, но он отвернулся и свистом позвал собак. Те прибежали, весело помахивая хвостами. Чарлз взял Пенни за руку и повел к дому.
– Нам пора.
Она молча подчинилась и не отняла руки, пока они шли к дому под косыми лучами заходящего солнца. Что бы он себе ни воображал, во что бы ни верил, то, что было однажды, никогда больше не случится. Скоро он поймет свою ошибку.
Глава 7
Позже, за ужином, она втайне гадала, уж не поцеловал ли он ее, чтобы отвлечь от вечерней поездки? А может, просто хотел, чтобы она испугалась возвращаться домой вместе с ним, насторожилась и вообще передумала его сопровождать? Но так или иначе, ничего у него не выйдет!
Они поднялись из-за стола и пошли в библиотеку. Пенни выбрала сборник стихов и уселась у камина.
Чарлз мрачно оглядел ее, схватил книгу, оставленную на пристенном столике, грациозно растянулся в кресле и тоже принялся за чтение. Волкодавы немедленно улеглись у его ног двумя мохнатыми ковриками.
Она заметила, что книга раскрыта почти на середине, но с этого расстояния не смогла прочесть заглавие. Сама она вот уже десять минут пыталась понять смысл какой-то оды и, вконец отчаявшись, спросила:
– Что ты читаешь?
– Новейшую историю Франции, – пробормотал он.
– Новейшую?
– От начала царствования Людовика XIV до террора. Этот период включал и те годы, в течение которых ее отец «собирал» коробочки для пилюль.
– Книга написана французским историком, членом академии, который почти непристойно радовался, став свидетелем конца аристократии, – продолжал Чарлз. – Он приводит немало интересных деталей, с точки зрения француза, разумеется.
– Думаешь, здесь отыщутся какие-то ссылки на Эмберли или на секреты, которые продавали он и папа?
– Нет, в этом я совсем не уверен, тем более что подобные вещи наверняка строго охранялись. Я ищу упоминание о каком-то тайном источнике или агенте, это скорее всего самое большее, на что мы можем надеяться.
Он снова углубился в чтение. Она последовала его примеру, и постепенно поэзия ее увлекла.
Он не пошевелился, когда часы пробили девять, но ровно через час захлопнул книгу, поднял голову и коротко бросил:
– Пора идти.
Они поднялись наверх переодеться. Пенни торопливо натягивала одежду, боясь, что он потеряет терпение, не дождется и уедет без нее.
Но когда она ворвалась в галерею, он ждал на верхней площадке. Пенни замедлила шаг. Он обвел ее неодобрительным взглядом от макушки до сапог. Губы недовольно сжались, но Чарлз молча пошел вниз.
Уже через десять минут они мчались по дороге в Фауи. «Рыцари Фауи» считались самой старой, большой и лучше всего организованной шайкой контрабандистов в округе и пользовались заслуженной славой еще и потому, что во время войны плавали каперами, захватывая в плен вражеские суда. «Рыцарей» с полным правом можно было считать профессионалами, хотя от пиратов их отделяло не больше шага.
Чарлз прекрасно вписался в их круг. Пенни сразу это поняла, стоило им перешагнуть порог «Петуха и быка», тускло освещенного кабачка в портовой части Фауи, где часто собирались старшие контрабандисты, когда бывали на суше. Тут присутствовали и трое сыновей матушки Гиббс в компании пятерых приятелей. Бесхитростным простым парням вроде Шепа и Сета было до них далеко. Здесь сидели настоящие морские волки совсем иного пошиба.
Заслышав шаги, все одновременно повернулись, подозрительно оглядывая вновь прибывших. Однако при виде Чарлза угрюмые физиономии расплылись в улыбках. Все встали, чтобы приветствовать его, похлопать по плечу, засыпать вопросами. Пенни держалась в тени Чарлза, опасаясь, что ее свалят с ног дружеским хлопком по спине: руки у контрабандистов были крепкими.
Однако Деннис Гиббс, случайно глянув мимо Чарлза, заметил Пенни. Почти такой же высокий, как Чарлз, и шире его в плечах, он медленно поднялся во весь рост, зловеще сощурив глаза.
– И кого это мы видим?
Остальные дружно вытаращились на женщину в мужской одежде. Пенни сильно подмывало улизнуть, но тут Чарлз завел руку за спину и стиснул ее запястье.
– Леди Пенелопу, только ее здесь не было. «Рыцари» недоуменно переглянулись.
– Это еще почему? – спросил наконец Деннис. Чарлз показал на их стол и пустые скамьи.
– Давайте закажем еще по одной. И я все расскажу.
Ее снова запихнули в самый угол и так стиснули, что она едва дышала, опасаясь, что треснут ребра. Только вот «рыцари» были и вполовину не так дружелюбны, как Шеп и Сет или, к примеру, команда из Бодинника, хотя тут ее знали куда лучше. Она заметила сына главного садовника Уоллингема. Он сам работал в поместье, но все же сейчас пялился на нее с нескрываемой неприязнью.
На этот раз речь держал Чарлз. «Рыцари» молча слушали объяснения, после чего охотно отвечали на вопросы. Очевидно, они знали и уважали графа. Чарлз попросил также, чтобы они без всяких колебаний говорили о погибшем графе, невзирая на присутствие Пенни. Мужчины обернулись к ней. Она молча кивнула.
Их взгляды немедленно устремились на Чарлза.
Сведения, рассказанные «рыцарями», почти ничем не отличались от полученных в Полруане и Бодиннике, если не считать того, что «рыцари» подробнее описали люггер, ходивший под французским флагом и неизменно державшийся в отдалении от их более легких и быстроходных судов, готовых молниеносно ускользнуть, если французы попытаются подойти ближе.
– Всегда держались настороженно и поднимали паруса в тот момент, когда их человек оказывался на борту.
– А вы замечали, что в это время делает Гренвилл? Деннис оглядел собравшихся и покачал головой.
– По правде говоря, я всегда полагал, что они, Селборны то есть, получают информацию от врагов и передают нашим. В жизни не думал, что может быть наоборот.
Пенни ощутила, как замер Чарлз.
– Собственно говоря, мы не знаем, как именно все было. Поэтому я здесь. Пытаюсь выяснить.
– А как насчет этого нового типа, Арбри?
Деннис подробно рассказал, о предложениях, сделанных Николасом шайке, и заверил, что они все это время водили его за нос.
– Правда, на эль он не скупится, что верно, то верно. Чарлз отпустил весьма рискованное замечание, после чего, смеясь, заказал всем еще по кружке. Всем, кроме нее. И хотя Пенни умирала от жажды, упоминать об этом не собиралась.
– Можете быть уверены, – Деннис впервые встретился с ней глазами, – мы ни слова не сказали Арбри. И не скажем.
Пенни кивнула.
– Скажите, вы когда-нибудь слышали или, может быть, знаете, каким образом Гренвилл уговаривался о встречах? Нам известно, что время от времени он выходил в море то с одной, то с другой шайкой и каждый раз люггер уже ждал.
«Рыцари» переглянулись и дружно покачали головами.
– Может, люггер находился там постоянно? – допытывался Чарлз.
– Не-а, – буркнул Деннис. – Будь это так, мы бы то и дело натыкались на него, а он появлялся, только когда с нами выходили мастер Гренвилл или старый граф.
– Значит, такой порядок был заведен еще при прежнем графе?
– Да, еще когда людей в море водил мой па.
– Значит, Гренвилл, а до него и отец как-то договаривались о встрече?
– Точно, – хором согласились все.
– Должно быть, связывались через Нормандские острова. Чарлз поморщился. Попытки проследить какую-то связь через Нормандские острова чаще всего оказывались пустой тратой времени.
«Рыцари» согласились расспросить людей в округе.
– Без лишнего шума, – добавил Деннис. – Так, дружеская болтовня то с одним, то с другим. Посмотрим, может, что и выведаем. Кстати, вы захотите знать, если Арбри попросит взять его в море?
– Да. Сомневаюсь, что он решится, но в случае чего пошлите кого-нибудь в Эбби.
Заверив, что так и будет, мужчины встали. Пенни выскользнула из своего закутка. Поглощенные прощанием с Чарлзом, контрабандисты не обратили на нее внимания. Правда, она вспомнила, что ее вовсе не должны были видеть.
Пенни пробралась к двери и стала ждать. Двое старых, согбенных возрастом матросов, давно уж не ходивших в море, сидели за столом в нескольких шагах от «рыцарей», и один, заметив ее, кивнул. Пенни неуверенно кивнула в ответ.
Чарлз, в последний раз хлопнув по спине Денниса, присоединился к ней.
– Пойдем, – велел он и, схватив ее за руку, потащил к конюшне. Пенни направилась к стойлу, где оставила кобылу, но увидела бочонок с дождевой водой, на крышке которого стоял ковшик. Пенни остановилась и подставила плечо под тяжелую крышку. Чарлз сжал губы в тонкую нить, но, не произнеся ни слова, придержат для нее крышку.
Пенни напилась вволю и, облегченно вздохнув, напустилась на Чарлза:
– Какого черта все вы злитесь? Брендан Мэттоктак и сверлил меня негодующим взглядом все то время, что мы там сидели!
Чарлз раздраженно вздохнул.
– Да я бы злился на тебя всякий раз, когда думал, что этим можно чего-то добиться. Единственная разница между Бренданом и мной в том, что я тебя знаю, а он – нет.
И с чем-то вроде сдавленного рычания широким шагом направился к лошадям. Она уже хотела последовать за ним, когда из тени, хромая, выдвинулся старый матрос. Он поднял руку, но, видя, что она колеблется, поманил ее к себе.
– Чарлз…
Он мгновенно оказался рядом.
– Посмотрим, что ему нужно.
Вместе они подошли к старику, тяжело опиравшемуся на палку. Тот почтительно наклонил голову.
– Случайно услышал, о чем вы там толковали. Спрашивали, как молодой мастер Гренвилл связывался с французским люгером.
Чарлз молча кивнул.
– Вы что-то знаете? – встрепенулась Пенни.
– Может, и так. Впрочем, не уверен, тем более что немного осталось в живых тех, кто обо всем знал.
Старик поднял на удивление молодые и острые глаза.
– Это ваш отец, миледи. Привел их… вернее, его. Всего один человек. Французишка откуда то с побережья. Бретонец, что ли? Не знаю. Приехал с вашим па, когда тот вернулся из-за границы много лет назад. Молле, вот как его величали. Франсуа Молле или что-то такое же французское.
– Он все еще жив? – спросил Чарлз. Старик покачал головой:
– Нет. Женился на местной девчонке, но потом она сбежала. Бросила его и их парнишку, Джимби. Он и посейчас живет здесь. Правда, у него вроде как не все дома. Маленько туго соображает. Но парень смирный, только на людях не любит показываться.
Он со свистом втянул воздух и закашлялся.
– Так вот, и папаша, и сын были щуплые да тощие, руки как палки, так что никто из контрабандистов на них и не взглянул бы. Но, говорю я вам, матросы они что надо. Вскоре после приезда сюда Молле оставил Холл и перебрался в коттедж у реки возле того заболоченного участка, у самого устья. Да вы знаете, где это, милорд.
– Продолжайте, – попросил Чарлз.
– Молле где-то раздобыл две лодки. Одна – простая шлюпка, с которой он ловил рыбу, ничего особенного. Другая… тут какая-то тайна. Верткое маленькое суденышко, которое прямо-таки летело под парусом. Не часто я видел, как он его выводил, но поверьте, оно мчалось впереди ветра.
– И куда он на нем ходил? Старик ободряюще кивнул:
– Тут вы попали в самую точку. Пару раз я заметил, как он направляется к островам. Немногие рискнули бы проделать такое путешествие в крошечном суденышке, но эти Молле – прирожденные моряки. Ни капли страха. И я знаю, что ваш папаша, миледи, часто к ним заглядывал. И когда пятнадцать лет назад хоронили Молле, пришел на похороны. Немногие там были, но я тоже явился помянуть доброго матроса.
– А вы видели моего брата в обществе Молле? – допытывалась Пенни.
– Еще бы! Джимби был на год старше мастера Гренвилла и учил его обращаться с парусами. Джимби был ближе к вашему брату, может, даже ближе, чем его и ваш отцы. Они, можно сказать, выросли вместе и на воде. Но об этом не все знают. Я живу поблизости, вот и видел Молле чаще, чем другие. А в остальном они были почти отшельниками. Вряд ли молодые, – он кивком показал на кабачок, очевидно, имея в виду сидевших там, – знают об их существовании.
Только сейчас Пенни осознала, что все это время задерживала дыхание.
– Спасибо, – выдохнула она.
– Вот, – пробормотал Чарлз, вручая ему два соверена. – Выпейте со своим приятелем за здоровье принца-регента.
Старик взглянул на монеты и хихикнул.
– Да… лучше мы, чем он, судя по тому, что я слышал. Что же, господа, надеюсь, вы найдете, что ищете.
С этими словами он повернулся и поплелся в кабачок. Пенни уставилась ему в спину. Чарлз схватил ее за руку и потянул за собой:
– Пойдем.
Болотце у устья реки лежало как раз на пути домой.
– Нет, – объявил Чарлз. – Я вернусь завтра.
Завтра! Когда ее благополучно сбудут с рук в Уоллингем!
– Нет! Нам лучше отправиться туда сегодня!
Краем глаза Пенни заметила тропинку, уходившую вправо, но не повернула головы, продолжая смотреть на Чарлза. Тот хмурился.
– Уже почти полночь, вряд ли подходящее время, чтобы ломиться в дом бедняги рыбака.
Он ехал справа от нее, следовательно, находился между ней и тропинкой. Значит, нужно хорошо рассчитать ход.
– Если Молле – рыбак, значит, время самое подходящее: он наверняка дома, а вот днем его не застанешь.
– Пенни, – процедил Чарлз, оглядываясь, но тут же выругался, когда она ловко направила кобылу по узкой тропе. Чарлз потерял несколько минут, разворачивая тяжелого мерина, и к тому времени, когда оказался на тропе, Пенни была уже далеко впереди.
Он знал дорогу. Она оставалась узкой и извилистой по всей длине, пропадала между деревьями и кустарниками и вела к устью реки, где еще больше сужалась и сворачивала на север вдоль берега. Коттедж Молле должен быть где-то там. Он смутно припоминал грубо сложенную каменную постройку, видневшуюся среди зарослей.
Бормоча проклятия, он подгонял Домино и все сокращал расстояние, пока не поравнялся с Пенни. Поняв, что он не собирается ее останавливать, она перестала нахлестывать кобылу.
Впереди сквозь занавес древесных ветвей поблескивала река. Пенни еще больше натянула поводья, по мере того как тропа становилась круче. Она закончилась маленькой полянкой над рекой. Внизу лежало заросшее камышом и тростниками болотце.
Пенни свернула влево на еще более узкую дорожку, идущую вверх по течению. Петляющая среди толстых деревьев, она была достаточно ровной, но не настолько широкой, чтобы вместить телегу.
Пенни едва не проехала мимо лачуги, и только лунный луч, блеснувший на камне, высветил убогое строение. Настоящая дыра: серая и мрачная. Краска на двери и ставнях давно облупилась, из щелей в ставнях не проникает ни пятнышка света. Впрочем, уже поздно, и хозяин, наверное, спит.
Чарлз снова выругался и натянул поводья, разворачивая Домино.
Пенни оглянулась. В свете, серебрившем черные волосы, он казался зловещим пиратом на лунном рысаке: даже выполняя сложный маневр, он по-прежнему не отрывал глаз от домишки.
Передние копыта коня коснулись земли. Чарлз направил его к деревьям, росшим у входа. Пенни последовала за ним.
Чарлз остановился поддеревьями между Пенни и коттеджем. Его интуиция, отточенная годами опасной работы, подсказывала, что здесь творится что-то неладное.
Он напрягся и прислушался. Даже ночью, даже в отсутствие людей насекомые и мелкие животные всегда бодрствовали, и, если прислушаться, вокруг раздавался легкий гул, шорох и скрежет. Но здесь все было зловеще тихо. Очевидно, все живое покинуло это место.
Слишком часто видел он смерть, чтобы не распознать ее руку.
Чарлз спешился.
– Останься с лошадьми, – велел он, бросив поводья Пенни. – И не ходи за мной. Жди, пока не позову.
Он бесшумно направился к коттеджу, хотя был уверен, что там никого нет. Дверь была приоткрыта: дурное предчувствие усилилось.