– Я вижу твою липовую визу, – оборвал он ее. – Ты говоришь, что приехала с подругой, так? В гости к другу, так?
– Да я его первый раз тут увидела! – поклялась Настя. – А Лерку знаю давно. Вы мне, пожалуйста, скажите, что случилось? С ними что-то, с Леркой? Вы из полиции?
Мужчина положил ее паспорт обратно в карман. Ни на один из ее вопросов он не ответил.
– Я визового режима не нарушала… – сказала Настя последнее, что пришло ей в голову. – Я уеду домой вовремя.
– Вовремя – это когда? – поинтересовался он.
– Когда кончится путевка, – пояснила Настя, сердцем чувствуя, что говорит не то, что нужно. – Лера говорила, что мы вместе уедем, и Влад с нами уедет. С ними ничего не случилось?
– Ну что ж, пока, наверное, ничего, – наконец ответил он. – Если они не будут считать себя умнее всех.
– Я вас не понимаю…
– Ты дурочка, или это они из тебя дурочку сделали? – вдруг спросил он. – Ты, может, больная? Прикидываешься? Подруга, значит? По турпутевке? А друзья твои в Париж поехали?
– На два дня! – испуганно прошептала она, отодвигаясь подальше к стене.
– На два дня? А может, на два года? Они вообще возвращаться собираются? Или как – с концами умотали? Вот суки… – Ив следующий миг из его уст выползло такое длинное матерное слово, какого Настя в жизни не слыхала, даже работая в ларьке.
Больше она не решилась ничего ему объяснять. Она уже ничего не понимала. А мужчина стоял перед ней, покачиваясь с пятки на носок, сунув руки в карманы, и о чем-то задумавшись.
– Телефон в Париже они тебе дали? – наконец спросил он. – Адрес? К кому поехали?
– Они ничего не сказали. По-моему, они туда поехали продавать сценарий, – сообщила Настя. – Хотя сценарий еще не готов. Я так и поняла, что они мне наврали.
– Чего?
– Влад писал сценарий… Детективный… Он наверху, в его столе.
– Ты мне эти сказки про сценарий будешь рассказывать? – разъярился тот. – Плевать я хотел на его сценарий! Значит, они тебя тут для отвода глаз оставили? С машиной, да? Они взяли с собой вещи? Может, заранее отправили? Нет? А деньги?
– Деньги – да! – кивнула Настя. Она уже была готова рассказать все. Это история ей совсем не нравилась.
– Значит, деньги они прихватили? – вцепился в нее мужчина. – Сколько? Все?!
– Все! Лера привезла из Москвы деньги, и тут, во всяком случае, их нет!
– Из Москвы привезла?
– Да, четыре тысячи баксов…
– Незадорого она муженька продала, – заметил он. – Только о чем ты мне толкуешь? Четыре тысячи? Ну, а других денег ты не видела?
Настя испуганно помотала головой и совершенно вжалась в стену – так близко он к ней пригнулся. Его табачное дыхание вызывало у нее тошноту.
– Черт, а что ты вообще тут делала?! – в который раз воскликнул он. – Ну, Шебеко, ну, сука! А товар? Где товар?
– Товар?! – Тут Насте стало плохо. Отношения по схеме «товар-деньги-товар» были ей очень хорошо знакомы. «Блин, тут, кажется, тоже недостача… – смутно подумала она. – Но уже не на пару лимонов. На сколько?!»
– Ну да, товар! За который она взяла деньги вперед! – заорал он ей в лицо. – Что – первый раз слышишь, дура? Говори, сука, где товар?! В Марселе? В Москве? Прибыл он? Куда они поехали? Может, в Марсель?!
– В Марсель? Нет! – в отчаянии прошептала она. – Первый раз слышу…
Внезапно мужчина занес руку и ударил ее по лицу. Настя не смогла отвернуться, да и отворачиваться было некуда – за ней была только стена. Она ждала второго удара, но тот, ни слова больше не говоря, выпрямился и вышел из комнаты. Вместо него тут же появился парень с красным платочком.
Девушка даже думать ни о чем не могла. Товар, Марсель, деньги – все это ничего ей не говорило. Она поняла только одно – попалась, попалась в очередной раз. «Лерка, дрянь, ты за это ответишь! – на глаза у нее наворачивались слезы. – Хотя… Она уже сюда не вернется. Все было сраньем. Все! Что этот тип сказал? Лерка продала своего мужа? Неужели эти выстрелы… Значит, она знала, что будут стрелять? Но зачем, зачем все это? Зачем ей была нужна я? Он сказал – для отвода глаз? Меня тут оставили для отвода глаз? Но кому я могла отвести глаза?!»
Парень придвинул к постели какой-то ящик, уселся и принялся улыбаться. Зубы у него были великолепные – Настя такие видела только на рекламе зубной пасты. Но сама улыбка ей не нравилась. Она была довольно сладкая и в то же время угрожающая. «А вдруг он меня изнасилует? – подумала она. – Никто же на помощь не придет. Полный дом бандитов… И как это я решила, что они уехали? Может, просто машину переставили в другое место. И выключили свет. Зачем? Ждали меня? А откуда им было знать, что я здесь?»
Парень продолжал улыбаться, но пока не сделал ни одной попытки прикоснуться к девушке. Она закрыла глаза, чтобы на него не смотреть. Его куртка пахла чем-то острым, вроде уксуса. Плечо тихонько побаливало, и жажда становилась все нестерпимей.
– Я хочу пить! – сказала она. – Пить! По-русски не понимаешь? Пить!
Парень заулыбался еще шире и что-то ей сказал. Настя указала пальцем на свой рот и повторила:
– Дай воды!
Парень встал и взялся за молнию на джинсах. До Насти дошло, как он понял ее жест, и она заорала так, что дом содрогнулся:
– Помогите! Ты, русский, иди сюда! Помогите! Парень замер, все еще держа руку на полурасстегнутой ширинке. В комнату ворвался блондин:
– Что за бардак?! Ах ты, дерьмо!
Он схватил парня за воротник куртки и буквально отшвырнул его к стене. Настя задыхалась от ярости, парень застегивался, а блондин отчитывал его на ломаном французском.
– Он хотел тебя трахнуть? – спросил он, закончив поучения.
Настя кивнула:
– Я просила воды, а он… Неужели тут никто не говорит по-русски?
– А ты бы чего хотела? Сидела бы в Москве, дура!
– Уберите его отсюда! – попросила Настя. Тот молча вышел и вернулся с кружкой:
– Пей. Он тебе ничего не сделает.
Настя жадно напилась. Вода была ледяная – к рассвету она всегда была такая. В голове у нее сразу прояснилось, даже плечо успокоилось. Остатки воды Настя налила в ладонь и вытерла глаза, распухшие от слез. Мужчина забрал у нее кружку:
– Они и в самом деле обещали вернуться? Она кивнула.
– И ты поверила?
Настя пожала плечами. И это не причинило ей особого неудобства. Она с благодарностью заметила:
– Вы здорово вправили мне плечо… Я бы все вам рассказала про них. Только я ничего не знаю. Мы с Леркой дружили очень давно. И она мне предложила проехаться по Франции, за ее счет. А у меня ни денег, ни работы. Я согласилась. И я понятия не имею, что за товар, что за деньги она у вас взяла… Может, вы меня отпустите?
– Куда это? – спросил тот с видом крайнего удивления. – К друзьям в Париж?
Настя действительно собиралась вернуться в Париж, чтобы присоединиться к своей туристической группе. Но по его голосу она поняла, что надеяться на такой исход дела нечего.
– Зачем я вам нужна? – еле слышно спросила девушка. – Я же ничего не знаю.
– Я о тебе тоже ничего не знаю, – заметил блондин. – Одно тебе скажу – твои друзья здорово тебя надули. Ты проторчала тут весь день, и я думал, что они никуда не уехали. Ушли из дома с пакетиком, машину оставили. Ты таскала мусорные мешки, шлялась туда-сюда. Здорово все было обставлено! Только когда ты выскочила в окно, все стало ясно. Зря ты вернулась. Кстати, зачем?
– За паспортом, – вздохнула она. – И потом, с таким плечом мне далеко не уйти. Значит, вы следили за домом?
Тот подтвердил.
– Я тебе больше скажу, милая, – добавил блондин, почему-то смягчившись. – Последние два дня мы только этим и занимались. Но этот козел все время откладывал сделку, и… Короче, он назначил сегодняшний вечер. Обещал, что товар будет у него вечером. Мы обшарили весь порт в Марселе. Потратили весь день. Ничего там нет. Тогда мы приехали сюда.
– А что это за товар? – осмелилась спросить Настя. Но ответа она не получила.
Блондин о чем-то задумался. Повернулся к парню, перекинулся с ним парой слов, и тот вышел. Настя все это время смотрела на окно. В комнате горел свет, и ей казалось, что на дворе все еще ночь. Но теперь становилось ясно, что до рассвета осталось всего несколько минут – небо за окном заметно посветлело. Блондин, будто угадав ее мысли, погасил свет. Теперь Настя видела кусты перед окном, возможно, те самые, куда она падала.
– Что же, пора ехать, – сказал он. – Вставай, принцесса.
– Не трогайте меня, – прошептала Настя. – Я же вас не знаю! Я же ничего не брала!
– Паршивая у тебя подруга, – так же меланхолично продолжал блондин. – Подкинула тебя, как щенка. Мне уже ясно, что она сюда не вернется.
– Пожалуйста, отпустите меня, – повторила Настя. – Я вам ничего не сделала! Я никому не скажу!
– А что ты можешь сказать? – так же спокойно продолжал он. – Что мы собаку убили? Дверь вышибли? Но ты уж нас прости! В полицию ты не пойдешь. Правильно? Твоя подружка со своим приятелем не любят полиции. А ты будешь там доказывать, что ничего общего с ними не имела? Кто тебе поверит? Вышлют через Интерпол, а в Москве – привет!
Чем они занимались? – Настя встала с постели, нерешительно пригладила волосы. Только тут она обратила внимание, до чего исцарапаны ее руки и ноги. Некоторые царапины были очень глубокие, и в них запеклась кровь. За все она должна была благодарить жасминовый куст.
– Торговали оружием, – внезапно ответил мужчина. – Для тебя и это новость? А мужа твой подруги ты знала? Шебеко знала?
– Видела только раз… Когда его убили.
– Ты была при этом?
– И я, и Лерка… РУОП стрелял по нашей машине. Водителя убили, а Дима выскочил с гранатой… И его тоже подстрелили. А мы сбежали.
– Сбежали бы вы, рассказывай! – усмехнулся он. – Если бы вам не дали сбежать. Твоя Лера – редкостная сука. Она же сдала своего мужа. А в обмен ей дали уйти.
Настя остолбенела. Теперь ей многое стало ясно, разрозненные детали головоломки складывались в цельную картину. Она до сих пор никак не могла понять, почему им с Лерой удалось убежать. Ведь это было бы невозможно, если бы за ними гнались. Но за ними никто не погнался.
– Шебеко, – спокойно продолжал тот, открывая дверь и пропуская Настю вперед. – Муж твой подруги, Шебеко, продавал моим друзьям оружие. Самую крупную партию он отправил как раз незадолго до своей смерти. Он должен был неплохо на этом нажиться. Но денег за товар он не успел получить. Его жена – твоя подружка – связалась с нами и предложила закончить сделку. Она показала документы, из которых следовало, что груз уже прошел таможню. Потребовала деньги вперед. С ее мужем мы сотрудничали именно так: Груз мы всегда получали в Марселе – оттуда он паромом должен был уйти в Алжир. Деньги взял этот чертов посредник Шебеко, в Грасе, вчера вечером.
– Когда мы были в ресторане?! – воскликнула Настя. – Посредник – это Влад? Он не актер?
– Почему же? Актер. Он даже где-то снимался, здесь, во Франции. Это ему тоже устроил Шебеко. У Влада была рабочая виза, потому его отсюда и не высылали. А этот сценарий, которым он мне все уши прожужжал, – такая туфта!
Теперь они стояли на кухне. За столом сидел чернявый, очень худой мужчина. Она его видела первый раз. Увидев Настю с ее провожатым, мужчина встал и вышел во двор.
– Скажите, как вас зовут? – спросила Настя, поворачиваясь к собеседнику.
– Зови Сергеем, – разрешил тот.
– Сергей, зачем вы мне все это рассказываете? Я ничего не желаю знать.
– Думаешь, это тебя от чего-то убережет? – поинтересовался он.
Настя замялась, покачала головой:
– Я… Не знаю. Я ничего не думаю. Зачем вы забираете меня с собой? Вы… Вы хотите меня убить?
– Я что – садист? – поинтересовался Сергей. – «Хотите меня убить…» Я ничего не хочу. Я хочу получить обратно свои деньги. Или свой товар. Документы я видел, товар должен быть в Марселе. Если только документы не липовые. Ты поедешь с нами в Марсель, а там видно будет.
– Но… – начала было Настя.
Закончить ей не удалось. Сергей взял ее за руку и буквально выволок во двор. Там ее перехватил старый знакомый в красном платочке. Общими усилиями Настю впихнули в потрепанный «рафик». Рядом с ней сел Сергей. Впереди расположился парень. За рулем оказался тот мужчина, которого она видела на кухне. Повернув голову, Настя увидела сзади, на откидном сиденье, еще одного попутчика, такого же чернявого, как остальные двое. Впервые ей подумалось, что, может, это не французы. Но спросить, так ли это, она не решилась. «Рафик» выехал со двора, и вскоре она увидела знакомую гравиевую дорогу. Мелькнул соседский дом, где, наверное, еще никто не вставал. Они миновали деревню, ни разу не притормозив. На улицах было пусто.
– Ехать будем долго, – предупредил ее Сергей после долгого молчания. – Возьми, помажься. Хотя бы зря время не потеряешь.
Она увидела, что он протягивает ей какой-то предмет, похожий на карандаш.
– Это лучше, чем йод, – пояснил он. – Помажь свои царапины, а то еще столбняк заполучишь. Укол я тебе сделать не могу. Хотя, может, уже поздно…
– И что тогда со мной будет? – поинтересовалась девушка. – Я остолбенею?
Тот не ответил. Настя молча принялась мазать свои раны. Карандаш слегка жегся, но не оставлял никаких следов. В тесном «рафике» запахло чем-то медицинским, и этот запах отшиб уксусный аромат, исходивший от парня в красном платочке. «По крайней мере, пока обо мне заботятся, – думала Настя, в ужасе глядя на свои царапины. – Может, и правда, поздно? Тогда мне конец. Говорят, столбняком заражаются, когда в рану попадает земля. Земли туда могло набиться, сколько угодно, когда я валялась по всем окрестным кустам… Когда мне делали последний укол? Неужели же все это заживет, мамочки мои? А если никогда не заживет? Вдруг меня кокнут раньше? Ну тогда все это вообще глупо. Стал бы он мне плечо вправлять! Я им нужна, только зачем?»
Намазавшись с ног до головы, Настя вернула карандаш с благодарностью. Ей не ответили. Мужчины курили. Водитель догадался опустить стекло со своей стороны, а то бы машина взлетела на воздух. Ни о какой вентиляции тут и речи не было. Настя молча гадала, почему у этих людей, наверное, не совсем нищих, такое жалкое средство передвижения. Вскоре дорога начала часто разветвляться, замелькало множество указателей. Их то и дело обгоняли груженые фуры, рефрижераторы. Проехал старый деревенский грузовик, в котором возвышалась печальная, стреноженная корова с разбухшим грязным выменем.
– Драгиньян, – сказал парень, поворачиваясь к Сергею.
В машине возникла короткая дискуссия, после чего путь продолжался. Они въехали в небольшой сонный городок. Настя догадалась, что это и был Драгиньян. «Рафик» остановился на задах какого-то строения, покрытого рифленой жестяной крышей. Больше всего это походило на авторемонтную мастерскую. Все вышли из машины, оставив Настю наедине с парнем. Тот немедленно повернулся к ней и принялся за свое привычное дело – заулыбался. Она демонстративно смотрела в окно. «Если от кого и ждать гадостей, то от этого озабоченного, – подумала она. – Да еще, как назло, я блондинка. Восточным людям только этого и подавай! А они явно, восточные. Турки, – может? Арабы? Что это Сергей говорил про Алжир?»
Она увидела, как рядом с «рафиком» остановилась куда более комфортабельная машина. Марку Настя определить не смогла, но про себя решила, что предпочла бы помирать в этой синей лакированной красавице, чем в разваленном ржавом гробу, где сейчас сидела. Парень зашевелился. Он вышел, открыл дверцу с Настиной стороны, вытащил ее и усадил в подъехавший автомобиль. Она снова оказалась рядом с Сергеем, только на более мягком сиденье. Настя уже ничему не удивлялась.
– Вы так и будете пересаживаться до самого Марселя? – спросила она.
– Не твоего ума дело, – невежливо ответил Сергей, и путь продолжался.
В общем, Настя не могла пожаловаться, что с ней очень плохо обращались. Ссадины понемногу переставали о себе напоминать. Возможно, тут помог карандаш. Плечо почти пришло в норму. Когда, минут через сорок, ей захотелось есть, Сергей приказал остановиться у какого-то придорожного бистро и вынес ей оттуда пакет сандвичей и бутылку колы. Настя ела, глядела в окно на мелькавшие зеленые поля, на деревенские фермы, где уже кипела жизнь. Ей было уже не плохо и не хорошо. Ею овладело какое-то равнодушие к собственной судьбе, быть может, от усталости. Позавтракав, она заправила майку в шорты, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Этой ночью она не спала, если не считать обморока, и теперь не заметила, как уснула.