Глава 10
Мередит плотно обложила землей только что посаженную наперстянку и вытерла лоб. Присев на корточки, она, прищурившись, смотрела на солнце. День выдался необычно теплым, и от накладки на ее талии, сделанной Мари, ей было жарко. Накладка, плотно набитая конским волосом, прикрепленная к корсету, придавала ей вид женщины с небольшим сроком беременности, но тем не менее достаточным, чтобы безошибочно определить женщину в положении. Сначала она морщила нос от конского волоса, который был внутри накладки. Но потом Мари объяснила, что его использовали для набивки мебельных подушек и она сделает накладку тверже на случай, если кто-нибудь осмелится потрогать ее живот.
– Миледи! – окликнул ее Нелс, направлявшийся к ней по посыпанной гравием дорожке.
Мередит заслонила рукой глаза и посмотрела на него.
– Доброе утро, Нелс. Что ты об этом думаешь? – Она махнула рукой в сторону высоких стеблей лавандовой наперстянки.
Он кивнул, лишь мельком взглянув на цветы.
– Красиво, миледи. Дональд только что сказал мне, что здесь ходит какой-то мужчина.
Ее сердце забилось быстрее, а в воображении сразу же возник образ некоего темноволосого красивого джентльмена.
– Дональд видел, как этот хлыщ поспешил скрыться, как будто он задумал что-то недоброе. К дому он не подходил и должным образом не представился.
Она была разочарована. Этим человеком не мог быть Ник. Нахмурившись, она стукнула ладонью о ладонь, стряхивая землю с садовых перчаток.
– Любопытно. Где же этот джентльмен?
– Дональд последний раз видел его, когда тот направлялся к семейному кладбищу.
Она встала на ноги и сняла перчатки.
– Я немедленно выясню, кто это.
– Я пойду с вами, миледи…
– В этом нет необходимости, Нелс. – Мередит похлопала его по плечу, надеясь развеять его опасения.
Нелс сложил могучие руки на мускулистой груди, очень напоминая всем своим видом преданного бульдога. У Мередит дрогнули губы.
– Ладно, Нелс. Только постарайся не испугать этого человека.
Они вышли через задние ворота сада на поляну, которая с этого места полого поднималась вверх, и поднялись на холм к маленькому огороженному кладбищу, где покоилось не одно поколение Брукширов. Могилу Эдмунда с холмиком свеженасыпанной плодородной темной земли, на котором только еще начинала пробиваться трава, было нетрудно найти. Вот здесь она и обнаружила его.
Первый же взгляд на него сказал ей, что он не из здешних мест. На нем были сине-серый сюртук, жилет из серебряной парчи и черные панталоны. Местные джентльмены никогда не одевались столь экстравагантно даже на ассамблеях. Она сощурила глаза от яркого фиолетового цвета его безупречно завязанного галстука, уверенная, что никогда не встречала такого великолепного цвета.
– Добрый день, сэр. Не могу ли я вам помочь? – любезным тоном спросила Мередит, ощущая рядом с собой присутствие гигантской фигуры Нелса.
Он поднял голову и отвел взгляд от могилы Эдмунда, его голубые глаза были мокры от слез.
– Простите мое вторжение, я только хотел отдать дань уважения покойному лорду Брукширу. Мы были близкими друзьями. – Он снял шляпу. – Адам Трембл к вашим услугам, мэм.
– Простите меня, мистер Трембл, но я не помню, чтобы я видела вас на похоронах. Каким образом вы были знакомы с моим мужем?
– Вы жена Эдмунда?
Она кивнула, а взгляд Трембла, скользнув по ней, остановился на ее выдававшемся вперед животе. С неожиданной настойчивостью он пристально посмотрел ей в лицо:
– Вы беременны ребенком Эдмунда?
Пораженная его бесцеремонностью, она не сразу ответила. Это сделал за нее Нелс. Выступив вперед, он схватил джентльмена за его яркий галстук и тряхнул его с такой силой, что у того стукнули зубы.
– Ты придержишь свой язык, франтик, если тебе дорога твоя смазливая физиономия, а?
Адам Трембл с проклятиями вцепился в кулак Нелса. Мередит тронула Нелса за плечо.
– Нелс, отпусти его. Не думаю, что он хотел оскорбить меня.
Нелс отпустил Трембла, который немедленно принялся приводить в порядок свой галстук. Он бросал на Мередит и Нелса угрожающие взгляды, а цвет его лица по цвету спорил с его галстуком.
– Мало кто знает о моем положении, мистер Трембл. Я сама во время похорон Эдмунда еще не знала, что у меня будет ребенок. Понятно, что это несколько удивило вас, – призналась она, пряча свою тревогу под любезной улыбкой.
Конечно, этот человек не так хорошо знал Эдмунда, чтобы представлять, каким был этот брак или что его практически не было. И едва ли два джентльмена станут между собой это обсуждать, не правда ли? И даже если у него были подозрения, он не мог опровергнуть ее. Она была законной женой. И для этого мало подозрений одного человека.
– Уверен, вы очень довольны, миледи. – Слова звучали доброжелательно, но в глазах было заметно какое-то непонятное чувство. – Должно быть, это большое утешение. – В его словах ей послышалась ирония и нескрываемая двусмысленность, и Мередит поняла, что он ей не верит. Она подняла подбородок и с вызовом посмотрела ему в глаза, заставляя его открыто возразить ей. Несмотря на дрожащие руки, она была уверена, что он не мог ничего доказать.
– Да, некоторое утешение, – согласилась она, погладив рукой живот.
Трембл поджал губы и долго смотрел на могилу Эдмунда. У Мередит возникло такое чувство, как будто он что-то сообщал покойному Эдмунду. Когда он оторвал взгляд от могилы, по его глазам было видно, что он что-то задумал. Он расправил помятые складки галстука.
– Не надо приглашать меня в дом. Я должен вернуться в Лондон. До следующей встречи, миледи. – Он чопорно поклонился.
Отвечая с не меньшей надменностью, она сказала:
– Сомневаюсь, что мы с вами снова встретимся, мистер Трембл. Я редко бываю в Лондоне.
– О, я уверен, наши пути еще пересекутся. – Улыбка играла на его губах, когда он, осторожно обойдя Нелса, направился к выходу.
Некоторое время Мередит и Нелс постояли, глядя, как Адам Трембл неторопливо спускается с холма. Наконец Нелс сказал:
– Он знает.
Она поняла, что именно хотел сказать Нелс. Сложив на груди руки, она почувствовала, как, несмотря на теплый день, легкая дрожь пробежала по ее телу. Она посмотрела на суровое морщинистое лицо Нелса, затем снова на удалявшуюся фигуру Адама Трембла.
– Что он может сделать?
– Я могу позаботиться о том, чтобы он заблудился и никогда не добрался до города.
Мередит перевела взгляд на мрачное лицо Нелса и поняла, что он не шутит. Она вздохнула. Возможно, ее моральные убеждения значительно ослабели за последнее время, но она еще не опустилась до того, чтобы совершить преступление.
Она сжала руку Нелса.
– В этом нет необходимости. Не стоит обращать на него внимания. Мы больше не будем о нем и думать.
Хотя она произнесла эти слова достаточно убежденно, она сказала их, чтобы успокоить Нелса и отговорить его от нападения на Трембла. Потому что по воле судьбы мистер Адам Трембл будет доставлять ей беспокойство еще много, много дней.
Расположившись в мягком, с роскошной обивкой кресле, Ник думал о том, когда именно ему стали надоедать такие вечера, как этот. Густые облака табачного дыма, толпа людей, гул голосов, скрип колес рулетки, радостные торжествующие крики – все это раздражало его. То, что он становился богаче каждую ночь, когда «Леди Удача» наполнялась игроками до отказа, когда благородные клиенты швыряли деньги в глубокий колодец, дном которого были его карманы, уже не имело для него значения.
Он жаждал… чего-то еще. Воспоминания об Оук-Ран, воздухе, напоенном запахами леса и земли, о полях зреющих плодов честного труда… о ней не покидали его.
– Дерринг опять взялся за старое, – тихо сказал Мак, указывая сигарой на герцога, сидевшего за карточным столом с другими игроками. Ник увидел, как герцог с досадой схватился за волосы, приводя свои локоны в беспорядок.
– Кажется, он снова проигрывает, – сухо заметил Ник.
– О черт! Посмотри, кто выполз из канавы? – Мак поморщился и кивнул в сторону высокого истощенного человека, пробиравшегося между столов под руку с пышной блондинкой, без сомнения, нанятой для его сопровождения. Лицо Скелли Фэрбанкса было страшно обезображено оспой, но, будучи владельцем нескольких лондонских борделей, он имел достаточно денег, чтобы позволить себе нанимать хорошеньких женщин. По каким-то причинам Скелли считал Ника деловым конкурентом. Хотя Ник и не гордился своим прошлым, он никогда в обществе не ставил себя на одну ступень со Скелли Фэрбанксом и ему подобными.
– Пришел проверить, как живет другая половина? – спросил Мак, когда сутенер остановился перед их столом.
Губы Скелли растянулись во что-то напоминавшее улыбку, обнажая коричневые гнилые зубы.
– Полезно знать своих конкурентов. – Он уставился на Ника. – Никогда не мог понять, чем ты привлекаешь всех важных персон в свое заведение, Колфилд!
– Очень просто. – Ник провел пальцем по краю своего бокала. – Я делаю все по высшему классу. А ты содержишь низкопробный публичный дом.
– Доволен собой, не правда ли? – Губы Скелли скривились в неприятном оскале. – Я бы был поосторожнее, самые могущественные тоже падают.
Склонив набок голову, Ник ответил на злобный взгляд Фэрбанкса:
– Это угроза, Скелли? Говори яснее. Если хочешь, мы можем разобраться в нашей взаимной неприязни на рассвете. С помощью пистолетов. Или ты предпочитаешь шпаги? – Он знал, что дуэль была слишком благородным для Скелли способом разрешения их разногласий. Он принадлежал к типу людей, которые нападают на своего врага в темном переулке и всаживают нож в его спину.
– Всегда важничаешь, считаешь себя настоящим джентльменом! – Скелли презрительно махнул на Ника длинными костлявыми пальцами. – Если ты принимаешь у себя знать, это еще не означает, что ты принадлежишь к ней. Когда день кончается, ты становишься таким же, как я, вором и мошенником, выросшим на улице.
– По правде говоря, – заявил Мак с нескрываемым удовольствием, – он джентльмен. И даже с титулом.
Смех резко оборвался, когда Скелли понял, что Мак говорит серьезно.
– Что ты хочешь сказать?
Мак эффектным жестом указал на Ника.
– Ты видишь перед собой настоящего графа. Графа Брукшира.
Ник сердито взглянул на Мака, желая, чтобы тот прекратил болтовню. Ему совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь по-сообразительнее Фэрбанкса узнал о его делах. Ник вырос в Уайтчепеле, у него были враги, и чем меньше они о нем знают, тем лучше.
– Ты граф? – Глаза Скелли вылезли из орбит, как переспелые ягоды. – Но ты вырос на улице.
Ник пожал плечами:
– Мой отец не растил меня.
– Вся эта важность не напускная. Он подлинный товар! – захохотал Мак.
– Проклятый граф, – ухмыльнулся Скелли, в его глазах, как полированный мрамор, сверкнула ненависть. – Следовало бы распознать, что ты один из этих. – Он рукой обвел занятые игроками столы.
– Ты увидел достаточно. Почему бы тебе сейчас не уйти? – Это звучало как вопрос, но стальной взгляд Ника не оставлял сомнений в том, что это приказ.
Последний раз злобно усмехнувшись, Скелли повернулся и пошел к двери.
Подошла Бесс с бутылкой вина в руке.
– С этим поосторожнее. У него подлая натура. Слышала, он бьет своих девушек, одну из них даже убил, когда узнал, что она отдавала ему не все деньги.
– Он никогда не вызовет меня открыто.
– Люди его типа никогда этого не делают, – согласился Мак. – Он будет издеваться над женщиной, но никогда не будет противостоять мужчине.
– Вот это меня и беспокоит. Оскорби его, и он найдет способ отомстить тебе. – Бесс села на ручку кресла Ника и, поглаживая его по волосам, другой рукой налила бренди в его бокал. Он отстранился, уклоняясь от нежеланной близости, и с раздражением посмотрел на нее. Она надула накрашенные губы. Встав, она быстро отошла от него, преувеличенно покачивая бедрами, что когда-то заслужило его внимание.
Мак ухмыльнулся:
– У вас любовная размолвка?
– Мы не любовники.
– Вот как? – Мак с сомнением потер подбородок.
– Больше не любовники, – пояснил Ник. – Бесс стала слишком надоедливой. Вела себя так, будто у нее была монополия на меня. Я не принадлежу ни одной женщине.
Мак посмотрел на Бесс, которая оглянулась, чтобы убедиться, что Ник видит ее соблазнительную походку.
– По-моему, она думает, что ты еще можешь передумать, – предположил Мак.
– У нас никогда не было особых отношений. Она это переживет.