ужас! — Она закрыла лицо книгой и застонала, а затем подняла руку, выглядывая и намереваясь уничтожить зловонный носок заклинанием.
— Только посмей! — прошипела ведьма и звонко чихнула, закрывая лицо рукавом.
— Ты дура, Макдара… — зло кинула магичка и снова встала.
Находиться в этом кошмаре она не намерена. Хоть до отбоя, но будет дышать чистым воздухом! Таис надела ботинки, прихватила книгу и быстренько выбежала из комнаты, нарочно громко хлопая дверьми.
— Катись! — Файона закрылась на замок и вернулась к столу.
Все необходимое для приворотного обряда у нее было. И две красные свечи, вызывающие страсть, и пучок вербены. А еще — носок… Она снова чихнула и принялась за дело. Пытаясь перебить дурной запах и начиная обряд, ведьма положила на алтарь благовония, именно те, что так нравились Нармине, богине любви. Вонь осталась, с этим пришлось смириться. Ведьма искренне надеялась, что этим не вызовет божественного гнева. Она постаралась сосредоточиться на своем деле. Потянувшись к волосам, Файона вытащила из них одну заколку и положила ее в центр алтаря. Заколка олицетворяла предмет-связку с «возлюбленным». Рядом Файона брезгливо водрузила носок.
Затем ведьма взяла две свечи, сжала их в правом кулаке так, чтоб они от ее тепла немного подтаяли и прилипли друг к другу. Пока их держала, другой рукой взяла пучок сухой вербены и принялась крошить его в центре алтаря, там, где лежали вещи. Когда свечи слиплись и вся вербена была измельчена, Макдара поставила свечи над своей заколкой. Ведьма зажгла их длинной спичкой, чиркнув ею по столу, и принялась читать заклинание. Глаза ее сделались вовсе черными. Когда закончила, Файона закрепила ритуал своей печатью-знаком и оставила свечи догорать.
Терпеливо дожидаясь, пока они погаснут, Файона глядела на подрагивающее пламя. Оставшееся от ритуала ведьма завернула в красную шелковую ткань, обернула красной шерстяной нитью пять раз и завязала узлом со словами: «Да будет так». Осталось закопать сверток рядом с замком, под окнами «возлюбленного», — и готово.
— Спи, дракон, эта ночь будет самой сладкой. А завтра ты станешь моим.
Гварен попивал чай из надколотой кружки, жмуря один глаз, когда горячий пар поднимался от нее. Волк усмехнулся, глядя на довольное лицо дракона, уплетавшего содержимое своей тарелки. Броган умудрился дважды выклянчить прибавку у ворчливой кухарки, которая не могла отказать бледному «дитяти». Продолжая работать ложкой, Рейн в который раз обводил взглядом столовую, и этот факт не укрылся от глаз волка. Гварен улыбнулся, понимая, что тревожило его соседа по столу. Конечно же Броган спросит, и он ответит дракону, но сначала даст ему наесться. Ладвик прекрасно знал, что тот бросит ложку, как только услышит ответ. Голодный дракон — плохой дракон. Маленькая самозванка должна быть благодарна волку.
— Где мелкий? — нахмурился Рейн, отчего-то чувствуя тревогу.
Куда девалась девчонка? Не могли они разминуться. Он влетел в столовую одним из первых, как только было дозволено. Ее так и не увидел.
— Тай наказан, — с глухим звуком глиняная кружка опустилась на стол, и Ладвик откинулся на спинку стула.
Броган усмехнулся.
— Значит, мелкому влетело?
Есть капля справедливости на этом свете. Видать, кого-то достала похлеще его самого. Но еда сразу сделалась невкусной, и Рейн кинул ложку в тарелку, пальцами отодвигая ее от себя.
— Кто наказал? — спросил дракон, хмуро глядя на волка.
— Мастер Эверет, — ответил Гварен, ожидая следующего вопроса.
И услышал совсем не то, что ожидал.
— Кто это?
— Преподаватель контроля трансформации. Если бы ты не решил прогулять последние два занятия, то знал бы это.
— Какой смысл посещать контроль с этим ошейником? — зло прорычал дракон, но, видя, что на них стали оглядываться, умолк.
— У всего есть смысл, Броган.
— За что? — внезапно спросил Рейн.
— Ты нарушил половину устава и еще спрашиваешь? — возмутился волк.
— Я спрашиваю, за что наказали мелкого! — Теряя терпение, дракон ударил кулаком по столу, переворачивая свою кружку и разливая горячий чай.
Гварен небрежно кинул несколько салфеток, останавливая лужицу и не давая чаю стечь на пол, а после поднялся. Рейн встал следом, нетерпеливо ожидая ответа.
— Он пытался вынести хлеб из столовой, пока не истекло время обеда, — ответил волк.
Броган скептически поморщился, не понимая, к чему лисе это понадобилось. Сколько еды нужно, чтоб ее прокормить? Ей и пары крошек хватит… Ладвик воздел очи к небу, потеряв всякую надежду. Ну давай же, Броган, шевели мозгами. Неужто не догадается сам?
— Какого ярна он это сделал? Завел себе зверушку и хотел покормить?
— Угадал, — просиял улыбкой волк.
— Вот дурень! — хмыкнул Рейн. — И что за существо?
— Ну, у него есть хвост, — задумчиво пояснил Гварен, — пара крыльев, немного чешуи и немного мозгов. Дымом пыхтит иногда…
Дракон перестал ухмыляться и мрачно посмотрел в глаза сокурсника. Волк понял, что до приятеля дошло, для кого лиса хотела стащить еду.
— Мелкий взял хлеб для меня? — глухо спросил Рейн.
Ладвик кивнул, следя за его реакцией. Рейн больше ничего не сказал, резко отпрянул от стола и быстро побежал в сторону выхода из столовой, расталкивая медливших учеников. В коридоре ему пришлось притормозить, поскольку сильный удар ладонью в грудь заставил отлететь к одной из колонн и больно удариться о нее плечом. Дракон кинул яростный взгляд на обидчика. Оборотень, один из троицы, которую он потревожил во дворе, когда защищал Эллгара.
— С закрытыми глазами бегаешь, Броган? Ай-ай-ай… — протянул хрипло волк, засунул кулаки в карманы штанов и медленно пошел в столовую.
— Чтоб тебя блохи загрызли, щенок… — зло проворчал Рейн, потирая болевшее плечо, — ничего, еще два дня. Только два дня…
Он быстро пошел по коридору, хмурясь и размышляя. Какого ярна она это сделала? Ей было дело до того, что он не ел? Рейн задумался и остановился на ступенях.
— Значит, для меня… — Он сделал пару шагов и опять замер. — Для меня, значит…
Обдумывая что-то, дракон взъерошил волосы и спустился обратно. Мастерская старого ворке, у которого можно было позаимствовать пару подходящих железяк, находилась в небольшой пристройке за кухней. Брогану пришлось выйти из замка и потратить время на то, чтоб обойти его.
Проклятое бессилие! Он мог бы достичь цели за мгновения, сделать все голыми руками, а теперь приходилось совершать столько лишних усилий!
Дракон угрюмо поглядел на выложенную потемневшими камнями каморку. Окна в ней были нараспашку, и из мастерской вкусно пахло свежим деревом. Прислушиваясь к мерному стуку, дракон открыл округлую дверь и заглянул внутрь помещения. Размером оно было невелико, но, видимо, сутулому седовласому мужчине в вытертом длинном фартуке этого хватало. Плотник удивленно приподнял лохматые брови, замечая нежданного гостя.
— Надо чего? — хрипло проворчал ворке и, не дожидаясь ответа, снова принялся вколачивать очередной гвоздь в доску.
— Вот это! — ткнул Рейн на руки плотника и широко улыбнулся.
Ворке хмыкнул и с любопытством оглядел его.
— Ты хоть в руках его держать умеешь, сынок? — сказал он без иронии и так просто, что Рейну пришлось подавить подступивший к горлу ком.
Так его никто и никогда в этой жизни не звал, даже шутя. Простое слово, но его словно отхлестали по щекам, сбивая с толку.
— Что там уметь! Взял да бей! — небрежно кинул дракон.
Плотник ухмыльнулся шире и протянул гостю молоток.
Рейн подошел к ворке и принял инструмент.
— Что, и в самом деле мастерить собрался? — недоверчиво спросил ворке.
— Угу. — Рейн повертел в руке молоток.
Рукоять была гладкой, вытертой и еще хранила тепло рук плотника, только что работавшего с ним. Чему этот ворке удивляется? За ним стая слуг не бегала, как за Эллгаром и многими здешними обитателями. Да и дядя Фелан этим избалован не был. С малого возраста учил самому о себе заботиться, приговаривая, что руки из нужного места должны расти…
— Вернуть не забудь. — Ворке кивком головы указал на деревянную коробку с гвоздями.
Рейн набрал целую пригоршню и высыпал в карман куртки.
— Утром. Отбой скоро.
Дракон вышел из мастерской и поглядел на небо. Оно все хмурилось, но воздух был таким свежим. Рейн тоскливо проводил взглядом облака, неистово желая взмыть к ним и ощутить свободу.
— Еще два дня…
Рейн быстрым шагом вернулся обратно к центральному входу и вошел в замок. Сокращая путь, он вскоре добрался до нужной двери. Рука потянулась к ручке, но дракон снова застыл. Вот уж… после сегодняшней идиотской ситуации он просто не знал, как себя вести! Броган тряхнул черной головой.
Да что это он, в самом деле?! Дракон сердито толкнул двери, да так, что они едва с петель не слетели, и с деловитым видом вошел. Лиса сидела на подоконнике, рисуя пальцем морозные узоры на стекле. Что за интерес в этом занятии? Она немедленно повернулась на раздавшийся грохот и сердито заворчала:
— Только вздумай еще раз так войти, чешуйчатый! Я не собираюсь чинить рамку с уставом каждый раз, когда ты решишь дверь лбом открывать! Для этого руки есть, а у головы — другое назначение! — Келейр фыркнула и соскочила с подоконника, затем хитро сощурилась. — Если захочешь, разъясню какое…
Рыча, они сошлись на середине комнаты, впиваясь друг в друга взглядом.
— Будешь шипеть, за хвост оттаскаю… — пробормотал сердито дракон.
Келейр что-то хотела ответить, но только залилась краской и молча выдохнула. Рейн хотел продолжить поддевать ее, но сам молчал, чувствуя, что впервые не находит слов. От его соседки пахло шоколадом, и Рейн удивился, с чего бы это. Затем повернул голову, и его взгляд остановился на собственной кровати. На покрывале в вырванном неизвестно откуда листке лежало несколько конфет. Дракон удивленно и недоверчиво поглядел на соседку.
— Это что? — Он указал молотком на свою постель.
— Что? — Келейр выглянула из-за его плеча.
Ярн ее дернул притащить своему соседу эти сладости! И что теперь сказать?
— Это тебе Макдара передала… — пробормотала она первое, что пришло на ум, не понимая, почему врет.
Броган моментально скривился, и Келейр поняла, что зря приплела ведьму.
— Или кто-то другой…
— Кто-то другой? — Черная бровь Рейна приподнялась, и он покачал головой. — Кто бы это мог быть?
— Мне почем знать? Очередная девица, которой ты покоя не даешь! — надула пухлые губы Келейр.
Проклятье! Теперь он поймал себя на мысли, что желал узнать, каковы эти губы на вкус. Ведь мелкая пакость наверняка уплела остальной шоколад, а то, что не влезло в нее, притащила ему. Не признается ведь! Рейн немного наклонился вперед, и лиса отклонилась, пытаясь удержать равновесие.
— Покоя, значит, не даю? — протянул Броган.
Лиса глядела на него почти с испугом, и дракон отступил, затем нахмурился и потер болевшее плечо. Спать придется на животе, а этого он не любил! Келейр заметила, что ему больно, и гадала, во что он опять вляпался. Но спросить не решалась. Да и Рейн этой возможности не дал.
— Никогда так больше не делай! — глухо заявил он, кидая на нее странный взгляд, затем быстро направился к своей кровати.
О чем он? Неужели все из-за конфет? Ну и ладно. Больно надо! В следующий раз сама все прикончит. Еще пожалеет, что отказался! К ее удивлению, Броган закинул в рот одно из шоколадных сердечек и полез в карман, высыпая на покрывало горсть гвоздей. Келейр и раньше приметила, что дракон притащил молоток, теперь оставалось гадать, что этот дурень задумал.
С любопытством следя за его действиями, лиса вернулась на подоконник. Она согнула ноги в коленях и обхватила их руками. Рейн прикончил еще одну конфету и принялся расстегивать куртку. Он поморщился от боли и сердито кинул одежду на ее койку. Келейр уже собралась возмутиться, но дракон сгреб гвозди и направился прямиком к ванной.
ГЛАВА 8
Лиса большими глазами наблюдала за действиями своего соседа, вытягивая шею, наклоняя голову из стороны в сторону и пытаясь разглядеть происходящее. Но за плечами Рейна ничего толком не было видно. Не выдержав, она тихонько спрыгнула на пол и подкралась сзади.
Броган сдул со лба непослушную прядь, закусил губу от усердия и пытался придать гвоздю форму петли. У него так ловко выходило, что Келейр забылась, нависая над ним и заглядывая ему через плечо. Дракон так увлекся,