– Так понимаю, что они очень старомодны. Что за семейный бизнес? – интересуюсь искренне.
– Политика, – говорит Дориан посмеиваясь. Я заинтригована, что может быть смешного в этом. Должно быть – семейная шутка.
– Итак, ты оказал сопротивление, а они что? Отреклись от тебя?
– Практически так. На несколько лет меня отослали от всего и всех, кого и что я знал, – отвечает Дориан. – С этих пор профессия поменялась. Мы очень серьезно относимся к традициям. Чтобы я смог вернуть себе место их сына, нужно было стать тем, кем они хотят меня видеть. – Его голос полон боли, хотя он старается придать нашему разговору легкость.
Часть меня переживает за Дориана. Неважно, какой путь выберет ребенок, но люди, любящие его больше всего, не должны бросать одного.
Когда сходятся два человека и принимают осознанное решение создать новую жизнь, у них появляется обязательство защищать и любить этого ребенка до самой смерти. Как Александр и Наталия сделали для меня.
Традиция или нет, но Дориан не сделал ничего, чтобы лишиться любви и поддержки своих родителей. В попытке смягчить его отчаянные мысли, поворачиваюсь к нему лицом, позволяя его светлым голубым глазам слиться с моими.
Просто хочу, чтобы в этот момент ему было комфортно. Только хочу убрать его боль. Знать бы как.
Поглаживаю рукой щеку Дориана. Она гладкая с едва пробившейся колючей щетиной, оставляющей небольшое ощущение щекотки на кончиках моих пальцев. Дориан закрывает глаза и так прижимается лицом к моей ладошке, как будто это источник его поддержки.
Он вдыхает запах моей кожи и умиротворенно вздыхает. Непроизвольно разворачивается и признательно оглядывается на меня.
Странно, как я могу утешить его таким простым жестом. Все же не спрашиваю его об этом. Знаю, он нуждается в этом, ему нужно это прикосновение.
– Если бы ты мог, ты сделал бы по-другому? – спрашиваю я, не в силах придумать что-нибудь лучше. Просто хочу, чтобы он продолжал говорить.
Дориан в задумчивости кривит рот. Этот жест очарователен и делает его молодым и жизнерадостным.
– Да. Нет. Не могу сказать. – Затем он смотрит на меня, из его глаз исчезает весь юмор. – Если бы я сделал все по-другому, тебя бы сейчас не было здесь.
– Почему ты говоришь это? – шепчу я. Какая-то холодность в его голосе заставила меня заткнуться.
Дориан закрывает глаза и легонько качает головой. Когда он их открыл, его взгляд больше не был холодным и суровым.
– Я бы не появился здесь. Мы бы не встретились, – просто констатирует он, пожав плечами. Этот мужчина невероятно сложный. В течение этого короткого разговора, у него раз десять сменилось настроение. Трудно не отстать.
– Никогда не знаешь. Мир так тесен, – говорю я оптимистично. Верю, что на все есть своя причина. Если Дориану и мне суждено было здесь встретиться, чтобы разделить этот момент жизни, наши пути рано или поздно бы пересеклись.
– Не так тесен, как ты думаешь, – бормочет он. – Достаточно. Нужно, чтобы ты надела обратно платье, – говорит Дориан, садясь. Тянется за брюками и начинает их натягивать.
Какого черта? Он действительно выгоняет меня как какую-нибудь дешевую шлюху? Мое лицо горит от поднимающейся ярости. Я сажусь прямо, хватаю с пола свое платье-свитер и с обидой, очевидно раздраженная, надеваю его через голову. Подняв глаза, вижу ухмыляющегося Дориана, едва сдерживающегося, чтобы не рассмеяться.
– Что? – холодно огрызаюсь я, вставая лицом к нему.
– Просто удивляюсь, что вошло в тебя. Кроме меня, конечно, – хихикает он, хотя я не разделяю его веселья. – Серьезно, ты что-то имеешь против ужина?
Черт. Меня и мою горячность. Натягиваю платье на бедра, какое-то время избегаю смотреть в его глаза и пытаюсь казаться безучастной.
Вот я, думала, что Дориан выгоняет меня после секса, а он всего лишь хотел поужинать со мной. Глупая. Глупая. Глупая.
– Прости, – бормочу я.
– За что? – насмешливо спрашивает Дориан с чуть заметной улыбкой на губах. Он знает, за что я извиняюсь, но хочет услышать это от меня. Хочет, чтобы я признала свою слабость.
– Я подумала… – робко начала я. Прочищаю горло и распрямляю плечи, смотря прямо в глаза Дориану. – Думала, ты хочешь, чтобы я ушла. Что была всего лишь девушкой на минуту, – говорю я, качая головой, как-будто отказываясь от этой мысли.
– Ну, ты же девушка, верно? – Дориан удивлен моим хохотом и мой инстинкт говорит мне о том, чтобы стереть это самодовольное выражение с его лица. Вместо этого решаю поддразнить его.
– О, это и гораздо больше,- говорю я обольстительно, прикрыв глаза, направляя своего внутреннего сексуального котенка. Дориан инстинктивно облизывает губы, жду, что он повалит меня обратно на кушетку, но вместо этого он хватает мою руку, выводя из номера к лифту.
Звуки живой музыки заманивают нас в Таверну, и нас немедленно встречает доброжелательная хозяйка. Ведя к нашему уютному, интимному столику, она обыденно приветствует Дориана по имени, даже задает ему несколько вопросов об открытии салона. Хммм.
Дориан с ней дружен. Насколько дружен – это вопрос. Быстро отделываюсь от этой мысли, напоминая себе, что я, фактически, не его девушка и не имею права спрашивать об этом.
Когда мы сели, официантка, которую Дориан зовет Тиффани, протягивает меню и с теплой улыбкой покидает нас.
– Как-то без формальностей… кажется, ты довольно небрежно здесь общаешься с персоналом, – хмыкаю я. Дориан с интересом поднимает бровь и понимаю, что мой комментарий вышел гораздо более ехидным, чем хотелось. Кажется, он немного обижен. С улыбкой приободряюсь и решаю сменить тактику. – Должно быть, ты часто тут кушаешь. Еда также хороша здесь, как и музыка? – Оркестр играет плавную джазовую мелодию, распространяя знойное сексуальное чувство.
– Привычка обедать в костюме устаревает, поэтому, когда выпадает шанс насладиться едой, прихожу сюда. Это место более неформальное, чем другие рестораны.
Дерьмо. Я обидела его. Сосредотачиваюсь на меню, избегая зрительного контакта. Надеюсь, что смогу что-нибудь съесть, продолжая попадать впросак.
Несколько минут мы с Дорианом проводим в тишине, изучая меню, хотя мысленно все это время я проклинаю себя. Возможно, он увидит, что я действительно слишком грубая и недоразвитая и бросит меня, пока я окончательно не смутила его.
Из-за этой мысли грудь сжимается от боли, и я все еще с трудом дышу. К тому времени, как возвращается наша официантка за заказом на напитки, начинаю заикаться и оказываюсь совершенно неподготовленной.
– О, привет, э… Я, эм… – начала я.
К счастью, Дориан подхватывает разговор, спасая меня от окончательного позора, заказав вино и газированную воду. К тому времени, как официантка уходит за напитками, я уже сижу вся красная и униженная.
– Спасибо, – бормочу я. Черт. Нужно собраться. Обычно меня не заботит, что кто-то, особенно парень, думает обо мне. Это делает меня слабой и ни капельки не вдохновляет.
– Здесь подают отличный стейк и морепродукты. Хочешь, сделаю заказ за тебя, – спрашивает Дориан, ободряющая улыбка осветила его мягкие глаза. Он знает, что полностью разгадал меня, и теперь еще и жалеет. Ха!
– Пожалуйста, – все, что могу выдавить из себя.
Когда наша официантка возвращается с вином и водой, Дориан поворачивается к ней и заказывает нам еду. Я так поглощена своими противоречивыми чувствами, что с трудом могу понять, что он говорит, к тому же я не сильно голодна.
– Что-то не так? – спрашивает Дориан после нескольких минут напряженного молчания.
– Нет. Да. Не знаю. – Итак, я должна быть откровенной? Да. Чего мне еще терять? – Просто не люблю чувствовать себя такой застенчивой. Ты делаешь меня такой… неловкой. – Делаю внушительный глоток вина, чтобы ослабить тревогу.
– Разве? – он удивлен.
– Не думаю, что специально, – пожимаю плечами я. – Ух, я слишком озабочена. Тем, что ты обо мне думаешь. – Вот. Карты раскрыты. Дориан знает, что моя симпатия выходит далеко за рамки обычного ни к чему не обязывающего секса. Я влюблена. То, чего я точно поклялась не делать. Не могу позволить себе этого.
– Тебя это тревожит? – на его губах играет самодовольная улыбка. Великолепно, он считает от меня смешной.
– Более или менее, – вздыхаю я, и качаю головой.
– Почему это тревожит тебя? – Дориан вопросительно разглядывает меня, как будто я – редкая категория девушки.
– Потому что не привыкла к такому чувству. Ощущаю себя такой… уязвимой, – съеживаюсь я.
– А это плохо? – он кладет свой подбородок на сцепленные руки и пристально смотрит на меня.
– Да, – киваю я. – Особенно, когда у тебя нет большого опыта в… чувствах.
– Как такое возможно? Конечно, ты вела себя открыто с парнями, – говорит он скептически.
– Ты можешь так думать, на самом же деле это не так. Их было несколько, но ничего серьезного.
Реальность полного отсутствия серьезных отношений или стремительного романа обрушивается на меня, и эти жалкие мысли приходится задвинуть в дальний угол, пока они полностью не поглотили меня.
– Ты никогда не влюблялась? – Дориан немного грустно смотрит на меня, именно такой реакции я старалась избежать.
Сложный вопрос. Я была влюблена в Джареда. По крайней мере, думала, что была. Но многое изменилось с тех пор, как я встретила Дориана и узнала, что я метис Темных и Светлых. Я все еще влюблена в Джареда?
– Скажем так: я никогда не была влюблена в того, кто бы любил меня. – Пытаюсь в конце добавить немного бодрости, но понимаю, что Дориан видит меня насквозь. О, великолепно, он действительно думает, что сейчас я ничтожество.
Не успели мы углубиться в обсуждение недостатка у меня опыта отношений, наша официантка возвращается с большой миской моллюсков и мидий в томатном соусе, коктейлем из креветок, возможно, самыми большими из тех, которых я когда-либо видела.
Дориан робко смотрит на меня.
– Не знал, что ты захочешь.
Улыбаюсь и кладу всего по не многу себе на тарелку.
Моллюски и мидии великолепны, хотя я предпочитаю их в соусе из белого вина, как нам подавали в бистро. Креветки жирные, сочные и я щедро макаю их в соус Ремулад. Очевидно, ко мне вернулся аппетит.
– Что скажешь о своей прошлой большой любви? – спрашиваю я, наевшись.
Дориан делает затяжной глоток вина, обдумывая мой вопрос.
– Большой любви? Нет. У меня, правда, не было времени. Просто обычные отношения то тут, то там. Простые, без условий, предлагающихся договоренностей, которые удовлетворяют запросы каждой стороны.
Стиснув зубы, я с усилием сглатываю, подавив самолюбие.
– Допускаю, что я одна из таких договоренностей. – Ничего себе! Не знаю, как этот вечер превратился в такой серьезный, но полагаю, лучше закончить этот разговор.
– А ты хочешь ею быть? – спрашивает Дориан спокойно. Вновь наполняет вином наши бокалы, а затем сам делает глоток. Следую примеру.
– Не знаю. Честно, думала это как раз то, что нужно. Но, как сказала раньше, что-то изменилось в тот день, когда я встретила тебя. Верь чему хочешь, но это правда. Честное слово, я никогда не встречала такого как ты. И у меня чувство, что эта должно было случиться… наши пути должны были пересечься. Я разочарована. Не тобой. Собой. Когда я не с тобой, все эти вопросы и сомнения мучают меня. Но когда мы вместе – чувствую себя легко. Сомнения и страхи исчезают. И даже не помню о них. Разве это имеет значение? – Вино начало давать эффект и я не могу заткнуться, тянусь к бокалу с водой и наполовину опустошаю его.
Действительно надеюсь, что Дориан может расшифровать то, что хочу ему сказать, хотя совсем не уверена, что пытаюсь сказать. До того, как Дориан успевает отреагировать на мою путаную тираду, подходит официантка с нашим заказом; Бифштекс "Нью-Йорк" из нежной говядины, брокколи, приготовленные на пару и фаршированный печеный картофель.
– О боже, Дориан, хочешь, чтобы я поправилась! – восклицаю я, широко раскрыв глаза.
– Уверен, что это последнее, о чем ты беспокоишься. Кроме того, живем всего лишь однажды, верно? – говорит он с дьявольской усмешкой. Он прав. Даже если ты можешь жить вечно.
Бифштекс с перечным соусом тает во рту как кусочек масла. Это сочетание идеально и мясо приготовлено так, как я люблю. Кажется, что Дориан знает меня как свои пять пальцев.
Никто никогда не прислушивался к моим симпатиям и антипатиям, особенно учитывая то, что мы едва знаем друг друга.
– Надеюсь, тебе всё нравится. Не знал, что ты предпочтешь. Может быть, ты хочешь что-нибудь еще? – Дориан странно осторожен и я не могу не винить себя за свое предыдущую проповедь.
– Все великолепно, Дориан. – Вопросительно смотрю на него. – Как ты?
Дориан легонько покусывает верхнюю губу, обдумывая мой вопрос. Он знает, что мой вопрос вовсе не о еде. Внимательно смотрит на меня сквозь длинные ресницы и начинает казаться, что он пытается сбить меня с толку.
Знакомое покалывание медленно ползет к кончикам пальцев. Его тактика работает и я, качая головой, инстинктивно сжимаю бедра. Не буду ни на что отвлекаться, пока Дориан не расскажет мне о своих чувствах.
– Серьезно, Дориан. Я рассказала тебе о том, что чувствую, но как бы это не было трудно понять, мне нужно знать, что мы заодно. – Никогда еще в своей жизни не чувствовала себя такой раздражающей, надоедливой девицей.
Этот разговор утомителен для нас обоих, но мне нужно знать, одинока ли я в этом.
Дориан тяжело вздыхает – он уже изрядно устал от этих вопросов. Такое ощущение, что за прошедшие пять минут мужчина немного постарел.
– Габриэлла, можешь поступать, как хочешь. Хочешь быть со мной – будь. Хочешь оставить эти отношения легкими и непостоянными – пусть будет так. Хочешь, чтобы при случае я бесчувственно трахал тебя – буду рад оказать услугу. – Его слова настолько вульгарные и вызывающие. Чувствую, как щеки покрываются румянцем и я уже полностью влажная. – А сейчас достаточно еды и этого разговора. Хочу десерт. – Дориан встает и задвигает стул. Серьезно смотрит на меня и мое сердце останавливается.
Он такой холодный и опасный. Я должна бы почувствовать страх, но все, о чем могу думать – его взгляд, такой же, как двумя часами ранее, когда он брал меня сзади. От этой мысли мне стало стыдно, но я проигнорировала это чувство. Мне нравится это в Дориане и извиняться не за что.
Он протягивает руку, приглашая. Медленно поднимаюсь на дрожащих ногах и делаю все, что он пожелает, позволяя вывести себя из ресторана.
Последнее слово осталось за Дорианом, хотя будь на его месте другой, я бы не потерпела этого, но в этот момент охотно предоставила ему полный контроль. Он уже полностью управляет моим телом, сам Бог велел разуму последовать примеру тела.
До его апартаментов мы шли в тишине, а когда за нами захлопнулась дверь, я замерла в предвкушении.
Дориан стягивает светло-серый пиджак и бросает его на ручку кушетки. Вспомнив о том, как я стискивала этот самый подлокотник, почти перестаю дышать, а жар между ног становится невыносимым.
Удивительно, как только одно воспоминание может вызвать такую реакцию. Дориан замечает изменение в моем некогда сдержанном поведении и тремя легкими шагами грациозно сокращает расстояние между нами.
Без колебаний берет меня за руку и ведет в спальню. Мы все еще молчим, слова здесь не нужны. Он хочет меня. А я его.
Перед тем, как зайти в черно-золотую комнату, Дориан наклоняется и, схватив за подол платья, одним быстрым движением освобождает меня от одежды. Стою перед ним, раздетая и уязвимая, пока его взгляд скользит по моему полуобнажённому телу.
Дориан дотрагивается до моего прозрачного бюстгальтера. Его прикосновение настолько нежное, как будто я сделана из хрупкого фарфора. Выражение его лица… мучительное: как будто физический контакт причиняет ему боль, но он не может удержаться от этого.
Дориан наслаждается мукой. Балансирует на грани удовольствия и боли, а мне хочется подтолкнуть его к моему удовольствию. Все же, часть меня изголодалась по этой боли.
Эта мысль сводит с ума, даже вызывает тошноту. Как я могу просить Дориана определиться в своих чувствах ко мне, когда сама не могу определиться, чего действительно хочу от всего этого? Все эти мысли всплыли на поверхности после нашего свидания на кушетке.