Три дюжины глаз уставились на нее, но никто ничего не произнес. Элли вздохнула.
– Клянусь, я вам не враг. Я здесь, чтобы помочь вам приобрести жизненно необходимые навыки и помочь влиться в общество. Я хочу помочь вам во всем, в чем вы будете нуждаться. И я правда хочу, чтобы вы позволили мне это сделать.
Их молчание растянулось до неловкости. Плечи Элли поникли в мгновенном поражении.
– Отлично. Возможно, вам нужно больше времени, чтобы узнать меня. Если вам что-то понадобится, пожалуйста, дайте мне знать. Именно для этого я здесь. И, да, я испекла несколько пирогов и положила их в холодильник. Пожалуйста, съешьте их.
Элли покинула комнату, чтобы не позволить остальным увидеть ее угнетенное состояние. Как только она скрылась из вида, то сразу услышала женские голоса, усилившие ее желание расплакаться.
Как только Элли вошла в комнату, все тут же умолкли, но разговор продолжился сразу после того, как она вышла. Элли не могла игнорировать вероятность, что они ее ненавидят.
Они отказывались разговаривать с ней, за исключением тех случаев, когда им просто приходилось и, похоже, не очень-то хотели ее помощи. Элли провела обязательные занятия, просто чтобы научить их базовым основам, таким как пользование бытовых приборов.
Они задали несколько вопросов, а затем снова тишина, но Элли отметила, что некоторые из них обладали великолепной памятью. Они сохранят в памяти информацию и помогут другим, не столь одаренным женщинам.
Она решила уволиться по собственному желанию, но один член из совета переубедил ее, сказав, что женщины будут сторониться любого, кто займет этот пост.
Все просто, она была посторонней, а обыкновенным людям Новые Виды не доверяли. Элли посоветовали подождать и напомнили, что прошло всего лишь две недели.
"Две недели ада", – мысленно проворчала она и направилась в свою комнату. Если бы она уехала отсюда, ей бы некуда было пойти. Она не смогла бы вернуться к прошлой жизни, ведь оборвала с ней все ниточки.
Сама мысль о том, чтобы попроситься к одному из родителей пожить, пока она не встанет на ноги, грозила сильной мигренью.
Ее родители ругались по любому поводу, хотя и жили раздельно, а затем просили Элли рассудить их глупые бои.
Однако оба были категорически против развода Элли – единственный случай, когда они пришли к согласию, – и даже продолжали общаться с ее бывшим мужем.
Они бы заставили ее провести время с ним и их бессмысленными и раздражающими попытками свести их вместе. Элли бы лучше прыгнула в яму со змеями, чем вернулась к жизни, которая у нее когда-то была.
По этой причине она не звонила домой, и уж точно не желала туда возвращаться. Оба родителя злились на нее, а это означало, что наконец-то оставили Элли в покое, чего она не испытывала с момента их развода, когда ей было десять лет.
Ее новая жизнь включала в себя движение вперед и помощь людям с реальными проблемами – то, что она хотела делать вместе с Новыми Видами. Они были для нее важны и нуждались в людях, которые о них позаботятся. А она определенно о них заботилась.
Элли быстро переоделась, натянув спортивные штаны, майку и кроссовки. Ей требовался свежий воздух и время за пределами общежития, о котором она, конечно, скучать не будет. Она пыталась отстраниться от жалости к себе.
Элли рассчитывала, что работа займет все ее время и придаст ощущение полезности, вот только на самом деле она ощущала одиночество и подавленное настроение.
За неимением карманов ей пришлось сунуть MP3-плеер в переднюю часть лифчика, как и удостоверение личности. Она вышла из комнаты и, ожидая прибытие лифта, начала бег на месте.
Покинув здание общежития, Элли глянула на часы и отметила темное небо, на котором мерцало всего лишь несколько звездочек.
Элли повернулась к окнам, чтобы посмотреть на женщин, которые сидели в гостиной на диванчиках и смеялись. Она не слышала, о чем они разговаривали, но дюжина женщин, за которыми она сейчас подсматривала, казались счастливыми.
"Счастливы, что я не там", – мрачно подумала Элли. Она выругалась и отвернулась от окон. Раньше, до переезда в Хомлэнд, она никогда не занималась бегом.
Физическая активность помогала ей справляться со скукой. Элли медленно побежала по тротуару. Территория парка раскинулась вдоль защитных стен.
Она запустила руку в бюстгальтер и увеличила громкость музыки в мп3-плеере настолько, что та загрохотала в ее ушах. Она пролистала список музыки и остановилась на тяжелом металле, который сейчас соответствовал ее настроению.
Элли уверенно двигалась вперед, пока ее дорожка не свернула от стен к парку, в котором находился большой пруд. Она наслаждалась пробежкой у воды.
Вскоре, начав уставать, Элли перешла на быструю ходьбу. Остановившись у пруда, она принялась за растяжку: наклонялась, чтобы дотронуться до пальцев ног, и выпрямлялась. Краем глаза она уловила какое-то движение.
Элли повернулась, ожидая увидеть еще одного бегуна, но никого рядом не оказалось. Она нахмурилась, ведь могла поклясться, что кого-то видела.
Элли покачала головой и отрешилась от этой мысли. Она списала это на ветер, пошевеливший верхушки деревьев. Элли подняла руки и повертела телом в разные положения, чтобы расслабить мышцы.
Тело болело из-за пробежки, но ей хотелось быть в форме. Двадцать девять лет – отличное время, чтобы этим заняться.
Элли усмехнулась, понимая, что бывший муж, увидь он ее сейчас, свалился бы с сердечным приступом. Когда-то у нее было больше, чем чуточка излишнего веса.
Она стала почти полностью другим человеком после печального развода, произошедшего из-за измены и оскорблений засранца, считающего ее настолько жалкой, что будет выполнять все, что он пожелает. Он ошибался.
Несмотря на протесты Джеффа, Элли подала на развод, потому что не была бесхарактерной и не хотела оставаться с тем, кто не знал как любить.
Она полностью изменила свою жизнь после того, как стала свидетельницей страданий во время работы в исследовательском объекте. А сейчас, сбросив сорок фунтов [2] и освободившись от мужа, она была гораздо счастливее.
Элли усмехнулась. С тех пор как Джефф насчитал у нее двести фунтов [3]лишнего веса, она уже сбросила двести сорок [4]. Последним отсечением себя от прошлого было избегание общения с родителями, так как те пытались возложить на нее вину за развод с Джеффом. "Ад еще не замерз", – с усмешкой подумала Элли.
Внезапно, волосы на ее затылке встали дыбом. Она замерла и обвела взглядом парк. Ландшафтные дизайнеры посадили много деревьев, превратив эту территорию в небольшой лес, окружающий воду.
В стратегически удобных местах парка располагались несколько скамеек, а по его краям – несколько зданий. Со своего места Элли видела только их верхушки.
Ощущение, что за ней наблюдают, усилилось, и Элли снова всмотрелась в окружающую ее темноту.
Она залезла под футболку, вытащила мп-3 плеер и выключила. Потом внимательно прислушалась, но со своего места ничего не услышала.
Элли намеревалась снова включить музыку, но тихое рычание заставило ее вздрогнуть. Собака? Она обернулась, чтобы снова осмотреться.
На территории Хомлэнда патрулировали несколько сторожевых псов, но кинологи всегда держали их на поводке.
Если бы рядом была собака, то в поле зрения был бы охранник. Элли охватило внезапное желание вернуться в общежитие.
Она сделала несколько шагов, но услышала еще одно рычание, на этот раз ближе. Ее тело тревожно напряглось. Крепко сжав плеер и оставив наушники висеть на шее, Элли снова осмотрела территорию в поисках источника звука.
Она надеялась, что это потерялась одна из собак. Они были большими, злыми животными, натренированными защищать территорию. Собаки представляли бы для нее угрозу, если бы она была тут посторонней.
– Эй? – окликнула Элли, надеясь, что откликнется охранник. – Есть здесь кто-нибудь?
Фьюри следил за женским общежитием, в котором жила Элли, и через окна первого этажа ловил образ ее фигурки.
Она работала с женщинами его вида, и Фьюри гордился тем, какой те оказали ей холодный прием, пока не увидел печаль на лице Элли. Свидетельство ее боли разрывало его изнутри. Он не должен был из-за этого беспокоиться, но все же беспокоился.
Фьюри был ошеломлен, когда увидел, что Элли покинула безопасное здание, чтобы заняться пробежкой. Неужели она не осознавала опасность, которую он представлял? Что он следил за ней?
Разве ее инстинкты самосохранения не предупреждали, что он рядом?
Очевидно, нет, так как ему довольно легко удалось последовать за ней и наблюдать, как она медленно побежала в парк, уединенность которого так и умоляла его подойти к ней.
Затем Элли остановилась, как будто ожидала его. Фьюри вдохнул ее аромат, который принес ветер, и застонал, когда на него отреагировало его тело. Он хотел оказаться с ней рядом больше, чем сделать очередной вдох, и это его бесило. Элли была его врагом.
Фьюри зарычал, сражаясь за контроль со зверем, затаившемся внутри него. Его человеческая сторона знала, что Элли находится под запретом. Она работала осведомителем, помогла его народу. Вот почему она оказалась в том исследовательском объекте, но животная сторона Фьюри хотела приблизиться, чтобы обнять ее и заклеймить. Эта правда его взбудоражила.
Он отказался следовать инстинктам. Элли предала его после того, как он поверил, что она никогда не совершит того, что причинит ему вред. Не важно, какие причины у нее были для работы на "Мерсил", это не служит оправданием того, что она с ним сделала, или гнева, с которым он жил, зная, во сколько ему обошлась расплата за ее действия.
Фьюри обучал мужчин своего вида, как держать животные инстинкты на коротком поводке, и сейчас ему нужно было сделать то же самое, подать пример и сохранить контроль.
В его обязанности входило показать Новым Видам жизнь, которая существовала за пределами исследовательских объектов. Показать, что они не просто животные, созданные "Мерсил", которое все контролировало.
Однако Элли была живым доказательством, что у Фьюри имелась слабость – она.
Она осмотрела окружающую ее темноту, как будто ощущала его. Зверь внутри Фьюри рвал ему душу, желая подойти к ней, взять ее, прикоснуться.
Фьюри подавил порыв, но, вопреки своим желаниям, двинулся к ней. Когда дело касалось Элли, он терял контроль. Он просто не мог сопротивляться ее аромату, сильному желанию посмотреть ей в глаза и услышать ее голос.
Его человеческая сторона кипела от ярости, а животная наслаждалась звуком ее сладкого, дразнящего голоса. Вдохнув запах ее страха, Фьюри снова начал вести внутреннюю борьбу, желая защитить Элли, но также ему было необходимо напугать ее настолько, чтобы она бежала от него как можно дальше.
Внимание Элли снова привлекло движение. Она изумленно ахнула, когда в двадцати футах от нее из-за дерева вышел Фьюри. Все ее тело отреагировало на высокого, привлекательного мужчину и на излучаемую им опасность.
Элли сглотнула, дыхание ее участилось, когда шок сменился страхом. Она слышала совсем не собаку. Рычание исходило от него. Это Фьюри издавал этот страшный звук.
Его длинные, шелковистые волосы каскадом падали на плечи и грудь, такие же свободные и естественные, каким в этот момент казался Фьюри.
Черный костюм облегал его широкие плечи, впечатляющие мускулами руки, и подчеркивал узкую талию. От него так и веяло опасностью, когда темный взгляд медленно прошелся по всему ее телу, а в горле зародилось рычание.
Даже в тусклом свете было заметно, как сжались его челюсти и напряглись мышцы.
Фьюри сделал шаг вперед, двигаясь больше хищнически, чем как человек. Он медленно приближался к ней. Элли опустила взгляд на его мускулистые бедра, обтянутые узкими черными брюками, а затем скользнула взглядом до черных туфель. Фьюри излучал силу и сексуальную привлекательность, и Элли тяжело сглотнула.
Ее сердцебиение ускорилось, дыхание участилось, а тело начало признавать Фьюри как чисто мужскую сущность.
Никто не влиял на нее так, как это делал он. Фьюри сделал еще один шаг, двигаясь плавно, почти обольстительно, и Элли осознала, что он так оделся, чтобы слиться с темнотой, как будто он намеренно спрятался, но позволил ей его увидеть, выйдя на свет и показывая, что она здесь не одна.
Фьюри молча, разглядывал ее, скользя взглядом по ее лицу, пока она в ответ рассматривала его и готова была поклясться, что видела в его взгляде голод.
Фьюри провел языком по нижней губе, розовый кончик обещал что-то запретное, но соблазнительное. Темные глаза Фьюри сузились, как будто он мог прочитать ее мысли.
Элли хотела поцеловать его, хотела знать, каким будет ощущение, когда он снова прикоснется к ней, но на этот раз, не в гневе. Естественно, подобное не произойдет. Фьюри ее ненавидел.
– Вот дерьмо, – прошептала она, а затем произнесла громче: – Привет, э-э-э, Фьюри. Отличная ночь для пробежки, правда?
Он не ответил, но приблизился на еще один шаг и остановился. Ее страх усилился.
Они были одни, а ведь он поклялся убить ее. Элли не могла позвать на помощь патрулирующих территорию охранников, их не было в поле зрения.
Фьюри сделал еще один шаг, из его приоткрытых губ сорвался низкий рык. Элли еще сильнее захотелось убежать, но она осталась неподвижной, так как читала отчеты о Новых Видах и знала, что они были очень быстрыми.
Их измененное ДНК зависело от животного, с которым их скрещивали. Очевидно, Фьюри был скрещен со зверем из семейства собачьих и мог с легкостью ее догнать.
Элли не была уверена, стоит ли ей кричать, попытаться заговорить с ним, чтобы смягчить пугающую ситуацию или просто надеяться, что он не собирается причинить ей вред. Фьюри подошел еще ближе.
– Ты знаешь, чему они нас обучали, чтобы показать инвесторам? – произнес он хриплым, холодным и пугающим голосом.
Элли пришлось прочистить горло, потому что оно сжалось от страха.
– Не совсем. Большинство файлов было уничтожено, когда в исследовательские объекты "Мерсил Индастрис" ворвались войска. Когда я работала там, то не имела доступа к этой информации.
– Выслеживание, – прорычал Фьюри. – Я преуспел в этом на тренировках и был лучшим среди подопытных. Они учили нас тому, что поможет продавать их наркотики, сделали из нас живых примеров того, чем могли стать люди, если будут покупать их дурацкие порошки и таблетки.
Элли поняла, что в этот момент ее будущее оказалось под вопросом. Фьюри ее ненавидел и говорил так, чтобы ее точно напугать. Она не могла подобрать правильных слов, не знала, как разрядить обстановку.
Фьюри приблизился еще на шаг. "Дерьмо, дважды дерьмо", – отчаянно подумала она. Через несколько шагов он окажется рядом с ней.
– В тот день у меня не было выбора, – выпалила Элли. – Я убила Джейкоба, чтобы спасти тебя, но если бы они узнали, что это сделала я, то не выпустили бы меня оттуда. Я просто хотела тебя спасти. Я не собиралась его убивать.
– Ты кому-нибудь рассказала, что он со мной сделал или о том, как ты заставила меня страдать за то, что сотворила?
– Нет. – Элли покачала головой. Она была слишком напугана, чтобы рассказать об этом своему посреднику, который, естественно, разозлился бы, что она отклонилась от прямых приказов ничего не делать, чтобы не вызвать подозрений сотрудников "Мерсил".
Убийство техника ради защиты представителя Нового Вида, естественно, вызвало бы подозрения. До Элли наконец дошли слова Фьюри. Страдал?
– Стыдилась ли ты того, что сделала?
Она заколебалась.
– Ты даже представить не можешь как сильно. Я…
– Ты сказала охранникам, что его убил я, – прорычал Фьюри, прервав ее. – Ты измазала мои руки его кровью. Не отрицай.