На мгновение мне показалось, что Гилберт собрался протестовать, но он, должно быть, передумал, потому что скуксился и пошел к своей лошади.
-Ну, Танкред, - сказал виконт, - не хочешь ли увидеть человека, виновного в смерти графа Роберта?
-Да, милорд, - ответил я, хотя мои слова прозвучали более сухо, чем мне хотелось бы.
Мои руки уже тянулись к мечу, но я постарался успокоиться, тем более, что Мале внимательно смотрел на меня. Как будто проверял.
-Очень хорошо, - сказал он. - Послушаем, что скажет нам Эдгар.
Солнце уже скрылось за горизонтом, когда мы выехали из северо-восточных ворот города. Здесь присутствовал почти каждый из нормандских лордов, живших в Эофервике, со своим отрядом и под собственным знаменем. Мале ехал во главе колонны.
Эофервик со всех сторон окружало свободное пространство: широкие болота, простиравшиеся до пологих склонов, где паслись овцы. Несколько деревьев не могли служить укрытием, они росли слишком далеко друг от друга, так что засада была маловероятна. Хотя, нельзя сказать, что враг не проявлял такого намерения: не успели мы покинуть город, как я уже заметил блеск шлемов в паре миль от нас. Эдгар нас ждал.
-Вот они, - пробормотал Гилфорд, ехавший рядом со мной. Виконт взял его в качестве советника, хотя я не знал, для чего нам сегодня может понадобиться священник. Разве что придется перевязывать раны.
В сумерках было трудно определить точное число англичан, но я решил, что у них, по крайней мере, столько же людей, сколько было у нас: пешие и конные, они стояли пол фиолетово-желтым стягом - цвета, которые я ненавидел.
Наконец, я увидел его. Он был на голову выше большинства своих людей, его крепкий шлем с боковыми пластинами, защищающими щеки, и длинным наносником блестел золотом. Вокруг него стояли люди в кольчугах и шлемах, вооруженные мечами, копьями и топорами на длинных ручках, со своими гербами на щитах. Я узнал в них телохранителей, самых близких и верных слуг, самых лучших бойцов. Людей, которые ценят жизнь своего лорда выше собственной и будут сражаться за него до последнего вздоха. Сколькие из них были в Дунхольме, как много моих товарищей погибло от их клинков?
Мы остановились, и Эдгар шагнул вперед вместе с четырьмя своими телохранителями. Мале кивнул Гилфорду, мне, Гилберту, ехавшему сразу за нами, и одному из его рыцарей, и мы спешились. Этлинг снял свой позолоченный шлем и я впервые увидел его лицо. Его глаза были темными, а губы тонкими; неровно подстриженные волосы цвета соломы падали на широкие плечи. Говорили, что ему было всего семнадцать лет, что он чуть старше мальчика, вышедшего из отрочества, но он выглядел старше то ли из-за крепкого сложения и богатого оружия, то ли из-за властной манеры держаться, противоречившей возрасту.
Этот человек был виноват в том, что случилось в Дунхольме. В гибели лорда Роберта, Освинн и моего отряда. Мое сердце колотилось о ребра, на лбу под шлемом выступил пот. Есть ли у меня шанс выхватить клинок из ножен и зарубить его на том самом месте, где он сейчас стоял?
Маловероятно; какой бы заманчивой ни была это идея, мне не справиться с его людьми. Одно дело резать крестьян, но здесь передо мной стояли опытные воины - четверо против меня одного. И месть не стоит ничего, если придется заплатить за нее жизнью. Я разочарованно вздохнул и сосредоточился на Этлинге.
-Гийом Мале, - сказал он, подойдя ближе. - Мы снова встретились с тобой.
Его голос был груб, но по-французски он говорил достаточно хорошо - ничего удивительного, учитывая сколько времени он провел при дворе короля.
-Не ожидал, что так скоро, - ответил Мале. - Когда ты сбежал в прошлом году, я надеялся, что в последний раз вижу твою жалкую шкуру.
Эдгар, казалось не слышал его, он кивнул в сторону наших рыцарей.
-Надо же, какая грозная сила, - в его голосе явственно звучала ядовитая насмешка. Потом его темные глаза остановились на Гилфорде, и он нахмурился. - А что англичанин делает среди этих шлюхиных сынков? Ты должен быть с нами.
Священник моргнул, словно просыпаясь.
-Я здесь со своим господином, - успел сказать он, поднимая взгляд на Этлинга, который был головы на полторы выше него.
-Твой господин? Он француз.
-Я служил ему верой и правдой многие годы.
Эдгар сплюнул.
-Англичане больше не будут склонять колени перед любым иностранцем. Это наша земля, и я не успокоюсь, пока не отвоюю ее обратно. Пока мы не столкнем последнего француза с английского берега.
-Англия принадлежит королю Гийому, - заговорил Мале. - Ты прекрасно знаешь, что корона принадлежит ему по праву, она завещана ему твоим дядей, королем Эдуардом, с благословения папы. Ты дал ему клятву верности.
-Да что ты знаешь о верности? - Прервал его Эдвард. - Помнится, ты раньше был близким другом Гарольда Годвинсона. Что случилось с той дружбой?
Я взглянул на Мале, не уверенный, что хорошо все слышал. На что Эдгар намекает, называя Мале другом узурпатора. Щеки виконта покраснели, не знаю, от гнева или от смущения.
Эдгар ухмылялся, явно наслаждаясь замешательством соперника.
-Неужели бич севера, великий Гийом Мале имеет такое нежное сердце? Неужели он чувствует угрызения совести за смерть Гарольда?
-Придержи язык, Этлинг, пока я тебе его не отрезал, - сказал Гилберт.
Он положил руку на рукоять меча.
Эдгар не обратил на него внимания, подойдя ближе к Мале.
-Скажи-ка мне, - спросил он, - чувствуешь ли ты печаль из-за гибели своих сородичей? Ты пустил слезу, когда узнал, как в Дунхольме поджарили Роберта де Коммина?
Оглушительный стук крови в ушах заполнил мою голову, меня захлестнула боевая ярость, и я уже не мог больше сдерживаться.
-Ты убил его, щенок, - я шагнул вперед. - Ты убил его, Освинн и всех остальных.
-Танкред, - в голосе Мале звучало предупреждение, но горячая кровь бурлила в моих жилах, я не слушал его.
Улыбка сползла с лица Этлинга, когда он повернулся ко мне.
-А ты кто?
-Меня зовут Танкред Динан, - сказал я, выпрямляясь во весь рост и глядя ему глаза в глаза, - рыцарь Роберта де Коммина, единственного законного графа Нортумбрии.
Краем глаза я видел, как руки англичан потянулись к рукоятям мечей, но не собирался отступать. Эдгар поднял руку, чтобы остановить их, и подошел ко мне. Сейчас он стоял на расстоянии вытянутой руки, достаточно близко, чтобы я мог видеть его желтые зубы и широкие ноздри; достаточно близко, чтобы его мерзкий запах заполнил мой нос.
-Роберт был трусом, - сказал Эдгар. - Он не заслуживал жизни.
-Я перережу тебе горло прямо сейчас, - я ткнул в его сторону пальцем.
Он отступил.
-Тронь меня еще раз, - прорычал он, и я почувствовал тепло его дыхания на своем лице, - и горло перережут тебе.
Зря он это сказал, в своем гневе я принял его слова за прямой вызов. Не успев ничего сообразить, я поднял руки и изо всех сил толкнул его в грудь. Могучий полководец пошатнулся под тяжестью кольчуги, побалансировал на пятках и сел задом в грязь.
-Ты ублюдок, - сказа Эдгар, поднимаясь на ноги, и я увидел ненависть в его темных глазах.
Он выхватил нож, я потянулся к своему. Его бойцы подняли щиты и копья, приготовившись защищать его.
Я рассмеялся.
-Дружок, ты меня боишься, раз прячешься за четырех нянек? - Я кричал так, чтобы слышала вся его свита. - Это ты трус, а не лорд Роберт!
-Хватит! - Я услышал крик виконта. - Танкред, убери меч!
Но люди за моей спиной смеялись, они бросали Этлингу издевательские шуточки, и я не обратил внимания на слова Мале.
-Я приду за тобой, - продолжал я, - и знаешь, что я сделаю? Я вырву твое горло, разобью голову и вспорю желудок. Приготовлю обед для воронов. Я приду за тобой, Эдгар, и убью тебя!
-Танкред, - резко повторил Мале, - мы пришли на переговоры, а не на драку.
Я кивнул, тяжело дыша, по моим рукам под кольчугой текли струйки пота. Я посмотрел на Этлинга, но ему явно было больше нечего сказать мне, потому что он помалкивал. Его люди медленно опустили копья, он вложил меч в ножны, и только тогда мой гнев начал спадать. Я плюнул на землю и убрал свой клинок.
-Это было глупо, - сказал Гилфорд, когда я вернулся назад. - Тебя могли убить.
-Радуйся, что я сам никого не прикончил, - отрезал я. Сейчас я был не в настроении спорить с ним.
- Держи своего пса на коротком поводке, Гийом, - сказал Этлинг. - Иначе в один прекрасный день он покусает тебя самого.
-Я разберусь со своими людьми без твоей помощи, - ответил виконт. - А теперь скажи, зачем ты меня позвал.
Эдгар уставился на меня, но я не шевелился.
-Как хочешь, - сказал он Мале. - Думаю, ни один из нас не хочет боя, поэтому у меня есть предложение: ты сдаешь мне город сегодня, а я позволю тебе и твоим людям беспрепятственно дойти до Хамбре.
Конечно, Эдгар знал, что взятие города не будет легким делом, и, даже если ему это удастся, он потеряет сотни бойцов. Поэтому он предоставил Мале выбор: либо оборонять город и рискнуть своей жизнью, либо принять унизительные условия, отступить, оставить Эофервик мятежникам и вызвать гнев короля на свою голову. Я не знал, что хуже.
-А если я откажусь? - Спросил Мале.
-Тогда мы возьмем город силой, - ответил Этлинг, - и я с удовольствием прикончу тебя и трахну твоих баб.
-Милорд... - начал Гилберт, но виконт поднял руку и заставил его замолчать.
-Ты надеешься взять Эофервик с этим сбродом? - Спросил он Этлинга, указывая на людей под желто-фиолетовым знаменем.
-У меня около четырех тысяч человек к северу отсюда, и каждый из них жаждет норманнской крови, - сказал Эдгар.
-А я вижу всего сотню.
-Можешь шутить, если хочешь. Но я видел, как твои разведчики наблюдают за нами. И ты знаешь, что я говорю правду.
Виконт выдержал его взгляд. Ветер свистел над болотами, в небе над нашими головами хлопали знамена. Все молчали.
-Ты дашь мне ответ? - Спросил Эдгар.
Мале сделал глубокий вдох и поднял лицо к небу. Он закрыл глаза, может быть, ожидая знака Божьего? Потом, не глядя на Этлинга, повернулся к нему спиной и направился к своей лошади.
-Ты дурак, Гийом, - крикнул Этлинг, когда остальные последовали за виконтом. - Я никого не пощажу! Слышишь меня? Никого!
Но Мале не ответил, и мы поехали обратно к городским воротам. Он смотрел вдаль, на запад, на последние отблески солнца над горизонтом. Я снова почувствовал прикосновение холода. Ибо я узнал то, что видел в его глазах: то же самое, что былов глазах лорда Роберта.
Это был взгляд человека, уже знающего свою судьбу.
12
В ту ночь мне снилась Освинн.
Она была со мной, красивая, как никогда, она смеялась, ветер трепал ее черные волосы. Земля вокруг нас светилась под летним солнцем, когда мы скакали через пастбища, через поля с высокой пшеницей. За нашими спинами остался город Варвик, где я когда-то встретил ее. Мы не знали, как долго ехали, пока не выбрались на лесную поляну далеко от всех тех, кто мог помешать нам. Мы оставили наших лошадей и легли в тени деревьев, обнимая друг друга; и я ласкал ее щеки, ее шею, ее белую грудь.
Я резко проснулся при звуке своего имени, снова очутившись в моей комнате. Дом Мале, я вспомнил. Было еще темно, в окно виднелся кусочек серого неба. Надо мной стояла широкая фигура в темной одежде и толстом плаще. Зеленый камешек поблескивал у него на шее, в руке покачивался фонарь. Дрожащее пламя осветило его лицо.
Я спросил:
-Гилфорд?
-Одевайся быстрее, - сказал капеллан.
Я сел, пытаясь удержать Освинн, запах ее кожи, тепло летнего дня. В открытую дверь тянуло холодом. Я не снимал рубашку на ночь, но она была слишком тонкой, и утренний воздух уже леденил мою кожу.
-Еще очень рано, - пробормотал я. Это было совершенно очевидно, но мое сознание еще было затуманено сном, так что это были первые слова, пришедшие на ум.
-Поторопись, мой друг, - ответил священник. - Нам пора идти.
За окном кричали люди, ржали лошади. На мгновение комната осветилась оранжевым светом, когда мимо окна пронесли факел, потом все опять погрузилось в серые сумерки.
-Что происходит, - спросил я.
-Они идут, - сказал Гилфорд. - Нам надо срочно ехать к причалам.
-Англичане идут?
Капеллан огорченно вздохнул.
-Мятежники, - поправил он меня. - Их армия приближается с севера. Он поставил фонарь на пол. - Я буду ждать в зале.
Он быстро вышел. Я сбросил одеяло и поднялся на ноги, натянул поверх рубашки тунику, зашнуровал штаны, потом надел кольчугу и застегнул на плече плащ. Мой нож лежал рядом с подушкой, я прикрепил его на пояс - на этот раз на правую сторону, потому что на левом бедре у меня теперь висел меч виконта. Я опять слышал крики и топот копыт во дворе. Я оглянулся, чтобы убедиться, что ничего не забыл, но здесь больше ничего не было. Все мое имущество было на мне.
Гилфорд, как и обещал, ждал меня в зале. Он был одет не в свою обычную рясу, а нечто, более напоминающее одежду купчика средней руки: зеленая куртка, коричневые клетчатые штаны, красновато-коричневый плащ, сколотый на плече замысловатой серебряной пряжкой.
-Ты готов? - Спросил он. - Все, что нужно, берем сейчас, возвращаться не будем.
-Готов, - сказал я. Я проверил кошелек под плащом, который накануне мне дал виконт, все было на месте. - Эдо и Уэйса известили?
-К ним отправили гонца, - ответил он, когда мы двинулись к открытым дверям зала. - Встретимся с ними на корабле.
По двору стелился туман, горело несколько факелов, далеко на востоке пробивался слабый серый свет, отмечая приближение рассвета. Мерзлая трава хрустела под ногами, земля затвердела, и лужи покрылись ледком. Капеллан вел меня к группе рыцарей - всего три человека, которые стояли рядом со своими лошадьми, потирая руки, чтобы согреть их. Все смотрели, как мы подходим. Двоих из них я не знал, но третьего видел накануне на площади рядом с Мале: коренастый крепыш с суровым взором и здоровым шнобелем, слишком большим для его головы.
-Эти люди будут сопровождать нас, - сказал мне Гилфорд, а затем обратился к остальным: - Это Танкред, которого лорд Гийом назначил вашим командиром.
Я пожал руку каждому из них, удивленный, какими молодыми они все оказались. Я никогда не умел точно определить возраст человека, но был уверен, что все они года на три-четыре моложе меня.
-Я думал, нас будет шестеро, - сказал носатый. Его низкий хрипловатый голос напоминал рычание собаки.
-Двое других будут ждать нас на корабле, - ответил Гилфорд, когда полдюжины всадников проскакали мимо нас с копьями в руках к воротам. - Сейчас мы ждем только леди Элис и Беатрис.
Нам не пришлось ждать долго, так как в тот же момент я увидел, как они верхом выезжают из конюшен: тоненькая Беатрис, завернутая в толстый черный плащ, отделанный мехом, и рядом с ней женщина, которая могла быть только ее матерью, женой Мале. Более округлая, чем ее дочь, она прямо держалась в седле, лицо ее было суровым, а пронизывающий взгляд мало чем отличался от взгляда ее мужа.
-Миледи, - поклонился капеллан, когда они поравнялись с нами.
-Отец Гилфорд, - ответила леди Элис и повернулась ко мне. - Ты тот человек, которого мой муж назначил сопровождать нас в Лондон? - Спросила она.
Даже ее голос звучал, как у ее дочери; я заметил, что, несмотря на суровость, она не выглядела непривлекательной. Для своего возраста, конечно.
-Да, миледи, - я поклонился. - Меня зовут Танкред.
-Извините, - прервал меня священник, - но мы должны поторопиться. У нас будет достаточно времени для знакомства, когда мы отплывем.
Пока мы разговаривали, подошли конюхи с двумя лошадьми, одна из которых, видимо, предназначалась капеллану, потому что он сразу взял поводья, а вторая была моей старой знакомой.
-Хорошо, - сказала леди Элис. - Конечно, мы поговорим позже.
Я взял поводья серой кобылы из рук конюха. Она уже была оседлана, поэтому я поднялся в седло и проехал в начало кортежа. Я мимолетно встретился с глазами Беатрис - расширенными и полными страха - прежде, чем она отвернулась.
Я обратился к носатому.
-Ты, - сказал я. - Как тебя зовут.