- Лили, - со скукой в голосе обратилась Энджел, - может быть... кофе? – закончила с милой улыбкой на лице.
- О, конечно! – та согласно кивнула.
До начала рабочего дня оставалось несколько минут, и они законно могли потратить их на чашечку свежезаваренного кофе без угрозы выговора. Нет нужды говорить, что кофе Энджел совершенно не хотелось, это было сделано исключительно для того, чтобы хоть как-то переключить внимание соседки.
Конечно, Лили, прилично надоела своей болтовнёй, но надо признать, что на самом деле причина раздражения далеко не в этой молоденькой шатенке. В сущности, Лили милая и общительная девушка, ну, может быть, немного навязчивая. И то, что Энджи так и не могла взять себя в руки, крылось далеко не в Лили, а в том «экземпляре», с которым она проехалась в лифте сегодня утром. И именно по его вине лицо её и тело до сих пор пылали жаром.
Безрезультатно Энджел перерыла всё в сумочке вверх дном. Зеркальце, которое точно должно лежать там, как в воду кануло. С нескрываемой досадой она швырнула помаду, которую держала в руках, обратно в сумку. Если так и дальше пойдёт, то грозит ей паранойя. Точно с катушек слетит. Взяв пример с Лили, Энджел начала разбирать документы на своём столе, хотя они и так были сложены ровной стопочкой. Хотела погрязнуть в работе? Прекрасная возможность воплотить столь смелый план в жизнь. И хотя кофе пить не собиралась, всё же сделала пару глотков. Так сказать, исполнила священный ритуал.
Незаметно в кабинете установилась тишина, нарушаемая только шелестом бумаги и редкими восклицаниями Лили. И телефонный звонок показался резким и пронзительным. Лили небрежно схватила трубку, а Энджел с сомнением уставилась на аппарат. Внутренне чутьё уже заставило насторожиться.
- Это тебя. Тьерри к себе вызывает, - сообщила она и приподняла бровь. – Не часто ли?
- И сама думаю, - вернула ей фразу с тем же выражением на лице.
…Всё-таки уволил.
Не питая особых иллюзий и не надеясь на положительный исход разговора, Энджел зашла к Тьерри. Он не стал тянуть резину и в двух словах объяснил ситуацию.
- Могу я поинтересоваться почему? – с мягкой решимостью спросила она, когда выслушала инструкции и прочитала вручённое уведомление о переводе.
Тьерри мило улыбался, видимо таким образом, пытаясь скрыть собственную неловкость, хотя при этом не выглядел слишком убедительно.
- Можешь, - кивнул он и замолчал.
- Но вряд ли получу, хоть какой бы то ни было вразумительный ответ, ведь так? – с долей скептицизма добавила она к словам Тьерри.
- Энджел…
- Жорж?..
- Зайди к нему. И можешь захватить приказ о твоём переводе.
- Я так и сделаю. - Она взяла документы со стола. - У вас в компании все сотрудники носят сами приказы на подпись? Я думала это привилегия секретарей, - она позволила себе съязвить. Её лёгкое недоумение переросло в откровенную злость.
- Видимо только с этих пор.
- Понятно. - Энджи подошла к двери и уже взялась за ручку. - Жорж?
- Да, Энджел? – он поднял на неё взгляд.
- Вы играете в шахматы? – спокойно спросила она, обернувшись.
- Я? – недоуменно он переспросил, а потом ответил: - Да. Немного. И крайне редко. - Мужчина поддался вперёд, так его заинтересовал её вкрадчивый тон.
- Почему-то я чувствую себя как фигура на шахматной доске, которую переставляют с места на место, разыгрывая очередную комбинацию. И знаете что ещё?
- Что?
- Я совсем не уверена, что я «королева».
- Энджел…
- Да, Жорж?
- Если ты имеешь представление о правилах игры, то должна понимать, что партия не разыгрывается в один ход.
- Вот это меня и пугает. - Она так и стояла, держась за ручку двери.
- Однако умелый игрок, ограничивается малыми потерями.
- Однако зависит от того, что именно этот игрок считает для себя малой потерей.
- Возможно, - задумчиво согласился он, понимая, что в данном случае она права.
- И, тем не менее, я очень вам благодарна Жорж. - Она вышла из кабинета, раздумывая направиться ли ей сразу к дьяволу, а точнее к главе компании, хотя, в сущности, считала это одним и тем же, или вернуться в свой кабинет.
Вот теперь она была зла. Он перевёл её в другой отдел, на работу, в которой она ни черта не понимала! Нет, она не побежит к нему сию же секунду. Даже сию минуту не побежит. В конце концов, она ещё не допила свой кофе.
Энджел вздохнула, успокоившись, и обмахнулась документами, что сжимала в руке, как веером. Медленно прошлась по холлу. Замерла у небольшого живописного фонтанчика, устроенного в самом центре огромного помещения, двинулась дальше мимо многочисленных кадок с цветами, тронула перистый лист асплениума, наземного папоротника высотой около полутора метров. На яркой зелёной листве блестели капельки воды, пахло сырой землёй – цветоводы старательно исполняли свои обязанности. Надо же, а вчера она и не заметила, что вокруг столько сочной зелени, радовавший глаз. Прям райский уголок в…
Ну что ж, всё не так плохо, её не уволили. И что бы там себе не думал Данте, он глубоко ошибается. Энджел с лёгким вздохом целенаправленно ускорила шаг и энергично пошла, отстукивая каблучками ритм чёткой поступи.
В кабинете она благодушно улыбнулась Лили, аккуратно положила документы на стол, взяла в руки чашку кофе и отхлебнула. Скривилась. Кофе совсем остыл, а холодный кофе – сущая дрянь, но это её ни капли не смутило. Не в этот раз. Лили не задала вопроса, но лицо её так и светилось нетерпением.
- Меня переводят, - просто объяснила Энджи и отставила чашку. Некоторое время в кабинете раздавались недовольные «охи» и «ахи» Лили.
Снова открыв свою сумочку, девушка не сильно удивилась, что сейчас удалось найти в ней и пудреницу, и помаду. Несколько минут потратила на то, чтобы накрасить губы, припудрить носик и расчесать волосы.
Её злость ушла, но решительность осталась. Она могла бы не ходить к нему. Понятно, что это не был приказ, и если бы она отказалась, Тьерри не стал бы настаивать, не смог бы заставить её, потому что в этом не было острой необходимости. Но раз уж её персоне сам глава компании уделяет своё личное время… Она не стала игнорировать эту просьбу.
- Я скоро вернусь, - бросила она Лили и вышла из кабинета, захватив пресловутые бумаги. У дверей приёмной она отогнала нерешительность от себя прочь и призвала на помощь всю свою рациональность и спокойствие, в том, что они ей сейчас очень пригодятся, сомнений не было.
Задержав дыхание, она открыла дверь, всё же чувствуя себя школьницей в кабинете у директора. Едва ступив на порог, уткнулась взглядом в спину Данте, который что-то выговаривал Гвен. В приёмной она поздоровалась, и он обернулся, окинув её мимолётным взглядом. Получив знак пройти в кабинет, Энджел не стала задерживаться.
Что он за человек, если только при звуке его голоса реальность теряет свою остроту и расплывается. И слов не понять, только глубокие интонации, будоражащие женское существо, заставляющие верить в его мужское «право». Взглянув на кресло, Энджел отмела невольные мысли присесть. Возможно, всё закончится быстро, и он не будет долго и упорно выжимать из неё все соки.
Раздался щелчок замка. Он вошёл и захлопнул дверь. Невольно она вздрогнула.
- Сядь! – резковато сказал он.
Она и бровью не повела, хотя пришлось приложить усилия, сделала шаг, цокнув каблуком о дубовый паркет, положила стол бумаги и отошла, так же молча, приняв ту же застывшую позу. С некоторым удовлетворением она услышала его громкий вдох и такой же громкий выдох. Мысленно улыбнулась, но виду не подала.
- Энджел, пожалуйста, присядь!
Он стянул пиджак и в том, как он это сделал, таилась скрытая эротичность. Пришлось сглотнуть, чтобы не захлебнуться от собственных эмоций, которые рванули вверх перекрыв горло. Его дьявольски чёрные глаза поблёскивали, и точного их выражения прочитать не представлялось возможным. Данте был красив своей угрюмой красотой и, несомненно, пользовался у женщин огромной популярностью. Он взглянул на неё задумчиво, бросил пиджак на кресло и засунул руки в карманы брюк. Вот теперь она решила, что стоит лучше присесть.
Вероятно, в кабинете президента намеренно поставили такие кресла – неудобные, в которых чувствуешь себя некомфортно и неуютно, так что ни о каком расслаблении и речи быть не могло. Энджел откинулась на спинку и скрестила руки на груди, внутренне приготовившись к защите, закинула ногу на ногу, тут же поймав его взгляд у себя на коленях. И выше. Он медленно пополз, забираясь под одежду, вился как змейка, и от этого острого ощущения стало невыносимо усидеть на месте. Руки так и просились потянуть платье вниз, но Энджел сдержала себя и не шевельнулась. Даже не дёрнулась, только выше подняла подбородок.
- Тьерри, я надеюсь, посвятил тебя во все подробности? – Данте нарушил молчание, склонился над столом и расписался на бумагах.
- Да, он посвятил меня практически во все подробности, - равнодушно ответила она, сделав акцент на «все».
Он неспешно обошёл стол и присел на край столешницы, слегка улыбнувшись и чуть наклонив голову:
- Вот и хорошо. Если у тебя будут вопросы, обращайся к нему, он поможет. Или ко мне.
Просто несказанная честь, по любому вопросу обращаться напрямую к самому президенту!
- Хорошо, спасибо, - не особо балуя его проявлением эмоций, откликнулась она.
Бессознательно Энджел задержала взгляд на наручных часах, плотно обхватывающих его крепкое запястье. Он выверенным движением поправил манжеты и сцепил пальцы.
- Я так понимаю, ты не работала в такой должности, - он понизил тон, и это произвело должный эффект. Она оторвала взгляд от его рук и посмотрела ему в лицо. Что это было? Он включил своё убийственное обаяние? Если так, то она будет мертва меньше чем через десять минут, он и без того будил в ней дикие и первобытные инстинкты, древние как сама жизнь, чистые и не отягощённые условностями. Не нужно иметь богатое воображение творческого человека - достаточно вспомнить то, что между ними уже было.
Самое лучшее сейчас, это встать и уйти и ну его к дьяволу. Но что-то мешало ей сделать это, вынуждая сидеть прикованной к неудобному креслу. Должно быть, его гипнотический взгляд или медленная речь, зарождающаяся где-то в глубине груди, а потому лишённая визгливых пронзительных ноток, лишали её сил двигаться.
- Нет, не работала, - подтвердила она.
Ещё вчера он был открыто агрессивен, а сегодня спокоен как удав, или что там ещё говорят в таких случаях. Это сбивало с толку, потому что она готовилась к встрече на других тонах.
- Кофе, чай? Чего бы ты хотела? – сказав это, он только укрепил своё преимущество. Эта была просто гениальная манипуляция.
Энджел выдохнула с лёгким возмущением:
- Ты со всеми своими сотрудницами распиваешь кофе?
- Нет, не со всеми. Точнее, вообще не распиваю, - безмятежным тоном произнёс Данте. Он явно ждал от неё язвительного замечания, но она мило улыбнулась ему:
- Нет, спасибо большое. Вынуждена отказаться, несмотря на оказанное почтение моей скромной персоне.
- Так я и не сплю с другими сотрудницами, - этими словами, сказанными мягким тоном, он осознанно навязал ей ощущение сексуальности, которое стало неотъемлемой частью их отношений. - Тебя введут в курс дела. Если понадобится, дадут наставника, чтобы ты отследила весь процесс, пока не начнёшь работать самостоятельно, - тут же пояснил он чётко и бесстрастно, ничего не выражающим тоном, что располагало к деловому разговору, давало надежду, что именно в то русло он и перетечёт. Но её чувства говорили совсем другое, и внутренний инстинкт самосохранения твердил, что нужно бежать отсюда как можно скорее.
Как ни старалась, не могла она воспринимать его как главу, начальника и первое лицо в компании. Внутри она чувствовала некое преимущество своего положения и не благоговела перед ним как другие. Её острая реакция на него заключалась в другом – она воспринимала его как мужчину и реагировала на его упрямую подавляющую напористую сексуальность, как кошка весной, если не сказать хуже. Он держал её в постоянном напряжении, и в нём было достаточно дикости, чтобы ожидать от него чего угодно. Он был совершенно неуправляем. Неуправляем в том смысле, что его вряд ли можно было «вести» словами по проторённой дорожке, добиваясь своей цели, как других мужчин. Почти невозможно было предугадать реакцию. Она совсем его не знала, но первое впечатление достаточно ярко отпечаталось в мозгу. Казалось, не было разницы между тем незнакомцем с бокалом спиртного в руке в полутёмном баре и этим мужчиной, что сидел на краю стола, сцепив пальцы в замок. Ленивая поза только подчёркивала его доминирование и превосходство. Ему даже не нужно было стараться. Такие как он впитывают это с молоком матери. Это у них в крови. Было ясно, что он не из тех, кого называют «соль земли», кто вышел из ниоткуда. Он вырос именно в той среде, в которой находился и работал сейчас и вырос он среди таких, кем являлся сам. А сам он являлся пользователем, в полном смысле этого слова. Люди – средство, деньги – один из способов достижения цели. Всё предельно просто. И остальные лишь пешки в его игре, как и она тоже.
От этих мыслей на душе стало как-то совсем безрадостно. Она усмехнулась собственной «удаче». И надо же было в тот вечер среди уймы мужиков подцепить именно его! Кому расскажешь, никто не поверит! Таких совпадений просто не бывает!
- Спасибо, что говоришь это мне лично, - проговорила она, пытаясь сохранять непринуждённость, но сама поняла, что получилось неважно.
- А как теперь по-другому?
Как ни пыталась она поддержать деловой тон, он непременно уводил разговор в другую сторону. А может быть у неё уже на этой почве обострение. Она уже не могла смело гарантировать свою адекватность в данном вопросе. Везде казались сплошные намёки. Вероятно, уровень её озабоченности начал зашкаливать, а его лёгкая ирония выводила из себя.
- Зачем? – наконец она задала вопрос, который её интересовал более всего. - Скажи, зачем переводить меня на должность… на работу, в которой я ни черта не понимаю, а потом давать мне наставника для моего обучения? Зачем напрягать ради меня кучу людей, у которых полно своей работы?
- Предпочитаешь увольнение? – вкрадчиво спросил он, но она почувствовала, что воздух вокруг них сгущается. Разве можно от него получить нормальный ответ на прямо поставленный вопрос. И не мечтайте! Данте… и… чёрт дери его фамилию, не отличался умением нормально выражаться.
- Нет, - уверенно заявила она. - Если бы мне это было нужно, я не стала бы ждать, пока ты это сделаешь. Ушла бы сама.
- Вот и я думаю, что это было бы слишком мелочно с моей стороны – уволить тебя из-за… как ты это назвала? …весёлого девичника? – на первый взгляд беззлобно закончил он.
- Весьма великодушно с твоей стороны, - не удержалась она от колкости, чувствуя всё же, что её заносит. Надо бы прекратить разговор, но уже не могла.
- Это не великодушие. И не благородство, - тень холодной ироничной улыбки промелькнула на лице. - Я не меценат и не спонсор, и благотворительностью не занимаюсь в любой форме. Но трусливым и малодушным никогда не был.
- Тогда зачем? – снова спросила она, настаивая на своём.
- Зачем? – Он сделал паузу. - Всё просто. Не представляю, как буду работать с женщиной, глядя на которую у меня возникает только одна мысль. – Тут он снова остановил свою речь и, дождавшись у неё на лице выражения немого вопроса, продолжил: - Мысль, что я хочу её трахнуть. А точнее тебя. Всё утро думаю, где на твоём платье молния.
Он ещё не договорил, а она уже вскочила с кресла. И на этот раз не стала дожидаться разрешения покинуть кабинет. Резко развернулась, чтобы рвануть к двери, но не успела. Он перехватил её сзади, прижал к себе и они оба застыли на месте, слегка ошеломлённые этим первым таким тесным контактом. В нос ударил резкий аромат его парфюма, голова закружилась. Он и до этого будоражил её обоняние, одурманивал, и не заметить этого было выше её сил. Но и вдохнуть было боязно, не решалась сделать даже это движение. Казалось, это спровоцирует его, ведь они и так зашли слишком далеко. Все это время она пыталась разогнать теплоту, что зарождалась между лопаток и спускалась вниз, вызывая испарину на спине. В глаза бросилась обстановка кабинета ещё больше убеждая в неправильности их отношений. Она на работе! Они на работе!