– Когда все окончится, сможешь, – уклончиво ответила я.
Мимо нас текли люди, а я стояла и думала о том, что же предпринять. Вернуться домой я не могла – наверняка нас там ожидают люди Золотой Антилопы. Обращаться в милицию тем более не имеет смысла – нас тотчас сдадут на руки полковнику Вершинину. Нам мог бы помочь Марк, но он по-прежнему находился в резиденции Роксаны...
Поэтому я приняла половинчатое решение – мы сели в подошедший поезд и отправились куда глаза глядят. Прибыв на конечную, пересели в поезд, шедший в противоположном направлении, и покатили обратно. Так, по крайней мере, у меня было время поразмыслить над тем, что же предпринять.
Я понимала: рано или поздно придется подняться на поверхность. Нас разыскивают, и если найдут, то Маше и мне придется ой как несладко. Значит, жизнь окончена? И нет ни одного человека на свете, который мог бы помочь? Друзья исключаются, потому что тем, кого я называла друзьями, доверять нельзя. Родители тоже – они с радостью приютят меня, но ведь, без всякого сомнения, за их домом уже установлена слежка. Кто еще остается? Какой-нибудь бывший любовник, готовый ради меня пройти огонь, воду и медные трубы? Жаль, что такого любовника у меня никогда не было и теперь, похоже, уже не будет. Да, Марк бы помог, но ведь я тем самым подвергну его смертельной опасности.
И тут меня осенило. Я схватила Машу за руку, заявив:
– Мы спасены! По крайней мере, на время! А потом посмотрим!
Мне мог помочь один-единственный человек: мой бывший. Никто не додумается искать меня у него! Конечно, он может начать кочевряжиться, заявить, что у него новая жена, маленький ребенок… Ну и что с того? Он ведь в глубине души все еще меня любит, в чем у меня не было ни малейшего сомнения.
Глава 33
К элитному жилому комплексу, расположенному недалеко от Поклонной горы, мы попали поздно вечером. Я намеренно выбрала окружной путь, чтобы не столкнуться с людьми Роксаны, если те все-таки дежурят около обиталища моего экс-супруга.
Внимательно осмотрев подступы к высотке, подозрительных типов я не обнаружила. Да и припаркованные автомобили были пусты, чекисты в них не скрывались. Поэтому мы с Машей подошли к шлагбауму, и я заявила охраннику, что желаю посетить господина Саматоху. Тот, узнав, что мне не назначено, скривил лицо, а я заявила:
– Звоните, звоните! Я – его жена, хотя бы и бывшая! – Затем, указав на Машу, стоявшую рядом, добавила: – А это плод нашей совместной любви. Папочка должен познакомиться со своим дитятей, пусть и десять лет спустя.
Только так я могла заинтересовать бывшего: он, узнав, что его ожидает бывшая жена с его же чадом, непременно велит пропустить нас. Произошло именно так, как я и рассчитывала, и нам было дозволено миновать пост охраны.
На новой квартире у бывшего я была всего один раз, да и то несколько лет назад, когда явилась к нему, чтобы забрать фотоальбом, случайно оставшийся у него после дележа имущества. Жил мой бывший на последнем этаже. Маша желала прокатиться на лифте, но я ей строго-настрого запретила. И вот, наконец, мы оказались наверху. Дверь, что вела в квартиру моего бывшего, была приоткрыта – нас уже ожидали.
Экс-супруг встретил нас в общем коридоре и не позволил пройти в квартиру. Я с досадой отметила, что выглядит он великолепно – похоже, наш развод благоприятно повлиял на него. Он нашел свое семейное счастье с какой-то молодой особой, тотчас родившей ему ребеночка, да и в карьерном плане у него все было хоккей.
– Катя, в чем дело? – спросил мой бывший, прикрывая дверь. – Мы уже спим! К сожалению, не могу пропустить тебя в квартиру!
Он с удивлением уставился на Машу.
– Говоришь, плод нашей любви? Дорогая, ты ошиблась. Девочке на вид лет десять-одиннадцать, а мы с тобой познакомились всего семь лет назад!
– Знаю, – буркнула я. – Саматоха, будь человеком, позволь нам у тебя переночевать!
Брови моего бывшего поползи вверх.
– А это уже интересно, Катя! Что же произошло с твоей жилплощадью? Неужели пришлось за долги продать?
– Хватит издеваться! – заявила я. – Ты же добрый, я знаю, а нам больше не к кому обратиться. Не выгонишь же свою бывшую жену и больную эпилепсией девочку на улицу!
Бывший глубоко вздохнул, распахнул дверь и пропустил нас в теплый коридор.
– Только, умоляю, тише! Леночка и Леночка уже спят!
Леночкой зовут новую супругу, подумала я с неожиданной горечью. А другая Леночка – дочурка. А ведь все могло быть иначе, и с малышом, своим собственным, в супружеской спальне сейчас находилась бы именно я!
Отличительной чертой моего бывшего было то, что он не задавал лишних вопросов. Вот и сейчас он просто проводил нас на огромную кухню и предложил закусить. Мы, разумеется, не отказались: последний раз я перехватила что-то в особняке Золотой Антилопы много часов назад.
Смотря на Машу, уплетавшую за обе щеки бутерброд с ветчиной и сыром, я внезапно ощутила нежные чувства к моему бывшему. Похоже, все это время я была к нему несправедлива. Не такой уж он и плохой человек... И у нас могло бы все получиться, если бы я оказалась чуточку сговорчивее. Он хотел ребенка, а я – нет. Заявила, что пока об отпрыске думать нечего, потому что мне надо работать над карьерой. Он вроде бы согласился, а потом, как я узнала, познакомился с Леночкой. И та не упустила свой шанс.
– Леночке надо соблюдать покой, – сказал, ставя передо мной чашку с кофе, мой бывший. – Три дня назад мы узнали, что она снова беременна. Я так счастлив!
– Поздравляю! – кивнула я, ожесточенно размешивая сахар в чашке. А про себя подумала: «Его Леночка прямо-таки крольчиха какая-то, рожает и рожает без остановки. Еще бы, смекнула, что так еще сильнее привяжет к себе моего бывшего».
А мой экс говорил и говорил. Давно я не видела его таким воодушевленным, даже на нашей свадьбе он был каким-то квелым и смурным. А теперь весь светился, энергия из него так и перла. Ну да, ведь снова станет папашей! Раньше бы он через какое-то время все-таки спросил, что со мной приключилось, но теперь хотел вести речь только об одном – о своем семейном счастье!
И я прервала его монолог о распашонках и сделанном своими руками столике для пеленания.
– Где у вас помыться можно?
Только нежась в пенистой воде, я отрешилась ото всех проблем. Похитители, Золотая Антилопа, полковник Вершинин казались далеким и нереальным. Но я знала, что нас разыскивают. Ломать голову над этим не хотелось, и, подобно Скарлетт О’Хара, я приняла мудрое решение, что подумаю обо всем завтра. Или даже еще позже – ведь не следует откладывать на завтра то, что можно сделать послезавтра! Только вечно жить на квартире бывшего не получится...
Я вытиралась перед большим зеркалом, когда дверь внезапно раскрылась, и я увидела заспанную молодую девицу в смешной, розовой с рюшечками, пижаме. Она уставилась на меня, ойкнула и, хлопнув дверью, громко вопросила:
– Зюзик, а что делает в нашей ванной чужая голая женщина?
Зюзик! Вот как она называет моего бывшего! Прямо как собачку! До меня донесся голос экс-супруга:
– Леночка, я сейчас тебе все объясню...
Меня так и подмывало выскочить из ванной и заявить: «А мы теперь снова вместе!» Но, конечно, ничего подобного я не сделала, хотя бы потому, что тогда мой бывший непременно выставил бы нас с Машей вон.
Дождавшись, когда голоса смолкнут, я открыла дверь и выскользнула в коридор. Машу обнаружила в гостиной – девочка мирно спала на диване, подложив под голову кулачок, и я бережно накрыла ее легким одеяльцем.
Появился мой бывший. Поманил меня за собой, и я поплелась за ним на кухню. Там, включив на полную мощность кондиционер и притворив дверь, он закурил.
– Леночка табачный дым не выносит, да и для дочки он вреден, – пояснил он словно оправдываясь.
А в нашей квартире он раньше дымил, ни о чем не задумываясь. Надо же, Леночка выдрессировала его, как пуделя! Пронырливая особа, ничего не скажешь!
– Не сочти за бестактность, Катя, но как долго ты намереваешься оставаться здесь? – спросил мой бывший, торопливо куря. Еще бы, а то вдруг появится Леночка и потребует немедленно прекратить!
– Не беспокойся, Зюзик, долго стеснять вас мы не намерены, – хмыкнула я. – Только Маше и мне нужны деньги и документы. Нам надо... нам надо уехать из страны!
Бывший несколько мгновений изучал меня, а потом произнес:
– Катя, расскажи все, и вместе мы найдем решение.
И я рассказала. Потому что мне до ужаса хотелось опереться на мужское плечо. Потому что желала наконец перестать быть сильной.
Мой бывший выкурил еще четыре сигареты и, когда я закончила, присвистнул:
– Самая невероятная история из тех, что мне доводилось слышать, а, работая на телевидении, я наслышался многого. Конечно, как и все, я читал о девочке, в которой якобы продолжает жить душа сына художника Аскольдова. Но счел те публикации дешевым и весьма грубым пиаром.
Он потянулся за еще одной сигаретой, затем перевел взгляд на дверь и виновато сообщил:
– Я обещал Леночке, что в день буду выкуривать не более десяти, а сегодня уже перевыполнил план…
Мда-а, Леночка держит его в ежовых рукавицах… И куда делся прежний Саматоха – свободолюбивый, искрометный, гениальный? Он уступил место отцу семейства, тюфяку и галоше, и Леночка вертит им, как хочет. Наблюдать за превращением было одновременно мерзко и приятно: мерзко, потому что таким послушным я свого бывшего еще никогда не видела, а приятно вот отчего – мысль о том, что в новом браке он находится под каблуком своей Леночки, была запоздалой местью за все унижения и крах моей карьеры.
– Да, история очень скверная, – констатировал мой бывший. – Я даже сразу не могу сказать, что следует предпринять. Однако я тебя не брошу, Катя. И девочку тоже. Только не говори больше, прошу тебя, что она моя дочка! Потому что Леночка не поймет!
Леночка-то, оказывается, без чувства юмора! А ведь мой бывший уверял раньше, что в женщине эротичнее всего ирония. И в итоге женился на мещанке и крокодильше. Да, чтобы понести наказание за грехи, вовсе не надо умирать и перевоплощаться в улитку, нужно всего лишь повторно связать себя брачными узами!
– Мне кажется, твою историю следует предать огласке, – заявил мой бывший. – Тогда козыри окажутся в твоих руках, Катя. И даже такая могущественная дама, как Роксана Петрухина, не посмеет причинить тебе вред. Я поговорю с генеральным продюсером, мы что-нибудь придумаем!
Если мой бывший уверял, что придумает что-нибудь, это значило: он непременно найдет выход из, казалось бы, безвыходной ситуации. Перестать бояться, перейти в наступление и первой нанести удар – так и надо действовать! Жаль, конечно, Калечку, но своя рубашка ближе к телу. Да и Машу только так можно спасти и от Роксаны, и от Сальвадора. Во всяком случае, попытаться...
Мой бывший провел меня в комнату для гостей и на прощание даже целомудренно поцеловал – в лоб! Видела бы это его Леночка!
Глава 34
Спала я на удивление хорошо – видимо, сказывалась усталость. Если что-то и снилось, то в мозгу не отпечаталось. Кошмары меня не терзали, я не просыпалась в поту и с криком на устах.
Когда же я открыла глаза, услышала приглушенные голоса, весьма, надо сказать, раздраженные. Вернее, в основном один голос – визгливый женский, с подвываниями. Я покинула комнату для гостей и, ступая босиком по паркету, подошла к двери кухни, где вели беседу мой бывший и его нынешняя.
– Это исключено! Ты понимаешь, Зюзик? – вещала Леночка. – Подумай обо мне, подумай о своей дочери, подумай о нашем будущем малыше! Эта особа вовлечет тебя в криминальную историю! Вернее, уже вовлекла! Я же знаю, что на самом деле ей нужен ты! Эта неудачница никак не смирится с тем, что потеряла тебя, Зюзик!
Мне так захотелось надавать гадине пощечин, но нельзя же бить беременную! Дверь кухни раскрылась, и я лицезрела Леночку. Та, смерив меня холодным взглядом, фыркнула и, ничего не сказав, продефилировала мимо.
– Если у вас из-за нас проблемы... – начала я, а мой бывший, почесывая свою интеллектуальную лысину, обронил:
– Катя, ты же понимаешь, что Леночка сейчас сама не своя...
– Конечно, понимаю, – поддакнула я. – Гормональная перестройка, приступы психоза, легкая степень олигофрении… Такое бывает, Зюзик!
Маша все еще спала. Я присела на диван и погладила девочку по волосам. Она перевернулась, приоткрыла один глаз и сказала:
– Доброе утро, мамочка!
– Мы же договорились: что ты будешь называть меня так, когда все закончится! – отдернув руку, заявила я.
А Маша вскочила на ноги и улыбнулась.
– Но ведь все уже закончилось! Твой бывший – клевый мужик! Я его по телику видела! Правда, программа у него нудная, там все говорят, говорят… А вот Леночка – еще та стерва!
– Маша! – призвала я девочку к порядку, хотя сама была такого же мнения.
Маша обняла меня и сказала:
– А что здесь такого, мамочка? Стерва она и есть стерва. Думаешь, я не слышала, как она все утро пилила твоего Зюзика? Хотела, чтобы он от нас немедленно избавился!
Оказывается, Маша все слышала. Что поделать, детский дом заставил ее рано повзрослеть.
Мой бывший пригласил нас к завтраку. У Леночки неожиданно «разыгралась ужасная мигрень», поэтому она находилась в спальне. Так было даже лучше – не требовалось улыбаться мерзкой особе.
– Сегодня же попытаюсь все решить, – пообещал, допивая кофе, мой бывший. – Это в наших общих интересах, Катя. Скажу честно, Леночка далеко не в восторге от того, что ты и Маша поселились у нас. Однако она – отзывчивый и редкостной доброты человек. Ее тоже можно понять: у нас маленький ребенок, Леночка снова беременна...
Я ничего не сказала, хотя и хотела поинтересоваться, ведет ли мой бывший речь в самом деле о своей Леночке, когда произносит слова «отзывчивый и редкостной доброты человек». Или, быть может, говорит о матери Терезе или принцессе Диане?
Я заела злобу румяным тостом и запила томатным соком. Мой бывший поцеловал меня в лоб, потрепал Машу по голове и сказал, взглянув на часы:
– Мне пора. Генеральный готов уделить мне четверть часа. Будет сложно уговорить его дать твою историю в эфир, но я справлюсь.
Я не сомневалась в том, что мой бывший исполнит свое обещание. Все же он на телевидении далеко не самый последний человек. К нему прислушиваются, его ценят, им дорожат. Да и моя история уж слишком лакомая, чтобы отказываться от нее. А откажутся, так позвоню в бульварную прессу, там уж точно не скажут «нет».
– Красотища-то какая! – воскликнула Маша, застыв около панорамного окна в зимнем саду. Оттуда можно было обозревать столицу в радиусе десяти километров. – Мамочка, а у тебя тоже такая хата?
Заметив, что я поморщилась, Маша вздохнула и, сунув в рот шоколадный батончик, сказала:
– Лады, теть Кать, пока не буду тебя мамой называть. Мне и самой как-то непривычно. Но ты обещала, что к Сальвадору я не вернусь. Он же чокнутый!
О, если бы это было критерием для вмешательства правоохранительных органов! Тогда пришлось бы арестовать и Золотую Антилопу, и половину членов правительства, и всю без исключения Госдуму. Все же настроение у меня было отличное, и я вместе с Машей наблюдала за тем, как золотые лучи встающего солнца пробиваются сквозь свинцовые тучи.
Через некоторое время на кухне появилась и Леночка. Я предложила ей нашу помощь, однако она, поджав губы, процедила:
– Вы действительно можете мне помочь – если немедленно уйдете отсюда и оставите нас, наконец, в покое. Зюзик только о вас и говорит! Постоянно одно и то же – Катя то, Катя се… Или вы считаете, что сумеете заполучить его обратно? Не рассчитывайте!
Беседовать с занудой было невозможно, поэтому вместе с Машей мы уселись в гостиной и принялись смотреть телевизор. Явилась домашняя прислуга, которая принялась за уборку и готовку. Леночка, как я поняла, себя отнюдь не утруждала. Время тянулось нескончаемо долго, и я то и дело поглядывала на стоявший рядом телефон. Мой бывший уже наверняка поговорил с генеральным продюсером канала. И к какому решению они пришли?