Великий князь киевский Святослав в X веке после многих победоносных походов сумел сплотить большинство этих племен в единое и могучее государство. Но в 972 году, возвращаясь из похода на дальнюю Византию, он был предательски убит печенегами. Между его тремя сыновьями разгорелась междоусобица. Победил младший, Владимир, княживший в Новгороде, и стал великим князем киевским. Под его единоначальной властью поднялось государство обширное, многие народы покорились ему, взимал он дань и с живших по всему северу угро-финских племен.
Долго княжил Владимир Святославич, успешно отражали его дружинники набеги степных кочевников-печенегов. Оттого-то и прославил народ тех дружинников, назвал их богатырями.
Деды-сказители, какие о многом знали, в разных краях побывали, во многих битвах бились, сложили былины-старины о славных богатырях — Илье Муромце, Добрыне Никитиче, Вольге Всеславиче, Микуле Селяниновиче и о многих других. Древние предания о Владимире Святославиче, а также о его правнуке Владимире Всеволодовиче Мономахе сказители соединили. Они запевали былины о великом князе киевском, кто собирал в своем тереме богатырей, кто пировал с ними в гриднице и посылал их в походы ратные. Прозвали его сказители Владимиром Красное Солнышко…
В долгие зимние ночи, чтобы разогнать скуку, собирались односельчане в ту избу или землянку, что была просторнее. Вьюга за дверкой выла, лучина в светце тускло горела, потрескивала. А дед запевал тихим и протяжным голосом свои старины-былины, если же на гуслях умел подыгрывать, то перебирал пальцами струны, и они звенели и пели сладкогласно.
И слушали деда молодые, затаив дыхание, и каждый из них думал про себя: какие храбрые и могучие русичи жили в стародавние времена, сколько побед над злыми врагами одерживали!..
На самом деле великий князь Владимир Святославич вовсе не был похож на ласкового и хлебосольного Владимира Красное Солнышко, как прославили его деды-сказители. О его жестокосердии повествуют летописи. Крепко держал он в своих руках кормило правления; коли где подвластные ему племена пытались сопротивляться сборщикам дани, огнем и кровью подавлял он восстания.
Умный и дальновидный, стремясь усилить свою власть, он заключил дружественный договор с Византийской империей и вступил в брак с греческой царевной Анной.
Тогда, в конце X века, почти все народы Европы, Закавказья, Передней Азии уже исповедовали христианство. Эта религия, в отличие от язычества, учила, что всякая власть идет от Бога, а народ должен жить в послушании и смирении, безропотно подчиняться своему повелителю.
Владимир понимал выгоды введения христианства и для себя, и для своих бояр и дружинников, но он — сын своего дикого века — никак не мог предвидеть, сколь много будет значить крещение Руси в последующие времена для всей страны, для всего народа русского. С крещением постепенно распространится грамота, из Византии придет общая культура, с Византией и с государствами Западной Европы возрастет торговля, а с торговлей, вместо прежней вражды, зародится и дружба. На многих последующих страницах этой книги читатель между строк постоянно будет угадывать благотворное влияние введения христианства на Руси.
В 988 году Владимир крестился в православную веру, принял ту религию, которую исповедовала Византия, и повелел всем русичам креститься. Тысячелетие введения христианства широко отмечалось и в нашей стране, и во всем мире.
Но вводил Владимир православие крутыми мерами. Деревянные статуи языческих богов были сброшены в воду и языческие святилища сожжены. Многие не хотели отступать от прежней веры. Сказано в летописях, что княжеские воеводы — Добрыня «крестил мечом», а Путята «крестил огнем».
Язычество, несмотря на гонения, продолжало жить. Церковные власти боролись против язычества уговорами, угрозами, а случалось — и кровь проливали.
К XIII столетию не менее семи поколений сменилось от принятия христианства. А язычество все жило. Люди хотя и ходили в церковь и молились, казалось бы, усердно и слушали проповеди со вниманием, но, по стародавним поверьям полагали, что в избах живут домовые, а в лесах — лешие, в озерах и реках — водяные и русалки. И песни пели, и сказки сказывали, в каких о божественном поминалось редко.
Церковные деятели понимали, что одними гонениями успехов не добиться. Они не только боролись с язычеством, а приспособляли языческие праздники к православным и языческих богов стремились превратить в христианских святых. Так «скотий бог» Велес стал святым Власием — покровителем скота, а бог грома Перун — пророком Ильей, который во время грозы раскатывал на колеснице по небосклону. На языческую Радуницу — праздник весны — девицы плели из цветов венки и бросали их в воду. Церковь превратила радуницу в Троицын день. Отголоски далекого-далекого язычества дошли и до начала нашего века, и даже до сегодняшнего дня.
На вышивках полотенец, на резьбе по дереву и кости, на узорах по металлу и глиняной посуде постоянно можно угадать сказочных, стилизованных, подчас исполненных высокохудожественно зверей и птиц. С давних пор в определенный день недели в преддверии весны пекли из теста жаворонков, иногда их и теперь пекут. А языческий весенний праздник масленица, когда в течение недели пекут блины, и сейчас всем известен. И встречаются суеверные люди, которые не любят, когда черная кошка перебежит им дорогу или молодой месяц покажется с левой стороны…
2
ладимир Святославич княжил долго. Он умер в 1015 году. Семеро его сыновей, княжившие в разных городах, начали между собой борьбу за власть. Одни братья вовлекли в нее наемников — варягов (скандинавов), другие — печенегов или поляков. Старший из братьев — Святополк, великий князь киевский, убил Бориса, Глеба и Святослава. После четырех лет усобиц брат Ярослав, впоследствии названный Мудрым, княживший в Новгороде, победил Святополка, изгнал его в Польшу, стал великим князем всея Руси, переехал жить в Киев.
При Ярославе переписывались книги, были основаны первые монастыри, воздвигнуты каменные храмы, поражавшие народ своим величием. До нашего времени дошли, хотя и перестроенные, Софийский собор в Киеве, Софийский собор в Новгороде, собор в Чернигове, а также в киевской деревянной крепости каменные Золотые ворота.
Ярослав умер в 1054 году. Он был последним могущественным правителем древнего Русского государства. Разделив свои владения между сыновьями на отдельные княжества, он тем самым ослабил Русь.
Не сразу, правда, но начались раздоры между его сыновьями. С тех пор через всю древнюю историю Руси почти беспрерывно шли усобицы. Князья — братья родные, братья двоюродные, дядья с племянниками — все, якобы происходившие от общего предка, легендарного, будто бы жившего в IX веке князя Рюрика, — боролись за киевский великокняжеский стол, за власть в отдельных княжествах. Нет нужды сказывать, какой князь на какого и когда вел дружины. Не о всех усобицах успевал записывать летописец.
В середине XII столетия вся Русь разделялась на отдельные княжества. Самым первейшим издревле считалось княжество Киевское, с ним соперничало княжество Владимиро-Суздальское. Были еще княжества Черниговское, Рязанское, Смоленское, Тверское, Новгород-Северское, Полоцкое, Галицко-Волынское и другие, всего пятнадцать княжеств. Были еще земли Господина Великого Новгорода и его младшего брата — Пскова.
Князья Рюриковичи гордились знатностью своего рода, а о благосостоянии своих подданных было у них мало заботы. Жили они в городах, защищенных рвами глубокими, валами высокими, с дубовым тыном-забором, с башнями поверх вала. Каждый из князей думу держал, как бы в закрома и сундуки забрать поболее и от своих городских посадских, и от своих крестьян.
Окружали их верные бояре-советчики, дружинники-воины, слуги-холопы. Случалось, по совету своих бояр и дружинников подымали князья мечи на своих родичей. Иной раз до битвы дело не доходило. Встречались полки — и начинались между князьями переговоры о мире, о перемирии на какое-то время. Бывало, они договаривались о браках между сыновьями своими и дочерьми и тем скрепляли дружбу. И тогда пировали. Но дружба та была непрочная. И вновь вспыхивали между князьями раздоры.
От многих тех распрей-усобиц пуще всего страдал простой народ. Снова и снова горели города и села, и не было на Руси покоя. И слабела Русь.
Не было на Руси с юга, с полуденной стороны, надежного щита от злых врагов. Степь на многие и многие версты раскинулась — от Днепра и до синего Дона, от синего Дона до самой Волги.
Скакали по той степи на своих малорослых и долгогривых быстрых конях враги-кочевники, наскакивали на малые селения русичей, жгли, мирных жителей убивали, грабили, в полон забирали.
Печенеги были отважны, коварны и жестоки. А с середины XI столетия из-за Каспия явился новый кочевой народ — половцы. Они победили печенегов и в 1068 году впервые напали на Русь.
Были они отважнее и лютее печенегов и, воспользовавшись княжескими усобицами, сея по пути горе и смерть, сжигая города и селения, убивая мирных жителей, добрались до самого Киева.
Князь киевский Изяслав Ярославич бежал. Восставший народ провозгласил князем Всеслава полоцкого, и русское войско под его началом отразило врагов.
С того года начались на Русь половецкие набеги, опустошительные и кровопролитные. Исчезло самое южное русское княжество — Тмутараканское (на Таманском полуострове).
Малыми летучими отрядами проникали половцы далеко в глубь Руси вдоль берегов Днепра и вдоль его притоков. Защищенные валами и деревянными стенами города они обходили, а нападали на малые селения столь внезапно, что жители не успевали взяться за оружие.
Возвращались после такого набега погорельцы на свои пепелища, хоронили убитых, отыскивали в золе, что сохранилось, собирались на сход, толковали между собой:
— Нет у нас надежи на князей наших. Опять и опять, не на тот год, так на третий, налетят половцы, опять пожгут, разграбят наши селения. Другого удела не видим, как переселяться.
Снаряжали иной раз князья свои дружины; гнались конники за половецкими отрядами. Да где их нагнать! Как набегали они, так и ускакивали скоро, «мнози зла сотвориша».
Молва ходила, что далеко на севере, в полуночных краях, за лесами дремучими, за болотами зыбучими, живут такие же славяне, как они сами; еще в стародавние времена туда переселились, на одном с ними языке говорят, живут спокойно и привольно, от врагов и от своих князей далече в лесных дебрях укрылись.
И переселялись русичи в края Залесские.
Не так-то легко было им оставлять родимые киевские, черниговские, переяславские земли, где жили и трудились их отцы, и деды, и прадеды, где с давних пор они возделывали нивы и на плодородной черноземной почве собирали урожаи, покидать те земли, где всякой птицы несметными стаями реяло и порхало и всякое зверье рыскало, где в полноводных реках и озерах всякой рыбы водилось в несметном числе.
3
тоял на высоком левом берегу Днепра, выше Киева, на земле Черниговской славный город Любеч. Предание народное ходило, что родом оттуда были Малуша, мать князя Владимира Святославича, и ее брат Добрыня, кого впоследствии прославил народ в своих былинах.
В том древнем Любече правнук Владимира Святославича, князь переяславский, его тезка Владимир Всеволодович, по прозванию Мономах, в 1097 году созвал на съезд своих братьев двоюродных и племянников.
Собрались. Призывал Владимир, как говорит летописец, «на устроение мира», говорил:
— Доколе враждовать меж собой будем? А половцы усобицам нашим радуются, снаряжают отряды на Русь. Соберем свои дружины в един полк, направим коней в ковыльные степи, где половцы кочуют, где обитают в кибитках их жены и дети, где пасутся их табуны и стада. Победим проклятых, и забудут они дорогу на Русь.
Слушали князья его речи, сами молчали, бороды теребили. И разъехались они по своим уделам. И месяца не прошло, опять загорелись усобицы. И вновь помчали половцы коней на Русь.
Только в 1111 году Владимир Мономах смог уговорить князей-родичей снарядить вместе большой поход на половцев. Пошли их полки далеко в степи, добрались до самого синего Дона и там разгромили половцев.
Присмирели было враги, сколько-то лет опасались на Русь нападать.
А потом вновь загорелись меж князьями усобицы, и опять и опять горели города и веси, многое число простых людей гибло.