Внутри Би что-то сжалось от внезапного приступа страха. Она не хотела ехать в Нью-Йорк, она боялась ехать в Париж.
— Я хорошо знаю Милли, -сказала Фил.-Я помогла ей преодолеть пару личных драм и попыталась избавить ее от чувства вины, появившегося из-за того, что у нее так много денег и она живет в свое удовольствие. Хотя, поверь мне, она раздает столько же денег, сколько тратит. На свете нет более щедрой и отзывчивой женщины, чем Милли Ренвик. Но предупреждаю тебя-она оригиналка. Никто не поступает так, как Милли.
— Я хотела бы, чтобы ты одна съездила в Нью-Йорк и познакомилась с ней. Сделай все сама. Если ты собираешься когда-нибудь снова вернуться в этот мир, настало время попробовать, -сказала Фил и внимательно взглянула на Би:-Ну? Что ты скажешь?
Несмотря на свои страхи, Би знала, что Фил права. Она улыбнулась немного печальной улыбкой.
— Значит, вот для чего все эти красивые вещи?
— Милли помешана на нарядах, и она бывает только в самых лучших местах: лучших ресторанах, лучших отелях, лучших тусовках. Это ведь неплохо, Би, не так ли?
Они вместе рассмеялись, а потом Би сказала:
— Вы говорили, что есть две причины считать, что работа у Милли-это хорошее предложение. Какая же вторая?
Их взгляды встретились.
— Я хочу, чтобы ты была подальше от Сан-Франциско. Подальше от опасности. Глаза Би потемнели от страха.
— Вы хотите сказать… Вы думаете, что он вернется за мной? Он может попытаться снова? Эта мысль не раз приходила ей в голову.
— С Милли ты будешь в безопасности, -заверила ее Фил. — Никто не узнает тебя и не узнает, что с тобой случилось. Скоро ты будешь в Париже. А это совсем другое дело. Я подумала, может быть, во Франции ты начнешь вспоминать.
— И что тогда?-в ужасе прошепгала Би.-Что будет, если я вспомню, кто я? И кто попытался убить меня?
— Все, что тебе нужно сделать, -это позвонить мне, и я буду там, -пообещала Фил.-Ты можешь рассчитывать на меня. Я приглашена участвовать в медицинской конференции в Париже через месяц. Это почти скоро. И теперь мне есть, к чему стремиться — увидеть Париж, тебя и Милли.
Она сообщила Би, что заказала ей билет на Нью-Йорк на четверг. Осталось только два дня.
— Так что у нас нет времени передумывать, -сказала Фил твердо, зная, какой пустой покажется квартира без Би. Ей было больно терять ее, но она была уверена, что поступает правильно.
Фил сфотографировала Би перед отъездом-высокую и элегантную в новом брючном костюме цвета зеленой мяты, прижавшую к груди котенка обеими руками, как делают маленькие девочки. Она натянуто улыбалась, в глазах застыло беспокойство, но Фил решила, что Би выглядит потрясающе красивой. Она купила серебряную рамку и поставила фотографию на столик рядом со своей кроватью. Так, как будто это была фотография ее собственной дочери.
— Не принимай Милли всерьез, иначе ты не выдержишь с ней и дня, -такими были ее последние слова, когда она сажала Фил на нью-йоркский самолет. Вскоре Би поняла, почему Фил это сказала.
Глава 9
Манхэттен застыл под проливным дождем и ураганным ветром. Автобусы и машины сгрудились перед поломанными светофорами. Поймать такси было невозможно. Би пришлось идти пешком десять кварталов до здания на Пятой авеню напротив Центрального парка, где находился ее будущий работодатель. Несмотря на это, она умудрилась не опоздать и прибыла вовремя, промокшая до костей.
Апартаменты Ренвик занимали целый этаж. Когда Би вышла из лифта, Милли собственноручно распахнула перед ней двери.
— Что это вас задержало?-осведомилась она, торопливо идя по роскошному позолоченному холлу в не менее пышно обставленную комнату и повелительно маня Би за собой.-Вы опоздали. Надеюсь, это не входит в ваши привычки? Чертов дворецкий только что уволился, экономка на прошлой неделе сбежала, прихватив с собой мои лучшие украшения, а на кухне работает новая филиппинка, которая едва-едва понимает по-английски. Нет, я просто сойду с ума!
Она была миниатюрной, пухленькой, с золотистыми кудряшками. На ней было вишневого цвета платье с бесчисленными оборками и туфли на высоком каблуке. Большой рот был щедро напомажен, ресницы покрыты толстым слоем туши. На руках, изуродованных артритом, сверкали большие перстни с разноцветными камнями. Она была похожа на многоцветный взрыв — этот стиль был придуман ею лично.
Фил предупреждала Би, что Милли Ренвик-богатая, избалованная дама неопределенного возраста.
Она сказала, что Милли гораздо больше лет, чем та согласна признать. Рассказы о ее прошлом варьировались в зависимости от требований момента и состава аудитории. Она представляла себя то осиротевшей наследницей известного старинного рода, то одаренной деловой женщиной, то везучим игроком, то несчастной богатой девочкой.
Цепкие глазки Милли на долю секунды задержались на лице Би.
— Ну, — скрипуче произнесла она, — если мне и доводилось видеть, чтобы кто-нибудь нуждался в работе, так это вы. Не мешало бы вас подкормить.
— Она вытрясла сигарету из измятой пачки «Мальборо». Не замечая изящной золотой зажигалки на стоящем рядом столике, Милли вытащила из кармана дешевенькие спички и прикурила. Потушив спичку, она затянулась с жадностью истинного курильщика.
Она изучала промокшую молодую женщину, капли с одежды которой портили китайский шелковый ковер. После приступа кашля Милли саркастически поинтересовалась:
— Чем Фил нынче занимается помимо психиатрии? Службой помощи животным?
Задрав подбородок, Би повернулась и независимо направилась к дверям.
— Думаю, мне лучше уйти.
— Ох, ради Бога! — Милли нервно стряхнула пепел в большую хрустальную пепельницу, до краев набитую вымазанными помадой и докуренными до самого фильтра окурками.-Нельзя жить со мной, будучи столь ранимой. Снимайте пальто и эти ужасные мокрые туфли и присаживайтесь. Сюда. Поближе к огню. Расскажите мне о себе.
Она одарила Би столь неподдельно теплой и обаятельной улыбкой, полуизвиняющейся, полузаговорщицкой, что Би сделала все, как было сказано. Ей еще предстояло поближе узнать Миллисент Ренвик. Сию минуту вы обожали ее-через минуту видеть не могли. Сейчас она была добра-через секунду могла стать невыносимой. Точь-в-точь как маленькая девочка с кудряшками на лбу из стихов для детей.
Би послушно сняла свои промокшие туфли и мокрое пальто и пристроила их на мраморном полу в холле, где они не могли ничего испортить. Затем она вернулась в библиотеку и осторожно присела на краешек дивана, обтянутого парчой.
Любопытные глазки Миллисент, похожие на ягодки черной смородины, уставились на нее.
— Ну?-спросила она нетерпеливо.-Фил в общих чертах рассказала вашу историю, но не всю.
— Мне почти нечего рассказывать. Произошел несчастный случай. Хотя полиция подозревает, что это не случайность. Они думают, что кто-то пытался меня убить.
Би убрала со лба мокрую прядь, демонстрируя Милли шрам у себя на голове.
— Сейчас я здорова, -заверила она, горя желанием получить работу.-Единственное… Единственная проблема в том, что… я ничего об этом не помню. И я не помню, кто я.
— И полиция не помогла?
— Никто, соответствующий моему описанию, не был объявлен пропавшим без вести. По-видимому, никого не волнует, жива я или умерла. Кроме Фил. И, конечно, детектива Махони.
Милли задумчиво затянулась в последний раз, затем потушила сигарету среди кучи окурков в хрустальной пепельнице.
— Так… так… Женщина без прошлого, -сказала она, посмотрев на Би, и, улыбнувшись, загадочно добавила:-Превосходная компаньонка для женщины без будущего. Можете немедленно приступить к работе. Принесите мне пачку сигарет из моей комнаты. Затем мы выпьем чаю. Скажите филиппинке на кухне, чтобы заварила «Эрл Грей» на двоих. Да не слишком крепкий, а то я ее убью. И сандвичи. Копченый лосось и салат с яйцом. Нормальные сандвичи, не сухари. Она знает, какие мне нравятся. Потом позвоните и наймите мне нового дворецкого. Я не люблю сама открывать двери.
Милли взглянула на огромные наручные часы с бриллиантами.
— После этого наступит время выпить первый бокал шампанского.
Она закатила глаза и скривилась:
— Господи, почему я в свои годы считаю, что стакан шипучки, выпитый до обеда, -шаг по дороге к разложению личности? Мне ведь наплевать на разложение. Кроме того, меня погубит не алкоголь, а эти чертовы сигареты…
Би переехала в роскошные четырнадцатикомнатные апартаменты с видом на Центральный парк. Ее уютная бело-голубая комната была рядом с комнатой Милли.
— Достаточно близко, чтобы докричаться, если ты мне понадобишься, — весело сказала Милли. Она сидела на кровати Би, наблюдая, как та распаковывает вещи, и критиковала каждую вещь, которую Би доставала и вешала в шкаф.
— М-м-м, дорогая моя девочка, этот цвет не для тебя, -безапелляционно заявила она, разглядывая очередное полотняное платье в пастельных тонах. — Как тебя смогут заметить в чем-нибудь бежевом? Узнаю влияние Фил. Знаешь, я ни разу не видела эту женщину одетой иначе, нежели в черно-белой гамме. Признаюсь, меня это бесит.
Она улыбнулась и, выдохнув сигаретный дым, самоуверенно добавила:
— Я всегда убеждалась, что лучший способ привлечь внимание мужчин-это носить яркие цвета. Предпочитаю розовый. И, конечно, несколько бриллиантов получше. Но, наверное, после всего, что тебе довелось перенести, ты не хочешь привлекать к себе внимание.-Она сочувственно погладила руку Би. — Не беспокойся, дорогуша, с Милли ты в безопасности.
Би благодарно улыбнулась. Она уже поняла, что жизнь с Милли будет полна неожиданностей и перепадов настроения, но она знала, что под маской резкости Милли скрывает доброе сердце.
— Впрочем, кому нужны мужчины?-требовательно спросила Милли, держа в руках медного цвета свитер, прекрасно сочетающийся с волосами Би, и неодобрительно покачивая головой.-Я была замужем трижды, дорогуша. Первый раз-за игроком в поло. Затем, в период увлечения скачками, -за жокеем. И, наконец, за плейбоем международного класса. Скажу тебе честно, нет более скучных людей, чем плейбои. После него я решила, что трех раз мне достаточно. Брак не для меня. Не то чтобы у меня ничего не трепетало внутри, -ее темные глаза хитро блеснули, — но я больше ни за кого не выходила замуж.
Би рассмеялась вместе с ней. Милли нетерпелив сказала:
— Поторопись-ка, дорогуша. Переоденься. Мы отправляемся на ленч в «Ле Сирк». Надень самый приличный из этих ужасных бежевых костюмов, улыбнись пошире и приготовься насладиться лучшей кухней Нью-Йорка. И учти: тебе нужно есть блюда покало-рийнее-на твои кости надо нарастить немного мяса. Сегодня нам еще предстоит благотворительный обед в Уолдорфе. Будет выступать наш президент. Я подумала, что это может оказаться интересным и заказала столик. Там будет много тех, кому я хотела бы представить тебя.
При мысли об этом у Би екнуло сердце. Перехватив ее взгляд, Милли резко заявила:
— Разумеется, ты это сможешь. Я скажу всем, что с тобой произошел несчастный случай, и у тебя случаются провалы в памяти, -задыхаясь от смеха, она добавила:-В остальном ты совершенно нормальная молодая женщина.
На две недели Би окунулась в водоворот ленчей, обедов и благотворительных балов. Она даже привыкла к постоянному недовольству Милли по поводу ее скромных костюмов, незаметного макияжа и нелюбви к плотным обедам.
— Вы ведете себя совсем вак моя мать, -огрызнулась Би в один прекрасный день, отказываясь от десерта во время очередного ленча.
— Даже твоя мать не отказалась бы от десерта в «Лютеции».-Милли, как бы между делом глянув на Би, добавила: — Кстати, какой была твоя мать?
Нервный холодок пробежал по спине Би. Она невидящим взглядом уставилась на Милли.
— Я ведь только что сказала это? О моей матери? А теперь, когда я пытаюсь представить ее, вспомнить, как она говорит: «Кушай завтрак, а то ты не вырастешь большой и сильной», я ничего не вижу. Как будто у меня в мозгу возникает стена. А за ней-пустота.
Она в панике повысила голос, и Милли, успокаивая, потрепала ее по руке. Фил просила ее искать признаки того, что память возвращается к Би, но она не знала, до какой степени это может выбить девушку из колеи.
— Бедный ребенок, -ее тихий голос отличался от обычной звонкой трескотни.-Тебе, должно быть, безумно одиноко сейчас. Скажу тебе, что мне самой кое-что известно об одиночестве. Мы должны развеселить друг друга, правда? На следующей неделе мы поедем в Париж. Ничто так не радует женское сердце, как Франция.
Би надеялась, что Милли права.
Глава 10
Через несколько дней Махони позвонил Фил.
— Я звоню, как договорились, -уверенно произнес он. — Помните? Вы обещали пообедать со мной.
— В обмен на Коко. Я помню. И поскольку я отношусь к тем женщинам, которые всегда платят свои долги, Махони, называйте место и время.
Он чувствовал, что она улыбается.
— Завтра, -сказал он.-Где угодно, только не в «Макдональдс». Она засмеялась.
— Завтра, -согласилась она.-Заедете за мной в семь тридцать.
— Семь тридцать, -повторил он, удивляясь своему везению. Ему не верилось, что она сказала «да».
— И, Махони… поскольку это не «Макдональдс», постарайтесь раз в жизни выглядеть прилично. Ладно?
Он расхохотался и положил трубку.
На следующий день он позвонил в ее дверь ровно в половине восьмого. Открыв дверь. Фил замерла, разглядывая его модный темный костюм, белую рубашку, яркий красный галстук. Его темные волосы еще не просохли после душа, и на них виднелись оставленные расческой полоски. В его туфли можно было смотреться, как в зеркало. В одной руке Махони сжимал букет, в другой держал небольшой бумажный пакет.
— Выглядите, как полицейский, который притворяется достойным гражданином, -удивленно заметила Фил.
— Ага. Вы тоже не слишком по-деловому одеты, — парировал он и усмехнулся, видя, как она покраснела. Сегодня ее темные волосы не были, по обыкновению, затянуты в узел, а свободно падали на плечи. Как всегда, она была одета в черное. Это было полупрозрачное платье с низким вырезом и колышущейся свободной юбкой. От нее исходил запах лилий.
Восхищенно глядя на нее, он протянул ей букет.
— Вы благоухаете лучше, чем розы, -заметил он.
— Это «Беллоджия», -холодно сказала она. — Слегка старомодно, но такое уж у меня настроение сегодня. Спасибо за прекрасные розы.
— Они называются «Океана», -ответил он.-Мне показалось, что они похожи на садовые розы. Немножко старомодные. Как ваши духи. Я, как видно, сегодня в нужном настроении.
Цветы были розовые, с кремовым отливом. Их бархатные лепестки только начали раскрываться.
Он положил бумажный пакет перед котенком, который терся о его ноги и мурлыкал.
— А это для малышки Коко. Чтобы ей было, чем заняться, пока док в отлучке.
Они рассмеялись, глядя, как котенок, быстро разорвав бумагу, обнаружил там игрушечную мышку и, подбросив ее в воздух, прыгнул на нее.
Фил предложила Махони бокал шампанского.
— Прекрасный выбор, -сказал он, попробовав вино.-И необычный. «Лоран Перье»-хорошая старая фирма, и их «Гранд Сьекль» не уступает самым лучшим сортам.
Фил в изумлении уставилась на него.
— Кончатся ли когда-нибудь ваши сюрпризы, Махони?-спросила она.-Я бы не узнала «Гранд Сьекль» на вкус. Как вам это удалось?
Он небрежно пожал плечами.
— Это одна из тех вещей, которым учат в полицейской школе.-Махони довольно улыбнулся.-Это неправда. После колледжа я два года провел во Франции, некоторое время собирал виноград в Эперне. Там в любом баре или кафе подают шампанское, и я перепробовал все малоизвестные сорта. Это мне так понравилось, что я решил изучить все популярные марки. Я узнаю сорта, которые мне нравятся, а это-один из них.-Он снова пожал плечами.-Вот видите. Ничего загадочного. Мне просто повезло, что вы выбрали мой любимой сорт.
— Мне бы хотелось, чтобы обед готовили вы, — заметила она.-Здесь вам нет равных.