— Какая жалость! Однако лорд Солсбери, похоже, весьма популярен.
— Он хороший человек. Люди не забывают то празднество. Кажется, именно этим он заслужил доверие. Народ требует хлеба и зрелищ, ты же знаешь.
— А я думала, что все восхищались королевой.
Пятьдесят лет на троне, и все такое прочее.
— Ну, разумеется, королева, а рядом с ней — ее премьер-министр. О, этот Солсбери прекрасно проявил себя. Бесплатное обучение — это явно очко в его пользу. И королева его любит. Он не пресмыкается перед ней, как в свое время Дизраэли, а она достаточно умна, чтобы уважать его за это, хотя она и любила грубую, неприкрытую лесть Диззи.
— Но мистером Гладстоном королева не так уж восхищается.
— О, Боже, конечно, нет. В общем-то она настроена против него. Ее величество весьма своенравна. Так уж обстоят дела.
— Но вы возлагаете большие надежды на грядущие выборы.
— О да. Люди всегда любят изменения, необязательно даже к лучшему. Хотя мы, разумеется, изменили бы все к лучшему. Но изменения… изменения… все кричат о переменах.
Отец был в благодушном настроении, и я решила, что сейчас как раз подходящий момент для того, чтобы поговорить о Белинде.
Я сказала:
— Кстати, пришло письмо из Австралии. Том Марнер умер.
— Умер!
— Да. Сердечный приступ. Видимо, на руднике в последнее время дела шли плохо…
— Полагаю, он истощился. Этого следовало ожидать. Бедняга Том! Кто бы мог подумать — Кажется, для всех это было большим потрясением. Да и у самой Ли со здоровьем неважно.
— А что с ней?
— Она не сообщает. Просто намекает на что-то… весьма неприятное. Она написала Селесте, потому что очень беспокоится за Белинду.
— Понимаю. — Отец уставился на остатки цыпленка, лежащие на тарелке. — Итак, она написала Седеете.
— Но ведь Селеста — тетя Белинды. Письмо пришло сегодня утром.
— И чего она хочет?
— Она хочет, чтобы Белинда вернулась сюда.
Некоторое время отец молчал. Я продолжила:
— Мне кажется, что Селеста чувствует определенную ответственность за нее.
— Из-за этой девушки у нас уже были неприятности, — заметил он.
— Тогда она была еще совсем ребенком.
— И могла разрушить жизнь Ребекки.
Теперь промолчала я.
— Признаюсь, я почувствовал облегчение, когда она уехала, — сказал он.
— Я знаю, однако…
И вновь воцарилось молчание.
Я сказала:
— Но что же с ней будет? Она останется там одна, без всяких средств к существованию. Том умер… а Ли очень больна…
— По-видимому, ты считаешь, что мы должны пригласить ее вернуться сюда?
— Многое из того, что случилось, — не ее вина.
— Спроси-ка лучше об этом Ребекку. Вся эта паршивая история насчет того, что Патрик покушался на Белинду, была попыткой порвать между ним и Ребеккой все отношения только потому, что Белинда не хотела, чтобы они поженились…
— Она считала, что так будет лучше для Ребекки.
— Она считала, что так будет лучше для Белинды.
— Ну, тогда она была совсем юной. Теперь она постарше, — настаивала я.
— И способна на более крупные аферы.
— О, я уверена, что Белинда совершенно изменилась. Судя по письмам, которые мы получали, они жили там счастливо.
— Ты хочешь, чтобы она вернулась?
Я кивнула.
— Ну что ж, если она вернется, мы не потерпим здесь никаких глупостей.
— Значит ей можно приехать?
Отец пожал плечами:
— Думаю, Селеста считает себя обязанной принять ее да и ты просишь об этом.
— ах, как я рада! Я расскажу об этом Селесте. Мне кажется, она боялась, что ты откажешь.
— Боже милосердный, да ведь это ее дом.
— Она бы не подумала пригласить кого-нибудь, если бы ты отказал.
— Возможно. Что ж, вы с Селестой все и так решили без меня, верно? Так что пусть Белинда и Ли приезжают.
Я почувствовала волнение. Белинда приедет сюда!
Отец насмешливо посмотрел на меня и сказал:
— Мне казалось, что она не слишком мило вела себя с тобой.
— Ну… это же Белинда.
— Вот именно, это Белинда! — подтвердил он. — Ладно, посмотрим. Но я не потерплю здесь никакого вздора. Если она не будет вести себя прилично, ей придется уехать.
— Теперь она совсем другая. Она стала взрослой.
Мы с ней ровесницы.
— А, возраст великой мудрости! Кстати, я пригласил Гринхэмов пообедать у нас завтра. Это тебя устроило бы?
— Конечно. Я думаю, там будет много разговоров о предстоящих выборах.
— В этом ты можешь быть вполне уверена, — ответил отец.
После этого он начал рассказывать о парламентских дебатах, но мне показалось, что он продолжает думать о Белинде.
Мне всегда нравились посещение дома Гринхэмов или их визиты к нам, и главной причиной этого был Джоэль Гринхэм. Нас с Джоэлем всегда связывала большая дружба. Сейчас ему было около двадцати пяти лет, и, хотя теперь я уже догнала его, в свое время он наверняка считал меня ребенком, но, тем не менее, всегда был ко мне очень внимателен.
У него были все те качества, которые мне нравились в мужчинах. Нельзя было назвать его красавцем — слишком не правильны были черты его лица, но у него были необыкновенно очаровательная улыбка, мелодичный голос, который я так любила слушать, он был высок, а выглядел даже выше своего роста, потому что обладал стройной фигурой. Он был членом парламента — насколько я знала, одним из самых молодых, и, по слухам, в палате общин он выступал убедительно и напористо; и, тем не менее, в нем была какая-то мягкость, редко встречающаяся в мужчинах, а это особенно сильно привлекало меня. Он всегда относился ко мне уважительно, как к человеку, равному ему по интеллекту. Мой отец тоже интересовался Джоэлем и часто утверждал, что из этого парня получится хороший политик. Джоэль был очень популярен в своем избирательном округе, где выиграл выборы с подавляющим преимуществом.
В свою очередь, он был большим почитателем моего отца. Может быть, именно потому мой отец и любил его. Нужно быть очень самокритичным человеком, чтобы не любить людей, которые восхищаются тобой, и отец не относился к этому узкому кругу лиц. Джоэль всегда проявлял ко мне интерес, ему нравилось, когда я активно участвовала в разговоре, и он совершенно всерьез воспринимал все мои реплики.
Я любила слушать их за обеденным столом — моего отца, сэра Джона и Джоэля. Леди Гринхэм обычно пыталась втянуть меня с Селестой в свой разговор, а я уклонялась от этого, чтобы иметь возможность внимательно слушать, о чем говорят мужчины. Роль лидера всегда брал на себя мой отец, и сэр Джон со снисходительной улыбкой подчинялся этому. Джоэль подхватывал темы, которые затрагивал мой отец, а когда был не согласен с ним, прямо излагал свои возражения делая это, как мне казалось, убедительно и разумно По-моему, отец тоже так считал. Мне доставляло удовольствие слушать их, и я нежно любила обоих этих мужчин.
В семействе Гринхэмов существовала давняя традиция: один из ее членов обязательно должен был заниматься политикой. Сэр Джон являлся депутатом от Марчлендза в течение многих лет и оставил занятия политикой лишь тогда, когда Джоэль смог заменить его. Взявшись за дело, Джоэль еще больше укрепил позиции их партии в округе.
У Гринхэмов был старинный дом в Марчлендзе, в графстве Эссекс, поблизости от Эппинг-Фореста и не слишком далеко от Лондона, что было очень удобно; но у них был еще и городской дом в Вестминстере.
Хотя сэр Джон более не принимал активного участия в работе палаты общин, однако он продолжал интересоваться политикой и проводил в Лондоне много времени. Он говорил, что ему нравится находиться в тени Биг-Бена.
В семье был второй сын — Джеральд, служивший в армии. Время от времени я встречалась с ним; это был веселый привлекательный мужчина, но он не шел ни в какое сравнение с Джоэлем.
Леди Гринхэм была одной из тех женщин, которые умело управляют всеми делами семьи и склонны считать неважным все, что непосредственно не относится к семейным делам. Я предполагала, что она считает мужские занятия, вызывавшие такой горячий интерес у членов ее семьи, просто игрой, вроде тех, какими они увлекались в детстве. Она наблюдала за ними с легкой понимающей и всепрощающей улыбкой, как бы давая понять: она согласна с тем, что время от времени мужчинам нужно играть, но при этом они должны помнить, что законы, по которым живет семья, устанавливает именно она.
Я с удовольствием предвкушала разговор с Джоэлем. Селеста всегда сажала меня за столом рядом с ним, и мой отец явно одобрял это.
В общем-то, мне казалось, что он и Селеста — а возможно, и сэр Джон с леди Гринхэм — полагают, что будет очень неплохо, если в свое время мы с Джоэлем поженимся и таким образом наши семьи объединятся.
Как дочь Бенедикта Лэнсдона я была бы вполне достойной невесткой для семьи Гринхэмов, а Джоэль — достойным зятем для моей семьи. Это были всего лишь мои предположения, а пока я просто получала удовольствие от дружбы с Джоэлем.
По-моему, обе семьи были бы не прочь породниться. Селеста чувствовала себя очень уютно в компании леди Гринхэм Они обсуждали вопросы, в которых Селеста хорошо разбиралась, и, находя одобрение у леди Гринхэм, обретала в себе уверенность.
Джоэль сообщил о возможности провести недельку-другую в Марчлендзе во время парламентских каникул Мне эта идея понравилась. Гринхэмы иногда останавливались у нас в Мэйнорли, так что мы часто виделись друг с другом и в Лондоне, и в провинции.
Мой отец заговорил о каком-то африканском проекте, и даже леди Гринхэм смолкла, прислушиваясь к его словам.
— Готовятся переговоры, — сказал мой отец. — Кажется, собираются послать нескольких членов парламента Они будут тщательно отобраны от обеих партий. Правительство желает получить непредвзятый взгляд на этот вопрос По правде говоря, это не совсем относится к вопросам партийной политики.
— О какой части Африки идет речь? — спросил сэр Джон — О Буганде. С тех пор как к власти пришел Мванга, начались кое-какие затруднения. При Мутесе дела шли более или менее гладко. С Мвангой — совсем другое дело. Вспомните, ведь уже были жертвы.
И теперь, разумеется, мы стараемся расширить сферу своего влияния.
— Участвовали ли в этом немцы? — спросил сэр Джон.
— Конечно, существовало англо-германское соглашение, но оно недавно утратило силу, и район, включающий в себя Буганду, находится под нашим влиянием. Отсюда интерес к этому вопросу.
— Значит, туда собираются послать членов парламента? — спросила я.
— Это обычная процедура. Они осматривают страну, оценивают, как их там принимают… какое у них складывается впечатление обо всем этом. Это богатая страна. Мы хотим быть уверенными в том, что найдем наилучший выход.
— А что это за жертвы в Буганде? — поинтересовалась я.
— Африканские католики, — объяснил Джоэль. — Всего их было двадцать три человека. Это случилось несколько лет назад… впрочем, кое-что происходило и до этого. Мутеса принял первую миссию. Неприятности начались, когда к власти пришел Мванга. Он организовал резню миссионеров. Английский епископ Джеймс Ханнингтон вместе со своими миссионерами был убит. Поэтому, как вы понимаете, мы должны вмешаться, ибо, по-видимому, Буганда вскоре станет британским протекторатом.
— И когда же начнется эта увеселительная поездка? — спросил сэр Джон.
— Полагаю, довольно скоро, — ответил отец. — Очень важно, чтобы в ней участвовали подходящие люди.
В данной ситуации нужно будет соблюдать особую тактичность. — Он взглянул на Джоэля. — Я думаю, такая поездка очень подняла бы репутацию любого члена парламента.
— Ты собираешься ехать? — спросила я.
Он покачал головой.
— Нет, совершенно точно, нет. Эта работа для людей помоложе. У меня и здесь целая куча дел да и у других тоже. Для этого нужен крепкий, здоровый молодой человек. Тамошний климат требует недюжинного здоровья. Кроме того, нужен человек, который уже имеет некоторый престиж, но желает показать своей партии и своим избирателям, что он способен на активные действия.
— Мне показалось, что вы посматриваете на меня, — сказал Джоэль.
— Что ж, это неплохая идея.
— По-моему, это захватывающая идея, — сказала я.
— Да, — задумчиво проговорил Джоэль.
— В общем, кто знает? — продолжал мой отец. — Пока еще никого не избрали, но я бы сказал, что у тебя, Джоэль, очень хорошие шансы… если действовать в нужном направлении.
— Я получу массу впечатлений.
— В том случае, если тебя не съедят каннибалы, — вставила леди Гринхэм. — Кажется, в этих местах их очень много. А помимо того, там еще лихорадка и множество ужасных зверей.
Все рассмеялись.
— Но это же правда, — обиделась леди Гринхэм. — И кроме того, я думаю, пусть эти туземцы убивают друг друга. Пусть они перебьют друг друга, и наступит конец всем беспорядкам.
— Но ведь убили-то они английского епископа, леди Гринхэм, — сказала я.
— Ну так что ж, значит, ему следовало оставаться дома, в Англии.
— Моя дорогая, — мягко сказал сэр Джон, — а где бы мы сейчас были, если бы следовали советам, подобным твоим?
— Мы? Мы сидели бы за тем же самым столом! — заявила она, — А те, кто разъезжает по этим странам, будут убиты, или съедены, или умрут от лихорадки.
Последнее слово всегда должно было оставаться за леди Гринхэм. Однако я видела, что Джоэль взволнован перспективой отправиться с миссией в Африку.
Затем все стали обсуждать жгучий вопрос о следующих выборах и начали строить предположения относительно того, когда они пройдут. Похоже, не было никаких сомнений в том, что кресло премьера вновь займет Глад стон. Весь вопрос состоял в том, каким будет у него большинство в парламенте.
Мы с Джоэлем прогуливались вдоль Серпентайна.
Иногда, находясь в Лондоне, мы катались верхом по Роттен-роу, но не слишком часто. Только бывая в Марчлендзе или в Мэйнорли, мы могли полностью отдаться своей страсти к лошадям. Но пешие прогулки по паркам тоже доставляли нам удовольствие. Грин-парк, Сейнт-Джеймс-парк, Гайд-парк, Кенсингтон-гарденс… Можно было идти пешком из одного парка в другой, лишь изредка пересекая улицу, и чувствовать себя так, будто находишься в деревне, причем шум транспорта был практически не слышен среди деревьев или на окруженных кустами дорожках.
Мы сели возле Серпентайна и стали наблюдать за утками.
Я спросила Джоэля:
— Ты действительно думаешь, что тебя отправят в Африку?
— Не знаю, — ответил он — Если меня выберут, то скорее всего я соглашусь поехать.
— Мой отец считает, что это будет полезно для твоей карьеры.
— Он прав. Он всегда прав.
— Как я понимаю, он поддерживает твою кандидатуру.
— Он весьма влиятельный человек.
— Ax, Джоэль, как тебе там будет интересно!
— М-да… Твой отец уже говорил со мной об этом… и кое о чем другом. Он очень хочет, чтобы я сделал себе имя в палате общин. Просто абсурдно, что сам он никогда не был членом правящего кабинета.
— В политике многое зависит от случайностей. Все должно произойти в какой-то строго определенный момент. Нужное время и нужное место — это имеет огромное значение. Если подворачивается возможность, а человек не может воспользоваться ею, то другого шанса может и не быть… Кроме того, политику приходится ждать, пока его партия придет к власти.
— Ты совершенно права!
— Я не знаю всех подробностей, но мне известно, что отец был близок к тому, чтобы занять высокий пост в кабинете. Ходили даже слухи о том, что он может сменить мистера Гладстона на посту премьер-министра.
— Это в его силах.
— Кто знает? Жизнь полна неожиданностей.
— Он очень хорошо относится ко мне.
— Я рада этому, Джоэль. Я знаю, что он любит тебя.
— А моя семья любит его и Селесту… и тебя.
— Прекрасно, когда семьи так дружат.
— Люси, ты еще очень молода.
— Ты тоже еще не совсем старик.
— Мне двадцать пять. Я гораздо старше тебя.
— В нашем возрасте это еще заметно, но когда люди становятся старше, то разница сглаживается.
— Это верно. Я… я думаю, они строят планы в отношении нас с тобой.
— Ты имеешь в виду наши семьи?
Он кивнул.
— Им кажется, что это очень неплохая мысль, если бы ты и я когда-нибудь… когда ты станешь чуть старше… в общем, если мм поженимся.
— Тебе это тоже кажется хорошей идеей?