Шипов многое знал, кто же еще, соображаю я. Но от Шипова, опять-таки, веревочка к братьям Сизовым вьется, которым, и правда, особого резона устраивать погром не было, чтобы свое основное дело по торговле людьми не засветить. Но разве Шипов только с Сизовыми мог быть связан? Да, есть над чем мозгами пораскинуть...
А тут как раз мы к микроавтобусику подходим. Номера, вроде, самарские, но так сильно снежной грязью забрызганы, что особенно не разглядишь, тем более в темноте. Нарочно, наверно. В автобусике шестеро нас ждут, считая шофера. Все, сразу видно, ребята серьезные.
- Михаил Григорьевич Соловьев, прошу любить и жаловать, - представляет меня товарищ полковник. - Он вел наблюдение за домом Сизовых накануне исчезновения одного и явки с повинной другого - надеялся доказательства собрать, что это они на квартиру его друга нападали - и видел, как тот, что исчез, обрезом размахивал, и говорил, что надобно всех перебить... Так что, похоже, не один заложник у них сейчас, а больше - и все ещё недавно были живы. Поехали! - автобус трогается, а он обращается ко мне. - А от вас, Михаил Григорьевич, требуется смотреть в оба. Вы знаете местность вокруг дома, знаете, откуда за ним можно втихую наблюдение вести, откуда что просматривается - так что подсказывайте нам, как подрулить как можно незаметней. При том, чтобы как можно ближе, разумеется.
- Тогда, - говорю, - лучше сразу на дорогу вокруг города выскочить, и свернуть с неё к дому Сизовых не по улице Энгельса, а чуть дальше, где задами дорога проходит. Там между заборчиков очень удобно прокатиться. Я из окна чердака разглядел.
- Значит, так и поедем, как Михаил Григорьевич предлагает, - говорит товарищ полковник.
Вот и едем, молча. Подъехали с задов к домам Сизовых, вылазим по одному.
- Как по-вашему, Михаил Григорьевич, - спрашивает товарищ полковник, если мы в доме Сизовых свет зажжем, будет с улицы видно или нет?
- Если в той комнате, за которой я наблюдал, - говорю, - то с улицы свет был не виден. Ну, может и будет отблеск какой на ветвях, но его любой прохожий за отблеск уличного фонаря примет, если вообще внимание обратит.
- Очень хорошо, - говорит полковник. - Тогда ведите нас. И, желательно, через ту дыру в заборе, которую заметили. А вы двое, - своим ребятам приказывает, - проверьте сперва местность, особенно этот заброшенный дом.
Они тут же в темноте исчезли, потом вернулись, докладывают, что все чисто. И веду я их, значит, через дыру в заборе, поднимаемся на крыльцо, товарищ полковник ключи достает - видать, у майора Наумкина получил - и дверь отпирает. Заходим, и я им начинаю изображать, в лицах почти что, как они между собой общались, как руками размахивали, как Сергей Сизов на крыльцо с обрезом выскакивал и как его назад в дом затаскивали... Надо сказать, в комнате все аккуратно прибрано и вымыто, даже лампочка новая ввинчена, и никаких следов того, что только вчера здесь кому-то череп разнесли. Полностью все затушевали, гады. Полковник слушает, у себя в книжке пометки стрелочками делает, на листочке с нарисованным им планом дома, иногда о более-менее точном времени спрашивает, иногда кивает кому-нибудь из своих ребят, которые дом осматривают и ему на ухо вполголоса результаты докладывают.
- Все ясно, - говорит под конец. - Теперь в другой дом пойдем.
Мы идем, я показываю им тропинку утоптанную, и по ветхому крыльцу поднимаемся мы в дом. Я им лесенку на чердак показываю, а они половицы прохлопывают и простукивают.
- Есть! - говорят. - Теперь только подцепить...
Светят фонариком и, подцепив, открывают люк в подпол. Туда вполне пристойная лесенка ведет. Один по ней спускается, потом зовет:
- Все точно, товарищ полковник! Здесь они пленников держали, только опоздали мы!
Полковник тоже вниз спускается, да и я не удержался, заглянул. Вижу, помещеньице крохотное, прямо каморка, только и есть, что топчан и электрообогреватель мощный - это, значит, чтобы в холода пленники совсем дуба не дали, покуда они ещё живыми нужны. Из двух досок нечто вроде стола сколочено, у самой стены, на нем миска стоит и две кружки.
- М-да, - говорит полковник, - Еще бы чуть-чуть - и отбили бы мы захваченных. Но теперь хоть есть, о чем с Сизовым разговаривать, - а сам осматривает всю каморку, в каждую мелочь вглядывается. - Нам бы узнать, где они трупы прятали.
И в самом углу шарит, достает оттуда пуговицу, с мясом вырванную, прямо на неё луч фонаря наводит, щурится на неё пристально.
- Уже кое-что, - говорит.
И я тоже на пуговицу гляжу, стараюсь запомнить поосновательней. Кругленькая такая, с жемчужным отливом, рельеф на ней как бы под ракушку сделан, но не очень навязчиво... И не зря глядел, как потом оказалось."
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Семыгин - плотный седоватый человек - ждал Андрея и Леньку в холле крытого комплекса.
- Иннокентий Александрович? - осведомился Андрей.
- Он самый. А это, значит, и есть ваш племянник?
- Совершенно верно.
- Славный паренек. На вид крепенький, и сложения подходящего. Раздевайтесь в гардеробе и пойдем побеседуем.
Он провел их в небольшой зал и дал Леньке теннисную ракетку и несколько мячиков:
- Постучи о стенку, посмотрим, на что ты способен, - и жестом предложил Андрею присесть рядом с ним на низенькую длинную скамью.
Ленька для начала постучал мячиками об пол, потом помахал ракеткой, приноравливаясь к её весу.
- Соображает, - усмехнулся Семыгин. - Видно, из телевизора нахватался, - он пригляделся к мальчику попристальнее. - На кого-то он похож, вот только не скажу, на кого.
У Андрея перехватило дыхание - неужели с первой попытки попал в "яблочко"?
- Но у меня учеников и учениц было много... - задумчиво продолжил Семыгин. - Да, так вам сообщили, какие у нас условия?
- Сообщили, какова стоимость полугодового абонемента на занятия в теннисной секции. И дали понять, что вы тоже не должны оставаться в накладе, если мы хотим попасть именно к вам.
- Верно, не должен, - чуть улыбнулся Семыгин. - Надо сказать, я сейчас - после кризиса, то есть - значительно снизил расценки. В долларовом измерении, я имею в виду. Теперь у меня занятие стоит пять долларов. Можно в рублях по курсу.
- Два занятия в неделю, - прикинул Андрей. - Месяц - четыре недели с хвостиком. Грубо говоря, пятьдесят долларов в месяц. Триста долларов за полгода. Так?
- Так, - согласился Семыгин.
- Я бы предпочел рассчитаться с вами разом, за полгода вперед. Во-первых, не знаю, когда опять будут деньги, а во-вторых, когда я опять окажусь в Самаре. Это нормально?
- Вполне.
Андрей достал из бумажника и вручил Семыгину шесть банкнот по пятьдесят долларов.
- Сами-то вы откуда? - поинтересовался Семыгин.
- Из Москвы.
- Ясно... И чем занимаетесь?
- Я - филолог-германист. Поэтому деньги возникают, когда удается напрямую на немцев подработать. Приблизительно раз в квартал.
- Знамо дело, как оно бывает... - Семыгин тщательно спрятал деньги и озабоченно нахмурился. - Вы знаете... И этот паренек... И то, что вы мне деньги за полгода вперед вручили... Все время какое-то странное ощущение, будто такое уже было. Ну, то, что "дежа вю" называется.
- А если... - Андрей задумался: подтолкнуть воспоминания Семыгина в нужном направлении или нет? Но Семыгин уже внимательно смотрел, отрешившись от всего остального, как Ленька чеканит мячик о стену.
- Замах хороший, и рука работает... поставить покрепче... - бормотал он. - Ух ты!.. - это Ленька подсек мячик у самого настила. - Для новичка неплохо... - и тут Семыгин хлопнул себя по лбу. - Вспомнил я! Ведь и её мать со мной всегда рассчитывалась на несколько месяцев вперед - мол, пока деньги есть - в точности, как вы, и вот таким характерным движением она мяч подсекала... Да и сходство есть! Я бы точно сказал, что этот ваш племянник - сын Люды Венгеровой, да по времени не получается... Ведь тогда она должна была его лет в пятнадцать родить, так? А я её до девятнадцати помню, не говоря уж о том, что девочка была серьезная, и уж такого бы не отмочила...
- Выходит, ей мать в основном занималась? - спросил Андрей. Ему хорошо удалось скрыть то, что творилось сейчас в его душе.
- Так отца у неё и не было! - ответил Семыгин. - Мать говорила, что помер он, когда девочка была совсем маленькой, но есть у меня подозрение, что эта Люда так и родилась вне брака... Да что я вам рассказываю! Вы ведь, наверно, родственники?
- Люда - кузина этому мальчику, - ответил Андрей. - Только он о ней ничего не знает. Семейная ссора, понимаете, разрыв отношений... Я поддерживаю отношения с той частью семьи, а Ленькины ближайшие родственники - нет. Так что вы при нем не проговоритесь.
- Так это Люда меня рекомендовала?
- Не то, чтобы рекомендовала. Упоминала вас. Я говорю, отношения между двумя ветками семьи не такие, чтобы мне можно было напрямую спросить у нее, к какому тренеру отвести племянника.
- Жаль, что семья разодралась... - заметил Семыгин. - Порода чувствуется. Достаточно! - крикнул он Леньке. - Первое занятие - во вторник, второго февраля. Возле кассы - список всего необходимого. Если будут сомнения или проблемы, что покупать, вот вам мой домашний телефон, всегда можно проконсультироваться.
Андрей и Ленька распрощались с Семыгиным и покинули спорткомплекс "Агат", по пути оплатив в кассе официальную стоимость полугодовых занятий в теннисной секции ("надводную часть айсберга", - как пошутил про себя Андрей), переписав список необходимых принадлежностей с доски объявлений и выяснив, что Андрею не надо приобретать абонемент предварительно, чтобы самому позаниматься теннисом - можно подъехать в любой момент и оплатить час или два игры.
- Ну вот, - сказал Андрей на обратном пути. - Как видишь, проблема решилась совсем просто.
- Но ты такие деньги затратил!.. - заметил Ленька.
- Имею право. На самом деле, эти деньги не совсем мои. Кое-кто из родственников тоже хотел тебе помочь... Из таких, кто не любит благодарности. Вот и передали мне деньги, чтобы я мог их истратить по своему разумению.
- Врешь ты все! - уверенно заявил Ленька. - Сочиняешь, чтобы нам не было стыдно, что ты так на нас разоряешься.
- Не сочиняю, честное слово, - ответил Андрей.
- Тогда назови этих родственников!
- Они просили их не выдавать.
- Значит, врешь, - сделал Ленька свой железный логический вывод. - Но для бабушки я буду делать вид, будто верю тебе, чтобы она не слишком расстраивалась. Она знаешь, какая щепетильная - просто жуть!
Андрей удовлетворенно кивнул. Все эти два или три часа, с тех пор, как у него возникли первые подозрения, насколько дурная наследственность может быть у Леньки, он приглядывался к мальчику с особой тщательностью. Вроде хороший паренек, славный. Но ведь психопатия, подобная той, что развилась у Богомола - это как бомба замедленного действия. Никогда не знаешь, в какой момент рванет, и рванет ли вообще. И надо ещё учитывать, что дети от матерей-недолеток дополнительно бывают склонны к психической неустойчивости. Как бы, отображается на ребенке слабость не окрепшего ещё организма матери, неспособного дать плоду все, что надо...
Усилием воли Андрей отогнал эти мысли от себя.
- О чем ты задумался, дядя Андрей? - спросил Ленька.
- О том, сколько мне надо ещё дел переделать.
- Ты сегодня поздно вернешься?
- А что?
- Хотел тебя об отце порасспрашивать, каким ты его помнишь.
- Хорошо. Постараюсь успеть так, чтобы поболтать с тобой перед сном.
Проводив Леньку домой, Андрей сразу же двинулся в противоположный конец города.
Лиана Некрасова жила в новом районе, на седьмом этаже одного из стандартных домов, стоявших в правильном геометрическом порядке. Судя по расположению на лестничной площадке, квартира у неё была трехкомнатной как оно и оказалось.
"Неплохо для одного человека", - подумал Андрей. Учитывая, что квартиру она получала в советские времена, когда при обмене очень зорко следили за тем, чтобы не возникало слишком больших "излишков сверх социальных норм жилой площади".
Дверь ему открыла худая изможденная женщина с серым и невыразительным лицом.
- Здравствуйте, я ищу Лиану Некрасову, - сказал Андрей.
- Это я, - ответила женщина.
Андрей ждал чего угодно, но только не этого. Ведь Лиана была приблизительно его ровесницей. А выглядела на двадцать лет старше!
- Проходите, коли дело есть, - сказала она, повернулась и пошла на кухню. И проговорила, почти без паузы и не глядя на Андрея. - Если вы насчет комнаты, то у меня все сдано на полгода вперед.
- Вы сдаете комнаты? - спросил Андрей.
- Да. Две из трех. Торговцам с юга. Тем и живу, они неплохо платят. И по будням их почти нет, с утра до ночи на рынке. Правда, по выходным иногда гуляют чересчур шумно, ну, да мне-то что, это пусть соседи жалуются... Вы не из-за этого? - с внезапным подозрением спросила она.
- Нет, - ответил Андрей. Они уже прошли на кухню. На столе стояла бутылка сладкого вина, сильно початая - не первая за сегодня, как догадался Андрей, понявший теперь, откуда у Лианы такие законченно плавные движения и жесты и неторопливая, словно рассудительная, речь. Она просто-напросто немножко "плыла".
Скорей всего, она охотно присоединялась к шумным гулянкам своих жильцов.
- А, ну, тогда, нормально. Садитесь. Выпить не хотите?
Андрей достал из сумки коробку конфет и бутылку шампанского. Сейчас он жалел, что взял шампанское: "шипучка" на сладкое вино - ещё та ядовитая и взрывоопасная смесь, и могла подействовать на Лиану подобно бомбе, с самыми непредсказуемыми результатами. Но отступать было некуда.
- Я кое-что прихватил.
- Спасибо. Может, и не стоило беспокоиться, - но она уже доставала два больших фужера. Андрей открыл шампанское. С морозу, бутылка открылась очень удачно. - Ваше здоровье! Так по какому вы делу?
- Поглядите на меня внимательно. Я вам никого не напоминаю?
Лиана Всматривалась минут пять, потом всплеснула руками.
- Мать моя женщина! Неужто?..
Андрей кивнул.
- Я двоюродный брат Леньки Жилина, и все всегда говорили, что мы похожи. Кто-то говорил, что очень похожи, кто-то - что так, в нормальной степени. Но семейное сходство узнается, верно?
- Верно... - она ещё раз внимательно поглядела на него. - Так чего вам надо... простите, как вас?
- Андрей.
- Так чего тебе надо, Андрюша? - она почти ошеломляюще резко перешла на "ты". Но Андрея она ничем не смогла бы удивить, в ее-то состоянии.
- Мне надо до конца разобраться в той давней истории.
- Только сейчас понадобилось? Почему?
- Потому что вскрылись некие новые обстоятельства...
- Какие, например?
- Разные. Например, я узнал, что тебя навещала некая странная женщина, которая чуть тебя не убила.
Лицо Лианы перекосило от изумления и ужаса.
- Тебе-то откуда известно?!
- Выяснилось, кружным путем. Кое-кто видел эту женщину в городе... Это очень опасная женщина, учти.
- Я это поняла, - Лиана непроизвольно коснулась рукой своей шеи. - А я ведь не хотела ничего дурного. Как ты думаешь, может женщина желать зла собственному сыну?
- Иногда бывает... Это действительно твой сын? - в лоб спросил Андрей.
Лиана уставилась на него с огромным изумлением - с нее, кажется, даже хмель начал слетать.
- Спятил? А чей же еще?
- Скажи честно - ты не взялась прикрыть чужой грех, за хорошие отступные?
- С чего ты так решил?
- Во всей этой истории есть какая-то неувязка... Какая-то загадка остается...
Лиана покачала головой.
- Нет. Я сама его рожала, мне ли не знать...
- Где-нибудь в отдаленном сельском роддоме?
- Нет. В нашем районном. Там, наверно, история моей беременности и родов хранится, которую не подделаешь.
- Но ты исчезла на много лет, чтобы потом начать шантажировать...
- Я никогда их не шантажировала! - взорвалась Лиана. - Я действительно тосковала по сыну и хотела забрать его к себе, когда дела у меня пошли чуть получше. А что я один раз попросила денег... Это не было шантажом! Я действительно в тот момент нуждалась в деньгах, а в ответ готова была рассказать им то, что никогда никому не рассказывала.