— Да. По крайней мере, папа сказал.
— Сента Клаус будет знать, куда ехать? — спросила она, внезапно забеспокоившись. — Найдет ли он Наннин дом в Йоркшире?
— Конечно. Папа дал Санта Клаусу ее адрес.
Она одарила меня лучезарной улыбкой, и я застегнула ее пальто и надела на нее голубую вязаную шапочку под цвет глаз.
— Ну вот. Ты выглядишь прекрасно! Ты моя прекрасная маленькая девочка, самая прекрасная маленькая девочка во всем огромном мире. А теперь надень перчатки. Оба наденьте. — Я взглянула на Джейми. — И я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас играл на улице без пальто, когда вы будете в деревне. Слишком холодно для этого. И не давайте Трикси никаких лакомых кусочков со стола.
— Хорошо, мама, — ответили они хором.
— Ты слышала это, Трикси? — спросила я, взглянув на собачку.
Наша маленькая Трикси выразительно поглядела на меня черными глазами и замахала хвостом. Я подхватила ее и, ласково потрепав, поцеловала в макушку и снова опустила на пол.
Я прошла вместе с ними к входной двери и постояла на пороге, дожидаясь лифта. Эндрю обнял меня и поцеловал в щеку, затем спросил:
— Положила ли ты список в сумку? Список вещей, которые я должен тебе завтра привезти оттуда?
— Да, положила. На самом деле там очень мало — только несколько вещей для близнецов и наши дубленки, чтобы взять их с собой в Йоркшир.
— Хорошо, никаких проблем, котенок. — Он поцеловал меня еще раз и пропустил перед собой детей и собаку в лифт. — Пока.
— Поезжай осторожно, — сказала я в тот миг, когда дверь лифта закрывалась.
— Хорошо, — откликнулся он. — Я позвоню тебе, когда мы приедем, Мэл.
После их отъезда в квартире стало спокойно. Я подошла к своему письменному столу в спальне, села и стала старательно надписывать открытку к подарку для Элис.
Элис Манро была нашей с Сэрой подругой по Рэдклиффу. Коренная уроженка Нью-Йорка, она два года назад вышла замуж за Джонатана Манро и переехала к нему в Бостон. Она приехала в Манхэттен на уик-энд, чтобы навестить родителей и показать ребенка; мы с Сэрой устраивали в честь этого торжество в моей квартире.
Когда три недели назад Эндрю услышал, что мы задумали, он воскликнул:
— А я поеду в деревню, Мэл! В любом случае, я хотел еще раз съездить в «Индейские лужайки» перед нашим отъездом в Йоркшир на Рождество. Я возьму с собой близнецов и Трикси, чтобы они не мешались у тебя под ногами, и вы с Сэрой могли лучше подготовить вечеринку.
Когда я вслух высказала сомнение, управится ли он с ними один без Дженни, нашей гувернантки, уехавшей к себе в Лондон, он улыбнулся мне и произнес всего одно слово:
— Нора.
Конечно, когда я услышала ее имя, то полностью успокоилась. Нора любила близнецов и обожала готовить для них, хлопотать вокруг них. Без меня она все время будет кудахтать над ними, как и Эрик, который очень любил Джейми и Лиссу.
Я посмотрела на маленький календарь на моем столе. Завтра будет суббота, десятое. Ровно через одиннадцать дней мы летим в Лондон и пересаживаемся на поезд до Йоркшира на следующее утро.
Диана пригласила Сэру провести с нами Рождество, она согласилась, и мы все собирались остаться в Килгрэм-Чейзе до первых чисел января. С нами также собираются быть Гвенни Рисс-Джонс и мой папа.
Мой папа звонил вчера из Лондона. Он захотел мне сказать, как он рад, что проведет праздники со мной, Эндрю и внуками. И еще он сообщил, что очень рад, — ведь мне понравилась Гвендолин.
Оставалось еще сделать много приготовлений к поездке, а завтра мы с Сэрой отправимся по магазинам за подарками. Сейчас я составляла список на желтой странице из блокнота и остановилась, когда дошла до имени Гвенни. Вчера вечером Эндрю лукаво предложил купить ей в подарок шарф. И хотя он явно шутил, это была не такая уж плохая мысль, поскольку она, по-видимому, любила их. Быть может, мне удастся найти что-нибудь необычное в Блумингдейле.
Закончив список, я положила открытку вместе с подарком для Элис — старой серебряной крестильной чашкой — в сумку. Затем с сумкой в руках я вошла в гостиную.
Джози, наша домработница, милая добрая женщина из Чили, уже взбила подушки на двух диванах и кресле.
Когда я вошла, она подняла голову и сказала:
— Я пропылесосила столовую, а сейчас примусь за кухню, миссис Кесуик.
— Спасибо, Джози, лучше сначала застелите постели и приберите в спальнях. Мисс Томас должна прийти с минуту на минуту, а тогда мы начнем готовить еду. Я думаю, вы должны оставить кухню напоследок.
— Вы правы; а как только я кончу убираться, я смогу вам помочь с сэндвичами.
— Благодарю.
Я ушла в смежную столовую, где поставила в угол сумку, и добавила:
— Я собираюсь накрывать стол для чая.
Когда через полчаса пришла Сэра, я уже вынула чашки, блюдца и тарелки, а также хрустальные фужеры, потому что мы назвали смотрины «чай с шампанским» и собирались подавать «Вдову Клико».
— Мне и делать-то ничего не осталось, — сказала Сэра, наблюдая за моей деятельностью в столовой.
— Не обольщайся, — ответила я. — Здесь надо еще сделать кучу дел. Закатывай рукава и пошли на кухню.
Но прежде всего мы выпили вместе по чашечке кофе. Мы сидели за столом у окна, говорили о предстоящей вечеринке, о Сэриной ужасной рабочей неделе и еще посплетничали обо всем понемногу.
Наконец четверть часов спустя мы принялись готовить угощение: резали на куски копченую лососину, рубили крутые яйца для яичного салата, резали огурцы и помидоры и разминали сардины. Все это мы используем позже для приготовления сэндвичей к чаю сразу перед приходом гостей. Они приглашены на три часа дня, и пока еще было рано делать сэндвичи.
В какой-то момент Сэра произнесла:
— Я рада, что мы устраиваем это рано, Мэл. Все разойдутся к шести, не позже половины седьмого, и, может быть, мы сходим в кино и где-нибудь поужинаем.
— Колоссальная мысль! Как насчет того, чтобы сейчас перекусить? Не знаю, как ты, а я умираю с голода. — Я посмотрела на часы на стене. — Почти час тридцать пять.
— Я на диете. Готовлюсь к Рождеству.
Я засмеялась.
— Но, Сэра, ты выглядишь фантастически, ты стала стройная.
— Мне не мешало бы потерять еще несколько фунтов. Почему бы и нет? Я бы попробовала копченой лососины.
— Подходи сюда, — сказала я и потянулась за куском хлеба.
Зазвонил телефон, и я взяла трубку.
— Алло, котенок, это я, и мы уже тут, — сказал Эндрю. — Представь себе, снег идет! Мэл, это роскошно, как в волшебной стране: все белое, и снег блестит на солнце. Я обещал детям попозже устроить битву снежками.
— Это здорово, но проследи, чтобы они надели теплые сапоги и хорошо закутались, родной, ладно?
— Конечно, прослежу, не беспокойся ты так, котенок.
— Нора там, Эндрю?
— Конечно, и Эрик тоже. Он развел огонь повсюду в доме, а Нора приготовила восхитительный овощной суп и испекла каравай. Через несколько минут у нас будет ланч. Ах, что за суп! Он так пахнет! Так что не беспокойся о нас, все прекрасно в «Индейских лужайках».
— Просто собираешься продемонстрировать, как ты можешь обходиться без меня, — пробормотала я.
— Ох, нет, я не могу, — признался он, и его голос упал до шепота. — Нет никакой возможности без тебя обойтись, Мэл.
— И у меня нет, — ответила я. — Я люблю тебя.
— А я люблю тебя. Большой поцелуй, родная. И большой поцелуй Сэре. Завтра вечером все увидимся за ужином. Передай ей, что я предвкушаю уже ее спагетти «примавера».
— Передам, и желаю тебе хорошо провести время с детьми.
19
Снова, как и вчера, пошел снег. Но сегодня вечером снежинки были легкими, и когда я выглянула в окно, то заметила, что они тают в тот момент, когда касаются мостовой. Так что не может быть, чтобы погода помешала Эндрю вернуться вовремя.
Поставив стакан белого вина на кофейный столик, я вышла из кабинета, прошла через прихожую и вошла в кухню.
Сэра обернулась, услышав, что я вошла.
— Я выключила воду для спагетти. Не имеет смысла ее дальше кипятить. Я все сделаю в последнюю минуту, как только Эндрю и близнецы приедут.
Я кивнула в знак согласия и автоматически посмотрела на кухонные часы. Было десять минут девятого.
— Не могу себе представить, где он, почему его еще нет дома, Сэш? — сказала я.
— Что-нибудь, должно быть, его задержало, — ответила Сэра, накрывая крышкой кастрюлю с горячей водой. — Пробки, снег.
— Снег не должен бы. — Я как раз выглянула из окна кабинета. — Он даже не успевает долететь до земли.
— Не ложится на Восточной Семьдесят Второй улице, может быть, но снег идет в Коннектикуте; должно быть, Эндрю приходится ехать медленно, да и все, кто сейчас возвращается в город, едут медленно. Возможно, образовалась пробка.
— Да, это верно, — сказала я, ухватившись за эту мысль в стремлении ослабить свое беспокойство. Но факт оставался фактом. Эндрю очень редко опаздывал, почти никогда, и это меня теперь волновало. Сэра знала это так же хорошо, но никто из нас не произносил вслух то, что мы думали.
Я проговорила:
— Я собираюсь снова попытаться дозвониться Анне, может, она уже дома?
— Хорошо, позвони ей, — согласилась Сэра.
Подняв трубку со стенного аппарата, висевшего передо мной, я набрала номер садовницы в «Индейских лужайках». Телефон долго не отвечал, как это уже было чуть раньше этим вечером. Я уже собиралась повесить трубку, как к телефону подошли.
— Алло, — сказала Анна.
— Это я, Мэл, — взволнованно начала я. — Должно быть, вас не было дома, Анна, я давно пытаюсь вам дозвониться.
— Я была в Шероне; я поехала навестить сестру и…
— Вы видели Эндрю перед тем, как он уехал сегодня? — перебила я ее, желая сразу же перейти к сути дела.
— Да, видела. А что?
— Когда это было?
— Около двух, что-то вроде этого.
— Два… Но ведь это шесть часов назад! — закричала я и, взглянув на Сэру, невольно заразила ее своим отчаянием. Она поднялась и встала рядом со мной; ее лицо внезапно приняло тревожное выражение, такое же, как и у меня.
— Вы хотите сказать, что он еще не приехал домой? — спросила Анна.
— Нет, он не приехал, и я начинаю беспокоиться. Чтобы добраться до города, достаточно трех часов, а Эндрю ухитряется доехать еще быстрее.
— Здесь везде лежит снег, Мэл, а на пути к городу может оказаться еще больше снега. Ох, и еще одна вещь. Он сказал, что ему необходимо сделать какие-то покупки к Рождеству. Это могло его задержать.
— Да, это верно, и, может быть, он заехал в пару магазинов по пути. Сейчас все открыто допоздна. Я думаю, так и есть, и спасибо, Анна, я теперь чувствую себя спокойнее.
— Старайтесь не волноваться, Мэл; я уверена, что он приедет с минуты на минуту. И вы позвоните мне перед тем, как отправитесь в Англию, хорошо?
— Хорошо, на этой неделе, до свидания, Анна.
— До свидания, Мэл.
Мы прекратили разговор, и я повернулась к Сэре.
— Эндрю сказал Анне, что ему надо сделать некоторые рождественские покупки. Я уверена, что в этом все дело. А ты как думаешь?
Сэра кивнула головой и ободряюще мне улыбнулась.
— Он любит эти маленькие антикварные магазины в тех краях. Кроме того, возможно, близнецы захотели в туалет или захотели что-нибудь съесть, и поэтому, возможно, он много раз останавливался. Если подумать, мы ведь часто останавливаемся по тем же самым причинам.
— Но почему он мне не позвонил? Это на него не похоже: ты же знаешь, он всегда сообщает о том, что происходит, — пробормотала я, кусая губы.
В дверь несколько раз позвонили.
Мы с Сэрой посмотрели друг на друга с пониманием, и у обеих появилась счастливая улыбка.
— Вот он! И знаешь ли, у него нет ключей! — воскликнула я, и смеясь от облегчения, бегом поспешила к дверям.
Отперев входную дверь и распахнув ее, я закричала:
— И где же вы все так долго были?.. — Фраза осталась незаконченной. Это были не мой муж и дети, а двое мужчин в промокших плащах.
— Да? — Я стояла и бессмысленно смотрела на них, и даже до того, как они сказали мне, кто они, я знала, что это были полицейские. Как жительница Нью-Йорка я узнала их немедленно, узнала безошибочно. Это были полицейские офицеры в штатском из Нью-Йоркского департамента полиции. У меня заболело в груди.
— Вы миссис Эндрю Кесуик?
— Да я. Это…
— Я детектив Джонсон, а это детектив Де Марко, — представился один из них. — Мы из двадцать пятого участка. Нам необходимо с вами поговорить, миссис Кесуик.
Оба показали мне свои значки.
Я несколько раз сделала глотательное движение.
— Что-нибудь не в порядке? — сумела я произнести, переводя взгляд с одного детектива на другого. Я боялась их ответа; сердце мое начало бешено стучать.
— Можно войти? — сказал детектив Джонсон. — Я думаю, будет лучше, если мы поговорим внутри.
Я кивнула, открыла пошире дверь и отступила назад, приглашая их войти.
Де Марко закрыл дверь.
Сэра, которая стояла сзади меня, сказала:
— Я Сэра Томас, старый друг миссис Кесуик, друг семьи.
Детектив Джонсон кивнул, а детектив Де Марко тихо произнес:
— Мое почтение, мисс Томас.
Я провела их в гостиную и сказала:
— Возникла какая-нибудь проблема? Мой муж опаздывает домой. Я, мы, то есть мы с Сэрой немного волнуемся. Не попал ли он в аварию?
— Пожалуйста, сядьте, миссис Кесуик, — сказал Де Марко.
Я покачала головой.
— Пожалуйста, скажите мне, в чем дело.
Де Марко кашлянул и начал:
— Случилось нечто трагическое. Я думаю, вы должны сесть.
— Скажите мне… — Когда я говорила, мой голос дрожал, и меня охватил ужасный озноб. Внезапный страх прокатился по моему телу, и я вытянула руку: для того, чтобы удержаться на ногах, я должна была схватиться за надголовник кресла.
— Мы нашли мерседес вашего мужа на пересечении Парк-авеню и Сто девятнадцатой улицы. Ваш муж пострадал…
— О Боже мой! Он серьезно пострадал? Где он? О Боже, мои дети! С ними все в порядке? Где они? Где мой муж?
Сердце мое рвалось из груди. Охваченная паникой и страхом, я сделала шаг веред и ухватилась за руку Де Марко. Тоном, не терпящим возражений, я сказала:
— Почему вы не привезли детей домой? В какой больнице находится мой муж? Должно быть, близнецы страшно напуганы. Отвезите меня к ним, пожалуйста.
Задыхаясь, борясь со слезами, я обернулась к Сэре и закричала:
— Давай, Сэш, поедем! Мы должны ехать к близнецам и Эндрю. Торопись! Я им нужна.
— Миссис Кесуик, мисс Томас, погодите минуту, — произнес Де Марко.
Я замолчала и посмотрела на него. Его голос звучал как-то странно. У меня свело живот. Он собирался сказать что-то ужасное, чего я не хотела слышать. Я чувствовала это интуитивно.
— Я сожалею, что должен вам это сообщить, миссис Кесуик, — сказал он, — но ваш муж был убит. Он…
Мои глаза широко раскрылись.
— Убит? Кто его убил? Почему? — В моем лице не было ни кровинки, ноги стали ватными.
Я перевела взгляд на Сэру. Ее лицо стало цвета мела. Странным высоким голосом она воскликнула:
— Я думала, машина попала в какую-то аварию!
Я стояла и смотрела на нее; у меня была такая же мысль.
— Нет, мисс Томас, — сказал Де Марко.
— Он ведь не серьезно пострадал, нет? — спросила Сэра, силясь говорить спокойно.
— Где мои дети? — спросила я, прежде чем кто-либо из детективов успел ответить. — Я хочу поехать к детям и мужу.
— Они все в Бельвью. — Это был голос Де Марко. — И там же ваша собака. Мне очень жаль вам говорить такое, но ваши…
— Мои дети… они… в порядке… не правда ли? — перебила я его, говоря медленно и испуганно.
Детектив Джонсон отрицательно помотал головой. Он выглядел удрученным.
Де Марко продолжил:
— Нет, миссис Кесуик. Ваш муж, дети и собака были застрелены насмерть сегодня днем. Мы очень сожалеем.
— Нет! Нет! Не Эндрю! Не близнецы! Не Джейми и Лисса! Это невозможно! Это не может быть правдой! — закричала я, глядя во все глаза на Де Марко и не понимая ничего. Я начала дрожать сильнее.
Я слышала, как Сэра все повторяла: