И тут меня осенило. Большинство мужиков начинают бегать налево, когда их жены набирают вес. Мистер Тидвелл, похоже, стал бегать налево по прямо противоположной причине. Может быть, новая внешность жены выбивала его из колеи. Потому что сейчас она выглядела сногсшибательно.
Я запаниковала, когда Тидвелл собрался уходить. Бросив деньги на стол, он направился к двери, и я поняла, что сегодняшний вечер станет полнейшим провалом. Я очень надеялась получить деньги, когда покончу с этим делом. Мой оптимизм неумолимо сходил на нет. Я уже начала искать в расписании время, чтобы попробовать еще раз, как вдруг Тидвелл остановился. Его взгляд был прикован к главному входу. Я посмотрела туда же, и у меня чуть не отвисла челюсть при виде дьяволицы с черными как смоль волосами. Когда наши с ней взгляды встретились, из динамиков над головой запел Барри Уайт[1], и кто-то приглушил свет. Все это создавало впечатление, будто вошедшую женщину окружает манящая знойная аура. Совпадение? Очень сомневаюсь.
Само собой, это была Куки Ковальски. Преданная, отважная и как раз нужного размера. Куки направилась ко мне. Ее лицо выражало смесь любопытства и нерешительности. Ну еще бы! Ей ведь ни к чему волноваться, что я втяну ее в неприятности.
И одета она была убийственно. Темные брюки, мерцающий летящий кардиган и серебристый шарф, открывающий шею и ложбинку между пышными прелестями.
- Ты просто шикарная распутница, - сказала я, когда она села рядом со мной за стойку.
Куки усмехнулась и подалась ко мне:
- Сойдет, да?
Я еще раз оглядела ее с ног до головы.
- Не то слово! И нужный эффект ты уже произвела.
Тидвелл уселся обратно за свой столик. В каждом его движении сквозил явный интерес. Я едва заметно кивнула в его сторону. Куки быстренько осмотрела толпу, на долю секунды задержавшись взглядом на Тидвелле, а потом снова повернулась ко мне. Судя по всему, она все еще в себе сомневалась.
- Значит, будь ты парнем, ты бы на меня запала?
- Солнце, будь я парнем, я была бы геем.
- Ага, я тоже. Так что мне делать?
- Пока просто подождем. Скорее всего он…
- Мужчина за тем столиком хочет тебя угостить, солнышко, - сказала Тери и, приподняв брови, стала ждать ответа.
Трезвый образ жизни она начала вести совсем недавно и все же была весьма симпатичной. Хотя, как сказал бы папа, симпатичной по-мужски. У Тери были длинные темные волосы и поразительные светло-карие глаза. Однако эти глаза видели слишком много незаконных рандеву, сложных связей и уйму секса на одну ночь. Так что удивить Тери было сложно. Жизненный опыт ее закалил.
Я тоже могу вести себя так, будто многое повидала. Если потренируюсь. Со всем усердием.
- Ой, - подскочила Куки, явно застигнутая врасплох, - тогда я буду виски с лимонным соком.
Тери подмигнула в ответ и занялась своим волшебством.
- Виски с лимонным соком? – переспросила я.
- Кажется, т-твоя подруга нервничает, - заметил Дафф, и я согласно кивнула.
Куки смотрела прямо перед собой, словно ее привели на расстрел.
- Алкоголь внушает храбрость, - сказала она. – К тому же в тот момент это казалось хорошей идеей.
- То же самое говорили о ядерной энергии перед аварией на «Три-Майл Айленд»[2].
Куки наградила меня взглядом, по которому было ясно: она в ужасе.
С трудом подавив улыбку, я притворилась, будто поправляю на ней шарф, а на самом деле спрятала в складках крошечный микрофончик.
- Тебе нужно только завязать с ним разговор. А я услышу все, что он скажет. – Я постучала себя пальцем по уху, где у меня был наушник. – Нам нужно узнать, как далеко он готов зайти. К сожалению, то, что он угостил тебя выпивкой, не доказывает факт измены.
И без того побледневшая Куки слегка позеленела:
- Мне придется заниматься с ним сексом?
- Чего? Конечно, нет. Ты только узнай, хочет ли он заняться сексом с тобой.
- А целоваться с ним нужно?
Ну надо же! Раньше мне и в голову не приходило, как мало Куки знает о расследованиях, в которых фигурируют внебрачные связи. Она всегда оставалась, так сказать, за кулисами, а мне казалось само собой разумеющимся, что она знает, что делать.
Тери поставила перед ней бокал, и Куки тут же опрокинула в себя половину содержимого.
- Не делай ничего такого, из-за чего будешь чувствовать себя не в своей тарелке, - сказала я, когда она еще раз от души отпила из бокала. – Попробуй заставить его намекнуть тебе на продолжение. А теперь повернись к нему и отсалютуй. Пусть знает, что ты заинтересована.
Сказать что-нибудь еще я не успела – Куки повернулась и по-военному отсалютовала Тидвеллу. Джессика со своей пустоголовой свитой разразилась хохотом. Я разочарованно закрыла глаза и процедила сквозь стиснутые зубы:
- Я имела в виду поднять бокал.
- Да неужели? – точно так же сквозь зубы процедила Куки. – Ты сказала отсалютовать. – Я почувствовала, как в ней нарастает паника. – Вот я и подумала, что он, наверное, военный.
- Все в порядке. Ты только успокойся.
- Успокойся? – Она опять осмотрелась по сторонам. – Это ты успокойся. А я спокойна как танк.
Я взяла ее за руку и хорошенько сжала, чтобы привлечь к себе ее внимание. Куки сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, заставляя себя успокоиться.
- Уже лучше, - заметила я и дала ей еще пару секунд взять себя в руки. – А теперь, если он еще не записал тебя в душевнобольные, иди к нему и завяжи разговор.
- Что? Я? Как?
- Кук, ты справишься. Это как в старших классах, только без противных последствий, если вдруг не получится.
- Ладно. Как в старших классах.
Набравшись смелости, Куки соскользнула с табурета и пошла к столику Тидвелла.
Прямо на глазах она изменилась. Стала уверенной в себе. Превратилась в настоящую хозяйку собственной судьбы.
Я чуть не рассмеялась от восторга, поэтому быстренько засунула в рот очередной кусок райского наслаждения и приготовилась слушать.
- З-значит, вы решили его п-подставить? – поинтересовался Дафф.
Я промокнула салфеткой рот и проверила диктофон в кармане. Порядок, он был включен на запись. Останься мы после всех волнений без доказательств, это был бы форменный отстой.
- Не столько подставить, сколько уделать. Он шатается по клубам и забегаловкам, чтобы изменять жене. Мы всего лишь дадим ему возможность, а его жене – доказательства, которые ей нужны, чтобы бросить этого козла и жить своей жизнью.
Только когда захихикала Джессика, до меня дошло, что я в открытую разговариваю с Даффом.
- Ну вот опять, - громко сказала она, чтобы я уж точно услышала. – Что я вам говорила? Она чокнутая на всю голову.
Сплетницы опять расхохотались, но я все равно слышала режущее уши карканье Джессики. Когда мы с ней дружили, ее смех бесил меня до белого каления. Это такой пронзительный сдавленный звук, который постоянно напоминал мне о сцене убийства из «Психо». Хотя признаю: так могло казаться только мне.
Однажды я совершила ошибку и все ей о себе рассказала. Кажется, Джессика нормально восприняла то, что я вижу призраки, но, когда я сказала ей, кто я на самом деле (что я ангел смерти и через меня могут перейти на ту сторону мертвецы), наша дружба рассыпалась, как домик из стекла. Осколки глубоко меня ранили, а от некоторых до сих пор остались шрамы. Если бы я знала, что наша дружба держится буквально на волоске, что ее может уничтожить простая правда, я бы не вкладывала в нее душу.
Но, что сделано, то сделано. Джессика растрепала всей школе о том, что я ей рассказала. О том, кто я такая. Слава богу, никто ей не поверил. Сама она тоже мне не поверила. Однако предательство оставляет глубокие раны. Которые долго болят и требуют возмездия. В итоге я успешно охмурила парня ее мечты – звезду школьной баскетбольной команды по имени Фредди Джеймс. Само собой, это нашей разрушенной дружбе никак не помогло. Когда мы с Фредди начали встречаться, ядовитая злость Джессики стала раз в десять сильнее. А до меня внезапно дошло, что мне все равно. Я открыла для себя мальчиков в совершенно новом свете.
Моя сестра Джемма поняла, когда это случилось. Она обвиняла Фредди в том, что он украл мою девственность. Однако утверждать, что Фредди украл мою девственность, все равно что утверждать, будто Хиросима украла у нас атомную бомбу. Кража в уравнение просто-напросто не вписывается.
Пока Джессика и ее подружки заливались хохотом, я делала вид, что не обращаю на них внимания. Потому что безразличие жалит куда больнее, чем любые слова. Джессика терпеть не может, когда ее игнорируют, и это, конечно же, сработало. Похоже, отсутствие у меня интереса к их компании пожирало ее живьем. Шершавая смесь гнева и ненависти будто острыми ногтями царапала мне кожу.
- Простите за салют, - сказала Куки Тидвеллу.
Он жестом предложил ей присесть:
- Ну что вы! Мне он показался очаровательным.
Несмотря ни на что, Тидвелл был симпатичным мужчиной с хорошо подвешенным языком. Теперь меня волновали другие возможные последствия: не падет ли Куки жертвой его шарма?
- Я Анастейша, - сказала Куки, и я чуть не застонала вслух.
Как правило, псевдонимы на работе вполне приемлемы, но мы были в папином баре и знали добрую половину присутствующих. Что, естественно, вылезло на свет божий, когда кто-то ее окликнул.
- Привет, Куки! – поздоровался только что вошедший в бар офицер, усаживаясь за стойку. – Классно выглядишь, куколка.
Куки озадаченно моргнула, а потом улыбнулась Тидвеллу:
- Но все зовут меня Куки.
Самая лучшая отговорка.
- А я Даг.
Вот те раз! Изобличающая улика номер один. Похоже, Марву тоже нравятся псевдонимы. Я чуть-чуть повернулась, чтобы видеть их хоть краем глаза. Они как раз пожимали друг другу руки. Куки пробормотала что-то о том, как приятно с ним познакомиться. Марв ответил тем же. А я откусила еще кусочек кесадильи, изо всех сил борясь с желанием простонать от невообразимого удовольствия. Сэмми точно превзошел сам себя.
Но я должна была держать себя в руках. У меня тут работа, черт бы ее побрал.
Я повернулась к Куки с Марвом и с самым скучающим выражением лица сделала пару снимков на телефон. Ей-богу, благодаря сотовым вести наблюдение проще простого. Притворившись, будто пишу сообщение, я навела фокус на Тидвелла. Когда он наклонился вперед и накрыл ладонью руку Куки, я чуть с ума не сошла от радости. Снимок, конечно, не обеспечит меня деньгами, потому что не подтверждает факт измены, но такая фотка придется весьма кстати.
А потом я кое-что заметила. Какую-то тьму в его глазах, которую не видела раньше. Чем больше я смотрела на Тидвелла, тем меньше он мне нравился. Почти все, что срывалось у него с языка, было ложью. Но беспокоил меня не только обман. Он напоминал мне одного из тех мужиков, которые сбивают женщин с ног умопомрачительной романтикой, женятся на них, а потом убивают, чтобы получить страховку. Слишком уж гладко он стелил. Слишком личные вопросы задавал. Надо было больше накопать на этого мистера Марвина Тидвелла.
- А это что? – вдруг резким тоном спросил он, и эмоции, которые повалили из него, по-настоящему меня ошеломили.
- Что именно? – переспросила Куки, вмиг растеряв всю уверенность в себе.
Он заметил микрофон, который я спрятала в складках ее шарфа. Дерьмо на кесадилье. Не успела я слезть с табурета, как Марв сорвал микрофон с Куки и подтянул ее к себе за шарф.
- Что это такое? – рявкнул он, сунув микрофон ей под нос, перед тем как спрятать его в кулаке.
Я бросилась к ним, на ходу делая последние фотки, как велел сидящий во мне детектив. Они наверняка будут размытыми, но упускать шанс не в моих правилах.
Куки сидела, совершенно сбитая с толку. Не потому, что ее поймали на горячем (в этом я была уверена), а из-за реакции Тидвелла. За какие-то секунды он превратился из очаровательного поклонника в разъяренного быка.
Его лицо покраснело, в злобном оскале обнажились зубы.
- Это все игра? Тебя Валери подослала?
Валери Тидвелл – жена Марвина и моя клиентка. Судя по всему, он догадывался, что она подозревает его в измене. Все в баре разом замолчали, а я все бежала вперед, огибая столики и стулья, продолжая делать снимки и удивляясь, на кой черт Куки полезла в сумочку. Долго удивляться не пришлось. Как только я оказалась совсем рядом, Куки достала пистолет, и в голове у меня осталась только одна мысль: как, черт возьми, мы до этого докатились?
- Куки! – крикнула я, едва не врезавшись в нее.
Но тут Тидвелл наклонился через стол, схватил ее за руку и толкнул прямо на меня. Мы втроем полетели кучей на пол, и в этот самый момент в зале прогремел резкий звук.
Как только я услышала выстрел, мир замедлился, как это бывало и раньше. До меня дошло, что, схватив Куки за руку, Тидвелл развернул пистолет так, чтобы дуло целилось прямо мне в сердце.
Ну конечно. Куда же еще ему целиться?
Я бежала вперед, но, когда замедлился мир, тоже притормозила и успела заметить, как из пистолета Куки вылетает пуля – буквально в нескольких сантиметрах от меня, а позади нее – маленькая вспышка огня. Пуля метила прямо мне в грудь, а я пыталась от нее уклониться.
Однако здесь время течет по-другому. Гравитация действует иначе. Законы физики не работают. Пуля медленно пробиралась вперед, я изо всех сил старалась переместить свой вес с ее пути, но, похоже, только и могла, что смотреть на летящую ко мне угрозу.
Краем глаза я видела зарождающуюся панику на лицах многих посетителей. Одни из них как раз поднимали руки, чтобы прикрыться. Другие по-прежнему пребывали в неведении и смотрели на нас с умеренным любопытством. А третьи, в основном копы, уже начали действовать. Их лица были совершенно спокойны, потому что годы тренировок всегда берут верх.
Пуля по-прежнему приближалась, сантиметр за сантиметром. Нагретый трением воздух вокруг нее рябил. Мне нужно было больше времени. Чтобы понять, что делать. Чтобы понять, как увернуться от пули. В прямом смысле. Чувствуя себя так, будто плыву в цементном растворе, я, кое-как оттолкнувшись от плеча Куки, подалась назад – туда, откуда прибежала. Но недостаточно быстро. Если мир сейчас вернется, пуля попадет мне прямо под левую ключицу. К сожалению, надолго задерживать время я не умею. У него есть дурацкая привычка возвращаться прямо в лоб, словно кто-то отпустил растянутую резинку. В общем, тогда, когда я меньше всего этого ожидаю.
Когда я уже почувствовала, что едва удерживаю время, – пуля прошла очередной сантиметр так быстро, что я и не заметила, звуки стали просачиваться мне в уши, как поцарапанные места на пластинке, - появилась большая мужская рука и убрала пулю куда-то в сторону. На меня пролился теплом знакомый, как солнце, жар. Другая рука легла мне на затылок, и Рейес Александр Фэрроу прижал меня к себе, пряча пулю в ладони.
Это были самые прекрасные руки на свете. Сильные, с проступающими сквозь кожу венами предплечья. Холмы и долины хорошо развитых бицепсов. Широкие, мощные плечи под футболкой цвета хаки.
Мой взгляд поднимался все выше и выше, пока я не заглянула в лицо ангела. Ну или падшего ангела. Хотя точнее в лицо сына падшего ангела. Так уж вышло, что папаша Рейеса – враг номер один всего человечества, самый первый и самый прекрасный из всех падших с небес ангелов. Люцифер. А Рейес был создан в аду. Буквально выкован в пламени греха. Что, конечно же, объясняло его привлекательность.
В темных глазах искрилось веселье, когда он спросил:
- Опять?
Мой рыцарь в сияющих доспехах. Когда-нибудь я научусь сама спасать собственную задницу. Тогда мне не придется быть обязанной людям. Людям вроде сына Сатаны.
С трудом поборов первобытные порывы, которые переполняют меня всякий раз, когда рядом оказывается Рейес, я сказала так беззаботно, как только сумела: