- Где туалет? - резко перебила его Силантьева. Икнув, она прикрыла рот рукой, и, оторвавшись от двери и толкнув его, кинулась опрометью мимо него.
- Мда, - устало выдохнул Тихонов, проведя рукой по лицу. Постояв в прихожей несколько секунд и приходя в себя, он двинулся вслед за девушкой, предугадывая по звукам, что ночка будет еще та.
***
Прослушав еще раз уведомление о том, что абонент недоступен, я со вздохом раздражения положила телефон на прикроватную тумбочку. Надежды на то, что Женя соизволит взять трубку, испарилась уже после тринадцатого звонка. Ладно, не маленькая уже, сама о себе позаботится. Перед тем, как убрать сотовый, успела глазами зацепиться за циферблат, который указывал на третий час ночи. Вопреки всем здравым умыслам, которые ярко трезвонили в моей голове, что завтра нужно рано вставать в университет, спать мне не хотелось. Прикрыв глаза, попыталась сосредоточиться на стоявшей в квартире тишине, которая всегда действовала на меня умиротворенно. А сейчас к этому добавлялся еще и негромкое постукивание дождевых капель по стеклам. Было похоже на то, как если бы кто-то стоял рядом и тарабанил пальцами по столу. Не ногтями, а лишь подушечками пальцев. Мягко так. Но, даже не смотря на успокаивающий ритм, в душе царило смятение. И даже смена позы не утихомирила гнетущего внутри беспокойства. Думала ли я о поцелуе с Данилом? Нет, возможно, и дальше не буду включать его во внимание, учитывая то, что сделан он был по совершенной пьяной глупости, хотя и стоит признать, что отвратительным он не был. Волновало совсем другое, и самое неприятное, что я не могла дать этому ощущению названия. Этот вечер поднял во мне какие-то скрытые в глубине эмоции, которые вырвавшиеся наружу цепкой хваткой вцепились где-то в области между лопаток. Можно ли было назвать это предчувствием к чему-то плохому или же все списать на разыгравшуюся фантазию. Возможно это состояние аффекта от незнакомой обстановки.
- Спи, - мой тихий шепот разрушил тишину своей хрипотцой. Я приказала самой себе и, как ни странно, но это подействовало. Словно бы мой разум только и ждал слуховую команду. Чувствуя, как погружаюсь в зыбкую глубину сна, обняла свою подушку.
Глава двенадцатая</p>
<p>
Незнакомец.</p>
<p>
Зябко поежившись от проникающего под одежду холода, прибавила шагу и быстро вскочила по ступенькам, словно боясь, что он последует за мной. Прорвавшись через парадные двери университета, резко остановилась. Эта была смена обстановки с мирной тишины улицы на поглощающий гул студентов, в который я погрузилась, невольно скинув наушник. И только тогда я услышала слабый голос, что окликал меня. Обернувшись, увидела, как ко мне быстрым шагом направляется Маша. На обычно бледноватом лице алел румянец, который девушка приобрела благодаря уличной прохладе.
- Михайлина, - робко улыбнувшись, поприветствовала она меня, подойдя.
- Миша, - коротко поправила ее. - Просто Миша, - условности меня раздражали, особенно если они касались произношения моего имени.
- Миша, - исправилась Мария, чем заслужила мое одобрение кивком. - Привет.
- Привет.
Дальше мы, молча, пошли на пару. Вести светские беседы, да и вообще, разговаривать не хотелось. Как и следовало ожидать, утро для меня было не из самых приятных, а посему, настроения пока что у меня не было.
- Что-то ты какая-то не радостная, - вторгся в мои мысли голос соседки. Серые глаза с любопытством уставились на меня.
- Нет, тебе показалось, - вышло это сквозь зубы.
- Не выспалась, да? - словно не замечая моей оскаленности, по-доброму ухмыльнулась девчонка, сделав весьма верный вывод. - Чем же ты занималась всю ночь? - и с каких пор она стала проявлять такую активность в общении со мной?
- Маша, - выдохнула я, чувствуя легкое раздражение. Сама не знаю, чем оно было вызвано, но разве голову с похмелья всегда поймешь и остановишь? - Пожалуйста, не трогай меня сейча...
Договорить не успела, так как на полуслове меня оборвал громкий звук распахнувшейся где-то сбоку двери, которая громко хлопнула о стену. Слово, как невысказанная мысль, так и застряли где-то в горле, так и не вырвавшись на свободу. Возможно, это было и к лучшему, что я не успела ляпнуть Маше что-то еще, более грубое. Стоявшую громогласную тишину, возникшую хлопком двери, теперь уже нарушил режущий звук разбитого стекла. Если же первое действие привело к тишине, то второе тут же нарушило ее, пробуждая гул голосов людей, что находились в кабинете. Мы с Машей находились как раз возле этой аудитории, и я только сейчас заметила, что мы стояли на месте.
- Что вы себе позволяете?! - слышала я чей-то возмущенный вопль и еще несколько голосов вторили ему, сокрушаясь по поводу произошедшего. Слышались даже смешки, но все голоса сливались для меня в один поток шума. В дверном проеме были видны несколько фигур людей, которые, замерев, что-то обсуждали. Кто-то жестикулировал, кто-то просто стоял истуканом, глядя на разбитое окно, ущерб которого можно было оценить даже с моей зоны видимости.
Внезапно у меня вырвалась усмешка. Да, если оценивать стоимость ущерба, то кому-то одной раздевалкой явно не отделаться.
- Карминский, ваши выходки переходят все границы дозволенного! - снова возмущенный женский тон, что вопил изначально, дал о себе знать, только уже не было истеричных ноток в голосе женщины. Взглядом я прошарила каждую фигуру в кабинете, что открывалась моему взору, остановившись лишь на одной. В отличие от остальных, этот, что стоял к ней спиной, нервностью не отличался. Не было в его позе напряжения. Наоборот. Даже не видя его лица, было понятно, что человек спокоен. Руки его были засунуты в карманы, а по редко вздымающимся плечам предугадывалось спокойное и выровненное дыхание. И не смотря на стенания и возмущения преподавательницы, он даже не шелохнулся. Темный затылок так же не поворачивался.
Так же, не шевелясь, я наблюдала за темной фигурой. Во мне взыграло любопытство, в желании узнать, что же ответит или сделает провинившийся. Отчасти и хотелось увидеть его лицо. Находясь вдали от стоявшего парня, я уже сделала выводы про себя, что он высокий, а по широким плечам, что он явно не был тощим пареньком. Темные волосы были чуть длинноваты, закрывая уши и в небольшом беспорядке, словно их хозяин постоянно проводил рукой по ним, взрыхляя густую шевелюру. Я даже не слушала, что говорит женщина, но судя по выражению лица, была она просто в бешенстве.
- Миш, пошли, иначе мы опоздаем, - вторглась в мое сознание Мария, тронув за руку. Оторвавшись от созерцания мужской спины, посмотрела на девушку. Она тоже была заинтересована тем, что происходило в этом кабинете, но особо острого любопытства как у меня не испытывала, помня о своих обязанностях. Да и не только мы, но и теперь множество студентов, проходящие мимо, стояли возле нас и вглядывались в разыгравшуюся сцену, которая грозила закончиться либо истерикой преподавателя, либо отчислением стоявшего перед ней объекта.
- И-иду, - пробормотала, выдыхая и все-таки двигаясь с места, следуя за Машей.
Мы опоздали всего на минут пять, но и этого хватило, чтобы удостоиться нахмуренного взгляда преподавателя. Сев на свое привычное место у окна и разгрузив все необходимое, я, раскрыла тетрадь, взяв ручку в руки. На самом деле писать не собиралась, лишь сделать видимость такового, отрешенно уставившись в окошко. В отличие от меня моя соседка-крольчатница уже вовсю строчила что-то в своей тетрадке, полностью вникнув в лекцию. Протяжно вытянув воздух из легких, опустила взгляд в тетрадь, листы которой были пусты, как и мысли в моей голове. Неосознанно начала водить ручкой по листу, выводя разные узоры.
- Красиво, - не знаю, сколько времени я вот так провела, разрисовывая листы, но услышав Машу, остановилась. Посмотрела на результат и поморщилась. Судя по тому, что пустого места на бумаге почти не осталось, то сидела я так всю пару, которая и прошла то незаметно, пока я развлекалась. - Не знала, что ты рисуешь, - продолжала соседка, чуть перегнувшись через мою руку и разглядывая мои старания.
- Это так, в детстве увлекалась, - буркнула, закрывая тетрадку. Но все же, комплемент, который был высказан с искренностью, был мне приятен.
- Эй, Мишель-вермишель, - внезапно провозгласилось возле моего уха. - Мне что-нибудь нарисуешь?
Черт, все же не успела я закрыть свои рисунки до того, как этот кретин увидел.
- Могу, фингал на роже, - кивнула ему, злобно скалясь. - Красивый и яркий, хочешь? - судя по тому, что все начали собирать свои вещи, то прозвенел звонок, который я к своей оплошности пропустила.
- Это я и сам могу, кому угодно нарисовать, - фыркнул Антон, мысленно к которому я уже подобрала нецензурную рифму. Когда мы вышли из аудитории, я хотела было облегченно вздохнуть оттого, что этот тип отстал, но, увы, он продолжал следовать за мной. - Слышь, Мишель, а ты точно девчонка?
- Есть сомнения? - процедила я, вцепившись в свою сумку, что висела на плече.
- Ну, дык, кто тебя знает, на парня больше похожа, - послышался хохот его и его дружков. Ну, подожди, дебилина, увидишь ты меня еще в образе девушки. - Страшненького такого, с волосами длинными.
Идя рядом со мной, Маша потихоньку начинала хмуриться, в то время как я злиться.
- Ты это, - не отставало это хамло. - Может титьки покажешь?
Сцепив руки в кулаки и тихо зарычав, остановилась и резко повернулась назад, отчего парень чуть не натолкнулся на меня, не ожидая внезапной остановки.
- Оу, полегче, - хмынул он, поднимая руки вверх.
- Я тебе сейчас дам...
- Ого, я ж только грудь просил показать, - противно хохотнул, оборвав на полуслове. - А ты так сразу и на, - Снова дружный хохот. Антон ржал громче всех, но смех его прервался, стоило мне схватить его за грудки.
- Не с той связался, ущербный, - рыкнула я, приближая его лицо к своему. - Оторву кое-что и глазом не моргну. Знаешь, что такие как я делают с такими как ты, говнюк?
- Миш, - встревожено окликнула меня Мария, но я ее не слышала.
- И что же, маленькая жаба? - скривился Антон в усмешке.
- Едят на завтрак. Слышал о каннибализме? - обнажила зубы в оскале, понизив звук до шепота. - Думаешь, козлина, мне ничего не стоит поймать тебя и разделать на части, - еще сильнее натянула его футболку. - И не я одна такая.
- Ненормальная, - прошипел Мельников, стараясь отцепить мои руки от своей футболки. Я была уверена, что этот парень трус, и мелькнувшее беспокойство в его глазах только утвердило меня в своей догадке. Главное красиво напугать.
- Да, - для эффекта клацнула зубами. - Не лезь до меня.
С этими словами разжала руки, отпуская воротник одногруппника.
- Сучка, думаешь, напугала? - чуть погодя злобно проговорил Антон, все так же стоя на месте.
- Еще нет, - ответила я, сжимая снова кулаки. Чувствовала, что еще немного и пойду лупить идиота-одногруппничка.
- Миша, Виктор Алексеевич, - снова раздался шепот Маши, которая схватила меня за предплечье. Если раньше ее отклик на меня не действовал, то имя преподавателя было сродни катализатору, который переключал мое состояние из невменяемого в обычное уравновешенное. Иногда и сама поражалась таким резким перепадам своего настроения. Очевидно, не только для меня имя препода подействовало на мое успокоение. Выпрямившись, Мельников отступил от меня на пару шагов, после чего, бросив на меня злобный взгляд, пошел в другую сторону вместе с друзьями. Виктор Алексеевич прошел мимо, кивнув, в знак приветствия, и, уже когда он скрылся за углом, я отмерла, лишь громко фыркнув.
- Гнида, - выругалась я на своего одногруппника, который определенно раздражал, поднимая во мне волну ненависти.
- Миш, да ладно, забудь о нем, - рука на моем предплечье шевельнулась, а потом и вовсе убралась. Все еще восполненная возмущением и жаждой мести, я все же потопала за Машкой, которая медленно побрела к лестнице.
- Говнюк! - выплюнула я.
- Не обращай на него внимания, он может лишь говорить, - решила успокоить меня одногруппница, но во мне уже все кипело от гнева.
- Не обращать?! Да эта скотина сам напрашивается, - взмахнула руками.
- Я учусь с ним уже два года, и за все это время он лишь кривлялся и болтал всякую чепуху, - как-то устало протянула Мария, смотря вперед. Взгляд неожиданно ее стал каким-то сосредоточенным.
- Думаю, мой стул это не просто болтовня, - отрезала я, глядя на брюнетку. - Этот козлина хо...
Слова проглотились, а в глазах мелькнуло что-то черное. Стоило ли говорить, что в своем эмоциональном настроении, я шла, не замечая дороги, оттого и напоролась на кого-то, больно ударившись носом.
- Блин, - протянула я, зажмурившись. Слава Богу, что не так сильно, а то, судя по каменности груди, в которую я врезалась, могла точно нос расшибить. - Прости, по... - сделав шаг назад, открыла глаза, глядя на объекта столкновения и слова как-то застряли в горле. Так я и замерла на месте, чувствуя, как не могу пошевелиться, не то, что говорить.
Серые. Глаза цвета стали, смотрели на меня сверху вниз, приковывая к месту. Говорят, взглядом можно многое сказать, а этот словно проникал внутрь, скребя где-то в области позвоночника и хватая за горло. Холодные. Никогда таких глаз не видела. Разве такой цвет присущ брюнетам? Ведь обычно у них карие, зеленые, хотя и серые бывают, но такой цвет я видела впервые. Обрамленные черной каймой длинных ресниц, которые только и делали, что выделяли цвет зрачков, эти глаза с безразличием рассматривали меня.
- Смотри куда идешь, - сказано тихо, но четко, выговаривая каждое слово. Секунда и напускное безразличие во взгляде сменилось едва уловимым презрением. Голос его был низкий, с хрипотцой подействовал на меня словно удар хлыста, заставляя шагнуть назад, но все так же не отрываясь от него. Переведя взгляд от меня, он двинулся вперед, даже не останавливаясь или оборачиваясь, в то время как я, лишь выдохнув, продолжала сверлить спину уходящего, зная, что совсем недавно так же пялилась на этот темный затылок. Но теперь я видела его обратную сторону, и это заставило меня с силой сжать сумку, вцепившись побелевшими пальцами в ткань.