"Давай встретимся завтра? Милана".
Битый час я держала в руках телефон, думая, что же ответить. Но, очевидно, девушка была не слишком терпеливой, поскольку, не дождавшись ответа, перезвонила мне. Отвечала я чисто механически, стараясь запомнить время и место встречи, что она назначила. Наш разговор длился всего лишь минуту, и все это время я как завороженная слушала ее голос. Красивый, мелодичный и мягкий. Весь последующий вечер он не выходил у меня из головы, как множество вопросов, на которые не могла дать ответа. Кто она? Откуда знает? Знаю ли ее я? К ночи чувствовала, как голова начинает болеть. Утреннее пробуждение отодвинуло на второй план мысли о неизвестной девушке, заставив меня теперь размышлять совсем о другом. Страх, который я испытала сегодня, не давал мне покоя. Силилась вспомнить, что же мне приснилось, но воспоминания подкидывали лишь какие-то смутные образы, так и не давая мне четкой картинки, что вводило в смятение. За всеми этими раздумьями я и не заметила, как собралась и поехала в универ, очнувшись уже на последней паре. Моя соседка по парте отсутствовала, на что сразу же обратила внимание, но, не придав этому большого значения, снова окунулась в свои раздумья, вяло водя кучкой по тетрадному листу. Во второй раз из задумчивости меня вывело непонятное ощущение того, что кто-то на меня смотрит. Мои ощущения подтвердились: стоило мне оглянуться, как я сразу же натолкнулась на горящий взгляд Мельникова. Он буравил меня своими глазами, в которых выражалась лютая ненависть и злоба. Да, после того случая с Даней, Антон больше не подходил ко мне, лишь иногда презрительно смотря вслед, но сейчас наша вражда словно заново возродилась в нем, а его лицо было подозрительно мрачным. Что это было, понять не могла, но все последующие пары ощущала чуть ли не жжение на затылке. Женю с Васей в универе я не видела, да и не было особого желания сегодня с ними общаться.
Услышав последний звонок, облегченно вздохнула, радуясь, что наконец-то пойду домой, поскольку всеми этими мыслями об утре и грядущей встрече порядком утомилась. Морально. Словно решила целый сборник арифметических уравнений, в коих была не сильна. Собрав сумку, уже двинула к двери, как на пути меня остановила Степанова.
- Держи, - всучила она мне в руки какую-то папку. - Куратор попросила тебя отнести это к Раисе Анатольевне и после зайти к ней.
- Меня? - удивилась я, и ведь было чему, поскольку, очевидно, впечатленная моим изначально внешним видом, женщина слегка побаивалась меня, стараясь не контактировать, и даже мое преображение не смогло заставить перестать куратора коситься на меня. Возможно, она ожидает, что я снова превращусь в черное нечто, что отпугивало окружающих.
- Да, и сказала поторопиться. Надеюсь, знаешь, где находится наша чертежница? - с ехидством спросила блондинка и, не дав возможности мне ответить, быстро выскользнула за дверь, оставив меня в кабинете одну, прижимающую папку к груди. Какое-то подозрение шевельнулось на затворках моего сознания, но так как голова и так была забита своими проблемами, а домой очень хотелось, решила не обращать на то должного внимания. Раиса Анатольевна вела инженерную графику, и найти ее можно было часто на кафедре машиностроения, что находилась в подвальном помещении. Ступая по лестнице, снова ощутила приступ тревоги. На кафедре было тихо и очень тускло, поскольку свет исходил только от одного окна и энергосберегающих ламп, которые загорались при моих движениях, освещая коридор. Добравшись до нужного кабинета, потянула за ручку, но дверь была закрыта. Что-то снова кольнуло в душе, отдавая смутным и непонятным ощущением беспокойства. Что-то, что не давало покоя. Возможно, утрешнее событие все-таки как-то повлияло на меня, и теперь это оказывало влияние на мое внутреннее состояние. Подергав ручки дверей стоявших рядом кабинетов, решила пойти на свою кафедру и выяснить, что надо моему куратору, объяснив, что нужного преподавателя я не нашла. В конце коридора неожиданно появился парень, обличенный в темную толстовку и такие же темные штаны. Он лениво оглядывался, стоя на месте у лестницы. Что меня в нем привлекло так это то, что на его голову был накинут капюшон, что скрывал лицо. По мере приближения к лестнице, чувство тревоги нарастало, а в голове вихрем крутились какие-то фразы, сказанные когда-то моими одногруппниками, обрывки разговоров, что слышала, но не обращала внимания. И теперь я старательно вспоминала все услышанное:
"... Круто, Раиска заболела и теперь можно пораньше свалить..."
"... Ты слышала, графики не будет, и завтра тоже отменяют..."
"... Представляешь, весь вечер чертила, а она на больничный..."
Смысл этих фраз стал доходить до меня, и, переварив всю суть, резко затормозила, осветленная, словно яркой вспышкой, догадкой. Папка, что была в моих руках. Открыла ее. Куча листов, с распечатанными на них рефератами. Но все они относились совершенно к другому предмету. Почувствовав краем глаза какое-то движение, посмотрела вперед, увидев, что парень в капюшоне двинулся в мою сторону. От этого слегка засосало под ложечкой. Сжав папку, пошла к лестнице. Специально пристроившись к противоположной стене от паренька, прибавила шагу. Поравнявшись с ним, ускорилась, чуть ли не бегом проносясь, но скорость типа в черном одеянии была быстрее и в следующую секунду широкая ладонь накрыла нижнюю половину моего лица, а я оказалась прижатой к мужской груди. Папка листами посыпалась на пол, а я принялась отчаянно отбиваться. Безысходность накрывала с головой, так же с пониманием того, что влипла. Секунда и я оказалась в кромешной тьме пустой аудитории. Смирившись, что силы не на моей стороне, брыкаться перестала, стараясь чаще моргать, чтобы привыкнуть к темноте.
-Держи, - бросил парень, что удерживал меня, швырнув в другие руки. Отреагировать я не успела, но отбиться попыталась, и это привело к тому, что я оказалась грубо прижата к одной из парт. Край стола больно ударился в живот. Попыталась дернуться снова, но тут же руки свели за спиной, вывернув их, не давая шанса к свободе. Прижатая к прохладному дереву, слышала, как гулко и часто стучит мое сердце. Где-то позади тихо закрылась дверь. Щелчок закрываемого замка только усилил сердцебиение, гоняя страх по венам.
- Ну что, гадюка, доигралась?
Жаркий шепот на ухо, полный презрения и запах последовавший за ним смешанный с перегаром. Неприятный, горький, но знакомый. Запах табака с примесью.
- Мельников, - выдохнула тяжко, под навесом тела парня, что прижимал меня, не давая двигаться. И ведь знала, что не стоит полностью забывать о нем и расслабляться, но я потеряла бдительность, погрязнув полностью в своих проблемах. Замечала, как смотрел в мою сторону. Замечала, но сглупила, не придав этому значения. - Что тебе надо?
- Ненавижу тебя, - почти выкрикнул он, сжав в руке мои волосы. Было больно, но я только сжала зубы. - Это ты сделала!
Резко дернув, повернул лицом к себе. Глянув на него, остолбенела, ощутив, как страх сковывает изнутри. Темнота не давала рассмотреть многого, но этого достаточно было, чтобы увидеть его глаза. Полные бешенства, но неосознанного, словно стеклянные.
- И сейчас ты за все ответишь.
Далее последовал жуткий смех, заставивший зашевелиться волосы на моем затылке.
Точно влипла.
- За что же мне именно придется ответить, просвети, - говорила, стараясь унять дрожь в голосе. Дельного ответа ожидать и не стоило, поскольку было видно, что парень накурен, а исходя из его отношения ко мне, любой повод будет для него катализатором к моей расправе.
- Не дерзи, гадина, - Антон шумно задышал, обдавая парами курева. - Ты... Ты знаешь, что случилось... Это ты, - каждая его фраза сочилась ненавистью, что не могло не настораживать и заставлять волноваться еще больше. - Ты и твои дружки... Это ведь тачка отца... -проговаривая все это, Мельников крепко сжимал за волосы, отчего голова начинала побаливать. - Они ее разбили! - прокричал он, заставляя вздрогнуть.
- Я не знаю, о какой тачке ты говоришь, - имитируя тон воспитательницы, что разговаривает с ребенком, пыталась донести до него нужную информацию. - Не имею к этому отношения, так что, отпусти меня.
- Нет, - громко сказал.
- Тоха, давай побыстрее, и закончим, - раздалось из темноты. Здесь был еще один парень, которого я не заметила. Он незаметной тенью сидел в углу, и только теперь заметила его темную фигуру, кинув на него мимолетный взгляд.
- Мы будем недолго, - в глазах Антона сверкнул недобрый блеск и тут же в моем животе все похолодело. Черт, он невменяем. Вобрав в легкие воздух, чтобы закричать, но тут же тяжелая ладонь снова накрыла мой рот, оставляя лишь немой крик застревать где-то в горле и выдавать звуки, похожие на мычание. Темная фигура, таившаяся в тени, тут же оказалась за моей спиной, выкручивая руки и заставляя опуститься на колени. Рука Антона, державшая волосы, дернула вниз с такой силой, что на глазах выступили слезы. - Думала, я забуду и буду молчать? Нет, сейчас ты будешь за все отвечать, - с этими словами отпустил меня, засовывая руки в карманы и доставая оттуда смартфон. - Теперь, - проговаривал он, кликав пальцами по экрану. Раздался короткий сигнал. - Продолжай то, на чем ты остановилась в туалете.
Часто ли мы жалеем о глупых поступках, за которые приходится расплачиваться. Я - не всегда, полагаясь на правило "лучше сделать и жалеть, чем жалеть, что не сделал", но сейчас был тот самый момент, когда бы я вернулась назад и сделала бы все, чтобы не иметь никакого отношения к своему одногруппнику. Осознавала, что тогда, в кафе, перегнула палку, но злость тогда пересилила разум, теперь же, с колотящимся от страха сердцем, молилась на то, чтобы Антон сейчас заявил, что все это шутка. Молилась, но с каждой секундой убеждалась, что, все-таки, злопамятность и чувство мести в нем преобладает больше, нежели чувство юмора.
- Чего застыла? Дерзай, - услышала смешок позади. Казалось, грудная клетка стала неимоверно мала, поскольку дышать становилось трудно, а сердце готово было вырваться из нее.
- Я не сделала ничего... - мой голос дрогнул.
- Плевать уже, приступай! - рявкнул Антон. В одной руке он зажимал телефон, другой же взялся за пряжку ремня. Леденея, наблюдала, как он расстегивает ее, затем неуклюже расстегивает штаны, приближаясь и становясь прямо напротив моего лица.
- Нет... - в горле застрял ком и больше я уже ничего не могла сказать, хотя хотелось орать во все легкие. Зажмурилась, сцепив зубы, ожидая, надеясь, что вот-вот он уйдет. Что просто посмеется надо мной.
- Ненавижу тебя, - прохрипел парень. Снова рука его в моих волосах. Сжимает в кулак и тянет на себя. Все так же не открываю глаза, чувствуя, как напряжен каждый нерв, а в голове жестко пульсирует.
Внезапный щелчок открываемой двери, словно выстрел в тишине. Вздрагиваю, жмурясь еще сильнее, ощущая что-то теплое на щеке. Слезы.
- Ник, я же сказал, не беспокоить пока... - где-то сверху начинает шипеть Антон, но резко умолкает, оборвавшись на полуслове. Секунды тишины, в которой лишь различимо мое частое дыхание.
- Какого хрена... - шепчет за спиной парень. Прошло еще пара секунд, прежде чем раздался голос Мельникова, оглушающий своим звоном:
- ЭТО ТЫ!
Нотки паники в выкрикнутой фразе Антона заставили разлепить глаза, по которым тут же ударил резкий свет, просочившийся из отрытой двери. Что именно могло напугать Мельникова, я не поняла, но почувствовала, как быстро изменилась обстановка. Стала напряженной. Одного взгляда на проход, который затмевала темная фигура, хватило, чтобы заставить мое сердце радостно забиться. Затаила дыхание, не своя глаз с силуэта, в котором узнала парня, что недавно страшилась и от которого покрывалась морозом кожа. Но теперь совсем другие обстоятельства, при которых я готова с объятиями была кинуться к нему. Казалось, даже в темноте я могу различить серые глаза, которые могли принадлежать только одному человеку и почему-то именно эти глаза, недавно наводящие страх, заставили испытать какой-то счастливый трепет. Секунда, и темная фигура вмиг оказалась возле нас, с тихим рыком сметая ошалевшего Антона с ног и откидывая его в стенку. Не мигая, я наблюдала за тем, как медленно Демьян поворачивается ко мне, но взгляд его был обращен ко мне за спину.
- Руки. Убери.
Он говорил тихо, но от звука его голоса, такого убийственно холодного, на голове зашевелились волосы, а сердце снова затарабанило по грудной клетке. Он был зол, и чертовски сильно. Сейчас, глядя на такого Демьяна, я могла поверить, что этот человек может убить, настолько сильно мрачной решимостью озарялись его глаза. Походу, поняла это не только я и через мгновение, мои руки были освобождены.
- Стой, это не я придумал! - воскликнул тот, кто держал меня. Он вскочил с места и хотел, было, что-то сказать еще, но только глухо вскрикнул от прямого удара под дых, который нанес Демьян, тут же оказавшись с ним. Тихо вскрикнув, зажмурилась, полностью оседая при этом на холодный пол. Секунда тишины. Одна, две, три. Я начала считать, но остановилась на пяти, как почувствовала кожей что-то теплое, касающееся моей щеки. Знакомый запах геля для душа и шероховатая ладонь, в которую инициативно уткнулась, открывая при этом глаза. Длинные пальцы тут же обхватили мой подбородок, беря его в плен.
- Ты в порядке?
Над таким вопросом я часто посмеивалась, слыша его в американских фильмах, часто сетуя на глупость персонажей, но сейчас, слыша эту фразу, сопровождаемую беспокойством, плескавшимся на дне серых омутов, окутавших меня, понимала, что не могу ответить. Он задал этот вопрос всего один раз, а в голове я прокрутила его раз десять, проглатывая и смакуя его мягкий баритон, интонацию, с которой обращался ко мне. В порядке ли я? Нет, черт возьми, не в порядке. Но в ответ просто кивнула.
- Иди в парк и жди меня.
Снова его командный шепот, который требовал полного повиновения, и я снова кивнула, готовая согласиться на что все, что он скажет.
- Умница, - мне показалось, что в той бездонной и холодной серости мелькнула нежность, но разглядеть не удалось, поскольку Демьян тут же отвернулся на отзвук со стороны лежащего Антона. Вскочив на ноги, пулей вылетела из аудитории, захлопывая за собой дверь, слыша, лишь как за ней раздается глухой удар.