Время прибытия - Поляков Юрий Михайлович 13 стр.


В поезде

Я в поезде,

              на верхней полке:

Постукивают мимо города,

Деревни,

           рощи,

                   дачные поселки —

Тот мир, где я не буду никогда.

Но почему?

            А если налегке,

Вот так, как есть, —

                     с карманами пустыми —

Взять и остаться в тихом городке,

Давным-давно свое забывшем имя,

Затеять дом,

                вещами обрасти,

Узнать соседей, слухи, кривотолки

И… оказаться как-то раз в пути:

Деревни,

           рощи,

                дачные поселки…

Как взнузданные, дернулись столбы.

Вокзала зданье набежало круто.

Состав у неслучившейся судьбы

Стоит четыре, кажется, минуты.

О значениях слов

Мы калечим природу, мы портим слова.

Скажем, раньше «орать» означало —

Засучить у рубах до рамен рукава

И пахать, налегать на орало.

А вот слово «пахать» означало «мести».

«Очагом» звали печку простую,

А теперь «очаги» в медицине в чести

И в политике!

                Я протестую!

А виновна – поэтов огромная рать,

Но «очаг» поддается леченью:

Надо меньше лишь в новом значенье —

                                              «орать»,

А «пахать» больше в старом значенье!

О своевременности браков

Мужчины! Дети Дон Жуана!

То в глубь греха,

         то к небу ввысь.

И все им кажется, что рано

Супругою обзавестись.

И рассуждая: «Я ль не парень…»

Мечтают (можно их понять!),

Как сэр Джорж Ноэл Гордон Байрон,

Всех женщин враз поцеловать.

Жизнь холостому неплохая,

Пока лета невелики.

Живут, по женщинам порхая,

Как, извините, мотыльки.

Но час придет – кондратий хватит.

Посмотрят: кудри в седине,

Решат: теперь жены мне хватит…

А хватит ли теперь жене?

Перечитывая Уэллса

Вот в голубой, дрожащей глубине

Бредут два человека по Луне.

Гляжу на потрясающие кадры:

По лунной пыли топают скафандры!

Мне кажется, что я во власти сна,

Но там не бутафория – Луна!

Наутро все об этом зашумели,

Но дни прошли, потом прошли недели,

А где-то среди лета выпал снег —

Заинтересовался человек.

А через год – однажды я уселся

И с полки снял любимого Уэллса,

Раскрыл на случай – и попался мне

Рассказ о первых людях на Луне.

И вновь, как в детстве, были пережиты:

Полет чудесный, странствия, луниты.

Я позабыл о массе взрослых дел

И целый день над книгой просидел.

Фантастика! Когда же это будет,

Чтоб на Луне прогуливались люди?!

Конечно, мир подрос и раздался,

Но все, как мальчик, верит в чудеса.

А сказку автор здорово исполнил!

Большой талант…

                     И лишь тогда я вспомнил,

Как в телевизионной глубине

Брели два человека по Луне!

Тихая непогода

Мельчайший дождь.

                         Усталая трава.

И кажется,

            что может длиться годы

Такая,

        различимая едва

И тихая, как шепот, непогода.

Ее не замечаешь,

                      а потом

Уже у сердца вздрагивают воды.

Быть может, и мифический потоп

Был вроде долгой

                       тихой непогоды…

Октябрь. Орехово-Борисово

Лес городской желтизной

                               чуть заметно окрашен.

Словно не осень,

                    а некий осенний мираж,

Словно на белом холсте

                             новостроевских башен

Нестеров пишет пейзаж.

«Красная стрела»

Снег белый. Лес черный.

                              Все просто и строго.

Но вот уже лес позади!

И в песнях поется,

                      что жизнь – как дорога,

А значит – конец есть пути.

И значит – мы все

                       доберемся до дома,

Но каждый —

               в свой собственный час.

Мы выйдем из поезда —

                            все – незнакомо…

Дай бог,

          чтобы встретили нас!

* * *

Неясная погода на душе.

Тепло и знобко.

                    Верно, будет ливень.

Невнятный гром – на верхнем этаже

Готовятся к дождю неторопливо:

Таскают воду, молнии куют,

Чеканят град.

                Небесная работа

Кипит,

        чтоб последождевой уют

Унял усталость, отдалил заботы.

Деревья наклоняются в окне,

И тучи наплывают, небо застя, —

То принимает

                 (чувствую!)

                                во мне

Природа осторожное участье…

Память

Особенно счастливые года.

Оплошности, которых не исправить,

Знакомые улыбки, города —

Все это – гераклитова вода,

Из бытия втекающая в память.

Мои враги,

             любимые,

                           друзья,

Которых ни ославить, ни прославить,

У них одна-единая стезя…

И дрогнул поезд, счастье увозя.

Куда?

       В далекий город или в память?

И не о том приходится тужить,

Что мировых законов не отставить.

Пускай однажды я не стану жить.

Ну что ж – заботы можно отложить,

Хоть навсегда…

                  Но память! Как же память?

Грипп

На градуснике – тридцать восемь

И девять. Скверные дела!

Зима, похожая на осень,

До бюллетеня довела.

Звонят приятели, жалеют.

Смеюсь, переходя на хрип.

Такое время – все болеют.

Да как! А тут всего лишь грипп,

Какой-то вирус вкрался в тело…

Но вот пока лежу без сил,

Чужой мою работу сделал.

Другой любимой позвонил.

Читаю, жду выздоровления,

И тает в сердце, словно дым,

Прекраснейшее заблуждение,

Что в мире я незаменим.

А дни бегут, как будто мимо,

И лихорадкой мучит страх,

Выходит, все мы заменимы

Как в центре, так и на местах.

И это осознав однажды,

Как на земле нам жить с тобой?

Неповторим, единствен каждый,

Но все же заменим любой!

Обидный вывод неизбежен,

И некого на помощь звать.

Об этом лучше думать реже.

Но это надо крепко знать!

Перед зеркалом

Донельзя знакомый,

      по-утреннему сердитый

В предчувствии сотен

      готовых обрушиться дел,

Застыв с поднесенной

      к щеке электрической бритвой,

Он как-то всезнающе

      вдруг мне в глаза поглядел.

Ему ли не знать,

      что не все у меня,

                           как хотелось.

Из многих мечтаний

      случилась одна чепуха.

Да что говорить:

      подводила и совесть,

                               и смелость,

В сложении жизни,

      а значит,

                 в сложенье стиха.

Да что говорить,

      если сделано плохо и мало.

Полжизни прошел,

      потому что нельзя не идти…

Мечтал о любви,

      как и все, —

                   об одной, небывалой.

Была и она, —

      но по-прежнему пусто в груди.

Такие дела…

      Так что нужно скорее добриться,

Ведь нам на работу,

      а ехать почти два часа.

Не будем грустить.

      Мы всего еще сможем добиться,

Покуда глядим

      без утайки

                    друг другу в глаза.

Стихи об откровенности

Не повезло в делах или любви:

На сердце – жгучий лед,

                               А разум – кругом…

Ты в одиночку душу не трави,

Пойди, поговори об этом с другом.

Скажи ему: «Мне плохо!»

                               Мы уже

Почти не говорим друзьям об этом,

Как будто, что творится на душе

У ближнего,

                 известно по газетам.

И мы живем, по-тихому скорбя,

А время дни уносит, нас уносит…

И если здесь не высказать себя,

Там, думаю,

                никто уже не спросит…

Дорожная элегия

По дороге в Загорск понимаешь…

Евгений Блажеевский

По дороге на службу

        погрустить успеваешь о смысле

Этой суетной жизни

        и даже припомнить, скорбя:

Да, тебе – двадцать пять,

        и сомненья почти уж догрызли

Часть души, что зовут

        ненавязчиво – «верой в себя».

По дороге на службу

        просмотреть успеваешь газеты,

Успеваешь узнать,

        как идут у Отчизны дела,

Что предпринял наш недруг,

        и что мы ответим на это,

И какая опять

        катастрофа в Европе была.

По дороге на службу

        понимаешь: любовь на излете.

И какая любовь!

        Уж такую не сыщешь нигде…

Впрочем, вот я приехал,

        вот я приступаю к работе.

По дороге со службы

        я думаю о ерунде…

Гипотеза

Сергею Мнацаканяну

Мимо нас просверкивают годы —

Время никогда не устает!

Он придет однажды —

                       час ухода,

Хоть кричи,

              а все-таки придет.

И не будет ничего за краем,

Даже пресловутой смертной тьмы, —

Просто мы,

              как лед весной,

                                 растаем,

Но водой не сделаемся мы.

Вот и все…

              В одно я верю только:

Силою,

          не снившеюся нам,

Воскресят нас,

                  может быть,

                                 потомки,

Души восстановят по стихам.

Мы увидим мир

                  непостижимый,

Странный мир, —

                  где все мечте под стать!

Но ведь как…

               Ведь как писать должны мы,

Чтобы из стихов своих восстать?!

Назад Дальше