- Что-то случилось, Терри? – озабоченно спросила она.
- Нет, всё в порядке.
- Ладно, вы вставайте и приводите себя в порядок, завтракайте… - и вышла, тихо прикрыв дверь.
- Прекрати думать с утра пораньше об этих фотках, – попросил Дан.
- Да сам не пойму, меня вроде не сильно беспокоит, что их увидят, но вот то, что на них ты, это нервирует, – я чуть сполз по нему и устроился на животе, тепло.
- Терри, это всё равно ничего не значит. Я тебе уже говорил, скандала не будет, будет охота. Тебя на следующем же концерте или вечеринке растерзают.
Я вздохнул.
- Я понимаю. Нужно узнать про заказчика фотосета, я хочу знать, что за гад решил уничтожить мою и так не слишком шикарную репутацию, да ещё и вас всех утянуть на дно.
- Так давай попозже просто позвоним Маку и всё узнаем, а сейчас позавтракаем, м?
- Хорошо.
Я приподнялся и посмотрел на поднос, принесённый Мартой. Там были тарелки с омлетом и булочки, маленькая тарелочка с джемом и две чашки чая, в одной зелёный, в другой чёрный. Дан засмеялся, увидев, как я поморщил носик.
- Хорошо, мой принц, я приготовлю тебе кофе… только не делай такое лицо, как будто у тебя отняли корону.
- Я очень уважаю твою маму, но пожалуйста, я хочу кофееее, – проплакал я.
- Иди в ванную, я пока всё сделаю для твоего настроения и, Терри…
Я как раз вскакивал с кровати и обернулся.
– Доброе утро. – Он привстал и накрыл мои губы сладко и тягуче.
- Доброе утро. – Я улыбнулся и, завернувшись в халатик Марты, побежал в ванную.
Мыслей было много, но я не хотел думать. В комнате остался тот человек, который переворачивает мой мир с ног на голову всё одним жестом. Простым поцелуем будит во мне столько эмоций. Вода была приятно тёплой, и я расслабился, вдруг дверь открылась, я обернулся в ожидании знакомой высокой подтянутой фигуры…
Но он тоже был высоким и подтянутым, с тёмными глазами – Доминик Стоун.
- Оу… прости, не слышал воду. – Вытаскивая наушники, улыбаясь и отворачиваясь, проговорил отец Дана.
Что могу сказать: Доминик был красивый и молодой, я знал, что Марта вышла замуж второй раз, и что муж намного моложе её, но что настолько. Вау!
Доминик усыновил Даниэля, и у них были прекрасные отношения, не то, что у меня с Вивьен. А он всё стоял и краем глаза смотрел на меня, мне стало как-то не по себе, и я потянулся за полотенцем, обмотал бёдра и перешагнул бортик, другим начал вытирать волосы.
- Красивая тату, – вдруг сказал он.
- Спасибо. Я Терри, – поворачиваясь к нему, я протянул руку. Полотенцем прикрыл плечо с моей змеёй, не люблю, когда её рассматривают, да и меня тоже.
Он пожал протянутую руку.
- Доминик. Ой, Марта же просила принести мыло. А я вот забыл, за чем пришёл, увидев… твою змею.
Я вспыхнул.
- Эм…
- Ты здесь не утонул, Терри? – насмешливо проговорил Дан, он стоял в дверях ванной и смотрел, как его отец держит мои пальцы, и на моё красное лицо. Нахмурился.
– Привет, пап.
- Привет, Дани. А я не знал, что у нас такие гости. Марта что-то вчера не сказала…
Я попытался незаметно вытащить пальцы из хватки Доминика, но он почему-то не отпускал.
Ситуация была такой странной и напряжённой, я чувствовал, как от Даниэля идут разряды, пусть пока сдерживаемые, но мне казалось, что его отец тоже видит их, так как он резко убрал руку и отвернулся от меня.
- Терри, я там в комнате приготовил вещи, должны тебе подойти.
- Спасибо, – я прошмыгнул между ними. Прикрыв дверь в комнату, я облегчённо вздохнул, услышав смех за дверью. Ох.
Одевшись, я как раз начал завтрак с омлета, когда в комнату вернулся Факел с мокрой головой и, вопросительно посмотрев на меня, проговорил:
- Моему отцу интересно, сколько ты делал свою змею?
- Почти месяц… - машинально ответил я.
- Хм… не ходи больше полуголый по дому, ладно…
- Даниэль… - я положил вилку на поднос.
А он просто присел рядом на корточки и, тонкими пальцами взяв кусочек омлета, поднёс его мне к губам, я открыл рот и взял кусочек, облизав его пальцы.
- Не то чтобы я не доверяю собственному отцу, просто ты слишком красивый. И соблазнительный. И мой. – С каждым словом он кормил меня с руки, а я не мог оторваться от его глаз. В них было столько страсти.
- Даниэль, успокойся.
Я вдруг понял, что он злится, очень-очень злой Факел напоминал мне большой костёр. Как это я раньше не замечал, что он не спокойный, а просто хорошо скрывает свои эмоции. Нет, я, конечно, знал, что Стоун сдержанный, но что он может ревновать меня так, завораживало. Буйство в его глазах гипнотизировало.
- Я спокоен, – совершенно ровно проговорил он. А глаза чуть ли не молнии в меня кидают.
И мне это нравится, я улыбнулся и, убрав поднос, наклонился и поцеловал его.
- Люблю тебя.
- Шокировать и эпатировать ты тоже любишь.
- Люблю, но к твоему отцу это не относится, я думал, это ты.
- У Змея появились проблемы со зрением? – он уже не злился, и это был снова спокойный мой Факел. Он действительно как огонь. Такой же красивый и завораживающий, может вспыхнуть в любую секунду и ласкать горячими языками пламени страсти. Я, наверное, схожу с ума, но с каждым днём, открывая его всё больше, я всё больше хочу утонуть в нём.
- Самое главное я вижу. Сейчас.
- А раньше? – он всё так же сидел на корточках около меня, только теперь облокотился на мои колени руками.
- Многого не замечал. И прошу прощения за это.
- Прощён. – Он ухмыльнулся и глаза из тёмных омутов превратились в сверкающие синие озёра. – Мама хочет на пикник, – вдруг сменил он тему.
- Я согласен, только мне бы кофту какую, а то вдруг холодно…
- Я согрею.
- Факел.
- Он и есть.
Мы улыбались друг другу, и ничего не говорило о том, что он злился и ревновал несколько минут назад.
– Пойдём вниз, я кофе сварил.
- Мурррр… - что ещё нужно для счастья.
Оказывается, так просто быть счастливым. Смеясь, перепачканные в саже и земле, мы с Даном валялись на покрывале. Пока Доминик насаживал мясо на шампуры, а Марта резала овощи. Нам доверили лишь уголь, и то, дотащив его до гриля, мы умудрились все вымазаться. Я устроил голову на коленях Факела и блаженно вытянулся во весь рост. Дан вытащил из кармана ветровки платок и мягко вытирал мне полосу на лбу.
- Самое тяжёлое, что нам можно доверить, это гитары, – смеясь, предложил я.
- Тебе хорошо?
- Очень. Давно просто так никуда не выбирался, чтобы лес и птички… Просто потрясающее настроение и петь охота.
- Сыграть тебе? – тихо предложил Дан.
Я кивнул, вставая с удобного места, я знаю, что оно не только моё, а ещё и принадлежит этой малышке. Она старая, самая первая, Даниэль хранит её для таких вот случаев, и сегодня, когда собирались, он взял её с собой.
Она запела, да, именно так, не он заиграл, а она. Песня была тоже очень старой, наша первая, я помню, как Марио её забраковал, сказав, что она слишком слезливая. А мне сейчас кажется, что он сам хотел её петь, но в четырнадцать лет он был таким максималистом, и ему казалось, что эта песня слишком уж девчачья. Даниэль перебирал струны, а я, прикрыв глаза, сидел и вспоминал наше восхождение. Первый концерт, как дёргались, и Лис обгрыз себе все ногти, а потом плакал, так как по клавишам было больно ударять. Я помню, как Лоф впервые накрасил глаза, и как Ларсен бегал за ним с фотоаппаратом, пытаясь снять такой великий момент. Я помню, как Бисквит первый раз сел за ударную установку с маниакально горящими глазами, и как потом мы пытались уговорить его после суточного концерта заканчивать долбёжку. Я помню, как Факел постриг и покрасил свои чёрные длинные волосы, и Лоф ходил за ним и плакал навзрыд. Всё это наша жизнь. И пусть сейчас всё слегка изменилось и стало по-другому, я всё равно не вижу свою жизнь без них и музыки.
- Какая красивая песня, сынок, – тихо сказала Марта.
- Да, а вот Лофу не нравится, – улыбнулся он.
- Ну, может, это тогда, а сейчас прокатит, – ехидно проговорил я.
- Сомневаюсь. Он в четырнадцать был таким максималистом, а сейчас стал ещё хуже.
Дан улыбался такой открытой улыбкой, что я не удержался и, подавшись к нему, мягко поцеловал. Мы услышали, как упал шампур.
- Отвлёкся… - пробормотал Доминик.
- И на что это ты отвлёкся? – взяв огурец по типу биты, проворчала Марта.
- Ну что ты, дорогая, этим меня не сразишь! – Доминик так же взял огурец и наставил его на жену. – Защищайся, милая!
Их дуэль продолжалась недолго, огурцы не выдержали напора и сломались, они, смеясь, обнялись и каждый занялся своим делом, не обращая на нас никакого внимания.
А мы продолжали целоваться, Дан уже уложил меня на покрывало и перешёл на шею, нежно прошёлся губами.
- Остановиться бы, а то как-то при родителях неудобно, – прошептал я, запрокидывая голову и выгибая спину от его ласк.
- Это трудно. Оторваться от тебя… - с трудом проговорил Факел.
- Но придётся, потому что ужин уже готов! – проказливо сверкая глазами, громко прокричала Марта над нами.
- Мама, мы уже закончили.
- Ещё нет, но скоро.
- Папа… - Дан помог мне сесть и поправить олимпийку, которую сам и задрал.
- Терри, ну что ж ты так краснеешь? Мы нормально относимся к тому, что наш единственный сын гей, – спокойно проговорил Доминик. – Тем более что его партнёр такой очаровательный.
- Доминик, это ещё, что такое? - притворно-серьёзно нахмурилась Марта.
- Это правда, – накладывая на тарелки мясо, ответил он.
Я молчал, мне казалось, что должна разразиться буря, но почему-то ничего не происходило.
- Пап, ты смущаешь Терри. – Дан подвинулся ко мне и сел со спины, получилось, что я сидел между его ног, удобно облокотившись спиной на его грудь.
- Не нужно смущаться, если это правда.
- Спасибо. Очень лестно.
- Хм… Даниэль, мне казалось, что ты обладаешь красноречием, почему твой парень до сих пор смущается комплиментов? Да и ваш образ жизни, Терри, должен был выбить из тебя всё смущение.
- Ну, видимо, не выбил, – улыбнулся я. – И Дан обладает красноречием, просто редко пользуется.
Он укусил меня за ухо. По позвоночнику прошла тёплая волна.
- Уговорил, буду тренироваться на тебе, а не на журналистах. – Насмешливо.
- Они тебя и так боятся, так что лучше уж на мне.
Мы засмеялись, и мне казалось, что это вот и есть семья. Прочная, нестандартная, любящая. Какой никогда не было у меня. Возможно, всё еще впереди.
Глава 12. Открытие.
- Устал? – спросил меня Факел.
- Неа, просто расслабился.
Мы лежали на покрывале, после сытного ужина. Точнее, на покрывале лежал Дан, а я на нём. Он мягко перебирал мне волосы одной рукой, а второй поглаживал поясницу под футболкой.
Ночной воздух приятно холодил кожу, сверчки пели свою тихую песню, а я совершенно не хотел спать. Мы были здесь вдвоём, Марта увела Доминика в дом уже с полчаса как. На самом деле он оказался прекрасным человеком, я раньше как-то не очень с ним общался, знал, что у Дана есть «новый» папа, а вот кто и что - нет. Оказывается, Доминик хочет тату, а вот Марта против. И из-за этого у них всё время шуточные перепалки и бой на огурцах, и не только. Вообще, мне безумно нравится атмосфера в доме Стоунов, они все как будто светятся.
Я помню свою «семью», вечно недовольный отец, раздражённая Вивьен, но только дома. Стоило выйти куда-нибудь, она становилась прекрасной женой и хозяйкой. Я помню эту фальшь, ложь и притворство. Я помню, когда родился мой брат, отец, возможно, впервые взглянул на неё с уважением, я вообще не понимал, зачем он на ней женился.
Моя мама оставила нас, когда мне было десять, я, если честно, никак это не воспринял, ну ушла и ушла. В моей жизни тогда появились Даниэль и музыка. Или музыка сначала…
Я вздохнул.
- Что-то не так? – шёпотом спросил меня он, боясь нарушить очарование ночи.
- Вспомнил отца и Вивьен.
- Ты не общаешься с ними?
- Нет. Не вижу смысла. Последний раз, когда я звонил, он даже не захотел со мной говорить. Ну, а что касается Вивьен, то тут уже я не желаю с ней разговаривать.
- Возможно, она никогда и не поймёт, что сделала не так.