– Это я попросил ее быть тактичнее, уж прости. Не знаю, насколько это удачная идея прийти сюда вместе с Тео.
– Глупости, – отмахнулся тот, но из-за длинных ногтей этот жест вышел устрашающим. – Я всегда знал, что ты обретешь свою пару, и очень рад, что вы пришли навестить немощного старика. Лишь извиняюсь, что не успел навести здесь порядок к вашему приходу. Надеюсь, Теона, тебя это не слишком пугает?
– Не слишком, – я не стала настаивать на своем бесстрашие.
– Не бойся, мое состояние не заразно. – Спустя такое количество лет в одиночестве, вампир видимо испытывал непомерную тягу поговорить хоть с кем-то. – Я самый не опасный из них всех. Не уверен даже, что я до сих пор принадлежу их роду.
– Дед, – устало выдохнул Эдриан, но продолжать не стал.
– Он же тебе не рассказывал, – скорее утверждал, чем спрашивал старик, указывая на парня.
– Оставил за тобой право рассказать эту личную историю.
Я переводила взгляд с одного вампира на другого, пытаясь понять, о чем они, а в глубине души желая просто оказаться где-нибудь подальше, например, в нашей уютной лачужке на краю света.
– Благородно, внук. Еще чаю, Теона? – Я кивнула. – Думаю, тут и нечего, в общем, рассказывать. Я это то, что станет с любым вампиров, откажись он от крови.
Мои брови медленно поползли вверх. Я всматривалась в его обезображенные черты и не верила своим глазам.
– Так, от этого вы не умираете?
– Нет, хотя первоначально именно эту теорию я решил проверить на себе, навсегда отказавшись от человеческой и животной крови. Но как видишь, это не убило меня, лишь порядком обезобразило.
– И вас это не пугало? – удивилась я, боясь даже представить каково это каждый день подходить к зеркалу и видеть, как медленно умирает ваше тело, усыхая и деформируясь. Наверное, именно поэтому на нашем пути не встретилась ни одна отражающая поверхность.
– Нет, – просто ответил старик, без каких-либо эмоций рассматривая свою подрагивающую кисть. – Потом я решил пойти дальше и стал питаться как человек.
– И был результат?
– Можно и так сказать, хотя скорее обратный. Мое зрение, слух и чутье притупились, уравнявшись с простыми смертными, также пропала былая скорость. Мне нужно спать каждый день, чтоб поддерживать силы, как и питаться. Правда, теперь солнце стало для меня опасным, я бы сказал смертельным, так что могу выбираться из дома только по ночам.
– Но вы все еще бессмертны? – Меня удивляло его желание существовать в таком виде.
– Как видишь. Не вампир, но и не смертный. Теперь я занят изучением этого состояния, пытаясь выяснить, насколько отличаются наши виды.
– Поэтому вас отселил сюда, – догадалась я, вспоминая безликую, словно выжженную землю вокруг дома.
– Скорее уж это было моей личной инициативой, – признался старик, слегка постукивая крепким когтем по столу, заполняя возникшую между нами пустоту гулкими звуками. – Не люблю, когда под ногами путаются всякие неумехи, да и мой вид не способствует поднятию духа нашей расы.
– Если честно, – вступился Эдриан, накрывая своей рукой мою подрагивающую ладонь, – Совет был не в восторге от этих исследований, потому что они демонстрируют нашу слабость.
– Какая же слабость в бессмертие? – поразилась я. – Даже без крови вы продолжаете существовать, как ни в чем не бывало. Вам не нужен живой организм, чтобы выжить. Если наступит конец света, вы еще повоюете за право первенства с тараканами.
Повисла тишина, и мне стало ясно, что стоило держать язык за зубами. Парень откашлялся, когда его дед засмеялся.
– Вообще-то самыми устойчивыми к воздействию радиации являются вовсе не тараканы, а мучные жуки. Хотя, мысль верная.
– А что будет, если вы вернетесь, ну… к нормальному режиму питания?
– Не знаю, и не собираюсь выяснять. Этот путь закрыт для меня навсегда. – Старое лицо, казалось, сморщилось еще сильнее, видимо он хотел нахмурить брови, но кожа была полностью лишена любой растительности.
– Дед пытается отыскать альтернативные источники поддержания жизни, – пояснил Эдриан. – Не сказал бы, что все вампиры в восторге от этого, но спасает то, что никто не верит в его силы.
– Просто старец, лишившийся рассудка. Порой стоит сойти с ума, чтобы наконец обрести право покоя. Еще чаю?
Мы с Эдрианом дружно покачали головой. Я практически начала булькать внутри от непомерного количества жидкости.
– Мы пожалуй отдохнем, если ты не против. Дорога далась нелегко, – сказал вампир, привставая и потянув меня за собой.
– Когда вы собирается вернуться в семью? – Вопрос должен был прозвучать безобидно, но заставил меня прирасти к земле, еще крепче сжав руку Эдрина.
– Пока не собираемся, – улыбнувшись, ответил он, хотя в его глазах засветился холодный недобрый огонек, говоривший, что он всегда на страже. – Поссорился с отцом.
– Тогда понятно, – кивнул старик, тоже поднимаясь со скамьи. – Мой дом, или то, что от него осталось, к вашим услугам.
– Спасибо.
– Он ведь не знает? – спросила я, как только за нами закрылась дверь комнаты. Если его дед сообщил правду, то можно было не бояться говорить в полный голос, так как нас разделяло немалое расстояние, а подслушивать было некому.
– О чем? – как ни в чем не бывало спросил вампир, методично раскладывая наши немногочисленные вещи.
– О том, что происходит за этими стенами. О том, что я не могу вернуться в твою семью, как собственно и свою. О том, что твоя избранница вот уже как несколько месяцев мертва. О том, что…
– Я понял, Тео, не нужно драматизировать, – поморщился он. – Нет, он ни о чем из этого не знает. Я – единственный, кто навещал его, и единственный, кто сообщал хоть какие-то новости. Деда они в принципе и не интересуют. Он живет в своем мире, точнее существует в нем.
– И с чего ты взял, что он никому не расскажет о нашем визите?
– Дед прекрасно знает, насколько у меня сложные отношения с отцом. Я не раз сбегал из дома и прятался здесь, так что нам нечего бояться. Для Совета и вампиров эта территория что-то вроде темной зоны, на которую они не желают ступать.
– И почему же? – поинтересовалась я, все еще не веря в его план.
– Слушай, давай просто отдохнем. Ты устала, я устал. Нам обоим нужен отдых.
– Договаривай, – мой голос стал стальным. – Почему твой дед вдруг решил стать отшельником?
– Ладно, – нехотя проговорил Эдриан, садясь на край кровати и потирая руки, словно готовясь к чему-то серьезному. – Мой дед потерял свою пару много веков назад.
Казалось, время остановилось. Мы молча стояли, смотря друг другу в глаза, но не зная что делать дальше. Я чувствовала себя настоящей сволочью, решившей покопаться в чужом грязном белье.
– Прости, не хотела ворошить прошлое.
– Ничего, нужно было сразу тебе сказать, а не ждать, как ты отреагируешь на моего дедушку.
– Ты говорил мне вести себя тактичней, я просто…
– Боишься, – закончил за меня Эдриан. – Я понимаю. Извини, не хотел обсуждать это сейчас, когда у нас и так полно проблем. Дело в том, что мы, вампиры, очень привязаны к своим вторым половинкам.
Я чувствовала, что он хотел смягчить фразу как можно больше, но мне не нужны были слова, чтобы понять, насколько парень взволнован.
– Продолжай.
– Обычно мы теряем интерес к жизни, после смерти наших возлюбленных. Так произошло и с дедом. Он хотел умереть, отказавшись от пищи, но это его не убило. Тогда он посчитал, что смысл его жизни в вечном страдании, самопожертвовании. Он рассказывал, что ему является моя бабушка, подсказывая, в каком направлении двигаться, и не позволяя падать духом.
– Ты веришь ему? – поинтересовалась я, садясь рядом и заглядывая в его темные глаза.
– Да, хотя я хотел бы для него другой жизни, но он, по крайней мере, жив, – ответил парень, сухо ухмыляясь. – Знаю, это сложно понять. Нужно побывать в нашей шкуре, чтобы понять, как потеря близкого может довести до такого, – он развел руками, указывая на жалкие развалины, которые стали домом для его родственника.
– И так происходит со всеми? – Эта мысль казалось ужасной, дикой, шокирующей. Мне не нужно было рассказывать о потере, но люди обычно находили в себе силы, чтобы жить дальше. Но что если бы у нас в запасе была бы целая вечность? Стали бы мы все с той же уверенностью верить в скорую встречу.
– Это страшная драма. Вампир находиться в таком состоянии, что не в силах больше контролировать свою жизнь. Что-то вроде вашей депрессии, только во сто крат сильнее. Даже дышать становится трудно, не то чтобы делать нечто большее. Смерть кажется спасением. Даже не смерть, а… самоуничтожение. Так проще.
– Ты говоришь об этом так, словно сам испытывал подобное… – Мне пришлось замолчать, прогоняя эту мысль. – Нет, не отвечай.
– Тео… – в его голосе послышалась мольба, а глаза заискрились от невысказанной боли.
– Не сейчас, – устало выдохнула я. – Обсудим все позже, когда выкарабкаемся из этой чертовой ямы. У нас еще будет уйма времени обсудить прошлые подвиги.
Эдриан улыбнулся мне, хоть в этом жесте и не чувствовалось особой радости. Он потянулся ко мне и, обняв, завалился на кровать. Я тихо рассмеялась, устраиваясь удобнее в его руках.
– Даже не думала, что настолько устала. – Глаза стали слипаться, а мысли путаться в бесполезный клубок.
– Спи, я рядом.
Я действительно задремала, когда вдруг почувствовала резкий порыв ветра, заскользивший по коже. Тепло мужского тело покинуло меня, оставив одной на огромной кровати.
– Даже не думай, – сонно произнесла я. – Я иду с тобой.
– Тео, – простонал Эдриан.
– Успокойся, убийство любвеобильных кровососов сегодня не входит в мои планы. Пока не входит.
I struggle to find my faith…
note 1
Мелодия оборвалась на середине, когда Эдриан ответил на вызов. Он молча выслушал человека, кивнул и через пару секунд отключил телефон, вновь спрятав его в карман.
– Милый, – издевательски произнесла я, – рок? Я ожила услышать что-нибудь из классики. Твой имидж вампира-аристократа просто упал в моих глазах.
– Ты плохо на меня влияешь, – хмыкнул он, оглядываясь по сторонам. – Нам каким-то образом нужно преодолеть полгорода за пять минут. Дай подумать, сверхскоростью ты не обладаешь?
– Зато я умею ловить такси. Слышал про такое?
Парень встряхнул головой, поправляя темные пряди волос, но все-таки повел меня к главной дороге, решив поймать попутку, что должно было оказаться безопаснее. Нас подвез пожилой мужчина с густыми серебристыми усами, который ловко входил в повороты, даже не сбавляя скорость. Но путь все равно занял восемь минут, а не пять.
Мы вышли у северной окраины города, где располагалось небольшое старинное кладбище, на котором уже лет тридцать никого не хоронили. Я поежилась, увидев очертания покосившихся надгробий и заросшие высокой травой проходы между могилами.
– Мило, – мой голос дрогнул от внезапно холодного ветра, пробравшего до самых костей. – Вы знаете толк в уединение.
– Вампиры не любят кладбища, – прокомментировал Эдриан, крепко прижимая меня к себе и проводя сквозь низкую кованую ограду. – Мы не в ладах со смертью, а тление и упадок нагоняют на нас тоску. Не понимаю, зачем вы поклоняетесь мертвым.
– Мы не поклоняемся, – возразила я, не став отрицать, что эта территория мне тоже не казалась приятной.
– Ну как же. А постоянные экскурсии на кладбище? Например, на родительский день. Приводить могилы в порядок. Зачем? Это же не конкурс лучшего захоронения. Или эти пирушки возле могил.
– Это почитание мертвых. Знак того, что мы помним о них. Хотя согласна, люди порой перебарщивают со скорбью. Но так уже мы созданы.
– Вам стоит больше думать о будущем, а не скорбеть о прошлом, – нравоучительным тоном произнес он, непонятно как ориентируясь в этой замогильной темноте.