Через несколько кварталов Бальбоа сузилась. Теперь ее обрамляли в основном жилые дома – аккуратные двухэтажные коттеджи с окнами, выходящими на пляж и море. Мы повернули на Восточную Бальбоа, и с обеих сторон на нас смотрели сверкающие окна, бугенвиллеи, свисающие с балконов, "порше", "лексусы" и "рейнджроверы", припаркованные на мощеных дорожках. Потом показался небольшой коммерческий центр, и Майло сказал:
– Должно быть, это здесь.
Фасады магазинчиков прятались под цветными тентами. Деревья тоже отбрасывали тень на безупречно чистые тротуары и парковку. В воздухе слышались щебетание птиц и еле заметный шум волн, лениво накатывающих на берег. Кафе, винные магазинчики, бутики, торгующие пляжной одеждой, химчистка и салон хироманта. По адресу, который назвал Даггер, находилось одноэтажное оштукатуренное здание на углу Восточной Бальбоа и А-стрит. Вывески не было. Только тиковая дверь и два зашторенных окна. По соседству расположился магазин женской одежды с разноцветным шифоном в витрине. На вывеске закусочной с другой стороны старательно вывели: "Китайский ресторан!" Сквозь стеклянный фасад кафе мы заметили, как повар-азиат мастерски разделывает рыбу, а женщина, стоящая рядом, что-то очень быстро рубит огромным ножом.
Мы припарковались, вышли из машины, и Майло постучал в тиковую дверь, отполированную, словно палуба корабля, и покрытую столькими слоями лака, что удары Майло немного резонировали.
Бен Даггер открыл дверь.
– Вы вовремя.
Он был одет в белую рубашку, широкие светло-зеленые плисовые брюки и коричневые мокасины со шнурками из сыромятной кожи. Даггер недавно побрился, хоть и не очень аккуратно – на влажной шее кое-где остались черные волоски. За толстыми линзами очков глаза казались красными и усталыми. Когда он взглянул на меня, его зрачки увеличились.
Я улыбнулся. Доктор посмотрел в другую сторону.
Майло сказал:
– Приятная поездка. Красивые пейзажи.
Даггер пригласил нас войти в светлую переднюю, где стояли кремовые брезентовые стулья и стол, заваленный журналами. На стенах висели фотографии с видами океана. Через дверь в дальней стене мы прошли в более просторное помещение, пустое и тихое. В каждой стене было по одной белой двери. В приоткрытую дверь слева виднелась очень маленькая комната с голубыми стенами. Внутри стояла лишь одна кровать, покрытая стеганым одеялом, и обычная сосновая этажерка. На полках лежали стопки книг и очки, стояла чашка с блюдцем. Даггер направился к двери справа, однако Майло задержался, чтобы получше рассмотреть голубую комнату.
Даггер остановился и приподнял брови. Майло кивнул на открытую дверь:
– У вас там кровать стоит. Вы и сновидения изучаете?
Профессор улыбнулся:
– Боюсь вас разочаровать, но все не настолько экзотично. Это настоящая спальня. Моя. Я сплю здесь, когда слишком поздно ехать в Лос-Анджелес. Вообще-то я тут жил до того, как переехал.
– Занимали все здание?
– Только эту комнату.
– Уж больно уютная.
– Вы имеете в виду – маленькая? – спросил Даггер, все еще улыбаясь. – Мне много не нужно, поэтому хватало.
Он прошел к закрытой двери и вынул связку ключей. Дверь была заперта на два замка, на табличке значилось: "Частное помещение". Даггер отпер первый замок, и тут Майло спросил:
– А когда вы переехали в Лос-Анджелес?
Профессор, опустив ключи, глубоко вздохнул.
– Все эти вопросы обо мне... Я думал, вас интересует работа Лорен.
– Просто поддерживаю разговор, доктор. Извините, если вам это неприятно.
Уголки губ Даггера слегка приподнялись, и он издал едва слышный смех.
– Нет, все нормально. Я переехал пару лет назад.
– Здесь слишком тихо для вас?
Даггер посмотрел на меня. Я снова улыбнулся, однако он опять отвел взгляд.
– Вовсе нет. Я очень люблю Ньюпорт. Просто дела пошли в гору, мне пришлось чаще бывать в Лос-Анджелесе, и поэтому я открыл брентвудский офис. Он еще не работает в полную силу. Потом я скорее всего закрою местное отделение.
– Почему?
– Слишком накладно. Мы небольшая компания.
– Так ведь дела пошли в гору...
– Да, – ответил Даггер, отпирая второй замок. – Заходите, познакомьтесь с сотрудниками.
* * *
За дверью был большой, светлый офис, разделенный на несколько секторов. Обычная офисная безликость: компьютеры и принтеры, книжные шкафы, растения в горшках и смешные календари на стенах, мягкие игрушки на полках, освежитель воздуха с запахом сирени и голос Шерил Кроу, льющийся из магнитофона на охладителе с водой.
Около охладителя стояли четыре женщины в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет. Все они были очень привлекательны и одеты в свитера и брюки, выглядевшие как униформа. Даггер выпалил одно за другим четыре имени: Джильда Торнбург, Салли Патрино, Кэти Вайзенборн, Энн Байлер. Байлер, секретарь, уже подготовила учетные карточки Лорен.
Майло быстро просмотрел их и начал расспрашивать женщин. Да, они помнят Лорен. Нет, они не знали ее близко. Понятия не имели, кто бы хотел причинить ей зло. Часто всплывало слово "пунктуальная".
Пока женщины разговаривали с Майло, я пытался увидеть признаки неискренности. Но усмотрел только замешательство, обычное для честных людей, впервые столкнувшихся с убийством. Бен Даггер ушел в небольшую комнатку, в которой висел огромный постер с изображением милых и смешных коал, и повернулся к нам спиной.
Время от времени то одна, то другая женщина посматривали в его сторону, словно ища поддержки.
Женщины.
Он окружал себя только женщинами.
Как отец, так и сын?
Майло обратился к нему:
– Доктор Даггер, если вы не возражаете, я бы хотел взглянуть на комнату, где работала Лорен.
Даггер повернулся.
– Конечно.
Пока он шел к нам, Майло сказал:
– Да, и еще одно. У вас тут девушка по имени Шона Игер не работала?
Все четыре женщины покачали головой.
– Вы уверены? Ни как доброволец, ни в качестве ассистента?
Подошел Даггер.
– Вы о ком?
Майло повторил имя.
– Нет, – ровно ответил Даггер, его глаза оставались неподвижными. – Не припоминаю. Энн, что скажете?
– Уверена, я не слышала этого имени, хотя все равно посмотрю. – Она уткнулась в свой компьютер. – Нет. Шоны Игер у нас не было.
– А кто она? – спросил профессор у Майло.
– Одна девушка.
– Я догадался, детектив...
– Давайте взглянем на комнату, – сказал Майло, – и больше я не стану отнимать у вас время.
Глава 20
Вернувшись в переднюю, Майло спросил:
– А кто ваши клиенты?
– Вы же не собираетесь и их допрашивать?
– Нет, если не возникнет такая необходимость.
– Она не возникнет. – Голос Даггера стал резким.
– Уверен, что вы правы, сэр.
– Я прав, детектив. Но меня не покидает ощущение, что вы меня в чем-то подозреваете.
– Это не так, доктор. Просто...
– Обычные формальности? Я действительно надеюсь, что вы перестанете терять драгоценное время и начнете искать убийцу Лорен.
– Может, у вас есть идеи, где это лучше сделать?
– Откуда я знаю? Единственное, в чем я уверен, что здесь вы находитесь напрасно. А насчет клиентов... в интересующем вас проекте клиента как такового нет. Это мое давнее увлечение, еще со времен учебы в университете. Наши коммерческие проекты не такие долгосрочные – обычно мы изучаем фокус-группы, отношение потребителей к определенным товарам и прочее. Мы работаем на контрактной основе, так что время не оговаривается. Когда появляется перерыв в подобной работе, мы снова сосредоточиваемся на изучении интимной близости.
– И сейчас один из таких моментов?
– Да. Я был бы благодарен, если бы вы не стали обсуждать заказчиков с моим персоналом. Я заверил женщин, что пока им работа гарантирована, но вот после переезда...
– Не исключена переукомплектация? Значит, вы финансируете проект из собственного кармана?
– Он не требует больших затрат, – ответил Даггер. – Та девушка, которую вы упомянули, – Шона... ее тоже убили?
– Возможно.
– О Боже! Значит... вы думаете, Лорен могла быть лишь звеном в цепи?
– Что вы имеете в виду?
– Может, тут действовал массовый убийца. Или серийный убийца. Извините за терминологию.
Майло засунул руки в карманы и спросил:
– Вам не нравятся эти термины?
– Просто их уже затерли в низкобюджетных фильмах, – ответил Даггер.
– Тем не менее иногда подобное встречается и в реальной жизни, сэр.
– Да, безусловно. Так вы считаете, Лорен убил психопат? – Голос Даггера стал выше, и он сам как-то вытянулся. В докторе проявились напор, агрессия, он не отводил взгляда от Майло.
Детектив сказал:
– Может, вы нам подскажете, как психолог?
– Нет. Как я уже говорил, меня не интересует аномальная психология. И никогда не интересовала.
– Почему?
– Я предпочитаю изучать нормальные явления. В нашей безумной жизни иногда просто необходимо подчеркивать то, что правильно, а не то, что выходит за рамки естественного поведения. Пойдемте, я покажу вам нашу рабочую комнату.
* * *
Стены песочного цвета, потолок в тон, брезентовые стулья, как в приемной, те же столики, только без журналов. Картины на стенах в отличие от приемной не висели. Даггер отогнул край ковра и продемонстрировал металлическую сетку, прикрепленную к полу. К некоторым панелям подходили электрические провода.
– Значит, люди просто находятся здесь, а вы замеряете их движения?
– Сначала мы говорим, что проводим маркетинговое исследование, и они заполняют анкеты. Это занимает в среднем около десяти минут, мы же оставляем их на двадцать пять.
– У них есть пятнадцать лишних минут, чтобы познакомиться с "подсадной уткой"?
– Если они того пожелают.
– И сколько людей выражают подобное желание?
– Не могу назвать вам точное число, но в большинстве своем люди склонны к общению, – ответил Даггер.
Я наблюдал за его губами и внимательно вслушивался в слова, пытаясь отыскать в них подтекст. Он говорил ровным тоном, просто перечислял факты, не высказывая собственных оценок. Может, само это уже о чем-то говорило.
Майло обошел комнату. Казалось, своим большим телом он заполнил все свободное пространство. Провел рукой по стене.
– Я смотрю, у вас тут нет скрытых зеркал.
Даггер улыбнулся:
– Это слишком очевидно, сейчас все смотрят телевизор.
– Расскажите о процедуре эксперимента. Как вы можете быть уверены, что исследуемые и "подсадные утки" не встретятся по его окончании?
– Испытуемые покидают комнату раньше нашего помощника. Пока их опрашивают, помощник идет в отдельное помещение, за основным офисом. И мы следим за тем, чтобы все исследуемые покинули здание, – провожаем их до двери и ждем, пока они не разъедутся. У них просто нет возможности для последующего контакта.
– И не было ни одного "подопытного", который бы возмутился, узнав, что его обманули? Никого, кто хотел бы отомстить Лорен за обман?
– Ни одного. Мы предваряем эксперимент тестом на психопатологию.
– Вам не нравится аномальная психология, однако вы тем не менее признаете ее важность?
Даггер подергал воротник.
– Только в качестве рабочего инструмента.
Майло еще походил по комнате, осмотрел потолок. Остановился, показал на маленький металлический диск в углу.
– Это крышка объектива? Вы снимаете эксперимент на пленку?
– Мы иногда ведем видео– и аудиозапись.
– Вы храните пленки?
– Нет, переводим информацию в цифры, потом кассеты снова используются.
– И вам никогда не требуется сохранить что-либо?
– Это количественное исследование. Основа эксперимента – биты информации, которые проходят от решетки на полу в жесткие диски наших компьютеров. А также наблюдения помощников.
– Ассистенты потом рассказывают вам свои наблюдения?
– Да, мы их опрашиваем.
– О чем?
Губы Даггера сжались.
– Мы просим дать качественную информацию, которую нельзя описать языком цифр.
– Странное поведение, например?
– Нет-нет. Нюансы. Впечатления наблюдателя. Величины, которые электроникой измерить невозможно.
– И при этом аномалии вас не интересуют?
Даггер прислонился к стене.
– Я действительно не вижу смысла обсуждать мои исследовательские интересы.
– Тот факт, что Лорен убита...
– ...приводит меня в отчаяние. Одно то, что я знал убитую, выбивает из колеи, а уж Лорен...
– Как хорошо вы ее знали, доктор?
Даггер отошел от стены и поднял глаза в потолок.
– Послушайте, я понимаю, к чему вы клоните, но вы все так же далеки от истины. Повторяю еще раз: я никогда не спал с Лорен. Сама идея мне смешна и отвратительна.
Майло наклонил голову и подошел на шаг ближе к Даггеру. Тот инстинктивно поднял руку в защитном жесте, хотя Стерджис остановился в нескольких футах от него.
– Отвратительно? Спать с такой красивой девушкой, как Лорен? Что тут может быть отвратительного?
Над верхней губой Даггера опять выступила испарина.
– Ничего. Я не это имел в виду. Она была прекрасной девушкой. Но она – подчиненная. А я не сплю с подчиненными. Это то, что я называю профессионализмом.
– Подчиненная, с которой вы обедали. Несколько раз.
– Господи, – вздохнул Даггер. – Если бы я знал, на какие мысли вас это натолкнет, я бы никогда не упомянул об этом. Мы разговаривали о психологии, о ее карьерных планах. Вот и все.
– Значит, красивые девушки не входят в сферу ваших интересов...
Даггер опустил руки, сжал кулаки и медленно разжал их. Улыбнулся и стряхнул невидимую пылинку с рубашки.
– Если честно, вы правы. Сама по себе внешняя красота меня не привлекает. Уверен, вы устроены по-другому. А теперь, пожалуйста, уходите. Я настаиваю, чтобы вы ушли.
– Что ж, – сказал Майло, не двигаясь с места. – Раз вы настаиваете.
– Прекратите. Почему вы думаете, что допрос должен обязательно вестись враждебным тоном? Я понимаю, это профессиональная привычка, и все же вам бы стоило изменить свои взгляды. Лорен того заслуживает.
Даггер опустил голову и прикрыл глаза, однако я успел заметить, что он пытался скрыть от нас. На его глазах блеснули слезы.
* * *
Перед тем как вернуться к машине, мы зашли в китайский ресторан, взяли несколько яичных рулетов и вонтонов[22] в дорогу Майло показал хозяевам фотографию Лорен.
– Да, – ответил китаец на чистейшем английском языке. – Я ее помню. Она заходила сюда несколько раз. Всегда брала жареную курицу с рисом навынос.
– Одна заходила?
– Всегда одна, а что?
– Обычная проверка, ничего интересного. А как насчет доктора Даггера, вашего соседа?
– Нет, – покачал головой повар. – За все годы, что мы находимся по соседству, он ни разу не заходил. Наверное, вегетарианец.
* * *
Майло проехал шесть кварталов, притормозил и в два счета съел рулет, роняя крошки и не пытаясь их стряхнуть. Я сосредоточился на вонтоне.
Майло спросил:
– Как он отреагировал на имя Шоны? Лично я не заметил ничего необычного.
– Вообще никакой реакции, что само по себе странно. Он должен был хотя бы удивиться.
– Или, как ты сам мне время от времени напоминаешь, "иногда сигара – это просто сигара".
Майло открыл конверт с карточками учета рабочего времени Лорен, который дала Энн Байлер. Я читал через его плечо. От десяти до двадцати часов в неделю. В последний раз она получала деньги три недели назад.
Я сказал:
– Либо Даггер что-то скрывает, либо Лорен наврала Салэндеру о работе на каникулах.
– Даггер что-то скрывает? Ты, до сих пор не убедился, что он не крутит романов на работе и его не привлекает физическая красота?
– Он снова потел.
– Я заметил. А ты видел его слезы, когда он вспомнил Лорен? Что происходит с этим парнем?