– Наверное, Лорас плохо учился, – сказал я.
– Да, он был не лучшим.
– Вы позволите мне полюбопытствовать, кто же был лучшим?
– Самым лучшим?
– Да.
– Во все времена?
– Да.
– Ты привел его с собой.
– Гарланд? – изумился я. – Вообще-то я рассчитывал, что вы назовете мое имя.
– Не имею привычки врать даже своим ученикам, – отрезал Мигель. – Ты мог бы стать хорошим воином, если бы мы продолжили наши занятия еще лет пятьдесят. Но ты слишком молод, Ринальдо. И ты недостаточно стараешься.
– Сколько времени вы занимались с Гарландом? – Я поспешил увести беседу в сторону от моей персоны.
– Ровно столько и занимались, – сказал Мигель. – Это было задолго до твоего рождения.
Эльф и в двести лет выглядит на двадцать, вспомнил я. Я не спрашивал у Гарланда про его возраст, а сам мне он говорить не стал.
– Значит, как воин я Гарланду и в подметки не гожусь? – уточнил я.
– Сказано жестко, но справедливо.
– Тем не менее вы не выглядели особенно обеспокоенным, когда я сообщил вам о Пятнистых Лианах, явившихся за моей головой.
– Я рассчитывал, что знания, полученные от Исидро, помогут тебе справляться с проблемами вроде Лораса и Пятнистых Лиан. На одном воинском искусстве тебе не продержаться.
– И вы надеялись только на мои способности чародея? – спросил я. – По-моему, вы мне врете, Мигель.
– Разве я когда-нибудь тебя обманывал?
– Откуда я знаю? Может быть, я просто никогда не ловил вас на лжи.
– Правильно мыслишь, – одобрил учитель. – Никому нельзя верить на слово. Помни об этом, когда отправишься на родину своего отца. Да и потом тоже не забывай.
– С чего вы взяли, что я куда-то отправлюсь?
– Грядет война, и Повелитель Молний должен вернуться на Зеленые Острова.
– Давайте отправим его по почте, – предложил я.
– Сделаю вид, что я этого не слышал, Ринальдо. Ты сам знаешь, как обстоят дела с этим мечом.
– Да отсохнет рука у каждого, кто не по праву коснется его эфеса, – зловещим шепотом процитировал я. Меня достала туча мифов, сложенных вокруг Повелителя Молний. – Интересно, она хоть у кого-нибудь отсохла? За всю историю-то?
– А как ты думаешь, куда делась моя?
– О, – сказал я. – Вы никогда мне не говорили, при каких обстоятельствах потеряли руку. Я предполагал, во время какой-нибудь схватки на мечах…
– Я потерял руку, когда спасал Повелителя Молний из горящего дворца, – сказал Мигель. – Я прекрасно знал, чем мне грозит одно касание, поэтому и схватил меч левой рукой.
– Простите, – сказал я. – Я этого не знал.
– Я пытался спасти твоего отца, но не успел. К тому моменту, как я подоспел, он был уже мертв, и из груди его торчал кинжал убийцы. Я зарубил диверсанта, схватил Повелителя Молний и отправился на корабль, к твоей матери и Исидро. Когда наступил рассвет, руки у меня уже не было. Если бы не Исидро, вполне возможно, что я не отделалался бы так легко.
– Почему вы не рассказывали мне об этом раньше?
– Считал, что время не пришло.
Мигель – это непрочитанная книга. Причем не какая-нибудь энциклопедия с систематизированными данными, а авантюрный роман. Никогда не знаешь, что тебя ждет на следующей странице.
Я и раньше подозревал, что руку Мигелю отрубили не в бою – он был очень уж сильным воином – но я и предположить не мог, как драматично обстояли дела на самом деле. Мастер над оружием спас мой меч ценой собственной руки. Интересно, этот факт дает ему право называть меня «сопляком» или все-таки нет?
– Вернемся к твоим спутникам, пока они окончательно не заскучали, – сказал Мигель. – Представь их мне еще раз. Начни с парнишки.
– Сэр Джеффри Гавейн, – сказал я. Молодой рыцарь сдержанно поклонился.
– Ага. – Мой наставник вперил в лицо рыцаря свой яростный взор. – Убийца драконов, насколько я понимаю?
– Да, сэр.
– Для того чтобы выступить против дракона, надо быть отчаянным храбрецом. Или законченным идиотом. К какой категории вы сами себя относите, сэр Джеффри?
– Думаю, понемногу и того и другого, сэр, – ответил Гавейн.
– Откровенно, – сказал Мигель. – Вы, должно быть, великий воин, раз сумели одолеть дракона.
– Основную часть работы за меня сделал магический артефакт, – не стал лукавить юный рыцарь.
– Позже я захочу выслушать все подробности, – заявил Мигель. – Что ж, представителя рода Гриндабаеров мне представлять не надо.
Один из лучших убийц Зеленых Островов почтительно наклонил голову.
– Я недоволен тобой, Гарланд, – заявил Мигель. – Более того, я сильно разочарован твоими действиями. Ты совершил несколько ошибок, каждая из которых непростительна для того, кого я считал своим лучшим учеником.
Гарланд продолжал хранить непроницаемое выражение лица, словно эта выволочка касалась кого-то другого. Со мной Мигель был более милосерден – он хотя бы отвел меня в сторону.
– Теперь вы. – Наконец-то Мигель добрался до Карин. – Насколько я слышал, вам удалось сразить другого моего ученика.
– Кого именно? – уточнила Карин. – Я поубивала довольно много народу, всех и не упомнишь.
– Лораса, – пояснил Мигель.
– Так он был вашим учеником? Примите мои соболезнования.
– Как бы там ни было, Ринальдо больше не нуждается в услугах телохранителя. Скажите, сколько мы вам должны, и можете считать себя свободной от всех обязательств.
– Вообще-то право решать, нуждаюсь я в чьих-либо услугах или нет, я оставляю за собой, – сказал я.
– Да ну? – удивился Мигель, поворачивая ко мне искаженное гневом лицо. – Ты забыл, что я – один из твоих опекунов?
– Уже нет, – сказал я. – И, если вы вдруг об этом забыли, – я являюсь вашим королем.
– Значит, так? – зловеще сказал Мигель. – Мальчик решил, что стал слишком взрослым для…
– Поверить не могу, что ты до сих пор держишь наших гостей во дворе, – воскликнул удивительно вовремя вернувшийся дон Диего. – Они могут подумать, что в Гнезде Грифона забыли о законах гостеприимства.
Войдя в свои пустовавшие больше года апартаменты, я обнаружил, что там почти ничего не изменилось. Я покидал замок с минимумом пожитков, и все мои вещи, которые я не забрал с собой, остались на своих местах, словно я вышел покурить на свежий воздух, а не покинул родовое гнездо на неопределенный срок. В комнатах регулярно убирались, мыли полы и вытирали пыль, как будто хозяин замка мог ожидать моего появления в любой момент.
Ванна оказалась наполнена горячей водой, и я с удовольствием отмылся от дорожной пыли и облачился в чистую одежду. Через час начнется торжественный обед по случаю моего возвращения, и при мысли о том, что все мы соберемся за одним столом, мне становилось не по себе.
Конечно, во время еды никто не станет затрагивать важные темы, но когда подадут кофе и десерт и вся компания переместится в курительную комнату, на мою голову обрушится град вопросов, на которые мне придется отвечать, и не всегда одними только словами.
Закурив трубку, я уселся в свое любимое кресло, перекинув ноги через подлокотник. Если закрыть глаза, можно сделать вид, что последнего года, проведенного вне этих стен, просто не было. Когда ты ученик великого чародея и великого воина и всего лишь приемный сын барона, жизнь не кажется тебе такой уж сложной штукой. Совсем другое дело, если ты являешься королем народа, которого никогда в своей жизни не видел, и правишь островами, на которых никогда в жизни не был.
Если вы хотите знать мое частное мнение по поводу управления государством, фокус с магическим артефактом, определяющим личность короля, является не самым разумным из всех возможных. Мой отец не был идеальным правителем, и не существует никаких гарантий, что таковым стану я. Может быть, двадцать лет регентства Озрика окажутся для Зеленых Островов приятной передышкой между правлениями двух неуравновешенных королей. Сейчас там все спокойно, и тревожные новости из страны эльфов до Вестланда не доносятся.
– Войдите, – отреагировал я на стук в дверь, и мое недолгое одиночество нарушил дон Диего.
– Решил поговорить с тобой наедине, прежде чем эти двое на тебя набросятся, – пояснил он.
– Неплохая идея. О чем будем говорить?
– Как тебе понравилась самостоятельная жизнь?
– Издеваешься? – спросил я. – В конечном итоге я снова оказался здесь.
– Ну а если не брать в расчет события последних месяцев?
– Даже в последнее время самостоятельная жизнь складывалась не так уж плохо, – признался я. – Мне жаль, что все закончилось так быстро. Если бы не чертова наследственность…
– Тебя больше пугает тот факт, что ты – сын короля или что твой отец – Оберон Зеленый Змей?
– Мне не особенно нравятся оба этих факта.
– И ни один ты не в силах изменить, – сказал дон Диего. – Я не знаю, каково быть королем, но что касается Оберона… Он был вовсе не так уж плох, как ты себе вообразил. Мы с ним дружили долгие годы.
– Прости, но мне сложно это представить, – разве огонь и вода могут дружить долгие годы? Или хотя бы находиться рядом друг с другом?
– Я не сопровождал его во время боевых рейдов, – сказал дон Диего. – Я готов признать, что за все годы он так и не стал хорошим правителем. Но он был мне неплохим другом.
– А с дядей Озриком ты тоже знаком?
– Не так близко, как с Обероном. Даже во времена правления твоего отца Озрик редко покидал пределы Зеленых Островов и занимался делами вечно отсутствующего старшего брата. Управлял государством, знаешь ли.
– Наверное, ему это настолько понравилось, что он решил управлять государством на постоянной основе, сделав отсутствие старшего брата вечным.
– Нет никаких доказательств, что за смертью твоего отца стоял Озрик.
– А кому еще это было выгодно?
– Не знаю. Я не слишком хорошо знаком с дворцовой политикой Зеленых Островов. И, честно говоря, я пришел сюда, чтобы поговорить не об этом.
– Случилось еще что-то важное?
– Боюсь, что да. В Гнезде Грифона вот уже две недели гостит посланец Хайгардена.
– Что ему могло здесь понадобиться?
– Он ждал твоего возвращения.
– С какой целью?
– Ты – король эльфов, а Людовику позарез нужны союзники в грядущей войне.
– Разве он до сих пор не встречался с Озриком?
– Даже если они встречались, твое появление аннулирует все союзы, которые могли быть заключены между людьми и эльфами. Регент имеет право принимать решение только в отсутствие короля. А король нашелся.
– Очень вовремя. Как раз накануне войны.
– Озрик отказал Вестланду в военной помощи.
– Ты знаешь причины отказа?
– Нет.
– Наверное, он хочет сохранить жизни своих подданных.
– Как бы там ни было, Озрик совершает ошибку. Будущее эльфов неразрывно связано с будущим Вестланда.
– О чем ты? У эльфов вообще нет будущего.
– Посмотри в зеркало, – посоветовал дон Диего. – Ты – эльф, тебе нет и тридцати. Ты и есть будущее твоего народа.
– Одна ласточка весны не делает.
– Не уверен, что это высказывание применимо к нынешней ситуации, – сказал дон Диего. – В любом случае, Людовик хочет поговорить с тобой до того, как ты отправишься на Зеленые Острова и вступишь в свои права.
– Он так уверен, что я туда отправлюсь?
– А разве ты не собираешься?
– Полагаю, у меня просто нет выбора. Но Людовик не может не понимать, что мое нынешнее положение – не более чем фикция.
– Ты заблуждаешься. По законам эльфов ты являешься их правителем от рождения. Теперь ты совершеннолетний, владеешь Повелителем Молний… Двух мнений быть не может. Ты – король.
– А Зеленые Острова об этом уже знают?
– Полагаю, что да.
– Я имею в виду все острова, а не только тех парней, которые послали ко мне убийц.
– Теперь уже о твоем возвращении знают все.
– Что не исключает возможности появления новых убийц, – вздохнул я. – Как ты думаешь, что я должен сказать Людовику?
– Ты знаешь Вестланд так, как не знает его Озрик. Готов ли ты стоять в стороне, когда армия Восточного континента пройдет по нему с огнем и мечом?
– Мы должны вступить в войну?
– Думаю, что должны.
– Что по этому поводу думают наши эльфы? Я догадываюсь о мнении Мигеля, оно всегда однозначно. А что скажет Исидро?
– Тебе еще представится случай поговорить с ним и задать этот вопрос.
– Иными словами, я появлюсь на Зеленых Островах и должен сразу втянуть их в войну. Велика ли эльфийская армия?
– Не слишком велика.
– И ты думаешь, от ее участия в войне расклад сил может измениться?
– Несомненно. Учти, сейчас я говорю не только о количестве солдат, которые могут сложить свои головы на поле боя.
– Тогда поясни, что ты имеешь в виду.
– Тысячу лет назад под давлением обстоятельств эльфы вынуждены были уступить свое место человечеству. Они удалились на затерянные в море острова и перестали принимать активное участие в жизни континента. Выбранный путь не принесет ничего, кроме медленного вымирания всего вашего народа. Оберон это понимал, поэтому большую часть жизни он провел не на островах, а на материке. Своими действиями он старался привлечь к своей персоне как можно больше внимания. Напомнить людям о существовании эльфов.
– Не могу сказать, что у него это не получилось. Внимания он привлек немерено.
– Мне не нравится сарказм, который я сейчас слышу в твоем голосе. Оберон был твоим отцом, и он заслуживает уважения.
– Извини. Я всегда думал, что ты – мой отец.
– Ладно, замнем. Все это довольно сложно для человека твоего возраста.
– По-моему, возраст тут ни при чем. Не думаю, что с годами мое отношение к тебе может измениться.
– Еще я хотел спросить тебя о твоей спутнице, – сказал дон Диего неуверенным тоном. Похоже, ему было неловко поднимать в нашем разговоре подобную тему. В Гнезде Грифона никто не занимался моим сексуальным образованием.
– Спрашивай, – ободрил я его.
– Она только твой телохранитель? Или нечто большее? И если большее, то насколько?
– Тут тоже все сложно, – сказал я.
– По-другому в жизни не бывает. Скажи, ты собираешься взять ее с собой?
– Ты имеешь в виду – на острова? Наверное. Если она не будет против.
– Судя по ее глазам, она пойдет за тобой даже в ад.
– Надеюсь, до этого все-таки не дойдет, – сказал я.
– Если ты возьмешь Карин с собой, на островах у тебя могут возникнуть проблемы.
– И что?
– Ничего. Я просто предупреждаю тебя о возможных неприятностях.
– Может, мне вообще следует держаться подальше от эльфийских островов?
– Этот номер у тебя не пройдет.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой обсуждаются весьма важные вещи, события прошлого получают свои объяснения, а главный герой принимает решение отправиться в путешествие по воздуху
Согласно теории одного известного гурмана Вестланда, разум нужен человеку лишь для того, чтобы снабжать тело пищей. Сия теория гласит: коли тело сыто, то и разум временно им не востребован, а значит, движущей силой эволюции являются вкусовые сосочки.
Не знаю, так это или нет, но я давно заметил за своим организмом странную особенность: если я наедаюсь до отвала, то практически теряю способность к связному мышлению. Возможно, когда в работу вступает мой пищеварительный тракт, мозг за ненадобностью просто отключается.
В связи с этим я постарался ограничить себя в еде на приеме, устроенном в мою честь.
Пиршество состояло из четырех перемен блюд, и никто, кроме меня, ни в чем себе не отказывал. Даже обычно сдержанный Гарланд поглощал пишу такими порциями, словно эта трапеза могла стать последней в его жизни.
Помимо моих опекунов и троих недавних спутников, за столом присутствовал чародей Кларенс Третий Удар, посланник Хайгардена и один из придворных магов короля Людовика. Не знаю, за что Кларенс получил свое прозвище. Наверное, в одной из схваток его третий удар стал решающим.
На вид Кларенсу было лет сорок, что, как вы понимаете, немного значит, когда речь идет о занимающемся магией человеке. Он был высок, худ и абсолютно лыс. Скорее всего, от волос он избавился по собственной воле, чтобы не тратить много времени на прическу. Несмотря на внешность аскета, ел он так, что за ушами трещало.