Он не отступил, но в его глазах появилось нечто вроде неуверенности.
— Не валяйте дурака, мисс Фримарк. Здесь ведь дети. И я не один.
Она медленно кивнула.
— Вот так-то лучше. Намного лучше. Теперь я вижу, как обстоит дело. Угрозы демонов чаще всего направлены против детей. И нападают они целой толпой.
Ее слова сопровождались вспышкой гнева и ярости. Дух проснулся и зашевелился внутри, готовый в любой момент вырваться наружу и атаковать. Она была уже на грани. И уже готовилась выпустить его — пусть набросится на ненавистное создание, с которым она разговаривает. Неизвестно, чем все кончится, но, пожалуй, дело того стоит.
— Я допустила ошибку, когда вы пришли в мой дом два дня назад, мистер Гаск, — объявила она. — Не следовало отпускать вас. Нужно было покончить с вами еще тогда.
Его рот скривился.
— Вы себя переоцениваете, мисс Фримарк. Вы не так сильны, как думаете.
Она вновь улыбнулась.
— То же самое я могу сказать о вас, мистер Гаск. А теперь, когда мы поставили все точки над «и», не пора ли нам попрощаться и двинуться по своим делам?
Он несколько секунд изучал ее, переводя глаза на Росса и остальных, потом снова повернулся к ней.
— Пожалуй, вам стоит присмотреться к самой себе получше, мисс Фримарк, прежде чем судить о других. Вы неординарны, не являетесь обычным представителем человеческой расы, с которыми вы с такой легкостью себя идентифицируете. Вы — отклонение от среднего, каприз природы. В вашем теле течет кровь демонов, и демонская страсть наполняет вашу душу. Вы происходите из семьи, которая не единожды была окроплена магией демонов. Вы полагаете себя лучше нас, считаете, будто ваша служба слову и человечеству вас спасет. Но это не так. Это приведет к обратному результату. И уничтожит вас.
Он поднял черную книжечку.
— Ваша жизнь — шарада. Все, чего вы добились — результат вашего демонического происхождения. По большей части вы избавились от этого, так что теперь у вас почти ничего не осталось. Я знаком с вашей историей, мисс Фримарк. Приложил усилия, чтобы узнать ее. Все члены вашей семьи умерли, муж оставил вас, ваша карьера разрушена. Ваша жизнь пуста и бессмысленна. Может быть, вы решили, что, заключив союз с мистером Россом, вы обнаружите цель и направление, которых вам не хватает. Не выйдет. Вместо этого вы будете продолжать открывать неприятную правду о себе, а в конце наградой вам будет бессмысленная смерть.
Его слова звучали резко, ранили, но ведь он был прав, и она не могла противостоять этому. Но те же самые слова она зачастую повторяла себе в темные моменты жизни, когда принятие горькой правды было единственным, что могло спасти. Поэтому сейчас Нест могла слышать их достаточно спокойно. Финдо Гаск может пытаться разрушить ее решимость при помощи страха и сомнении, но лишь в том случае, если она позволит сделать это.
Он холодно улыбнулся.
— Подумайте лучше вот о чем, мисс Фримарк. Если дойдет до поединка магии между вами и мной, вам не выжить.
— Не стоит раньше времени подводить итоги, мистер Гаск, — спокойно возразила она. — Может статься и так, что вы выиграете в битве, так как ваша магия сильнее моей. Но вам не справиться с цыганским морфом — как бы вы ни нажимали на нас, ни угрожали нам, ни оскорбляли. Мы не сдадимся, не уступим вам этот источник силы, вот и все.
Финдо Гаск не отвечал. Черный, словно чернила, застывший, как изваяние. Налетел ледяной пронизывающий ветер, швыряя снег между ними. Демон постоял еще минуту, а затем вихрь унес его прочь.
Некоторые уроки приходится усвоить довольно рано в своей жизни, и порой они бывают суровыми. Нест усвоила один такой урок, когда ей было двенадцать лет и она училась в седьмом классе. Ей еще предстояло прийти к выводу, что она отличается от других. Она взяла книжку в школьной библиотеке и забыла отметить ее у библиотекаря. Попытавшись вернуть ее на место втихаря, была поймана с поличным. Мисс Уэслер, заведующая библиотекой, исполненная железной решимости и недоверия к учащимся вообще, вывела ее на чистую воду, обвинила во лжи, когда Нест пыталась объяснить случившееся, и приказала оставаться после уроков в библиотеке в качестве наказания. Нест была приучена не противоречить старшим, тем более — почти учителю, так что наказание приняла безропотно. День за днем, неделю за неделей она приходила после школы и выполняла любые указания мисс Уэслер — вытирала пыль с полок, расставляла книги, делала записи в каталогах, убирала в библиотеке, и все это — в невыносимой тишине, леденящей душу.
Затем, спустя месяц, она задумалась: не достаточно ли она наказана за проступок, которого даже не совершала? Поэтому она набралась смелости и спросила мисс Уэслер, когда та ее отпустит. Скоро должен был наступить март, весна была не за горами. Тогда бег был такой же страстью для Нест, как и сейчас, и ей не казалось, будто возможно отказаться от тренировок только потому, что мисс Уэслер не поверила ей. Но та видела ситуацию иначе. Она сказала Нест, что работа будет продолжаться, ибо ложь и воровство оскорбительны и должны быть наказаны, дабы впредь неповадно было.
Нест чувствовала себя пойманной в ловушку, из которой, похоже, не было выхода. В ней все начало вскипать от возмущения: как смеет мисс Уэслер держать под контролем ее жизнь?! Если Ба и заметила что-нибудь, она все равно ничего не говорила, а Нест не могла поделиться с ней. В двенадцать лет она начала понимать: все зависит только от нее.
Наконец, когда до начала тренировочного сезона оставалась всего неделя, она сказала тренеру, мистеру Томасу, что, вероятно, не сможет участвовать в соревнованиях. Так, слово за слово, вся правда вскрылась. Тренер Томас был крупным мужчиной, что называется, косая сажень в плечах, вызывающий уважение и восхищение подопечных. На победе свет клином не сошелся, как он любил говаривать, но медаль кармана не тянет.
Он просто вышел из себя, когда узнал, в чем дело.
— И давно ты ходишь туда после школы? — спросил он, как будто плохо расслышал рассказ. Когда Нест ответила, тренер с отвращением покачал головой и махнул рукой на дверь. — Скажешь мисс Уэслер, в следующий понедельник начинаются забеги, и тренер Томас, мол, хочет, чтобы ты тренировалась вместе со всеми, а не копошилась на полках в библиотеке.
Нест сделала, как он велел, думая: теперь настанет конец ее посещению библиотеки на всю оставшуюся жизнь. Но мисс Уэслер лишь кивнула и отвернулась. Нест закончила работу до конца недели и больше не возвращалась туда. Спустя некоторое время она поняла, что надо было поступить так раньше, настояв на встрече с директором или консультантами школьного совета. Мисс Уэслер заставляла ее приходить, потому что сама Нест ничего не делала для прекращения затянувшегося наказания. Она дала библиотекарше власть над собой, приняв как должное свою беспомощность в этом вопросе. Эта ошибка не должна больше повториться.
Глядя в пространство, где минуту назад стоял Финдо Гаск, она вспоминала тот давнишний инцидент. Если она даст демону власть над собой, покажет, что испугалась, тогда потеряет шанс освободиться от него.
Конечно, существовал немалый риск, но порой без риска ну просто никуда.
Росс, Беннетт и дети подошли к ней. Росс сжимал в руках покрытый рунами посох, осматривая ближайшие деревья. Там, в кронах елей, было какое-то движение. Росс внимательно всматривался. Он выглядел таким напряженным, словно взведенный курок, что Нест испугалась, как бы он не споткнулся обо что-нибудь при ходьбе.
— Джон, — тихонько окликнула она его. — Пусть он уходит.
Росс медленно покачал головой.
— Не думаю, что стоит отпускать его. Лучше покончить с ним сейчас.
— Может, он на это и рассчитывает. Он ведь сказал, что не один, — она сделала паузу. — Оставьте все до другого раза. Пойдемте домой.
— Мне этот старик не понравился, — забормотала Беннетт; ее худое лицо вытянулось и выглядело страшно усталым. — О чем это он говорил, а? Слышно было плоховато.
— Страшный дядя, — подтвердила дочь, обнимая ее.
— Еще какой страшный, — согласилась Нест, потрепав девочку по капюшону, словно надеясь подбодрить. Найдя глазами Беннетт, она продолжала. — Мистер Гаск думает, что у нас есть нечто, принадлежащее ему. И в этом вопросе он не слишком рационален. Я же пытаюсь убедить его оставить нас в покое. Если он снова придет в дом, не открывай дверь ни под каким предлогом.
Беннетт стиснула губы.
— Не волнуйся, не открою. — Потом пожала плечами. — Как бы то ни было, Пенни говорит…
Она оборвала себя на полуслове и хотела отвернуться, но Нест не позволила ей этого сделать.
— Пенни? Что за Пении? Что она говорила?
Беннетт быстро замотала головой.
— Ничего. Я просто…
«Этого не может быть», — думала Нест, вспоминая странную девушку с дикого цвета волосами, которая познакомилась с ней в церкви.
— Пенни, а дальше? — настаивала она, добиваясь ответа.
— Оставь меня в покое!
— Какая Пенни, Беннетт?
Беннетт остановилась, подняв голову, дерзко глядя на нее. Она откинула назад волосы.
— Занимайся своим делом, Нест! Я не должна ничего тебе рассказывать.
— Я знаю, — ответила Нест. — Не должна. Но это важно. Пожалуйста, ответь, какая Пенни?
Беннетт глубоко вздохнула и посмотрела куда-то вдаль.
— Я не знаю. Она не называла мне своей фамилии. Всего лишь девушка, которую я встретила, вот и все. Пару раз с ней поболтали.
— И она знает Финдо Гаска?
Беннетт раздраженно махнула рукой.
— Говорит, будто он — ее дядя. Кто знает? — Она порылась в карманах в поисках сигареты. — По-моему, он ей нравится не больше, чем нам. Она постоянно над ним прикалывается.
— Постоянно, — повторила Нест, глядя на огонек сигареты Беннетт. «Может быть, и прошлой ночью тоже. Потому что ты была с ней». — Что она говорила про Финдо Гаска? — спросила Нест снова.
Беннетт выпустила тоненькую струйку дыма.
— Только то, что он уезжает из города через пару дней и не должен вернуться. Будто единственное, в чем они сходятся, так это в нелюбви к этому засранному городишке. — Она вздохнула. — Я подумала, что мы больше его не увидим, вот и все. Большое дело!
Росс не сводил глаз с них обеих.
— У Пенни ярко-красные волосы? — тихо спросила Нест.
Беннетт подняла глаза.
— Да. А ты откуда знаешь?
Нест не знала, как объяснить. Она решила, что и не будет.
— Я хочу, чтобы ты послушала меня, Беннетт, — начала она вместо этого. — Я не могу советовать тебе, как прожить жизнь. Даже пытаться не стану. Это не мое дело. Ты здесь с Харпер, потому что сама так захотела. Я не собираюсь утомлять тебя приказами. Но все будет иначе, если обнаружится, что тебе угрожает опасность. Как сейчас. Держись подальше от Пенни и Гаска, а также от любого, кто дружит с ними. Можешь мне поверить, ведь я же доверяю тебе во многом. Хорошо?
— Ладно, — Беннетт глубоко затянулась и бросила сигарету на снег. — Догадываюсь.
Нест покачала головой.
— Никаких догадок. Я просто знаю кое-что, чего не знаешь ты. И это — в том числе. Эти люди опасны. И Пенни и, особенно, Гаск. Что бы она ни говорила, что бы ни делала — она не друг тебе. Держись от нее подальше.
Росс взглянул мимо них в сторону излучины реки, где нашли тело Рэя Чайлдресса.
— Может, нам стоит вернуться домой, — предложил он, поймав взгляд Нест.
Нест повернулась и без лишних разговоров двинулась к дому. «Может, нам стоит забиться в щель — а там будь что будет, — подумала она. — Похоже, что во всех остальных местах опасно».
Но ни с кем не поделилась этой мыслью.
Глава 17
Они пересекли дорожку парка, ведущую к дому, когда Нест предложила остальным идти без нее. Это было моментальное решение, но она ощутила всепоглощающую необходимость посетить могилы родных. Она давно не бывала там, хотя и собиралась, но Финдо Гаск придал ей решимости. Опасно слишком затягивать с развязкой. Росс, Беннетт и дети могут вернуться домой и начать украшать елку. Все, что нужно, находится в подписанных коробках в гараже. Она вскоре присоединится к ним.
Беннетт с детьми согласились, но Росс выглядел встревоженным. Он ничего не произнес вслух, но было ясно, что он опасается, что Финдо Гаск где-то в парке. Нест подумала о такой возможности, но решила: второй встречи, скорее всего, сегодня не будет. Парк полон людей с собаками, на кладбище тоже наверняка есть посетители.
— Это не займет много времени, — уверяла она. — Просто прогуляюсь, несколько минут там — и сразу обратно. — Она посмотрела на небо. — Вернусь до того, как пойдет снег.
Росс предложил проводить ее, он настаивал, но она отказалась. Пусть лучше поможет с елкой, также настойчиво посоветовала Нест, кивая в сторону остальных. Росс понял.
Она ровным шагом двинулась по парку, направляясь к холмам. Небо заволокло тучами, и снег уже начал падать. На западе, откуда шел фронт непогоды, было вообще темно. Буря на подходе, и немалая.
Мимо проезжали автомобили, вернее, ползли — с парковки на парковку. Некоторые везли с собой сани, привязанные к крышам. Спуск все еще был закрыт. На соседних склонах, ведущих к излучине, ребятишки катались на санках под неусыпным надзором взрослых. Предпринимались даже жалкие попытки лепить снеговиков: но все-таки было слишком холодно.
Наблюдая за игрой ребят, Нест вспомнила, какая важная часть жизни прошла в Синиссипи-парке. Когда она была маленькой, парк казался целым миром, и бабушка с дедушкой водили ее туда. Она знала все укромные уголки. Она понимала, что вокруг простирается большой мир, но это не имело никакого значения. Большой мир был таким же далеким, как, например, Луна. Ее семья и все друзья жили на границе с парком. В парке жил Пик. Даже пожиратели появлялись перед ней почти всегда в парке. Да и магия ее, без сомнения, вела происхождение как раз отсюда, а Ба и остальные женщины рода Фримарков хранили эту магию.
Так продолжалось до того лета, когда наступил ее четырнадцатый день рождения и отец ворвался в жизнь, круто изменив ее. Парк все еще был ее парком, но уже не таким, как прежде. Отвратительные махинации отца заставили Нест забыть мир своего детства и стремительно повзрослеть. Конечно, рано или поздно это должно было произойти. Как бы то ни было, она сумела приспособиться.
Но даже после того, как повзрослела и прошло достаточно времени, после всех испытаний, Нест не утратила чувство принадлежности к парку и всему, что в нем было важным для нее. И сейчас, проходя по заснеженным дорожкам, она снова изумлялась, какой покой обретает здесь, под кронами елей, чувствуя себя как дома на двадцати акрах леса, игровых площадок и полян для пикников. Даже сейчас, когда имелись серьезные причины для беспокойства, она не ощущала угрозы. Здесь мир ее детства, отроческих лет, проведенных среди магии и магических созданий, о существовании которого многие даже не догадывались.
Интересно, не придется ли когда-нибудь утратить его? Финдо Гаск могуществен, его намерение разрушить ее жизнь всепоглощающе. Не разрушить, а забрать, поправилась она, — если найдет способ сделать это. Она посмотрела за реку, где из труб шел дым. Снова фактор Джона Росса. Всякий раз, когда она связывается с ним, ее жизнь круто меняется. И на этот раз то же самое. Глупо было бы считать иначе.
Нест покачала головой. Если она попытается сразу принять удар на себя, ее просто расплющит. Нельзя выдержать столько всего сразу, но нельзя также и позволить себе быть захваченной врасплох.
Ветер усиливался, становился жестким, обрушивая на кожу миллионы пронизывающих игл. Мороз был нешуточным, но от него Нест как будто ожила. Оптимизм был неотъемлемой частью ее натуры, помогая справляться с проблемами самостоятельно. А еще помогала симбиотическая связь с парком. Эта связь чудесным образом поддерживала ее во время всех изменений, которые пришлось пережить Нест за двадцать девять лет жизни.
Может быть, с надеждой подумала она, и на этот раз парк поможет.