Онория, прищурившись, посмотрела Блейду в глаза.
«Неужели? А ты вроде не возражал».
— По-моему, все проще простого: я прижимаюсь губами к твоему рту, а ты меня лапаешь.
Он стиснул ее пряди и отпустил. В глазах мелькнуло что-то опасное.
— Че, правда, милашка? Думашь, я тя не соблазню? Че я какой-то кобель, которого хлебом не корми, дай полапать девицу? — Блейд навис над упрямицей, провел рукой по ее волосам к горлу. — Слухай сюды. Мне больше полсотни лет. Практики хоть отбавляй, Онор. — Он медленно улыбнулся. — Теперь у тя проблемы.
Блейд снова зарылся пальцами в ее волосы и сжал пряди, заставляя гостью запрокинуть голову.
— Хорош любезничать и ждать, — сказал Блейд, лаская дыханием зардевшуюся щечку Онории.
Затем овладел ее ртом, потираясь бедрами о гостью. Это было настоящее доминирование, заявление своих прав, что должно было напугать ее сильнее. Однако Онория почувствовала прилив сил. Сердце молотом колотилось о ребра. Чтобы не упасть, она стиснула плечи Блейда. Могла бы и не переживать. Он своим твердым телом припечатал ее к стене. Иного выхода, кроме как подчиниться, не было.
«Только через мой труп».
Онория зарычала и оттолкнула Блейда, но тот был безжалостен. Она заметила обжигающий взгляд зеленых глаз, а потом господин закусил ее губу и втянул в свой рот. Вспышка боли прокатилась по телу, словно искра молнии, то тут же растворилась под теплой лаской его губ. Сжав ее волосы еще сильнее, Блейд удерживал Онорию так, чтобы она больше не могла с ним бороться, и приказал:
— Сдайся.
— Н-нет, — едва слышно прошептала она.
Блейд сменил тактику, легонько провел губам по краю женского уха и впился зубами в мочку так резко, что Онория вздрогнула и ахнула. Жар охватил ее живот и спустился ниже в развилку меж бедер. Онория смущенно заерзала, почувствовав влагу в том же месте.
— Коснись меня, — приказал Блейд и прижал руки Онории к своей груди. С каждой лаской он забирал чуточку ее тепла, и вдруг она мимолетно представила, каково же чувствовать прохладный и крепкий как сталь член в своем лоне.
«Какая опасная мысль…»
Из ее груди вырвался стон. Теперь Онория ни в чем не была уверена. Лавина ощущений накрыла ее, грозя сбить с ног.
— Отпусти меня, — попросила Онор, хотя на самом деле желала обратного. И именно это напугало ее больше всего.
Блейд украл один поцелуй, другой, покусывал ее губы, заставляя открыться. Онория не могла не ответить. Господин опустил ее руки себе на мускулистый живот, провел по полоске волос, стрелочкой уходящей вниз. Новые ощущения охватили Онорию.
А его вкус, боже, что за вкус! Их языки сплелись в жаркой схватке, страстные и голодные. Его губы были прохладными и буквально соблазняли поцеловать в ответ — что Онория и сделала.
Все началось вполне невинно, из простого любопытства. Почему бы и не попробовать чуточку… Но ей захотелось большего. Кровь стала густой и теплой, и потекла по жилам, как растопленный мед. Онор не понимала, что происходит. Блейд потянул ее руки ниже к краю кожаных штанов и вдруг прижал к длинному возбужденному члену.
Глаза Онории расширились.
— Во, че ты со мной творишь, стоит мне тя увидеть, — прошептал Блейд, окидывая ее горящим взглядом.
Онория отдернула руки, но Блейд снова их поймал и прижал к своей уже знакомой и не такой будоражащей груди. Между бедрами Онор пульсировало в каком-то диком, первобытном ритме. Она машинально провела ладонями по коже, изучая партнера. И на этот раз, когда их губы слились, вела уже она.
Блейд вдруг дернулся. Онория, все еще прижимаясь к его губам, сделала шаг вперед. Голубокровный отступил, пытаясь уклониться:
— Полегче, голубка.
Он нахмурился, а на его белой коже выступила капелька крови.
На секунду Онория замешкалась. Он что, ее не хочет? Затем Блейд моргнул, будто пытаясь встряхнуться, и зашатался. Она подхватила его под мышки, едва не врезавшись в стену под весом голубокровного.
— Че т-ты с м-мной с-сделала? — невнятно пробормотал господин.
О нет! Кольцо. Онория уставилась на иголочку. Она умудрилась его оцарапать.
Блейд был слишком тяжелым. Онория, пошатываясь, потащила его к постели, надеясь, что успеет уложить.
— Еще шаг!
Едва достигнув цели, оба упали. Онория приземлилась на Блейда, тяжело дыша, а он лежал, придавливая ее руки. Если бы господин мог что-то сделать, то, без сомнения, воспользовался бы случаем, но один из побочных эффектов яда — частичный паралич на несколько минут. Блейд оставался в сознании, но двигаться не мог.
Онория приподнялась на локтях и заправила выбившуюся прядь волос за ухо. Блейд сердито глядел на гостью, будто много чего хотел ей сказать. Пожалуй, к лучшему, что некоторое время ему не выпадет такой возможности.
— Сам виноват, — ответила плутовка и взобралась на Блейда верхом.
И тут же округлила глаза. Похоже, паралич сковал еще одну часть тела господина.
Кашлянув, Онория сползла с постели и расправила юбки:
— Минут через десять это пройдет, затем ты полностью придешь в себя. Может, останется легкое головокружение или тошнота, но ненадолго.
— Гррхвф.
— Не пытайся разговаривать. Я не хотела этого, — нервозно извинилась Онория и слегка нахмурилась. — Ну, поначалу, может, и хотела, но в итоге все произошло случайно. Честно, я в тот момент совсем об этом не думала…
Ну да, тогда Блейд руками и ртом вытворял с ее телом что-то настолько порочное, что удивительно, как она вообще не потеряла рассудок.
Господин лежал без движения, но следил за гостьей глазами. Она взяла подушку и подложила ему под голову.
— Не смотри так на меня, я же тебя не ранила. Мне просто нужно вернуть дневники.
Судя по ответному красноречивому взгляду, когда Блейд сможет пошевелиться и Онория попадется ему в руки, ее ждут неприятности. Лучше бы ей убраться отсюда до того, как паралич пройдет.
Онория огляделась: в открытом шкафу виднелась одежда Блейда. Гостья порылась в ней, перекопав аккуратно сложенные бархатные и кожаные вещи. А этот голубокровный любил кричащие оттенки. До всего хотелось дотронуться, и Онория не смогла устоять и провела рукой по мягким как масло кожаным штанам. Представила их на Блейде.
Затем отдернула ладонь и зарделась от смущения. Довольно, она уже подарила ему тот поцелуй. Теперь они квиты. Разве что ее ждет расплата за его нынешнее состояние.
При этой мысли Онория заторопилась. Прошло уже почти две минуты, а действие токсина зависело от многих параметров: веса жертвы, того, давно ли принималась кровь, уровня вируса и много чего еще. Но обычно яд обездвиживал голубокровного примерно минут на десять. Времени в обрез.
Онория бросилась искать дневники, осмотрела ящики стола, заглянула под разбросанную одежду, за занавески. Даже ванную проверила, вспомнив, что там происходило накануне. Подлец! Он расчесывал ее волосы, гладил шелковый халат на ней, притворялся, что на уме у него только соблазнение, а на деле собирался украсть ее собственность.
Онория выдвинула один из ящиков комода и нахмурилась, заметив множество свертков. Хоть они и не походили на дневники, она все равно взяла один из любопытства, а открыв, едва не выронила. Куча презервативов. Так со сколькими же чертовыми трэлями Блейд делит постель? Должно быть, он ее за дурочку держит.
Захлопнув ящик комода, Онор вернулась в спальню. Блейд обвиняюще сверлил ее взглядом.
— Я знаю, они где-то здесь! — Возле кровати стоял еще комод. Онория открыла ящик и застыла: там лежали блестящие стальные наручники, подбитые изнутри чем-то мягким. — Ну надо же. — Она выразительно покачала браслет на пальце и посмотрела на Блейда. — Значит, делишь постель только с двумя трэлями? Позволь не поверить, я не вчера родилась.
В ответ послышалось ворчание.
Онория подскочила, но Блейд все еще оставался парализован. Она бросила наручники обратно и выудила кожаный рулон. А развернув его на сундуке, обнаружила с полдюжины флешетт. Тех самых, которые Блейд использует, когда решит, что Онория достаточно оправилась, чтобы стать донором.
Онор уже почти все обыскала. Остановившись, она закрыла глаза и крепко задумалась.
«Если бы я была дьявольски хитрым голубокровным, то где бы спрятала что-то ценное?»
С постели донесся полузадушенный звук. Блейд уже пытался шевелиться. Но это невозможно, прошло лишь пять минут.
Блейд сумел перевернуться на бок и сердито уставился на нахалку. В зеленых глазах сверкало обещание возмездия. О боже! Если она не успеет убраться до того, как он придет в себя, придется платить дьяволу по счетам. Если только не… Онория с надеждой посмотрела на наручники.
Блейд перехватил ее взгляд… и, судя по выражению лица, приготовился кого-то убить.
— Только пока ты не успокоишься, — нервно пообещала Онория, взяв металлические браслеты и направляясь к парализованному голубокровному.
Блейд приподнял плечи и заерзал, пытаясь сесть. Онория положила ладонь на его грудь и толкнула. Он упал обратно на постель и издал угрожающий горловой рык. Во рту у Онории пересохло. Это безумие. Она не только зашла на арену к быку, но сейчас сознательно машет перед его мордой красной тряпкой.
— Сам виноват, — упрекнула Онория Блейда, заковывая его запястье. — Ты не понимаешь, мне нужны эти дневники. Из-за них я едва не попалась в лапы Викерса. Где же они? — Она защелкнула второй наручник. Пленник так сжал руки в кулаки, что на запястьях выступили жилы.
— За…пла…тишь, — выдавил он.
Онория побелела и заговорила, с каждым словом все тише:
— Ну да, конечно, заплачу. Но если ты просто скажешь мне, где дневники, я уйду, а… вечером вернусь. Уверена, мы сможем договориться о моем наказании. Если хочешь, могу еще раз тебя поцеловать.
Блейд бросил на нее испепеляющий взгляд.
— М-может, и не один раз.
Не обращая внимания на плутовку, господин сжал в кулаках цепь. Онория облизнула губы:
— Только не навреди себе. Все равно не сможешь их сломать.
Блейд, не слушая, рванул стальные кольца. Онория взвизгнула и потянулась к его рукам:
— Тебе нельзя так скоро напрягаться! Токсин не сразу перестает действовать.
Блейд дернул еще раз. Кажется, одно из звеньев немного подалось. Онория отшатнулась от постели. Черт бы его побрал! Где же дневники? Она проверила под кроватью, даже пошарила рукой под матрасом, на котором лежал разъяренный полуобнаженный мужчина в восемьдесят килограммов весом. Если ей не удастся поскорее отсюда сбежать…
— Даже тебе не сломать стальную цепочку, — крикнула она, в суматохе бегая по комнате.
Блейд сжал цепь, наблюдая, как Онория разбрасывает одежду и двигает мебель. Гостья буквально спиной чувствовала его горячий, полный ярости взгляд.
— А… мне… не… надоть.
Онория застыла и посмотрела на деревянные перекладины, через которые пропустила цепь. Блейд вовсе не собирался ломать кандалы.
— О!
На ее глазах он потянул в последний раз, и перекладины разлетелись. Он вырвался на свободу, но кандалы на запястьях так и остались, слава богу.
Блейд перевернулся в сидячее положение, соскочил с кровати, зашатался и едва удержал равновесие.
Онория отступил на шаг, затем еще на один:
— Не вставай, некоторое время ты не сможешь двигаться как надо.
Как ему удалось прийти в себя так быстро?
В Клинике отец проводил опыты на новообращенных. О боже! То ли возраст, то ли вирус повлияли на результат. Да и какой же у Блейда уровень? Господину больше полусотни лет, достаточно, чтобы вирус прижился. На мгновение ее затошнило от страха.
— Чем ты мя отравила?
Блейд как-то сумел устоять на ногах.
Онории не понравился его взгляд. Она отступила еще дальше и врезалась в дверь. Ладони вспотели, и она вытерла их о юбки.
— Мой отец выяснил, что небольшая доза болиголова странным образом действует на голубокровного.
Блейд, пошатываясь, шагнул к ней:
— У мя голова, как в вате.
Онория нащупала дверную ручку, не осмеливаясь отвести от господина глаз:
— Ну да. Это ощущение пройдет… правда, не знаю, когда. Во время опытов вещество действовало минут десять. Но вот ты уже в прекрасной форме. А прошло-то всего шесть минут. Тебе стоит отдохнуть, пусть яд выйдет из тела. Не хочу, чтобы ты поцеловался с полом.
— Да некада мне отдыхать, черт тя дери! Ты хоть знашь, че наделала? Через час сюда припрутся стражники Эшелона. Не могу я встретить их вот так.
Онория сжала дверную ручку:
— Эшелон?
— Ага, и отродье герцога Кейна. Мож, слыхала о нем? Лео Бэрронс с цельным эскадроном Охотников Гильдии.
Онория залилась краской до самого декольте и задохнулась. На секунду ей показалось, что она хлопнется в обморок.
— Охотники Гильдии?
Знаменитые Ночные ястребы, промышляющие в городе.
— На вампира идем. Мы с ними щас в одной лодке. Не могу пришить его сам. А че? Какие-то проблемы, Онор? А, точно, у Гильдии ж на тебя ордер.
Блейд врезал кулаком по двери рядом с ее головой. Звякнули кандалы, и створка захлопнулась.
— Я просто хотела забрать дневники и уйти.
— У мя их и не было. Я ж те говорил.
Она покачала головой:
— Тогда кто же?..
— Эсме, — ответил Блейд. — Тока она здесь читает. Решила нас столкнуть. Хотя травить мя ты сама надумала.
— Я не… — Онория сжала губы. — Прости.
— Ага, ток извинений маловато. — Блейд протянул ей закованные запястья. — Теперь прощение придется заслужить, Онор. Твоя кровь поставит мя на ноги.
Глава 16
Ключ от наручников лежал у Онории в кармане и словно прожигал дыру в юбках.
— Мне казалось, ты решил подождать.
— При таком раскладе обождать низя, — ответил Блейд.
— Я позову Эсме.
— Я ужо кормился от нее на неделе и от Уилла тож. Единственная трэль в ближайшей округе — миссис Фэггети, но стока, скока мне надь, она не даст. — Блейд прижал палец к груди Онории. — Тока от тебя я могу кормиться без опаски. Справедливо, чо уж.
Она сглотнула и, едва дыша, опустила взгляд на крепкий палец. Господин прав. Если он появится в таком виде перед любым представителем Эшелона, даже Лео, то превратится в кусок мяса посреди стаи голодных акул. И виновата в этом только Онория.
Она судорожно выдохнула и ответила:
— Я готова.
Ситуация ведь не противоречит заключенной сделке. Лучше покончить со всем разом, чем оттягивать неизбежное.
В зеленых глазах господина промелькнул гнев.
— О, знаю, Онор, ток я тя не спрашивал. Поди сюды.
Он указал на кровать.
— Нет уж, — отказалась Онория. Делать это на постели слишком непристойно. А ей и так не по себе. — А почему не в кресле?
— Онор, живо в кровать, — сказал Блейд, как отрезал.
На подгибающихся ногах она подошла к постели и села на краешек. Блейд властно протянул ей руки.
— Хош, шоб я сам ключ поискал? — спросил он, видя ее замешательство.
— Нет, все в порядке.
Онория вытащила ключ дрожащими пальцами. «Черт бы побрал этого голубокровного!» Казалось, прошла вечность, прежде чем ей удалось попасть в замок. Блейд мог бы помочь, но предпочел стоять столбом, словно это входило в наказание, а затем мягко попросил:
— Ляг.
Онория послушалась. Блейд поставил колено на край постели, и матрас прогнулся под его весом. Онор сдвинулась, задела бедром ногу голубокровного и схватилась за простыни, чтобы совсем на него не скатиться.
Блейд устроил второе колено так, что оседлал ее ноги. Онория отползла назад, пока не уперлась в изголовье. «Дыши, просто дыши», — убеждала она себя.
Но не могла не посмотреть на его рот, этот порочный, слегка искривленный рот с тонкими губами, часто изгибающимися в улыбке. Скоро он коснется ее тела, будет слизывать с нее кровь.
Боже правый, она к этому не готова. «Может, вообще никогда не буду готова», — подумала Онория, но напомнила себе о заключенной сделке.
Блейд бросил рядом с ней наручники. Его лицо совершенно ничего не выражало, лишь глаза почему-то сверкали.