– Вячеслав Сергеевич, – начал Ремизов, – вашему подразделению предстоит операция по задержанию особо опасной группы преступников. Наши сотрудники сейчас заканчивают их разработку. Остальное – это дело вашего отряда. Конкретную боевую задачу я перед вами поставлю позже, а пока отберите два десятка лучших офицеров и проинформируйте их о предстоящем особо секретном и особо опасном задании.
– Будет исполнено, Андрей Степанович, но я хочу заметить, что у нас все сотрудники отлично подготовленны.
– Я знаю об этом, но вашими оппонентами на сей раз будут не накачанные быки из какой-нибудь преступной группировки, а группа специального назначения.
Зотов вскинул брови:
– Как?
– Я вам пока большего не скажу, но поверьте мне, для их задержания нужна очень сильная группа. Вы же не хотите потерять половину своих людей?
– Конечно, нет, Андрей Степанович, и я приму ваше пожелание к сведению. Группа захвата будет составлена из лучших, самых опытных.
– Вот и хорошо, – сказал генерал.
– А можно конкретней? – спросил Зотов.
– Вы видели по телевизору место бандитской разборки в Томилине?
– Да.
– Это дело рук этой группы.
– Круто. Они применили, если я не ошибаюсь, ПТУРСы и крупнокалиберные пулеметы?
– Да. Видеоматериалы по этому делу я вам предоставлю ближе к вечеру. Так что подберите людей, желательно добровольцев, и проведите с ними беседу. Дело очень опасное, и надо быть готовыми ко всему.
– Хорошо, Андрей Степанович. Через три часа я вам принесу список группы.
– И заберете кассеты с записями. Покажете их только членам группы захвата. Настройте сотрудников на работу с полной отдачей.
– Так точно, – полковник отдал честь и вышел.
Генерал Корнилов, Геннадий Свиридов и полковник Гор вошли в резиденцию разведки на Тишинской улице.
– Мой дом – моя крепость, – часто говаривал Корнилов, а что касается его резиденции, то она этому определенно соответствовала.
Они направились не в кабинет к Корнилову, а в компьютерную лабораторию Андрея Саксонова.
– Пока не говорите Саксонову о том, что нам известно о его телефонном звонке к Михайлову, – предупредил генерал. – И о том, что Михайлов был у нас и потом бежал.
Все прошли в компьютерный зал, а из него в кабинет Саксонова. Когда массивная, стальная дверь-плита отъехала, Андрей встал навстречу боссу.
– Доброе утро, Алексей Михайлович, – поздоровался Саксонов.
– Здравствуйте, Андрей Андреевич, – поздоровался с ним за руку генерал.
После того как дверь закрылась, Корнилов спросил:
– Ну-с, что нового произошло за ночь?
– Карты компьютерной идентификации изготовлены, и они определили, что преступник в банке, Сергей Михайлов и Виктор Матвеев, Ник – один и тот же человек.
Андрей сказал это без энтузиазма, но сказал. Это обстоятельство очень обрадовало Корнилова. Он понял, что Саксонов его друг и играет по-прежнему в его команде. А насчет того, что тот доложил не сразу и попытался позвонить Михайлову, Корнилов решил:
«Матвеев был близким другом Саксонова, и тот, когда узнал, что он жив, проявил мимолетную слабость. Ведь он не в курсе, что Ник мой злейший враг».
– Отлично, значит, теперь мы знаем, кто ограбил «Нокс банк» и кто перевел полтора миллиарда долларов с наших счетов на свои, – генерал улыбнулся. – Остается поймать его и вернуть деньги.
– Да, Алексей Михайлович, скорее всего это сделал Виктор Матвеев. – Андрей опустил голову.
Корнилов подошел к нему и по-дружески положил руку ему на плечо:
– Радостно было узнать, что он жив, и горестно, что он наш враг.
– Да, – понуро ответил Саксонов.
– Надо его найти как можно быстрее, поэтому включай компьютер и подключайся к видеосистеме Москвы. Кинематические карты на Михайлова, Семенова, Морса и Фэда готовы, так что начинай поиск. Компьютер сличит их движения, и мы узнаем, где они находятся.
– А если они сейчас сидят в помещении? – спросил Андрей.
– Рано или поздно выйдут на улицу, зайдут в метро, на вокзал или в аэропорт, и мы обнаружим их и арестуем.
Глава 40
Сергей, Семенов и Ольга уселись в старенькую «девятку» Карцева и отправились в путь.
Семенов вел машину, Сергей был на переднем сиденье, а Ольга сзади.
– Куда же мы теперь? – спросил полковник.
– А никуда. Раз события разворачиваются таким образом, надо найти на Корнилова компромат и отвезти его в ФСБ и журналистам.
– Где же мы на него компромат возьмем? – удивился Семенов.
– Компромат на него имеется, и такой, что он, все его прихлебатели и бандитская шушера со своих высоких постов полетят да сразу за решетку, – зло ответил Сергей.
– У тебя есть на Корнилова компрометирующая информация? – будто не поняв с первого раза, переспросил Семенов.
– Да, Петр Петрович, есть.
– Откуда? – полковник серьезно посмотрел на Сергея.
– Это долгий рассказ, – начал отнекиваться тот.
– Тебе придется нам рассказать, так как мы одна несчастная команда, и этот твой компромат наш последний шанс на жизнь.
– Рассказ долгий.
– Ничего. Ехать нам некуда, спешить незачем, поэтому времени навалом, и я с удовольствием послушаю. Да и вы, девушка, тоже? – полковник обратился к Ольге. – Кстати, как это вы оказались вместе?
– Корнилов ее тоже взял в заложники, а Морс и Фэд нас спасли.
– Ценой своей жизни, – вдруг произнесла Ольга, и на глазах у нее появились слезы.
– Ну, ну, рано их хоронить, – вздохнул Сергей.
Полковник посмотрел на Сергея, на Ольгу и покачал головой.
– Я хотел, чтобы все получилось по-другому, но я не предусмотрел очень многого.
Семенов остановил машину на площади, возле Чистопрудного бульвара, у входа в метро «Тургеневская». Заглушил мотор, уселся поудобней и принялся слушать. Ольга вытерла слезы платочком, пошмыгала носом и успокоилась. Сергей посидел, подумал и начал свой рассказ.
– Петр Петрович, ты меня знаешь уже пять лет?
– Да, – ответил Семенов.
– Мы с тобой бывали в разных, порой экстремальных ситуациях?
– Да.
– Я бывал у тебя дома, на днях рождениях, праздниках и торжествах?
– Именно.
– И я могу считать тебя своим другом, близким мне человеком?
– Конечно, Сережа. Несмотря на разницу в возрасте, мы друзья.
– Да, в управлении нет сотрудника, который бы был мне ближе, чем ты, Петр Петрович. – Сергей замолчал.
Семенов тоже помолчал, а потом добавил:
– Конечно, Сергей, но к чему весь этот разговор. Ты хотел рассказать о…
– Я говорю это потому, что не будь таких отношений между нами, я бы, наверно, никогда не сказал тебе того, что сейчас скажу.
Полковник и Ольга молчали.
– Все эти годы я выдавал себя не за того человека, кем был на самом деле, – Сергей внимательно наблюдал за реакцией Семенова. Ольга никак не прореагировала – ей было наплевать, а полковник вскинул брови и уставился на Михайлова.
– Как?
– А так, мое настоящее имя Виктор, а фамилия Матвеев, и я бывший секретный суперагент Главного разведывательного управления. Я начинал работать в разведке под руководством ныне генерала, а в то время полковника Корнилова. Несколько лет назад я сделал ряд пластических операций и изменил свою внешность. Стал таким, каким вы меня сейчас видите.
Семенов открыл рот от удивления. Он не знал, что сказать.
– Но не судите меня строго. Когда я закончу свой рассказ, вы поймете, почему я так поступил.
– Звали меня Виктор Николаевич Матвеев. Родился я в Москве в… – Сергей осекся, – впрочем, этого не надо. Я закончил с отличием МГУ, физико-математический факультет и был завербован разведкой. Я и мой друг Андрей Андреевич Саксонов – тоже физик, поступили работать в образованный тогда компьютерный отдел ГРУ. Но нам была уготована другая учесть. Не дав проработать и месяца, нас направили на учебу в Высшую школу КГБ на отделение внешней разведки.
Мы посещали занятия, семинары, учились стрелять, водить машины, бросать ножи и так далее. Нас обучали всему, что пригодилось бы в разведработе. Научные работы по компьютерной технике пришлось на время отложить, но нам обещали, что потом мы все с лихвой наверстаем. Я уже знал в совершенстве английский, немецкий и французский, но в ВШ нам предложили выучить еще пять языков – испанский, итальянский, голландский, китайский и японский. Это не считая того, что я сносно говорю и понимаю польскую, чешскую, венгерскую, сербскую речь. Через год нас послали на стажировку по английскому языку в Бирмингем. Это был мой первый выезд за границу.
Но я уклонился от темы, – спохватился Сергей. – Обучение длилось пять лет, но уже на четвертом курсе наши учителя начали преподавать нам очень специфические предметы. – Сергей помрачнел и уставился взглядом в пустоту. Он вспомнил тот злополучный день, когда его жизнь резко изменилась.
Полковник Семенов пристально смотрел на Сергея Михайлова и ужасался. Ему казалось, что он не узнает своего друга – так изменилось его лицо. Сергей продолжил свой рассказ.
Глава 41
В Высшей школе КГБ из них готовили разведчиков – людей, беззаветно преданных стране, долгу и чести. Но этого было мало. Они должны были в любую минуту отдать жизнь за Родину. Но и этого в конечном счете было мало. Их готовили, как людей, способных на все, на любой, самый подлый, самый коварный поступок, но во имя высокой идеи. В те годы это была идея коммунизма. На занятиях – точнее, это были беседы в уютном небольшом зале, где-нибудь за городом, на тихой даче – им внушали, что ради победы над противником они могут применять любые средства и методы. Они должны быть преданны Родине и разведке и обязаны выполнять все приказы руководства, причем беспрекословно. Их учили быть честными по отношению к руководству, но, если потребуется, подлецами и лжецами в отношении врагов. Таковы законы разведок всего мира, ведь на обмане и подлости они формируются и процветают. А как же иначе.
Виктор Матвеев приехал на служебной машине в ВШ. Всех слушателей привозили на машинах на занятия и после них развозили по домам. Это было необходимостью. Государство тратило на обучение одного разведчика несколько сот тысяч долларов, и не хватало, чтобы он случайно попал под автобус, когда поедет с учебы.
– Привет, – бодро сказал Виктор и поздоровался за руку со своим приятелем Андреем Саксоновым.
– Привет.
– Какая сегодня программа?
– Нам приказано ждать в аудитории. За нами заедут и повезут куда-то, – заговорщически ответил Андрей Саксонов.
Группы у них были небольшие – по пять-семь человек, и состав их был неизменным. Занятия были организованы таким образом, чтобы члены разных групп между собой не встречались. Конспирация на отделении внешней разведки была превыше всего. Ей приучали сразу и зорко следили за ее соблюдением. За группой закреплялся наставник, и он назначал лекции и возил на семинары и тренировки. И в этот раз Виктор подумал, что их отправляют на сборы.
Жил он с матерью в однокомнатной квартире в центре Москвы. Отец Виктора погиб, когда ему был один год, и поэтому всю доброту и тепло отдала ему мама. Когда его отправляли на сборы, он звонил ей, предупреждал, что домой не придет и будет отсутствовать некоторое время.
В просторную, рассчитанную на двадцать человек аудиторию вошел невысокий, статный, крепкий мужчина. На вид ему было пятьдесят лет. Он был изрядно лысоват, имел лишь на висках и затылке несколько седых прядей. Лицо у него было волевое, умное, но доброжелательное. Это наставник группы Ж-54 Иван Васильевич Кудрявцев. Он был в звании майора ГРУ и работал преподавателем уже двадцать лет.
– Ну что, хлопцы, здравия желаю, – сказал он.
Все семеро мужчин (а в группе были только мужчины) встали и построились в шеренгу. Васильич, так его между собой называли парни, подошел и с каждым поздоровался за руку.
Рукопожатие у него было крепкое, а характер тяжелый. Он был немногословен, сдержан, строг, но справедлив. Армейская выправка осталась у него со времен Великой Отечественной войны, когда он служил в полковой военной разведке диверсантом.
– Парни, – строго сказал он, – на пару месяцев отправляемся в командировку, собирайте манатки.
Через час за ними приехал служебный микроавтобус и отвез в аэропорт Внуково. Там их встретили, посадили в пассажирский самолет, и они полетели в Адлер. В полете все спали.
В Адлере две служебные «Волги» доставили их из аэропорта в горный район Сочи, недалеко от Дагомыса. Там, среди сопок, находилась секретная база ГРУ по подготовке разведчиков. Виктор, Андрей и члены их группы не раз бывали там.
Их разместили в уютных, чистых, светлых двухместных номерах и дали час на отдых. В восемнадцать ноль-ноль они вышли на построение. На базе царила такая же секретность, как и в Московском офисе ВШКГБ. Агенты не видели никого, кроме членов своей группы, наставника и преподавателей. Кроме того, настоящие имена и фамилии были изменены на условные, и это началось с первого же дня обучения в ВШ. Виктор Матвеев выбрал себе кличку – Ник, а Андрей Саксонов – Раух.
После обеда в небольшой пустой столовой агенты отправились на занятия. Они несколько часов стреляли в тире, затем несколько часов занимались рукопашным боем в супероснащенном спортивном зале. Здесь были груши разных форм, мешки и чучела.
После ужина и отдыха в своих номерах все собрались в небольшой аудитории. Васильич попросил всех сесть, а сам набрал телефонный номер и произнес:
– Группа Ж-54 прибыла на лекцию.
Он положил трубку и добавил:
– Сегодня очень важный для вас день. Вы уже отучились четыре года, и вам предстоит освоить еще один очень важный предмет.
– Какой, Иван Васильевич? – спросил агент по кличке Тэк.
– Искусство выживания, – коротко ответил наставник.
В аудиторию вошел рослый, атлетически сложенный молодой мужчина. Он был коротко острижен, и это еще больше подчеркивало толщину и мощь его шеи. Он был широк в плечах и даже немного грузноват. Движения у него были спокойные, неторопливые, и в них чувствовалась медвежья сила спортсмена-борца. Он поздоровался, и все встали.
– Нортон, – представился он. – Сегодня, товарищи офицеры, мы начинаем у вас в группе курс лекций и практических занятий по системе выживания. Этот курс рассчитан на два этапа по два месяца, и вы должны будете его усвоить. Я считаю, что для разведчика он один из основных. Для того чтобы остаться в живых, чтобы не попасть в лапы врага, вам необходимо психологически подготовить себя к экстремальным действиям в экстремальных ситуациях.
Все с интересом слушали преподавателя.
– Представьте себе ситуацию, когда на вас нападает боец отряда особого назначения. Он тренирован, как вы, силен и хочет вас убить. Вы эти задания осваивали на занятиях по рукопашному бою и стрелковой подготовке. Вы разыгрывали сцены, когда один из вас был противником, но вы действовали по отношению к нему, как к условному врагу. А как будет действовать настоящий враг? – задал он вопрос Нику.
Ник встал, подумал немного и ответил:
– Он попытается меня убить или захватить в плен.
– Сейчас разговор идет только об одном – о том, чтобы убить вас.
– Он вступит со мной в поединок, – начал Ник.
– Нет, это психология спорта, а не отчаянной уличной драки, и тем более смертельной схватки, – перебил его Нортон. – Он нападет на вас незаметно, исподтишка, подло и постарается с первого же удара вас уничтожить.
Почему порой обыкновенный уличный драчун, хулиган в драке в подворотне побеждает тренированного мастера спорта по боксу или борьбе? Потому что он не боится ударить человека, ударить голой рукой, палкой или ножом – он психологически адаптирован к победе любой ценой.
Все молчали.
– Я знаю, что вы все отличники учебы, великолепно владеете приемами рукопашного боя, карате, самбо, борьбы и бокса. Вы управляетесь со всеми видами стрелкового и холодного оружия, но вы психологически не готовы применить все свое мастерство, всю свою силу на человеке по-настоящему. Именно этот курс психологической адаптации ваших боевых искусств я вам преподам. Учтите, в настоящем бою остаются в живых только победители, а побежденные – трупы.
Нортон обвел парней взглядом и продолжил:
– Начнем с показа иностранного кинофильма. Вы увидите натуральные, документальные съемки казни преступников в одной из азиатских стран. – Нортон сел в свободное кресло и снял трубку телефона:
– Дайте, пожалуйста, пленку.
На одной из стен висел небольшой экран. Началась демонстрация фильма.