тетрадки с ручками-карандашами. Кабуки явно не старался сэкономить – впрочем, после всех вложений в территорию холда, форму, бытовой сервис для студентов и прочее глупо было ждать, что классы будут подготовлены не по последнему на данный момент слову техники.
Я опять завертел головой, только в этот раз разглядывал одноклассников Ми. Без труда нашёл Куроцуки, ушедшую в свои мысли, и Мар илу, с тоской разглядывающую что-то на мониторе своего лэптопа. Остальные парни и девушки – около десятка разумных – мне были незнакомы, и тоже в основном или читали, или негромко переговаривались между собой. В эмоциональном плане над классом довлела атмосфера лёгкой усталости и… пришибленности, что ли?
– Самоучитель осваивает, – подсказала мне подруга о полячке, – прошлый урок был информатикой, преподаватель запустил для всех, кто не владеет компьютерной грамотностью хотя бы в минимальном объёме. Было интересно: он задавал вопрос и просил поднять руку того, кто не знает ответ, потом объяснял! А первые два урока – английский и математика, и тоже только спрашивали.
По довольной интонации Мирен можно было понять: со всеми вопросами она справилась не просто без проблем, а гораздо лучше остальных. Ну, я не удивлён.
– Мисс Элизабет, это англичанка, даже сказала, что меня освободят от её уроков, мне там делать нечего. А математик заявил, что у меня знания на уровне первого курса технического вуза!
Прям аж гордость берёт за родной медицинский универ. Но и Ми молодец: пусть она и «занималась» вместе со мной, но в остальном целиком её заслуга – не только запомнила, но и разобралась.
– На информатике было сложнее, – продолжала рассказ Ми, – пока была работа с компьютером, я всё знала, и когда спрашивали об алгоритмах, циклах и процедурах, было понятно. А потом стали спрашивать о регистрах, разрядностях и шинах, так учителя только Кина Иге полностью поняла. Но я точно была второй.
– Иге?
– Иге Нгобэ, вон она.
Нгобэ оказалась коренной классической африканкой, как их принято представлять – девушкой с тёмной кожей, чёрными мелко вьющимися волосами, собранными в пучок на макушке, и крупными чертами лица. В форме академии «Карасу Тенту» она выглядела довольно экзотично: стараниями японских мультипликаторов и художников-мангак ученицы с хвостами и рогами были гораздо более привычным медиаобразом. Иге внимательно рассматривала плакаты на стене класса, но стоило мне сосредоточить на ней своё внимание – немедленно обернулась и поймала мой-Ми взгляд. Слегка наклонила голову – «я заметила», дождалась моего ответного кивка и отвернулась. Эмоциональный фон даже не дрогнул. М-да.
– Сколько у тебя сегодня уроков осталось?
– Ещё три: химия, биология и физкультура. А что?
– Да вот думаю: наконец-то у меня будет возможность подсказывать тебе, а не как обычно!
Хорошая шутка – это шутка, над которой можно посмеяться вдвоём. Не то чтобы Ми не справилась без меня, но почувствовать себя на месте партнёра и мне, и ей было и любопытно, и весело. Суккуба опять блистала на фоне остального класса: мало того что и химия, и биология у меня на факультете были профильными предметами, так ещё у меня под руками был смартфон с выходом в Интернет. Что называется – без шансов. Не удивлюсь, если мою блондинку освободят и ещё от чего-нибудь, кроме английского: учить-то в любом случае по любому предмету есть чего, вот только у Куроко – старшая школа, а не университет. Разве что кто-то из преподавателей решит заниматься индивидуально, давая знания уже вуза.
На физкультуру собрали все три класса вместе. Честно говоря, у меня самого с этим предметом, за каким-то чёртом включённым в учебную программу универа, отношения сложились… ну, скажем так – нейтральные. На условиях минимизации взаимных неудобств. Когда я только поступил в мед и пришёл на первое занятие физры, информация о том, что по ней будут зачёты, меня отнюдь не порадовала. Более того, оказалось, на них нужно было сдавать нормативы: бег, прыжки, ещё какая-то хрень, чуть ли не скакалка… Позже выяснилось, что физрушники перваков традиционно подкололи: могли заменить одну спортивную дисциплину другой (реально – скакалкой!) или вообще, помотав нервы, закрыть зачётку перед самой сессией просто так – главное было набрать посещаемость.
Но даже так напрягаться ещё и из-за физической культуры мне хотелось вообще в самую последнюю очередь, будто у меня на нормальных занятиях мало возможностей устать до крайности и по жизни свободного времени, которое нечем занять, вагон. Ну что ж, решение нашлось стандартным способом: немного шарма – и преподша сама подсказала, как пройти к главному врачу университетского спорткомплекса и получить справку-направление в группу лечебной физкультуры. Группа ЛФК в принципе не бегала, не прыгала и не совершала резких движений – только всякие аккуратные растяжки, наклоны и прочее. Кстати, после этих ленивых вроде бы действий действительно становилось легче двигаться и усталость не усугублялась, а отступала[25]. И никаких нормативов – только не пропускай! Нужно ещё напомнить, что в экстернате никакой физры, разумеется, не было, а ранее, в школе, достаточно было записки от родителей, чтобы с этого урока отпустили… Короче, я уже успел подзабыть, что это за «удовольствие».
Ми не торопясь дошла до коттеджа своего общежития, переоделась и также спокойно добралась до спорткомплекса академии «Карасу Тенту» – время перемены специально было увеличено с расчётом на это. У стадиона – овальной беговой дорожки, внутри которой располагалось поле для занятия атлетикой – уже толпилась, негромко гомоня, большая часть студентов. Причиной лёгкой ажиотации, судя по витающим настроениям, стала форма для занятия физкультурой – тоже банально слизанная с японской, то есть футболка и короткие шорты, а на ногах – кроссовки и носки. Всё из прекрасного материала, тщательно подобрано и подогнано у всех, кроме приехавших в два последних перед началом занятий дня, по фигуре.
Мирен ещё на подходе «ощупали» два десятка мужских взглядов, заставив поёжиться – не то чтобы совсем уж раздели глазами, но одобрение читалось без проблем. Остальные ученицы тоже не остались без внимания – не всем так повезло с фигурой и роскошными волосами, как моей партнёрше, но уродин среди демонесс и колдуний не было. Парни тоже были сложены пропорционально, а некоторые могли похвастаться неплохим мышечным рельефом, чем вовсю пользовались. Я увидел приснопамятного любителя обнимашек Клавеля, крутящегося (иного слова не подобрать) перед группкой девушек – видимо, из своего класса. За этим наблюдал Лазарь Феодораксис, в отличие от друга смотрящий по сторонам и оттого заметивший взгляд суккубы. Н-да, кто бы ни придумал поставить физру в конец дня, он – гений педагогики: если бы не пять слегка замаскированных под вводный урок довольно напряжённых устных контрольных по пяти предметам,
народ бы реагировал куда более живо.
– Так, всем слушать сюда! – Голос Окино легко перекрыл гул подростков. – Меня зовут, если кто забыл, Окина Маô, а это мой коллега Абрамов Олег. Мы будем преподавать вам физическую культуру и спорт. Да, помнится, некоторые знающие японский спрашивали, почему я считаю, что моя фамилия мне так подходит? Вот сейчас и узнаете!
– Дамы и господа, сегодня наш предмет у вас последний, все переволновались и устали, но рекомендую сосредоточиться и постараться выдать на тестовых упражнениях свои лучшие результаты. Потому что те, кто не уложатся в нормативы, будут встречаться с нами гораздо чаще, чем вам и нам с Маô хотелось бы.
Голос второго тренера показался мне знакомым, кроме того, русская фамилия и имя… И точно, когда Ми, обогнув толпу, увидела второго физрука, то узнала любителя матерных рулад и военного камуфляжа. Неужели и правда бывший военный?
– Матка Воска, если дома узнают, в каком виде я здесь хожу, я умру со стыда.
Мирен безошибочно навелась на волны смущения чуть в стороне от основного скопления учеников. Рядом с Мар ил ой обнаружилась и Куроцуки, точнее, полячка заслонилась флегматичной японкой от всех остальных. Не то чтобы у неё получилось – невысокая и субтильная Нанао была плохой ширмой для статной Войде, но хотя бы попыталась.
– Так, парни, отлепили взгляды от подружек и посмотрели на меня, – продолжал Абрамов, – потом налюбоваться успеете, вам ещё два года вместе учиться. Сейчас все лица мужского пола идут за мной на разминку и силовые упражнения, пока дамы будут осваивать беговую дорожку, потом меняемся. Живо, живо, не канительтесь – урок последний, и он не кончится, пока все не пройдут тестовые испытания.
– Девушки, за мной, по дорожке шагом. Я показываю, вы выполняете… – опять подал голос Окина, спиной вперёд выходя на покрытие стадионного бегового овала. – Быстрее. Ещё быстрее. Теперь руки подняли на ширину плеч…
М-да, «школьные годы весёлые». Вот уж по чему я не испытывал ностальгии, так это по ним. Поняв, что ничего нового для себя не увижу, я «отключился» от Ми. По правде, рассматривать ножки и красиво очерченные кормовые обводы впереди идущих учениц было интересно, но заниматься этим посреди учебного дня на занятиях? Если уж так прижмёт, лучше уж потерпеть до вечера: в Интернете полно медиаматериалов, можно полюбоваться на женские формы практически в любых вариантах – хоть в статике, хоть в динамике. И Мирен уже будет спать…
Моя партнёрша всегда относилась к моей здоровой мужской реакции на других девушек с пониманием: гораздо легче понять другого человека, если ты у него в голове. Красивые женщины и девушки вызывают у меня строго определённые здоровые мужские эмоции и желания, скрыть которые от суккубы я при всём желании не смог бы. Телепатическая связь – не телефонная трубка, которую можно не брать, когда ты в туалете или в ванной, или… Гхм. Короче, отучает стесняться естественных потребностей перед по-настоящему близким человеком и избавляет от иллюзий, хочешь ты того или нет. Можно тактично отвернуться, но знать, чем занимается «абонент» «на другом конце линии», всё равно будешь, как и он о тебе. Единственное, что можно сделать в такой ситуации, – это постараться по возможности не мешать. Например, не предаваться эротическим фантазиям, когда партнёр бодрствует. В общем, я полностью сосредоточился на происходящем «с моей стороны», на какое-то время перестав наблюдать за Ми. До тех пор, пока не почувствовал сильное удивление суккубы, пробившееся через специально зауженный канал связи.
– …Ещё раз повторяю: один забег – один круг. Забег, слово всем понятно что значит? Вы должны этот круг пробежать. Всего четыреста метров – меньше, чем отсюда и до ваших коттеджей. Шестилетний ребёнок пропрыгает всю дистанцию на одной ножке, а вам нужно всего лишь бежать. И потому я хочу, чтобы вы сделали это изо всех своих сил. Увижу, что кто-то филонит или не выкладывается, я уже не говорю, что шагом пошёл или остановился… Лучше вам до этого не доводить. Искренне советую.27
Удивлялась Ми вот чему: Окина не кричал, не давил интонациями, говорил пусть и с выражением, но в общем-то самые обычные слова, причём без всякой злости, даже с некоторым весельем – по лицу не видно, но суккубу не обмануть мимикой. А вот от слушающих физкультурника девчонок с каждым словом всё сильнее тянуло… ну, ещё пока не страхом, но уже ощутимой опаской.
– Всё поняли?! – внезапно резко воскликнул Маô, и от его возгласа большая часть учениц вздрогнули. – Тогда – первая четвёрка на стартовую позицию.
Учитель продиктовал фамилии, зачитывая с ноутбука, посмотрел, как девушки встают каждая у своей черты, и поднял стартовый пистолет.
– Внимание… Старт!
Гулко, с эхом, отразившись от куцего ряда зрительских трибун и соседних зданий, хлопнул выстрел, бегуньи сорвались. Японец улыбнулся им вслед, пробежал пальцами по клавиатуре компьютера, и с ближайшей осветительной мачты с едва слышным снизу стрекотом слетел дрон-квадрокоптер.
– Летающая камера, – прокомментировал очевидное Окина и даже любезно развернул ноут экраном к ученикам. – Для вас директор Кабуки постарался устроить всё как на лучших стадионах мира. Есть программа автосопровождения: беспилотник сам следует за группой бегущих и видео непрерывно пишется… Ага, и выдаёт вот такой сигнал, когда кто-то пытается нарушить инструкции! Вот и первые кандидаты появились…
Наверняка сказать было сложно, но, скорее всего, дело было именно в «накрутке» от Маô – девчонки действительно побежали что есть сил и кто-то банально выдохся, слишком вложившись в рывок. Судя по удовлетворению, исходящему от замдиректора, Окина чего-то подобного и ждал. И опять – вроде ничего определённого или зловещего в словах, но столпившиеся полукругом девицы как-то разом попятились… Резко выделив не попавших под преподавательские чары.
– Родика, Куроцуки и Войте. Хм, и Нгобэ. Что, неужели совсем не впечатляю? – приподнял бровь японец и вновь развернул лэптоп экраном к себе. – Как раз четверо, как специально. Идите к дорожке, побежите следующими, а я пока буду придумывать для вас отдельную… мотивацию.
От двинувшейся к беговой дорожке четвёрки остальные отшатнулись, словно от прокажённых, и смотрели, как на сумасшедших или самоубийц.
– Чем Маô их так, и почему на нас не подействовало? – Мирен скорее просто озвучила крутящийся у меня и у неё на языке вопрос, чем ожидая ответа, но ответ пришёл. Гм, «ответ».
– Иногда гром гремит над саванной, стада пугаются, – глядя в небо, затянутое туманной белизной купола, выдала африканка.
– Хозяин леса так рычит: ещё не напал, а у противника ноги дрожат, из охотника стал добычей. Меня учили не реагировать на иллюзии! – гордо вставила Марила.
Видимо, всё, что Ми думает по поводу услышанного, отразилось на её лице, потому что Нанао, идущая рядом, вполголоса подсказала:
– Инфразвук. Повелители