Неземнов нахмурился, смотря в окно.
- Наверное, - начал было он, но тут же сбился, - Нет, точно не скажу. Но за десятый класс, когда я еще почти каждый день в школу ходил, мне признались в любви девчонок пятнадцать. И это только из нашей школы. Я еще глупость имел с Мэттом в скейт-парк ездить… Помню даже, Мэтт потом надо мной ржал, что я, видите ли, являюсь стимулом для занятий спортом у женской половины населения города.
- Ясно, - буркнул я, - А они тебе совсем не нравились?
- Ни единая, - тут же отрезал он, - Даже если бы я видел их по сто раз в день, не обратил бы внимания.
- А Мэтт… он тебе нравится? – чувствую, как начинаю краснеть. Пальцы рук немеют, а к горлу подступает ком. Почему-то вдруг стало так страшно. Вдруг для него я лишь забава, утеха? Хотя имею ли я право так думать? Он говорил, что любит! Он так бережно относится ко мне. Его ласковые взгляды, теплые, мягкие губы и нежные прикосновения – не говорит ли это о том, что я ему действительно небезразличен?
- Думаю, да, - немного повременив, ответил Макс. Внутри все будто упало и свернулось. Что? Мне послышалось? И он говорит об этом так спокойно, мать вашу?
- Он – хороший друг. Выручит, когда нужно, и подсобит.
- Вот как, - кажется, мой голос дрогнул, потому что Макс тут же, посмотрев мне прямо в глаза, нахмурился.
- Ты чего это?
- А не знаешь, во сколько Окси и тетя Аня подъедут?
- Да фиг пойми. Я не въехал, приедет ли мама, но сестра точно прибежит часов в двенадцать. Она любит поспать, да и копуша еще та…
- Понятно…
Повисла пауза. Я думал о Мэтте, точнее, о том, что мог он значить для Макса, кем именно мог являться. Любимый же просто смотрел в окно, время от времени поглядывая на часы и шумно вздыхая. Я заметил, что иногда он морщится, если пытается хоть немного сменить позу или вытащить из-под одеяла руку. Не представляю, с какой болью ему приходится мириться, но, судя по всему, перелом ребра – вещь крайне неприятная, если даже пуленепробиваемая безэмоциональность Неземнова в такие моменты его не спасает.
- Слушай, а как вы с Мэттом познакомились? – поинтересовался я, взглянув на парня. Он нахмурился и, слегка усмехнувшись, ответил:
- Ну… я тогда учился в девятом классе и увлекся спортом, так как дома все равно делать было нечего, а в школе – и подавно. Стал стабильно посещать качалку и познакомился с компанией парней. Вместе потом часто кооперировались и ходили куда-нибудь, мозги расслабить. Пошли первые сигареты, первые пьянки…, - Макс прервался на пару секунд, задумавшись, а потом продолжил, - Одним из тех парней и был Мэтт. Он всегда держался особнячком, не пил, не курил, в общем, Мать Тереза. Нам еще мораль читал, мол, неправильно это. Меня радовала его непохожесть, его собственный взгляд на мир. Он не стремился быть модным, потакать своим сверстникам…
- А сколько ему лет? – перебил я парня.
- Двадцать.
- Обалдеть, - протянул я, - А он на каком курсе?
- Четвертый, в медицинском учится.
- Хм, странно…
- А что такое?
Я нахмурился.
- Судя по тому, как он рассказывал о твоих травмах, когда мы только встретились в больнице…
- Нет, нет, - вдруг перебил меня Макс, - Этот парень фиг что о своей жизни расскажет. Ему проще притвориться тупым гопником, чем полчаса объяснять, какие переломы опасны для жизни, а какие – нет.
- Тоже логично, - согласился я, кивнув, - А что он делал в такой компании малолеток? Уже ведь в институте учился.
- Понятия не имею. Может, захотелось простого, непринужденного общения с несколькими глупенькими школьниками; в таком случае, его можно понять, ведь большинство учеников на бюджете – скучные очкастые ботаники, с которыми кроме как о медицине, не о чем поговорить.
- Он на бюджет поступил?
- Ну да.
- А какую выберет специальность?
- Врач – инфекционист.
- Ясно.
Снова повисла пауза. Я теребил кончиками пальцев край белой толстовки, а Макс просто смотрел в окно, почти не моргая. Мне так нравилось просто наблюдать за ним, сидеть рядом, чувствовать его присутствие. Знать, что сейчас он в безопасности и не попадет в какие-либо передряги. Быть может, сейчас он думает обо мне?
Осознание его близости просто сводит с ума, хочется встать со стула, обнять его за плечи и прижать к себе, вдыхая этот терпко-сладкий, манящий и одурманивающий аромат. Утопать в ласках, чувствовать его каждой клеточкой своего тела, дрожать от прикосновений, слышать его голос, смотреть в опьяненные от возбуждения озера глаз.
Даже не верится, что такая красота досталась мне, обычному парнишке! Интересно, чем я ему понравился? Внешностью? Рыжие волосы… помню, меня из-за них дразнили в начальной школе «Джинни Уизли». Да, я зачитывался взахлеб произведениями Джоан Кэтлин Роулинг, и от фильмов меня просто за уши было не оттащить, но после возникновения этой клички каждый раз при упоминании о Поттериане становилось не по себе. «Если перестаешь сопротивляться, то противнику быстрее надоедает», - жалко, что в свое время никто не дал мне подобного совета. Маме я даже не рассказывал, что надо мной подшучивали (да и не только из-за цвета волос, но и из-за умственной развитости), и поэтому она не была в курсе многих моих проблем. В это время она уже начала отдаляться от меня из-за смерти отца, отношения становились все более неестественными и натянутыми, будто наиграны. Друзей, кроме Окси, у меня и не было…
Кстати, интересно, когда она придет?
От размышлений меня оторвал резкий щелчок; ручка двери повернулась, и в палату вошли две медсестры.
- Геннадий Петрович, мы нашли для вас одиночную палату.
Сразу за ширмой началось какое-то копошение, а затем радостный возглас:
- Ну наконец-то!
Из-за занавеса показалось изуродованное шрамами лицо… Хм, может быть, именно поэтому он и огородился ширмами? Честно говоря, мне представлялся какой-то пухленький старичок с блестящей лысиной и длинной бородкой, как у Хоттабыча, но этим загадочным пациентом оказался рослый худощавый мужчина лет сорока пяти с копной густых темных волос на голове.
Отодвинув ширмы в сторону, медсестры вынули из-под колесиков, прикрепленных к ножкам кушетки, упоры и повезли койку вместе с пациентом из палаты. Я наблюдал за всем этим действом так внимательно: почему-то мне всегда было интересно следить за больными и их общением с медсестрами. Одни - такие доброжелательные, после выписки дарят по букету чуть ли не всему персоналу, другие же, наоборот, еще проклятие нашлют или порчу, если им, вдруг, завтрак невкусный подали. Помню, как я испугался, будучи еще восьмилетним ребенком, когда одна женщина, такая страшная, старая, седая и горбатая, сказала, что насылает проклятие на весь наш род. Я тогда сидел на скамейке и ждал маму, а как только старушка ушла, расплакался.
М-да, только воспоминание о слове «Завтрак» заставило мой желудок издать звук подобный крику умирающего кита, но я вовремя напрягся и немного наклонился вперед, чтобы нечаянно не оглушить бедных девушек своим криком души.
Макс, немного сузив глаза и ехидно усмехнувшись, произнес:
- Удачного выздоровления, Геннадий Петрович!
- И тебе удачи, малец, - пробубнил мужчина в ответ, напоследок с укором глянув в мою сторону. Что? Чем я-то ему не угодил?
Глава 34
Новый арт от Semka: Макс ^.^ http://s019.radikal.ru/i620/1203/c9/911314e8344f.jpg
- Кстати, знаешь, из-за чего он так резко захотел свалить? – Макс улыбнулся. Я недоуменно посмотрел на него. Наверняка этот обаятельный гад нагрубил пациенту или решил в очередной раз поиздеваться...
- Он нас видел, - хохотнув, парень вытянул руку вперед и начал медленно сжимать пальцы в кулак, нахмурившись. Мои щеки тут же покрылись пунцовым румянцем, и я захотел как-то отвлечься от мыслей о больном старичке. Надеюсь, он не растреплет... Хотя, кому? Медсестрам? Да больно им интересно! Да и вряд ли он будет перерывать все телефонные справочники, чтобы сообщить о нашей ориентации родителям. Мое паникерство меня порой просто убивает...
В этот момент парень тяжело вздохнул, разгибая пальцы.
- Болит? – я посмотрел на него глазами, полными грусти и сожаления.
- Нет, блин, сижу тут, кайфую, - хмыкнув, протянул он.
Интересно, это правда, что рассказал Мэтт? Неужели они просто взяли и избили Неземнова? Или... может быть... он подрался из-за меня? Вдруг он был так же подавлен после того разговора в переулке и захотел найти себе на голову "приключений", которые помогли бы ему отвлечься от гнетущих мыслей? Дурак...
Я наклонился, взял его ладонь в свои руки и поцеловал запястье, закрыв глаза. Даже на его руках до сих пор остался запах то ли его духов, то ли геля для душа. Такой свежий, немного мятный и пряный; этот аромат просто сводит меня с ума. Я, не отрывая губ от мягкой кожи, начал подниматься выше, целуя внутреннюю сторону локтя. Осознание того, что он мог потерять из-за меня голову, просто перевернуло все внутри. Нет, нельзя оставлять его одного... никогда. Даже если на самом деле все произошло и не по моей вине, но все равно я ощущаю, что причастен к этому...
Неземнов завороженно наблюдал за каждым моим движением, ожидая, что же я буду делать дальше. Я потянулся вперед, чтобы поцеловать его, но вдруг мой желудок снова напомнил о своем существовании. Макс, не выдержав, расхохотался.
- Там внизу, в вестибюле есть автомат со всякой мелочью типа чипсов и сухариков, - протянул он, еле успокоившись, - Заодно мне сникерс возьмешь, хорошо? Я бы прогулялся вместе с тобой, да вот, - он кинул взгляд в сторону забинтованного торса.
- Ладно, - буркнул я и, с разочарованным видом отпустив его руку, вышел из палаты.
Так, вот он, автомат. Надо же, прямо напротив центрального входа, а я и не заметил. Решив, что буду есть, я просунул несколько купюр в приемник и выбрал твикс, а потом купил Максу то, что он просил – сникерс. Решив, что больше ничего брать не буду, я засунул батончики в карман и уже пошел в сторону коридора, соединяющего поликлинику и больницу, как кто-то меня окликнул.
Я тут же обернулся, чтобы понять, кто именно меня звал. На входе стояла тетя Аня, одетая в черное приталенное пальто. Она держала за руку Оксану, пытающуюся восстановить сбившееся дыхание. Я быстрым шагом подошел к ним и поинтересовался:
- Что случилось? Ты чего?
- Да, мама? Что случилось? - повысив голос, переспросила Окси, угрюмо глядя в сторону матери.
- Успокойся. Подумаешь, шли быстро. Не умрешь от этого.
- Да мы, блин, не шли, а мчались! – начала огрызаться девушка, выдернув свою руку из цепкой хватки тети Ани и приложив её ко лбу, заодно смахнув с лица несколько мокрых прядей. Я с недоумением смотрел на обеих прибывших и, не удержавшись, спросил:
- А вы бежали, да? Но зачем?
- Хотелось поскорее увидеть Максима, - монотонно ответила госпожа Неземнова, стягивая с себя пальто и складывая его вдвое, - Нужно ему кое-что рассказать…
- А ты давно здесь? – вдруг перебила мать Окси, с интересом посмотрев на меня.
- Минут двадцать назад пришел.
- А зачем?
- Хотел поддержать твоего брата, - выпалил я, что первое в голову пришло. Думаю, отговорка неплохая… хотя, отговорка ли это? Хочется верить в то, что я поднимаю ему настроение своим присутствием. Кстати, надо бы попросить вазу у медсестер или какую-нибудь емкость, которую можно наполнить водой, чтобы поставить туда цветы, а то я что-то совсем про них забыл… Завянут ведь быстро, а жаль, красивый букет.
Мы уже собрались идти непосредственно в больницу, как меня снова кто-то позвал. Люди, откуда вас столько? Или я вдруг стал таким известным? Я оборачиваюсь и смотрю на человека, выкрикнувшего моё имя. О, Алекс! А не позже ли он должен был прийти?
- Вы пока идите, я скоро догоню, - буркнул я тете Ане и Оксане, а сам отправился навстречу шатену.
- Привет, - поздоровался он, помахав мне рукой, и стянул вязаную черную шапку.
- Привет, а что так рано? – нахмурился я, сжимая в кармане сникерс, который должен был уже отдать Максу.
- Да как-то так получилось, что поел и собрался быстро, плюс автобус практически сразу подъехал. Повезло, - Лёха улыбнулся и, оглядываясь по сторонам, протянул, - А где, собственно, вход в больницу? А то я искал-искал, в результате сюда и забрел.
- Это она и есть. Прямо по коридору – и попадешь в больничное крыло, - показав рукой в нужном направлении, я снова повернулся к нему. Казалось, что парень просто светится от счастья, озаряя собой темное помещение.
- Ты чего такой радостный? – нахмурившись, поинтересовался я, пока мы поднимались по лестнице.
- Настроение хорошее. Кстати, - парень повернулся ко мне и начал буравить взглядом голубых глаз, будто решил что-то спросить, но боялся, - А Оксана уже пришла?
- А что?
Вдруг он взял меня кончиками пальцев за край рукава и немного потянул на себя, жестом прося остановиться. Я обернулся - он смотрел на меня взглядом, полным сожаления, затем тяжело вздохнул.
- Она мне нравится...
- Что?! - я так удивился, что, кажется, крикнул слишком громко, потому что гулкое эхо через мгновение чуть меня не оглушило. Парень поморщился и, виновато пожав плечами, уже собрался подниматься дальше, но на этот раз его остановил я, вытянув руку вперед и обхватив его за плечи.
- Ах ты похотливый маленький извращенец, - сузив глаза, процедил он, и на его лице появилась ехидная ухмылка.
- Очень смешно, - закатив глаза, протянул я, - И давно?
- Что?
- Блин, да не тупи! Давно она тебе нравится?
- Ну, - Алекс нахмурился, - Наверное, со вчерашнего дня...