Ночь была полна самых разных звуков и шорохов. Пели цикады, потрескивали редкие костры, время от времени отзывался хрустом сухой сучок под ногой часового. Далекие скопления звезд освещали совершенно безоблачное небо. Остин лежал и смотрел на них, подложив руки под голову. Он мог бы уснуть, но не хотел. Ведь уснув - потерял бы несколько последних спокойных часов. И подумать только, еще недавно он буквально грезил походами, битвами и сражениями... А сейчас все лучше понимал, что совершенно не хочет ничего этого. И даже заслуженный плащ, посвящение в рыцари и хорошая репутация - в сущности ничего не меняли.
В лесу стоял страшный треск. Сам Остин старался ступать как можно тише и с нескрываемым раздражением поглядывал на идущих вокруг. Развернутым строем, больше напоминающим беспорядочную толпу, рыцари ломились сквозь заросли, прорубая и протаптывая дорогу следующим за ними. Планируемая накануне внезапная, скрытная атака представлялась юноше совершенно иначе. Хмурясь он вспоминал ночную переправу через Севенну - тогда все действительно выглядело как надо. И закончилось соответственно. А кого можно было застать врасплох, ломясь сквозь чащу как стадо медведей, да еще при свете дня - было для Остина загадкой. Оставалось надеяться, что командование понимало больше.
Салливан шел не таясь и не скрываясь, заслоняясь от хлещущих веток большим, выпуклым щитом прямоугольной формы. Из донесений разведки он знал, что до укреплений еще около получаса хода по пересеченной местности. Но первый контакт с врагом может произойти в любую минуту. Однако рыцаря совершенно не смущала серьезная вероятность того, что их приближение заметят задолго до подхода к позициям лиги. Само их присутствие здесь - уже должно было стать той самой неожиданностью, так необходимой для удачного выполнения поставленной задачи. Он обливался соленым потом, но не разгибал руку со щитом и не сбавлял скорости. Да и дыхание Салливана было таким ровным, будто он только соскочил с седла. Свой внушительный эспадон рыцарь заменил на более подходящее сейчас, одноручное оружие. Фальшион с расширяющимся к концу клинком и односторонней заточкой - мерно покачивался в простых ножнах на левом бедре.
Идущие рядом небесные тоже были вооружены относительно легким оружием и экипированы в более легкую броню. Но некоторые несли большие, почти в человеческий рост, щиты. Салливан иногда кидал короткие взгляды по сторонам, проверяя состояние и готовность бойцов. По-настоящему уставших еще не было, большинство достаточно сосредоточенны и внимательны. Почти всех их фон Элликот знал в лицо. А его уж точно знал каждый. На мгновение встретившись взглядом с приземистым бородачом в открытом шлеме, Салливан коротко кивнул. Рыцарь вежливо кивнул в ответ. Оба вспомнили бойню под Нимом. Где они вместе с двумя дюжинами бойцов оказались зажаты на маленьком, каменистом пятачке между рекой и позициями врага. Тогда из двадцати шести человек выжило восемь. Все - старые, испытанные воины. И Салливану нравилось видеть таких вокруг именно сейчас. Ему поручили непростую задачу, но дали, пожалуй, самых лучших людей. Не глядя на идущего чуть позади Остина фон Келли, но чувствуя его поблизости - усатый рыцарь чуть прищурился. Он знал, что юнец не готов к такому делу и сильно уступает любому здесь. Но план есть план. Нужно было убедить других в том, чего пока еще не было и сделать все для того, что бы задуманное осуществилось.
Вокруг белело все больше стройных, молодых березок, а значит идти оставалось недолго. Между светлыми стволами вдалеке пронесся, подпрыгивая, человек. Салливан свистнул, поднял руку. Послышалась серия похожих свистов, две с половиной сотни человек постепенно замерли, сосредотачиваясь в более плотный строй. Фальшион неторопливо выскользнул из ножен, негромкий лязг извлекаемого оружия разбежался в обе стороны от рыцаря. Очередной свист привел весь отряд в движение. Ровным, размеренным шагом двинулись вперед. Основные укрепления, призванные перекрыть дорогу проходящую севернее, остались в стороне. Обойдя бойцов лиги рыцари вышли во фланг противника. Из березняка показались высокие, прямоугольные щиты.
Черт... Черт возьми... И как дальше?
Остин выглядывал из-за спин товарищей, беззвучно проклиная впереди стоящего рыцаря с пышным плюмажем на шлеме. На самом деле его, разумеется, беспокоило другое. Не очень высокий, но крутой и утыканный кольями склон с узкой, извивающейся зигзагами тропинкой. Сверху заметно суетились люди. Показалась какая-то телега, быстро обрастающая разным хламом и все больше походящая на баррикаду. По их строю пока не было сделано ни одного выстрела. Но не было ни малейших сомнений, что как только они начнут взбираться на склон - выстрелы последуют. А учитывая крутизну подъема, предстояло либо карабкаться на четвереньках, либо передвигаться по извивающейся тропке, тем самым увеличивая длину пути в разы.
Салливан прокричал команду. Группы бойцов рванули вперед. Остин держался за ним, вместе с пятью другими рыцарями. За большими щитами кое-как укрывалось по несколько человек. Через тридцать шагов достигли склона, некоторые просто кинулись карабкаться вверх, кто молча, кто с диким боевым кличем. Солдаты лиги ответили ожидаемым залпом. По щиту забарабанили стрелы и болты. Некоторые из наконечников проклевывались сквозь крепкую, окованную железом древесину, словно граненые жала.
Остин испуганно отдернул ногу от болта, впившегося в землю по оперение в паре дюймов от стопы. От незащищенной железным сабботоном стопы... Он грязно выругался, жалея, что на нем нет полного доспеха. И в следующую секунду понял, что ошибался. Подскользнувшись на глинистой почве, вывалился из группы, уверенно ползущей вверх под прикрытием щита. Падая, инстинктивно зацепился рукой за ближайшего рыцаря, опрокинув и его тоже. Судорожно стараясь замедлить падение - вырвал из склона клок пожухлой травы и кубарем покатился вниз. Кувыркнувшись всего пару раз - чудом сумел остановиться, распластался на голом, глинистом участке, переводя дыхание. Чиркнув по шлему звякнула стрела, моментально выводя из оцепенения и придавая дополнительной прыти. Загребая руками и ногами Остин пополз, хотя судя по скорости передвижения - скорее побежал, обратно под защиту большого щита. Только он успел нагнать свою группу, как рыцари оглушительно заорали и кинулись наверх, цепляясь за осыпающуюся почву навершиями мечей и свободными руками. Сам не зная почему - Остин рванул следом, так же бешено вопя, с широко раскрытыми от ужаса глазами. Вокруг падали люди, пораженные стрелами и болтами, кувыркаясь через голову катились вниз, иногда сшибая товарищей. В пустом, практически стерильном сознании юноши промелькнула только одна мысль...
Нахер все это.
И в следующую секунду он преодолел последние метры подъема. Не сбавляя скорости сбил с ног усача, замахнувшегося на него буздыганом. Врезавшись плечом в живот противника так, что позавидовал бы и матерый тур. Перед глазами блеснул наконечник гизармы, метнувшийся навстречу из-под заваленной деревянным хламом телеги. Остин отпрянул в последний момент, откидываясь на спину. На мгновение встретился взглядом со стрелком, стоящим на телеге с натянутым луком. Словно опускаемая решетка перед воротами замка, перед ним ухнул об землю высокий, прямоугольный щит, вовремя заслоняя от выстрела.
- Вставай Келли! - Салливан улыбался. Увидев, что юноша кинулся за остальными, он не успел задержать его и сейчас радовался, застав невредимым. Сам рыцарь вскарабкался наверх первым из щитоносцев. Исключительно из-за подопечного, на помощь которому спешил. Последнюю треть его пути отмечала череда широких засечек, оставленных на склоне окованным торцом щита. Сейчас Салливан видел, что торопился не зря. - Куда-а! Меч!
Остин, устремившийся вперед как только поднялся - растерянно завертел головой. Он только сейчас заметил, что потерял меч еще на склоне. Уперевшись ногой в изрубленное тело небесного, о которое только что чуть не споткнулся, вырвал из его ключицы узкий топор на длинной рукояти. На миг замер, тяжело дыша и судорожно сжимая скользкое от крови древко.
- А-а мать... - на выдохе прошипел Остин, шарахнувшись в сторону просвистевшего мимо болта. Он был слишком напуган, что бы оставаться на месте. И потому кинулся вперед.
Уйдя вбок от косого взмаха меча попытался достать бритого наголо детину топором. Лысый ожидал удара, нырнул под руку и непременно прикончил бы Остина... Но получил гардой меча под ухо и рухнул как подкошенный. Сваливший его Бен уже бежал дальше, резко ныряя в стороны, стараясь уклониться от выстрелов. Коротко ухнув, Остин рубанул по барахтающемуся под ногами обритому бойцу, развалив череп почти надвое. С силой вдохнув сквозь стиснутые зубы, кинулся вслед за гвардейцем, который уже успел добраться до телеги и ухватившись за край доски ловко перемахнул через высокий борт. Клинок Бена замелькал с нечеловеческой быстротой, со свистом рассекая луки, которыми в страхе пытались загородиться стрелки, древки алебард и гизарм, таких бесполезных теперь, когда противник приблизился вплотную. Руки, сжимавшие оружие... хрупкие кости и мягкое мясо - практически не задерживали крепкого лезвия, прорубающегося все дальше.
Пнув сапогом в лицо солдата, вылезающего из-под телеги с короткой пикой в руке, Остин уперся в деревянное колесо и крякнув от натуги перевалился через борт. Перекатился, вскочил на ноги, широким взмахом выбил арбалет у тощего, морщинистого типа. Тот взвыл, хватаясь за покалеченную руку, несколько пальцев отскочили вместе с оружием. Второй удар пришелся в основание шеи, душераздирающий вопль захлебнулся влажным бульканьем. Через телегу уже перебирались другие рыцари, наспех наваленные ограждения по бокам разваливали ударами топоров и пинками, растаскивали в стороны. Остин неудачно соскочил с телеги подвернув ногу и слегка прихрамывая поспешил дальше. Бен был уже в десяти шагах впереди, а за ним тянулся след из убитых и покалеченных. Но как бы быстр не был гвардеец - трое с рогатинами все же приперли его спиной к частоколу и неподалеку арбалетчик торопливо прилаживал ворот. Остин с воплем швырнул топор, до стрелка было не больше дюжины шагов и хотя удар пришелся древком, заросший мужик диковатой наружности плюхнулся на задницу. Тем временем Бен глубоким выпадом убил одного из своих противников, обратным движением хлестанул по бедру второго, а третий пустился наутек. Подхватив упущенную им рогатину гвардеец швырнул ее Остину, поблагодарив коротким кивком. Молодой рыцарь поймал оружие и двинулся на арбалетчика, успевшего подняться и теперь опасливо пятящегося назад, выставив перед собой короткий, обоюдоострый меч. Мощным взмахом отбив нацеленный на него узкий наконечник, заросший, напоминающий бешеного барсука солдат кинулся вперед. Не добежав до Остина пары шагов вдруг взбрыкнул ногами и тяжело рухнул на спину. Из его лба торчало два дюйма прочного ясеневого древка с оперением.
Салливан, показался из-за телеги, откинул в сторону разряженный арбалет. Щита при нем уже не было. Подняв окровавленный фальшион он что-то прокричал, указывая в сторону ворот из остроконечных, тесанных бревен, перегораживающих относительно широкую тропу. Рыцарей вокруг становилось все больше и скоро они вытеснили красно-черный, пестрый отряд солдат лиги в глубокую, извилистую балку, большинством разветвлений уходящую на юг. Отступавших не преследовали. Ворота распахнули, в березняке неподалеку уже мелькала приближающаяся конница небесных. Широкая тропа, где могли бы разъехаться три всадника, извивалась между неглубокими оврагами, то поднимаясь, то сбегая вниз. Кое-где проехать верхом было практически невозможно. Но рыцари, разумеется, были к этому готовы. Крепко сколоченные мостки, привезенные всадниками ехавшими попарно, проворно перекинули через овраги. Колонна кавалерии четко и быстро потекла через ворота.
- Коней, живо! - Салливан жестом подозвал Остина. - В седло, ты должен быть и там тоже.
Юноша ненадолго задержал взгляд на решительном, властном лице. Отвел глаза. Занося ногу в стремя еле заметно шевелил губами. Нехотя пришпорил коня, догоняя наставника и группу рыцарей, уже ехавших впереди.
Лорд Фрейзер был доволен. Рубеж взят, неожиданная атака удалась, противник отброшен. И седой рыцарь не собирался давать ему продыху. Подгоняя норовистого жеребца он лично вел первые пять сотен рыцарей на следующий стратегически важный участок. Оставалось выехать на вырубки, развернуться из длинной колонны в широкий строй и ударить на врага с фланга. Связать боем и задержать на позициях, пока не подоспеют остальные силы. Тогда можно будет окончательно отрубить длинные руки торговой лиги Редакара. Ну или хотя бы оттеснить противника в поля, где у них не будет ни единого шанса.
Колонна тяжелой кавалерии двигалась по проселочной дороге бодрой рысью. Смешанный лес вокруг, будто расступался и замирал от дробного стука подкованных копыт. Вдруг авангард замедлился, без команды, без видимой на то причины. Ехавший во главе колонны командующий с десятком других всадников, уже скрылись за крутым поворотом. Наконец послышался сигнал. Короткий приказ несколько раз повторился, передаваемый офицерами. Лорд Фрейзер плотно сжав бледные губы и слегка прищурив глаза напряженно смотрел прямо перед собой. В двухстах шагах дальше по дороге, путь преграждала очередная, сложенная из толстых тесанных бревен, стена. Сторожевые вышки, торчавшие из-за нее, были словно облеплены суетящимися бойцами. Ощетинившиеся кольями баррикады, виднеющиеся меж деревьями, уходили глубже в лес.
Салливан видел внутреннюю борьбу, отражающуюся на лице командующего. Знал, что они смогут взять очередной рубеж, но очень надеялся, что старый рыцарь не отдаст такого приказа. Так как на их пути мог встретиться еще не один такой и о внезапном ударе уже не могло быть и речи. Видимо лорд Фрейзер пришел к такому же выводу и скрипя зубами приказал повернуть обратно. До вырубок было не добраться, по крайней мере - раньше врага.
- Недооценить противника - значит потерпеть поражение досрочно, - с невероятно важным видом изрек грузный, одутловатый толстяк с жиденькой бороденкой. Несмотря на неуклюжую внешность, он был опытным, матерым командиром и пользовался в ордене заслуженным уважением. Но под испепеляющим взглядом Фрейзера заметно стушевался и продолжил несколько изменившимся голосом. - Эт... это я к чему... Повесить к чертовой матери ту безрукую задницу, что удавила единственного пленника!
На предложение особо не отреагировали. Офицеры, снова собравшиеся на военный совет под той самой секвойей, на том самом холме, к которому вынужденно вернулась армия, напряженно думали. Однако Салливан не строил иллюзий и сильно сомневался, что размышления большинства из них вообще могут привести хоть к чему-то. Разумеется он тоже был недоволен, когда узнал об инциденте. Пленника, которого он захватил при разведке одного из направлений, попросту удавил не в меру старательный рыцарь. То ли придушил, то ли отвесил слишком увесистого тумака, но кончилось все это не лучшим образом. Скончавшись еще до допроса - невезучий мужик унес с собой в могилу все, что знал. А ведь он мог обладать информацией, которая оказалась бы чертовски полезной. Например о количестве и расположении заслонов, укреплений, войск лиги и так далее. В любом случае - сейчас поздно было об этом жалеть.
- Жалеть о сделанном поздно, - Салливан заговорил, внимательно следя за лицами слушающих, - но составить новый план действий - самое время. Укрепления лиги оказались куда более основательными, чем мы могли предполагать. Столько рубежей обороны нам не преодолеть, по крайней мере - не преодолеть достаточно быстро. Стянувшиеся силы Редакара, рассредоточенные сейчас на десятки миль, вполне могут окружить нас, лишить возможности маневра на этих лесных дорогах. То, что это в основном пехота, ни сколько не облегчает нашей задачи, так как драться между этими холмами и балками конному почти невозможно. Более того - наши скромные запасы все больше истощаются, что вынуждает торопиться как с принятием решения, так и с его воплощением, - в глазах некоторых можно было прочесть робкое нетерпение. Большинство офицеров понимали, к чему клонит Салливан и многие из них желали того же. Желали, но не решались высказаться сами. - В связи с этим, я предлагаю... - он набрал в грудь больше воздуха и уверенно выдерживая холодный прищур Фрейзера, проговорил, - Предлагаю развернуться и форсированным маршем выступить на Кумрун. Барон Стенсбери обещал пойти к нам на встречу... Что ж... Если пойдем и мы - только быстрее встретимся. Если же его милость по каким-то причинам замешкался, - выговорил он с особым нажимом, - тем вернее будет решение выступать немедленно. Что бы не задержало барона, мы сможем помочь ему, сможем подсобить удачливым ополченцам Нима в их нелегком деле, - все поняли, что под нелегким делом Салливан подразумевал грабеж богатых окрестностей Кумруна.