– Веди себя хорошо, – попросил он. – Не заставляй меня надевать наручники.
Я многозначительно сцепила пальцы. Обивка машины судорожно заскрипела, когда он забрался внутрь. Завелся двигатель, и мы поехали вниз по дороге навстречу тусклому солнцу, направляясь к огромному дорожному щиту, рекламирующему новые аттракционы гостиницы «Беладжио».
– Я арестована? – поинтересовалась я. – По какому обвинению?
– Преступная глупость, – ответил он.
– Пошел ты. Я уже сказала, меня совсем не нужно опекать. Так что, если я не под арестом, детектив Куин…
– Можешь рассматривать себя как живого свидетеля в ведущемся расследовании.
– Расследовании чего, можно узнать поточнее?
Он свернул налево, поменявшись полосой с соседним «лексусом», и поехал вниз по бульвару.
– В расследовании убийства, – ответил он. – У меня тут одного парня выкинули из окна неделю назад. Ты знаешь об этом. Запачкал весь тротуар, понимаешь. Полагаю, больше никто не мог видеть тех придурков там наверху. Ты, должно быть, Хранитель, верно? Хранители могут их видеть.
Теперь, когда чувство страха отступило, я почувствовала себя очень усталой и больной. Правда, адреналин еще давал о себе знать.
– А ты Хранитель?
Он поднял правую руку. Я, сконцентрировавшись, сделала пасс в воздухе и увидела, как на его руке отразилась контрольная вспышка. Это был египетский символ жизни, правда, не совпадающий со стилизованным знаком солнца, который я ожидала увидеть.
– Значит, не Хранитель. Кто же ты, черт возьми?
– Тебе обязательно нужно знать?
– А разве не обязательно?
– Я понимаю, ты рассчитывала, что парень отдаст тебе бутылку Джонатана, но он этого не сделал. Вернее, он собирался, но она была бы с весьма неприятным сюрпризом. Он уже проделал такой трюк с одним беднягой. – В зеркале заднего вида я видела его мрачное и оценивающее лицо. – Полагаю, ты знакома с демоническими метками.
Где, черт возьми, он все это узнал? Даже Хранители не знали таких подробностей. Об этом было известно джиннам, но он таким не являлся. Я могла с уверенностью заявить об этом. Не Хранитель, не джинн, но тогда кто же?
И в то же время, глядя на него астральным зрением, я видела простого парня, не имеющего силы.
Куин видел, что я не могу как-то прокомментировать данную ситуацию.
– Если бы он отдал бутылку, ты откупорила бы ее, приказав Джонатану залезть внутрь, – продолжил он. – Проблема в том, что ты могла выпустить что-нибудь из нее, и у нас стало бы одной проблемой больше. Поэтому извини, но мне пришлось остановить тебя.
Я почувствовала как мороз пробежал по коже. Возможно, он был прав; Кевин всегда мыслил в этом направлении. Если бы он смог, он бы снова нагадил мне. Да и отдать бутылку… Это было не в его духе. Уничтожить врага самым ужасным способом – вот его стиль. И если там действительно была бутылка с сюрпризом…
С тех пор как Кевин сбежал из Нью-Йорка, они с Джонатаном успели выпустить, по крайней мере, трех джиннов с демоническими метками. Это означало, что они являлись клиническими психопатами в самом лучшем случае. Я знала, что демонов уже локализовали, загнали в бутылки и теперь хранили в подземном склепе в городе Колорадо. Третий пока оставался на воле. Похоже, что Кевин завладел еще одной неразбитой бутылкой в качестве гарантии. Он мог передать ее мне. Это означало бы, передать мне метку демона.
– Куда ты меня везешь? – полюбопытствовала я.
Бесполезно. Он даже не удосужился посмотреть в зеркало. Между нами не было никакой перегородки, как это обычно бывает в такси. Я начала подумывать о том, какой эффект в машине создаст небольшой ветерок, сотворенный мною. Неожиданно Куин повернул направо и поехал вверх по длинной широкой улице по направлению к пирамиде из сверкающего стекла. Это была гостиница под названием «Луксор», охраняемая могучей золотой глыбой в виде сфинкса.
– Отлично, – произнесла я. – Всегда мечтала остановиться здесь.
«Луксор» походил на предыдущую гостиницу, но с небольшими отличиями. Мне по нраву больше египетский стиль, но я всегда была придирчива. Кроме того, я заметила целую цепь дорогих бутиков и магазинов с известными брэндами. Да плюс к этому золотой орнамент с глазурью на фасаде гостиницы… Я забыла о пушке Куина и его значке.
Правда, только на минуту.
Игровой сектор практически идентичный тому, в гостинице «Беладжио». Другим был только интерьер, ковры и униформа обслуживающего персонала. Деньги – универсальное средство, такое же, как смешанное чувство эйфории и отчаяния. Сопротивляться не было сил. Я абстрагировалась от материального мира и, забравшись в эфирное поле, попыталась насладиться всем этим великолепием.
Раньше, находясь в эфире в качестве джинна, я воспринимала все волнами и моделями светового потока.
Сейчас я была ограничена восприятием только контуров вещей и психологической интерпретацией аур. Например, казино в эфирной плоскости было полной противоположностью реальному миру. Вместо сверкания и блеска оно казалось темным, таинственным местом, заполненным духами. Их ауры горели возбуждением и отчаянием. Я не утверждаю, что все присутствующие были помешаны на игре… совсем нет. Но существовал некий оттенок, неприятно напоминавший мне о том, как выглядели синие искорки в эфире, когда открывалась дорога из царства демонов в наш мир.
Я не была уверена, в чем смысл всего этого, но решила не думать о мировых проблемах в данный момент. А Куин тем временем тащил меня за собой через казино.
– Послушай, ты же не собираешься отвести меня в свой президентский люкс и выбросить в окно, правда? Я уже находилась в подобной ситуации около получаса назад…
– Тихо, – рассеянно ответил Куин.
Он крепко держал меня за руку, направляясь к сектору с надписью «вход ограничен», охраняемому двумя крепкими парнями в неприметных курках, но с очень даже приметными выпуклостями под ними. Они кивнули Куину, получили кивок в ответ. Один из охранников махнул в мою сторону подбородком. Они оглядели меня.
Все происходило в полном молчании.
Я также окинула себя взглядом. Липкая блузка, короткая юбка, каблуки на шпильках… далеко от совершенства.
– И не мечтайте, ребятки, – произнесла я. – Я не та, за кого вы меня принимаете.
– Она со мной, – твердо сказал Куин.
– Будь осторожнее, – предупредил один из них. Они выглядели как близнецы – два коротко стриженых амбала. У номера два была не шея, а головогрудь. Номер один смотрел на меня холодными серыми глазами.
– Не заставляйте нас провожать вас внутрь.
Куин пригвоздил каждого из них взглядом. Это действительно был взгляд. Не важно, как он обращался со мной, но сейчас выглядел он действительно устрашающе, и все это не обещало мне ничего хорошего.
– Джентльмены… – протянул он, и амбал номер один, проведя карточкой-ключом в замке, открыл нам дверь.
За ней находилась маленькая, накуренная комната. В другой обстановке ее можно было назвать интимной, но в данном случае она показалась мне просто маленькой. На стенах висели бра, озаряя помещение тусклым светом, на полу раскинулся ковер из темного плюша. В углу располагался бар с барменом, готовым обслужить любого подошедшего посетителя.
В центре стоял круглый стол, за которым сидели пятеро мужчин, играющих в карты.
Карты так и летали в воздухе, падая возле каждого игрока. Я наблюдала, как самый старый господин решил сыграть «пас», опустив руку ладонью вниз на поверхность из зеленого сукна. В комнате витал сигаретный дым и запах пропахших потом денег. Я не знала, сколько купюр в куче на середине стола, но думаю, что много. Действительно много. В этот раз я не посмела перейти в эфирное поле. Я инстинктивно чувствовала, что не стоит смотреть на некоторые вещи через эфир.
– Куин, – произнес раздающий, и остальные игроки оторвались от карт, подняв головы.
Я заглянула в карты человека, сидящего ко мне спиной; у него была явно выигрышная комбинация.
– Сэр. – Голос Куина изменился и теперь звучал, как у слуги, готового угодить хозяину в любую минуту. Он отпустил мою руку. – Это Джоанн Болдуин. Джоанн, это Майрон Лэзло.
– Я очарован, – произнес раздающий и кивнул мне, не поднимаясь со стула. – Вы Хранитель, верно?
– Хранитель Погоды, – ответила я. – А вы?
У него было живое лицо с морщинами вокруг глаз. Высокие скулы имели своеобразную форму, будто под кожей пряталось по маленькому крепкому яблоку, вроде запаса на зиму, так сказать. Его костюм – та часть, которую я могла разглядеть, – был сшит из превосходной серой шерсти весьма известной фирмой. Все это дополнял идеально завязанный шелковый галстук. Я оценила стоимость его одеяния как цифру не меньше чем с семью нулями.
– Я не Хранитель, – ответил Майрон Лэзло. – Равно как и другие господа здесь, уверяю вас.
– И кто же вы тогда?
Он неприятно улыбнулся мне.
– Куин, где твои манеры. Принеси стул для леди, пожалуйста.
Куин без разговоров взял в углу стул с прямой спинкой и поставил его невдалеке от стола.
– Будьте любезны, подождите минутку. Мы почти закончили с игрой, – сказал Лэзло.
Я присела, скрестив ноги и руки, и принялась ждать.
Куин со своей пушкой и смертоносным взором внушал мне глубокое почтение, как и те двое амбалов снаружи. Плюс к этому, не важно, были ли эти игроки Хранителями или нет, в них таилось что-то такое… какая-то вызывающая напыщенность. Большинство людей обычно не ходят с таким видом. У меня возникло беспокойное чувство, что происходящее какой-то трюк. Меня вновь использовали как пешку в чужой игре. Я начала размышлять, как они этого добились. Вокруг не ощущалось присутствие джиннов. Я сконцентрировалась на воздухе, но в нем скользили нормальные потоки, диктуемые обстановкой в комнате – бесшумная струя из кондиционера, находящегося в левом верхнем углу комнаты. Она свертывалась в маленькие спирали, притягиваемые силой тяжести к полу. Горячий поток воздуха мерцал желтоватым светом, отфильтровываясь в противоположном направлении. Незнакомая мне фильтрующая система, вытягивающая химические цепочки дыма в воздух и уносящая их прочь из комнаты. Разглядывая эту задымленную комнату, я думала, что все могло оказаться много хуже. Пятеро мужчин, часами дымящих папиросами и дорогими сигарами… Представив, какая тут концентрация никотина в воздухе, я почувствовала позывы к рвоте.
Я не заметила ничего странного, но неожиданно четыре оставшихся игрока дружно вздохнули. Трое сбросили карты, а четвертый сгреб кучу купюр. Лэзло собрал карты и, аккуратно сложив их в стопку, передал слуге. Тот запечатал их в конверт, надписал на нем дату, время и что-то вроде кода из цифр. Должно быть, потом будет проведен анализ игры на предмет выявления случаев мошенничества. Очень мило.
Слуга положил на стол свежую, нераспечатанную колоду и отошел в угол к стойке бара.
– А теперь, – произнес Майрон, снова скупо улыбнувшись мне. – Давайте поговорим о вас, мисс Болдуин. Что привело вас в Лас-Вегас?
Если он решил выдавить из себя улыбку, то я решила вести себя с ним точно так же.
– Солнце, веселье, покупки.
– Может быть, вы здесь, чтобы от имени Хранителей заключить сделку с мистером Прентиссом?
Я посмотрела на Куина. Он прислонился к стене и равнодушно наблюдал мной.
– Может быть, – ответила я. – Может быть, я здесь, чтобы убить его. А может, просто оказалась не в том месте не в то время. Знаете ли, это случается чаще, чем вы думаете.
Майрон рассмеялся.
– Моя милая леди. Я тоже могу заглядывать в эфир, понимаете. И хотя вы бываете резки и изредка не совсем благоразумны, вам не хватит жестокости и безжалостности, чтобы расправляться с маленькими мальчиками. Даже если целью станет установление мира во всем мире. Кроме того, джинны остановят вас, вы это прекрасно знаете. Однако я считаю, вы полагаете, что справитесь с этой проблемой. Пусть ваше сомнение будет вам выгодно, и не расценивайте его как ложь. – В его глазах больше не было смешинки, теперь они казались ледяными и страшными. – Вы же не хотите мне лгать, моя дорогая? Правда, не хотите.
У меня снова появилось тревожное чувство. Они знали о Хранителях. Знали о Кевине и даже о Джонатане. Было ли что-нибудь, о чем они не знали?
– С вашей стороны просто глупо пытаться остановить его, – вступил в беседу другой игрок. Он был низеньким, коренастым мужчиной приблизительно среднего возраста: зализанные назад черные волосы, очки без оправы, невыразительные глаза. – Хранителям нужно держаться от всего этого подальше. Они виноваты в случившейся неразберихе точно так же, как виновны и в сотнях других таких ситуаций за последнюю тысячу лет.
– Ну да, хорошо. Мы просто соберем наши игрушки и пойдем домой, – улыбнулась я коренастому, наблюдая, как он весь вспыхнул от возмущения. – Вы, конечно же, знаете о повышении температуры, правда? О глобальном потеплении? О надвигающемся ледниковом периоде, о предстоящих землетрясениях? Вы думаете о том, что нам все это нужно предотвратить, ведь так?
Молчание. Они все посмотрели на меня, потом Майрон Лэзло мягко произнес:
– Вообще-то нет, моя дорогая. Мы так не думаем. В этом и состоит наше противоречие. Давным-давно Хранители превысили все свои полномочия, начав порабощать джиннов и изменять мир по своей прихоти. Система долгое время была нестабильна, вот почему вам нужно так стараться, чтобы привести ее в норму. То, о чем вы сейчас говорили, – результат многих ошибок и ляпов. Это нельзя исправить, даже если работать на пределе возможностей.
– Тогда как же это можно исправить? – спросила я.
– Оставив все как есть, – последовал ответ. – Устранить иллюзию контроля и позволить миру выправить себя в нужную сторону. Это единственный способ достигнуть баланса.
– И сколько же миллионов жизней нужно погубить, чтобы осуществить этот блестящий план?
– Столько, сколько будет необходимо, моя дорогая. Если бы Хранители пошли правильным курсом тысячу лет назад, то мы бы не столкнулись с апокалипсисом сегодня. Но они не хотели думать, говорили, нужно больше силы. Большее количество силы исправит то, что разрушено. Но этого не будет, и вы догадываетесь об этом, не правда ли?
Все начало вставать на свои места.
– Вы воевали с нами.
– Нет, – ответил Майрон. – Мы вас корректировали. Мы стоим на стороне Матери Земли. На стороне баланса. Мы – равновесие. И имя нам Маат.
Бледная, я уставилась на него. После продолжительного молчания Майрон восхитительно улыбнулся и кивнул бармену.
– Думаю, наша гостья желает чего-нибудь выпить. Полагаю, вы предпочитаете виски? Хотя для таких вот моментов освежающий джинн с тоником был бы в самый раз.
Я что-то сказала, даже не запомнив свой заказ, потому что все мое внимание было приковано к тому, что открывалось передо мной. Другой мир. Ответ на все противоречия, с которыми столкнулись Хранители за последнее время. Причина, по которой этот чертов мир не хотел вступать с нами в диалог.
Я смотрела на врага, о котором Хранители даже и не подозревали. И, черт побери, они не были даже зарегистрированы как Хранители. Никто и звать никак. Как же они могли что-то предпринимать против нас?
Тишина висела в комнате, пока бармен не впихнул мне что-то в руку. Я глотнула. Нет, не виски. Что-то горькое, бодрящее и прохладное, словно кусочек лимона на языке.
– Мы – Хранители равновесия, мисс Болдуин, – продолжил Майрон. – Я полагаю, вы понимаете, о чем я говорю?
– Мне плевать, даже если вы назовете себя американской лигой справедливости. Вы просто сумасшедшие, – выпалила я. – Разве вы не понимаете, что играете с людскими жизнями? Люди умирают. Миллионы людей.
– Ну, это же вполне естественная закономерность, – вмешался еще один игрок. – Сентиментальности нет места, когда проводится анализ окружающей среды. Все имеет свойство исчезать. Такова природа этого мира. Вы же осознаете, что время от времени по лесу должен проходить пожар для того, чтобы деревья обновились. Уверен, вы сможете применить это же клише и ко всему миру.