— Любопытно? — Я пнула ногами воздух. Зачем? Я понятия не имела. — Люциан никогда не был заинтересован в том, что было связано со мной. С его бы вдруг это изменилось?
Выражение лица Эйдена на мгновение напряглось.
— Сейчас все по-другому. С твоей мамой...
— Это не имеет значения. Это никак со мной не связано.
Эйден по-прежнему выглядел странно, продолжая смотреть на мои пальцы.
— Это всегда связано с тобой. — Он глубоко вздохнул, казалось, он тщательно подбирает следующие слова. — Люциан настроен против того, чтобы ты возвращалась в Ковенант.
— Хорошо, зная Люциана и Маркуса, не трудно было понять, что они заодно.
Челюсть Эйдена напряглась.
— Люциан и Маркус не заодно.
Он снова пытался убедить меня, что Маркус не придурок, но я в это верила. Он в течение недели говорил о том, как беспокоился дядя, когда оказалось, что моя мама, и я исчезли. Или, как успокоился Маркус, когда он сообщил ему, что я жива. Приятно, что Эйден хотел восстановить наши отношения, но он не понимал, что восстанавливать было нечего.
Эйден подошел и толкнул меня обратно на мат.
— Ты когда-нибудь сидишь дольше пяти секунд?
Я усмехнулась, садясь.
— Нет.
Он выглядел так, как будто хотел улыбнуться, но не стал этого делать.
— Сегодня вечером, когда увидишь Люциана, у тебя должно быть лучшее поведение.
Я подтянула ноги, начиная смеяться.
— Лучшее поведение? Я так думаю, это не вызывать Люциана на бой? Он слабак.
Суровый взгляд на лице Эйдена указывал на то, что ему было не смешно.
— Ты понимаешь, твой отчим может отменить решение Маркуса позволить тебе остаться здесь? Его власть заменяет дядину?
— Да. — Я положила руки на бедра. — Маркус позволил мне остаться, чтобы я смогла доказать, что способна вернуться в классы осенью, я не вижу, что это большое дело.
Эйден быстро встал на ноги. На мгновение я была поражена тем, как быстро он двигается.
— Большое дело – это если ты будешь разговаривать с Министром так же как с Маркусом, у тебя не будет второго шанса. Ни у кого не будет возможности помочь тебе.
Я отвела от него глаза.
— Я не буду при нем молчать. Честно говоря, Люциан не может сказать мне что-то такое, что сможет взбесить меня. Он ничего для меня не значит. Никогда не значил.
Эйден выглядел озадаченным.
— Попробуй, запомнить это.
Я выдала усмешку.
— У тебя так мало веры в меня.
Удивительно, Эйден улыбнулся мне в ответ. Это заставило меня чувствовать себя глупо.
— Как твоя спина?
— О. Лучше. Эта... штука действительно помогла.
Он прошел через маты, взгляд серебристых глаз остановился на мне.
— Прикладывай её на ночь. Синяки должны пройти за пару дней.
Ты всегда можешь помочь намазать его снова, но я не стала говорить этого. Я отступила, сохраняя между нами дистанцию.
— Да, сенсей
Эйден остановился передо мной.
— Я лучше пойду. Министр и его Охрана скоро прибудут, и все в Ковенанте будут ожидать встречи с ним.
Я застонала. Каждый будет одет в форму какого-то вида, и никто не дал мне ни одну.
— Я собираюсь за всем приглядеть.
Эйден положил руки мне на плечи, стирая мои навыки серьезного мышления. Я уставилась на него, представляя ярко дикий сценарий, в котором он притягивает меня к себе и целует, как мужчины в тех грязных книгах, которые читала моя мама. Он поднял меня и поставил на пол в нескольких футах от мата. Присев на корточки, он начал скатывать маты. Мои фантазии улетучились.
— Как ты будешь выглядеть? — спросил он.
Я скрестила руки на груди.
— А что я должна надеть? Я буду торчать на виду, и каждый будет смотреть на меня.
Он посмотрел на меня сквозь густые ресницы.
— С каких это пор тебя беспокоит, что все смотрят на тебя?
— Хорошая мысль. — Я улыбнулась ему, а затем отскочила в сторону. — Увидимся позже.
К тому времени, когда вечером я добралась до общего зала, там уже всё гудело. Это не Люциан, Калеб ходил по всей комнате. Даже Леа казалась заведенной, пока теребила прядь волос вокруг своего пальца.
Никто из нас, полукровок, не заботил Люциана лично, но как Министр Суда он оказывал высокий уровень контроля над чистокровными и полукровками. Никто не мог понять, зачем Министр должен прибыть в Ковенант летом, когда подавляющего большинства студентов не было.
Я все еще представляла Эйдена пиратом, при этом у меня подкашивались ноги.
— Ты что-нибудь знаешь? — спросил Люк.
Прежде чем я успела ответить, Лея встряла в разговор.
— Откуда она знает? Люциан едва знается с ней.
Я ласково посмотрела на нее.
— Это должно было ранить мои чувства?
Она пожала плечами.
— Моя мачеха приходит ко мне каждое воскресенье. Почему Люциан не посещал тебя?
— А ты откуда знаешь?
Ее взгляд был хитрый.
— Я знаю.
— Ты охмурила одного из Охранников, не так ли? — Я хмуро посмотрел на нее. — Это объясняет то, почему ты так много знаешь.
Лея прищурилась, как кот, который заметил мышь. Хихикая, я поставила ставку на Клайва, младшего стражника, который присутствовал в первый день, когда я прибыла в Ковенант. Он был красив, любил молодых девушек, и я его видела около общежития несколько раз.
— Может быть, он приехал, чтобы выгнать тебя из Ковенанта. — Лея изучала свои ногти. — Я всегда думала, что тебе пошло бы лучше быть с рабами.
Небрежно я наклонилась вперед и схватила один из толстых журналов. Я бросил его в голову Лею. С рефлексами полукровки она схватила его.
— Спасибо. Мне нужно что-то почитать. — Она стала листать его.
Время приближалось к семи, и я направилась обратно в свою комнату, чтобы приготовиться. На кофейном столике была сложена оливково-зеленая форма Ковенанта. Мои глаза расширились, а когда я взяла форму, из нее выпала небольшая записка. Я открыла ее дрожащими пальцами.
Надеюсь, угадал твой размер. Увидимся вечером.
Улыбаясь, я взглянула на штаны и обнаружила, что они были моего размера. Меня бросило в жар. Это очень многое значило для меня. Сегодня я буду выглядеть так, будто я на самом деле принадлежала Ковенанту.
Вместо черной формы, которую носили Стражи, у студентов была зеленая того же покроя, напоминая военную форму. И у нее были изящные карманы и крючки, чтобы носить оружие, которое мне очень нравилось
После быстрого принятия душа, я надела зелёную форму и почувствовала небывалый прилив радости. Годы прошли с тех пор, как я ходила в этом, и были времена, когда я думала, что никогда не надену ее снова. Крутясь перед зеркалом, я могла сказать, что выглядела я хорошо в зеленой одежде.
Возбужденная, я стянула свои волосы в "конский хвост" и пошла на встречу с Калебом. Вместе мы направились в главный кампус, и всплеск ностальгии пробежал через меня, когда мы вошли в крупнейшее здание Академии.
Я избегала кампус Академии с тех пор, как вернулась, главным образом потому, что здесь был офис Маркуса. Это будет несправедливо, если он решит не оставлять меня. Конечно, Калеб думал, что дела идут великолепно, и Маркус позволит мне остаться, но я не была уверена в этом. Последний раз я видела его в тренажерном зале, и в тот момент я выглядела как идиотка. Я чувствовала, что произвела неизгладимое впечатление. Если вдуматься, неудивительно, что Эйден так обеспокоен тем, что я могу сказать что-то Люциану.
Повертев головой, я посмотрела на толпы людей, которые заполняли этот грандиозный вестибюль школы. Казалось, что все Охранники и Стражи были здесь, стоя под статуями девяти муз. Олимпийская девятка, дочери Зевса и Мнемозы или других, с кем он соединялся. Кто действительно знал? Бог повсюду.
Охранники выстроились в каждом углу и заблокировали каждый выход, глядя свирепо и жестоко. Стражи стояли в середине. Без удивления, мои глаза сразу нашли Эйдена. Он стоял между Кейном и Леоном. На мой взгляд, эти трое выглядели самыми опасными из всех.
Эйден поднял взгляд, остановившись на мне. Он кивнул мне и, не смотря на то, что он ничего мне не сказал, его глаза говорили за него. Его взгляд был полон гордости и нежности. Возможно, он даже думал, в форме курсанта я хорошо выгляжу. Я хотела улыбнуться, но Калеб провел меня мимо них, левее от Стражей, туда, где были студенты. Нам удалось втиснуться рядом с объектом обожания Калеба - Оливией. Как удобно. Она улыбнулась
— Я удивляюсь, если вы, ребята, собираетесь это сделать.
Калеб покраснел и сказал что-то бессвязное. Я отвернулась, не желая слышать ответ Оливии. Бедный Калеб.
— Хорошо выглядишь, Алекс, — прошептал Джексон.
Как неудачно. Это единственный парень, которого я не хотела видеть. Взглянув на него, я заставила себя улыбнуться.
— Спасибо.
Он выглядел так, как будто думал, что я действительно ценю его комплимент, но потом мимо пробрела Лея, и я клянусь, ей удалось надеть униформу так плотно, как только это по-человечески возможно. Я посмотрела на свои собственные ноги и отметила, что они выглядели далеко не так хорошо, как ее. Сука. Я смотрела, как она прошла мимо Охранников, улыбаясь одному из них, в коне концов она подошла к нам и протиснулась между Лукой и Джексон. Она прошептала что-то, но мое внимание уже привлекло нечто более поразительное, чем ее ноги.
Слуги полукровки, стоявшие за персоналом, тихо и спокойно. Тускло-серые туники и застиранные белые штаны делали их почти неотличимыми друг от друга. С тех пор, как я вернулась в Ковенант, я только мельком видела слуг то здесь то там. Это была их работа - быть невидимыми. Или, может быть, это было внушено нам - свободным полукровкам - игнорировать их присутствие.
Боже, их было так много, и все они казались одинаковыми: остекленевшие глаза с безжизненным выражением, и грубой татуировкой круга с линией у каждого на лбу. Помечали их, чтобы было явно видно их место в кастовой системе.
Это внезапно ударило меня. Я могла бы действительно стать одной из них. Проглотив острый приступ паники, я увидела дядю, стоящего в центре комнаты со сложенными за спиной руками. Несобранные каштановые волосы на голове Маркуса и темный костюм, который он носил, делали его неуместным здесь. Даже Инструкторы были одеты в единую форму Ковенанта в отличие от него.
Толстое стекло, и мраморная передняя дверь распахнулись, впуская Охрану Совета. Я не могла сдержать крошечный вздох, который вырвался из моих уст. Они представляли собой впечатляющее зрелище, в белых униформах и с жестокими взглядами.
Затем вошли члены Совета. Фактически только двое из них были с Охраной. Я понятия не имела, кто эта женщина, но другого человека узнала сразу. Одетый в белую одежду Люциан совсем не изменился с тех пор, как я в последний раз видела его. Его иссини-серые волосы были длинными, и его лицо выглядело так бесстрастно, как у даймона. Бесспорно, он был красивым мужчиной - как и все чистокровные - но было в нем что-то, что оставляло дурной привкус во рту. Его высокомерие сидело на нем, как вторая кожа.
Когда он подошел к Маркусу, его губы искривились в улыбочке. Оба обменялись приветствиями. Маркус даже слегка поклонился. Слава богам, они не ожидали от нас таких глупостей. А то кому-нибудь пришлось ударить меня по колену, чтобы я поклонилась.
Люциан был министром, но не Богом. Он даже не был из королевской семьи. Он просто был чистокровным с большой властью. Ох, и собственной значимостью. Не могла это забыть. Я никогда не понимала, что мама в нем видела в первую очередь? Деньги, власть и престиж? Я вздохнула. Никто не идеален - даже она.
Еще несколько Охранников последовали за Люцианом и женщиной, которая, как я поняла, был другим министром. Все Охранники были идентичны первым, за исключением одного. Он был другим, очень отличаясь от всех полукровок здесь.
Воздух вышел из комнаты в тот момент, когда он вошел в здание. Он был высок, может быть, даже как Эйден, но я не была уверена. Его светлые волосы были стянуты сзади в небольшой хвостик, демонстрируя невероятно прекрасное лицо. Он был одет во все черное, как Страж. При других обстоятельствах, если бы я не знала кто он, я бы сказала, что он горячая штучка.
— Святое дерьмо, — пробормотал Люк.
Прекрасная сила электроэнергии заполнила комнату, проходя по моей коже, а затем через меня саму. Я вздрогнула и сделала шаг назад, натыкаясь на Калеба.
— Аполлион, — сказал кто-то позади меня.
Может быть, Лея? Я понятия не имела. Святое дерьмо, в самом деле.
Аполлион тащился за Люцианом и Маркусом, держась на достаточно безопасном расстоянии. Он не стеснял их, но мог отреагировать на любые возможные угрозы. Все мы смотрели, пораженные его присутствием.
Подсознательно я сделала еще один шаг назад, поскольку маленькая группа приблизилась к нашей стороне. Я не знаю, что нашло на меня, но вдруг я захотела быть как можно дальше...
Я не хотела смотреть на него, но не могла оторваться. Мой желудок сжался, когда наши взгляды встретились. Его глаза были странного цвета, никогда раньше такого не видела, и, когда он подошел ближе, я поняла, что это не мое воображение. Его глаза были цвета янтаря, почти радужные.
В то время, как он продолжал смотреть на меня, что-то случилось. Это началось со слабой линии, медленно передвигающейся вниз руки, темнея в чернильно-черную, когда она достигла его пальцев. Потом тонкая линия распространилась по его золотистой коже и перешла во множество кружащихся узоров. Татуировка двигалась и изменялась, переходя под его рубашку и растягиваясь вдоль его шеи, пока замысловатые рисунки покрывали правую сторону его лица.
Метка что-то значила. Что? Я не имела понятия. Когда он прошёл мимо нас, воздух вышел из меня.
— Ты в порядке? — Калеб нахмурился, глядя на меня сверху вниз.
— Да. — Я пригладила свои волосы назад трясущимися руками. — Он был...
— Безумно горячий. — Елена повернулась ко мне. — Кто знал, что Аполлион так великолепен?
Калеб скорчил лицо.
— Он Аполлион, Елена. Ты не должна говорить так.
Мои брови сдвинулись.
— Но эти метки...
— Какие метки? И какое это имеет значение к тому, что я говорю, что он горячий? Сомневаюсь, что он обидится. Что вы имеете в виду?
Я протиснулась мимо Калеба.
— Ты не видела ... татуировки? Они появились из ниоткуда. Они покрывали все его тело и лицо!
Елена поджала губы, когда посмотрела на меня.
— Я ничего не видел. Может быть, я была слишком засмотрелась на его губы. И эту попку, — вмешался Лея.
— Эти руки, — добавила Елена.
— Ребята, вы это серьезно? — Я посмотрела на каждого из них. — Вы не видели никакой татуировки?
Они покачали головами. Ребята, за исключением Люка, выглядели довольно противно с суетой, которую создавали Елена и Лея. Как и я. Рассердившись, я наткнулась прямо на Эйдена.
— Ой. Извини.
Он поднял брови.
— Не уходи далеко. — Это было все, что он сказал.
Калеб отвел меня в сторону.
— Что происходит?
— Эм, Люциан хочет поговорить со мной или что-то типа того.
Он съежился от страха.
— Это должно быть трудно.
Я на мгновение забыла про татуировки Аполлиона. Даже если бы я хотела, мне не удалось бы свалить очень далеко. Наша маленькая группа вышла из передней в лучи заходящего солнца. Казалось, все говорили об Аполлионе. Никто не ожидал, что он будет здесь, и не знал, как долго он был одним из Охранников Люциана.
С тех пор, как Люциан поселился на главном острове, казалось, что кто-то должен был знать о присутствии Аполлиона раньше. Этот вопрос был гораздо более интересным.
Аполлион, как правило, охотится на даймонов. Люк вскочил на перила.
— Почему он должен охранять Люциана? Может, что-то происходит?
Калеб бросил взгляд назад, на здание.
— Вполне возможно. Может быть, Люциану угрожали.
— Чем? — Я нахмурилась, прислонившись к одной из колонн.
Он всегда в окружении дерьмовой тонны Охранников. Ни один даймон не мог приблизиться к нему.
— Кого это волнует? — Лея втянула свою нижнюю губу и вздохнула. — Аполлион здесь, и он очень горячий. Мы должны беспокоиться о чем-то ещё?
— Вау! Ты станешь прекрасным Стражем на один день.
Она с издевкой посмотрела на меня.
— По крайней мере, я буду Стражем хоть один день.
Мои глаза сузились, когда я посмотрела на Лею, но бесконечное волнение Оливии, которое она показывала тем, что беспокойно дёргалась рядом с нами, притупило мой гнев.