— Вы блефуете, — пролепетал Зонтаг.
— Давайте проверим. — Тревор пошел к двери. — Я позвоню вам через несколько часов и продиктую, что сказать на пресс-конференции, которую вы созовете сегодня вечером. Слово в слово. Никакой отсебятины. Никаких корректив. Вы должны держаться естественно.
— Я ничего не обещаю.
— Обещаете? Я не поверил бы вам даже в том случае, если бы вы дали мне честное слово или поклялись на Библии. Вы сделаете это, потому что уже поняли: я слов на ветер не бросаю.
— У вас ничего не получится. Мои помощники знают, что в последнее время никаких раскопок в районе театра не было.
— Потому что вы наняли бригаду марокканцев, которая скрытно работала под покровом ночи. Это открытие должно было стать венцом вашей карьеры, и вы хотели сохранить тайну до тех пор, пока не будет сделано официальное заявление для прессы. Карпентер делает вам щедрое предложение. Он согласен остаться за кулисами и хочет лишь денежного вознаграждения. А вся слава достанется вам.
— Согласен, говорите? — Зонтаг умолк и задумался. — Пожалуй, я смогу сделать так, что это прозвучит убедительно, — наконец осторожно сказал он.
— Обязательно прозвучит. Готовьтесь морально. — Тревор открыл дверь. — Подробности сообщу позже.
Зонтаг.
Альдо жадно пробежал глазами статью в римской газете. Он смутно помнил, что слышал о Герберте Зонтаге от отца, и пытался вспомнить, что именно. Кажется, тот говорил, что Зонтаг — авантюрист и поэтому они могли бы работать вместе. Но из этого так ничего и не вышло. Отец открыл тоннель Пресебия и не собирался привлекать к этому делу другого археолога.
А теперь Зонтаг снова появился на сцене и хвастался своей великой находкой. Профессор все еще говорил о своем открытии так, словно это была большая тайна. Не назвал имя актрисы, найденной в фойе театра. Может быть, он и сам его еще не знал. Только упомянул о ее красоте и об украшении из золота и ляпис-лазури. И заявил, что найдена вторая Нефертити.
От этой фразы по спине Альдо побежали мурашки. Нет, она прекраснее Нефертити, подумал он. Цира!
А этот ублюдок Зонтаг уже пытался превратить ее в икону и обеспечить бессмертие.
Нет! Он этого не допустит.
Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. А потом начал просматривать другие газеты. Ничего нового. Альдо вывел на экран «Археологический журнал». Там не было ни слова об открытии Зонтага.
Он ощутил облегчение. Обычно этот еженедельник первым сообщал о каждой значительной находке, но сейчас он никак не отреагировал на первые намеки, появившиеся в печати еще до заявления Зонтага. Может быть, этот ублюдок просто втирает людям очки и пытается создать себе рекламу?
Ждать. Соблюдать осторожность. Ставка слишком высока.
Когда вечером позвонил Тревор, Джейн все еще читала интервью.
— Интервью Зонтага в «Нью-Йорк таймс»… Как вы сумели его уговорить? — спросила она.
— Это не моя заслуга. Как только эта история стала реальной новостью, а не просто слухом, все пошло само собой. Но это значит, что нам придется действовать быстро. Сейчас вокруг Зонтага начнут роиться репортеры, а на свете нет более опасного существа, чем назойливый репортер.
— Как насчет «Археологического журнала»?
— Я займусь им при первой возможности. Не могу бросить Зонтага. Он пыжится от гордости. Обожает видеть свою фамилию в прессе и завтра даст новое интервью. Он умен, но может допустить просчет, который нам дорого обойдется.
— Где находится редакция журнала?
— В помещении университетского издательства. Ньюарк, штат Нью-Джерси. Журнальчик маленький, для профессионалов, но очень важен для нас. Альдо никак не проявлялся?
— Если бы это случилось, Джо тут же сообщил бы вам. Сами знаете.
— Надеюсь, что сообщил бы. — Тревор сделал паузу. — Пока я корпел над этим интервью для прессы, нашел кое-что о вашем театре.
— В одном из интервью Зонтага?
— Нет, у Марио Латанца, репортера из Милана. Когда Зонтаг заявил, что скелет почти наверняка принадлежит одной из актрис театра, этот малый где-то порылся и написал, что поскольку на актрисе было богатое украшение, это почти наверняка означает, что она была, как теперь бы сказали, звездой мюзиклов.
—Что?
— В то время музыкальная пантомима была самым популярным зрелищем после соревнований колесниц и боев гладиаторов. Обнаженные тела, сальные шутки, пение и танцы. Сатиры, похищающие нимф и размахивающие огромными кожаными фаллосами. Если Цира действительно была так известна, как об этом говорится в свитках Юлия, то она почти наверняка угождала вкусам публики.
— Комедия? Я всегда думала, что в древнем театре играли главным образом греческие и римские трагедии. Кстати говоря, разве большинство актеров не составляли мужчины?
— Нет, в геркуланумском театре такого не было. Женщины выходили на сцену в чем мать родила и сбрасывали маски перед публикой. Это был величественный театр со стенами и колоннами, сделанными из лучшего мрамора того времени. Актеры и актрисы пользовались почти такой же популярностью, как гладиаторы, и обслуживали в постели городскую знать, а иногда и самого императора.
— И Цира сумела вскарабкаться по этой лестнице?
— Не просто вскарабкаться, но забраться на самый верх. Однако для актрисы существовало одно ограничение, которое она так и не смогла преодолеть. Относительно браков актеров и актрис существовали строгие законы, отгораживавшие их от остального общества.
— Теперь понятно, почему она так стремилась обеспечить себя.
— Сундук, полный золота, — не просто обеспеченность. Особенно в те времена.
— С ней обходились как с игрушкой, у которой нет ни души, ни прав! — воскликнула Джейн. — Вполне естественно, что она не хотела повторения и делала все, чтобы этого не случилось!
— Я не спорю. Просто вношу ясность. Я восхищаюсь ею. А сейчас еще больше, чем раньше. Черт побери, я не представляю себе, как она сумела стать актрисой. Вход в театр был свободным и бесплатным для всех граждан Геркуланума, кроме рабов. А Цира родилась рабыней, и ей было запрещено не то что играть на сцене, а просто смотреть спектакли.
— Но она работала как проклятая и стала звездой вопреки всему.
Тревор фыркнул.
— Да, стала. — И уточнил: — Назло им всем.
Товарищество. Тепло. Взаимопонимание. Это действовало на Джейн еще сильнее, чем физическое влечение, которое он возбуждал. Джейн злилась на себя, но ничего не могла с собой поделать. «Нас разделяют тысячи миль, — снова и снова напоминала она себе. — Жаль, что не миллионы. Нужно держаться от него как можно дальше».
— Что еще вы нашли?..
— Это все. Вполне понятно, что Зонтаг заботил меня больше, чем древняя история. Продолжение следует.
Джейн подавила досаду:
— Конечно. Зонтаг куда важнее. Тогда поговорим завтра вечером.
— Выжали меня досуха и хотите закончить разговор?
— Мне крупно повезло. Вы не тот человек, который позволяет себя выжимать. Но мне нужно кое-что обдумать, а я не могу этого сделать, пока разговариваю с вами.
— Боже меня упаси отрывать вас от важных мыслей. Спокойной ночи, Джейн. — Он дал отбой.
Она нажала на кнопку и прислонилась к стене. Перед ее мысленным взором возникали странные образы.
Рабы. Актеры и актрисы, гордо разгуливающие по улицам Геркуланума. Сатиры с гипертрофированными искусственными фаллосами, прыгающие по мраморным ступеням.
Альдо с ножом в руке, прячущийся в тени.
Нет, это не имеет никакого отношения к театру, где блистала Цира.
Увы, имеет. Прошлое и настоящее перемешались и наложились друг на друга, поняла она.
Если так, то положи этому конец.
Она сделала глубокий вдох и приказала себе забыть обо всем, кроме Джо, Евы, этого родного, знакомого места, в котором прожила столько лет.
И Альдо.
Альдо — это реальная угроза. В отличие от того, что случилось много веков назад.
Так-то лучше. В голове сразу все стало на свои места.
То, что ее закружил вихрь образов, вызванных рассказом Тревора, вполне естественно. Но сейчас все кончилось, она должна взять себя в руки и заняться проблемой, которую представляет собой Альдо.
От этой проблемы никуда не денешься. Больше нет сил сидеть здесь и ждать, когда ее потащат в Геркуланум, как безропотную рабыню, которой когда-то была Цира. Она не рабыня и обязана предпринимать какие-то самостоятельные шаги.
Джейн потянулась к ноутбуку и рывком открыла крышку.
Когда через два часа она вошла в гостиную, Джо сидел на диване. На кофейном столике были разложены какие-то бумаги.
— А где Ева?
— Пошла спать. — Он поднял взгляд и оцепенел, увидев выражение лица Джейн. — Что случилось? Я думал, все в порядке. Что сказал Тревор?
— Ничего особенного. Он работает. Но предупредил, что нам придется действовать быстро.
Куинн смерил ее взглядом.
— И что это значит?
— Это значит, что мне может понадобиться твоя помощь. Точнее, обязательно понадобится. — Она торопливо продолжила: — Тебе не понравится, но это все равно случится. Должно случиться.
Куинн помолчал, а потом спокойно сказал:
— Тогда какого черта ты стоишь в дверях и молчишь, как королева на сцене? Говори, не томи душу.
ГЛАВА 15
Джо остановился у кирпичного здания, и Джейн открыла дверь машины.
— Может быть, ты припаркуешься, а я войду?
— Ни за что!
— Джо, я уже говорила, что хочу сделать это одна.
— Ты можешь делать это одна. После того как я проверю офис и убедюсь, что там безопасно. — Он криво усмехнулся. — Ты ведь сама доверила мне эту работу. Вот я ее и выполняю. — Он припарковался на стоянке у здания. — Теперь можешь вылезать и быть независимой сколько влезет. Пока я буду у тебя за спиной.
Джейн грустно покачала головой:
— Ты понимаешь, как нелепо это звучит?
— Мне все равно, как это звучит. — Он вылез из машины. — Пошевеливайся.
Девушка быстро пошла к двойной стеклянной двери.
— Я просто не хочу его отпугнуть. Иногда ты бываешь очень жестким.
— К несчастью, этого недостаточно, чтобы напугать тебя. — Он открыл ей дверь. — Ты в последнее время и сама становишься довольно жесткой.
Джейн тряхнула головой.
— Не может быть. — Она направилась к девушке в джинсах и хлопчатобумажном свитере, сидевшей за письменным столом. Джо прислонился к стене и обвел медленным взглядом ряды столов и отсеков. — Здравствуйте. Мое имя — Джейн Макгуайр. Я звонила вам утром. У меня назначена встреча с Сэмюэлом Дрейком.
На милом веснушчатом лице девушки появилась улыбка.
— Привет. А я — Синди. Сэм просил тут же пропустить вас к нему. — Синди подняла трубку и нажала на кнопку. — Сэм, она здесь. — Потом дала отбой и кивнула: — Проходите.
И регистраторша, и офис выглядели очень располагающе. Здесь царила именно та атмосфера, на которую рассчитывала Джейн.
— Спасибо.
Джейн подошла к двери, на которой была табличка «С. Дрейк», и толкнула ее.
— Мистер Дрейк, благодарю за то, что согласились принять меня. Я не отниму у вас много времени, — с порога выпалила Джейн.
— Просто Сэм. — Дрейк поднялся ей навстречу. Мужчина был высок, худощав, на нем были легкие брюки цвета хаки и синяя майка; на вид ему было не больше тридцати. — Можете не торопиться. — Он улыбнулся. — Я пока ничего не обещаю, но полюбуюсь приятным зрелищем. Ваш телефонный звонок был необычным. Человек я простодушный, и заинтриговать меня ничего не стоит. Садитесь, прошу вас. — Широким жестом Дрейк указал на большое кресло.
В это было трудно поверить. Стелил Дрейк мягко, но в его голубых глазах сверкал интерес и острый ум. Джейн собралась с силами и приготовилась к борьбе. Изучай его, ищи слабости и воспользуйся ими. Честолюбие? Возможно. Алчность? Едва ли. Может быть, Сэму хочется, чтобы его любили и уважали? Если так, то справиться с ним будет нетрудно. Посиди с ним минут пять, поболтай, и тогда все выйдет наружу.
— Ну, если так, то я отвлеку вас примерно на четверть часа. — Джейн лучезарно улыбнулась и направилась к креслу для посетителей. — Вы очень молоды для столь ответственного поста. Это отчасти упрощает мою задачу. Признаюсь, я немного нервничала…
* * *
Она позвонила Тревору вечером, вскоре после возвращения домой.
— «Археологический журнал» у нас в кармане.
— Что? Повторите еще раз!
— Вы расслышали правильно. Дрейк опубликует в ближайшем номере краткую заметку об открытии Зонтага. Конечно, это не будет окончательным подтверждением, но для наших целей и этого достаточно. Он хочет, чтобы вы прислали ему по электронной почте фотографию скульптуры. Обещает сделать изображение расплывчатым, чтобы Альдо не узнал в ней статую Циры, которую он продал тому коллекционеру. Но сделать вставку в уже набранный номер можно будет только в том случае, если вы провернете это срочно…
— Помедленнее, — прервал ее Тревор. — Черт побери, как вам это удалось?
— Вы сами сказали, что времени мало, а этот журнал нам нужен. Поэтому я поехала в офис Дрейка и все сделала сама.
Тревор цветисто выругался:
— Вы покинули коттедж и поехали в Ньюарк?
— Не одна. Со мной был Джо. Он вывез меня незаметно и сам был за рулем.
— Идиот!
— Неправда! Он умный, сильный, и я сама попросила его об этом.
— А где был Бартлет? Я задушу его!
— Я же говорю, что Джо умный. Бартлет не виноват. — Она сделала паузу. — Надоело слушать ваши рассказы о том, как чудесно все складывается. Я хотела что-то сделать сама. Так что перестаньте ругаться и отошлите Дрейку эту фотографию.
Тревор немного помолчал:
— Как вы его убедили?
— Это было нелегко, — ответила она. — Я чуть не провалила все. Никак не могла его понять. Но потом в глазах Дрейка что-то блеснуло. Я это заметила и сообразила, что нужно сказать…
— Что же?
— У него натура авантюриста. Хочет потрясти мир, а вместо этого протирает штаны за письменным столом и кропает статейки о чужих находках — как правило, ужасно скучных.
— И как вы пришли к этому выводу?
— Стреляла наугад и вдруг попала в яблочко. Что-то пошутила насчет Индианы Джонса, и тут Дрейк вспыхнул, как фейерверк в честь Дня независимости.
— Он хочет быть Индианой Джонсом?
— В желании стать героем нет ничего плохого. Я решила дать ему такую возможность. Рассказала об Альдо и Цире и сказала, что без его помощи мы не сможем расставить ловушку. Позвала Джо и попросила подтвердить, что мы не мошенники, а законопослушные граждане. Пообещала ему дать эксклюзивное интервью после того, как Альдо будет пойман. И, в отличие от вас, сдержу слово. Каким будет следующий шаг?
— Вы будете сидеть тихо и даже пальцем не пошевелите.
— Я буду делать все, что сочту нужным. По-моему, я еще ничего не испортила. Расскажите лучше, как мы пригласим Еву в Геркуланум после того, как Альдо прочитает журнал.
— На подготовку уйдет еще два дня. Потом газеты напечатают интервью Зонтага, в котором он заявит, что нуждается в услугах судебного скульптора, но не первого встречного, а настоящего мастера своего дела. Затем подождем еще два дня, и наконец Зонтаг сообщит, что он сделал выбор.
— Итого почти неделя ожидания.
— Зато потом все закрутится так, что в глазах замелькает.
— Ладно. Надеюсь на вас, — смилостивилась Джейн. — Давайте заканчивать разговор. Всю ночь штудировала журнал, а потом убеждала Джо, что он поступит правильно, если поможет мне. Пойду спать. Не забудьте переслать по факсу ту…
— О господи! Вы неисправимы! Сухая и рациональная, никаких эмоций!
Джейн ощутила укол боли.
— Не понимаю, о чем вы говорите. Нужно было сделать дело, и я его сделала. Что вас не устраивает?
— Но хуже всего, что вы сами не понимаете этого. Похоже, вы так вскружили голову этому Дрейку, что он не знал, где право, где лево.
— Я дала ему только то, что он хотел.
— Что же будет с нами, бедными мужчинами, если вы начнете стрелять по нас прямой наводкой? Помоги нам, небо!