– Откуда ты знаешь, куда идти?
– Я все помню, не бойся, не заблудимся, – успокоила она его и уверенно пошла дальше. Они двигались, пока дорогу им не преградила какая-то деревянная конструкция.
– Вот и пришли! – воскликнул Дима.
– Этого раньше не было, я точно знаю, – уверенно произнесла Яна, ощупывая конструкцию.
– Может быть, мы не туда зашли? – предположил Дмитрий.
– Нет! Мы идем правильно. Это какая-то фанера… Ломай ее, Дима, ломай!
– Ты не боишься обвала? – задал он чисто риторический вопрос, остановить Яну Цветкову было уже невозможно.
Карл не знал точно, сколько времени он провел под землей в темноте без пищи и воды. От состояния погребенного заживо он периодически впадал в панику. Сначала он шел по лабиринту со своим маленьким фонариком, пытаясь самостоятельно найти дорогу назад. Он натыкался на какие-то углы, выступы, заходил в тупики, снова искал выход. Затем он стал наносить царапины на стены брелоком от ключей, чтобы отмечать дорогу, и с ужасом заметил, что, в каком бы направлении он ни шел, все равно возвращается на то место, по которому уже проходил. Постепенно свет от фонарика стал тускнеть, батарейки разрядились, и Карл погрузился в кромешную темноту. Его охватил животный страх, но он не сдавался, шел и шел, пытаясь выйти из лабиринта. Когда у него закончились силы, он опустился на земляной пол и пополз, цепляясь дрожащими руками за шершавую и осклизлую от плесени стену. Сам себе он напоминал крота, а от мысли, что ему суждено быть погребенным заживо, Карлу становилось плохо. Но эта мысль его также и подстегивала, и он снова делал рывок вперед. Мучительно хотелось пить, но на стиснутых зубах скрипела только земля. Она была везде – в его волосах, в одежде, в носу, во рту и в глазах, а желудок сводило судорогой от голода. Наконец Карл, совсем без сил, оставил свои попытки и в какой-то более-менее сухой нише провалился в забытье. Сон был таким же черным, мрачным, как и реальная действительность. Очнулся он от озноба и противного писка. Карл с ужасом почувствовал, что по нему бегают какие-то мелкие зверьки на маленьких лапках, обнюхивая его лицо и щекоча кожу жесткими усиками.
«Крысы!» – подумал князь и встрепенулся. Зверьки бросились врассыпную. Карл понял, что больше не сможет продолжать свой путь. Он почти смирился с тем, что ему суждено погибнуть, и паника сменилась равнодушием. Он стал вспоминать Яну Цветкову с ее открытой улыбкой и веселым, заразительным смехом, ее непосредственностью, неспособностью пройти мимо чужой беды. Карлу слышался какой-то шум, будто что-то стучится в стену, голоса…
– Я схожу с ума… – прошептал он.
Внезапно одна из стен его темницы рухнула, и в ярком свете фонаря Карл с изумлением увидел стройную фигуру Яны с длинными волосами, как всегда на высоких каблуках. Он не верил своим глазам, пока не услышал ее звонкий голос:
– Давай сюда! Здесь нет никакого завала.
– Яна… – прошептал Карл.
Ее одежда была в более чем плачевном состоянии и источала ужасный запах. Позади ее фигуры через проломанную стену появилось нечто… Карл поморгал глазами и понял, что это не галлюцинации. За Яной двигалось большое чудище с квадратной головой.
– Голем… – выдохнул Карл, и волосы зашевелились у него на голове.
Он собрал все свои силы, чтобы не дать чудовищу обидеть его любимую женщину, поднялся на ноги и с диким криком:
– Яна, поберегись! Голем! – кинулся на чудовище, нанося ему удары в его квадратную голову, которая оказалась почему-то мягкой и податливой, а не металлической.
На этот бросок он потратил всю оставшуюся жизненную энергию, и, получив от Голема, изрыгающего проклятья и источающего жуткий запах, внушительный удар в солнечное сплетение, Карл затих.
Глава 9
Яна осветила неподвижно лежащего Карла и, пытаясь мило улыбнуться, удовлетворенно заметила:
– Это Карл! Браво, Дмитрий, мы нашли его. Только что он делал под землей, да еще в таком виде?
Дима не разделял ее радости, ощупывая свою разбитую губу и подбитый глаз.
– Вот говорил же себе, что зря с тобой связался. Этот князь просто сумасшедший! Что он делает ночью в подземелье? Все нормальные люди спят, а он, вероятно, охраняет свой замок со стороны подземных ходов. Кинулся на меня, словно цепной пес!
– А ты тоже хорош, так ударил его, что он лишился чувств!
– Ага! Пока он бил меня, ты не возмущалась! Да еще назвал меня каким-то обидным словом – Голем! Сам он Голем! Бедная Анфиса, с кем она связалась? На кого меня променяла?!
– Что теперь делать с его бездыханным телом? – почесала затылок Яна.
– Не тебе же его нести, – вздохнул Дима и, чертыхаясь, взвалил на себя эту ношу, – тяжелый, черт… килограммов девяносто!
Яна шла впереди, сматывая в клубок веревку и освещая дорогу. Дима со своей ношей шел следом, поминутно чихая, шатаясь от тяжести и ударяясь о шершавые стены то своим плечом, обдирая его в кровь, то туловищем обездвиженного князя.
А в это время наверху происходило следующее. Оказывается, дежурный по кухне, заставший «иностранных специалистов» на помойке, не успокоился и позвонил шеф-повару, который был в курсе всех дел на кухне. Тот отрицал факт какой-либо аварии у них на кухне и тем более вызова иностранных специалистов в пищеблок. Мужчина не растерялся и вернулся в мусорный отсек с вооруженными до зубов охранниками. Кроме устроенной здесь свалки они с ужасом заметили дыру в полу.
– Налетчики! Грабители! Ловко же они меня провели! – задохнулся от злости дежурный по кухне.
Тут же были вызваны хозяйка санатория и полиция. Поэтому, когда троица появилась на поверхности, им в лицо ударили лучи мощных фонарей и раздался крик:
– Стоять! Ни с места!
Дмитрий от неожиданности уронил князя на землю. Карл застонал и очнулся.
– Преступники! Грабители! Вандалы!
Нонна перекрыла всех своим криком:
– Стойте! Это же Карл Штольберг! Аллилуйя! Мы все-таки нашли его!
– Позвольте! Это мы нашли его, – возразила Яна и спросила: – А что, Карл разве потерялся?
– Ни с места! – Полицейские были настроены решительно.
Яну с Дмитрием взяли под белы рученьки, надели наручники и увезли на полицейской машине в управление. Дмитрий даже не сопротивлялся, словно заранее знал, чем все это может закончиться. Ослабевшего, нокаутированного Карла положили на носилки и в срочном порядке отправили в больницу.
Полицейский Августин в прескверном настроении из-за того, что грубо прервали его сон и вызвали в управление, с явной неприязнью смотрел на Яну и Дмитрия, сидящих напротив него.
– Яна Карловна Цветкова?
– Да, это я.
– Я знаю, – вздохнул полицейский и продолжил: – Это вы похитили Карла Штольберга?
– Да вы что, в самом деле?! – воскликнула Яна. – Я даже не знала, что он был похищен!
– Что в таком случае вы делали в лабиринте, да еще учинили такой вандализм на территории пищеблока санатория? – спросил Августин, сдвигая брови.
– Да, что мы там делали? – повернул голову к Яне Дмитрий, мигая подбитым глазом. – Я все время задавал тебе этот вопрос, но вразумительного ответа так и не получил. Я тебя предупреждал, что добром это не кончится.
– Я не буду отвечать на этот вопрос, – насупилась Яна, – это – мое личное дело, а за испорченный пол в пищеблоке я заплачу, я сама договорюсь с хозяйкой санатория, я знаю ее секретную кнопку.
– Я в этом не сомневаюсь, – кивнул головой Августин, – а известно ли вам, что Карл Штольберг пропал в подземельях замка при загадочных обстоятельствах два дня назад?
– Значит, я была права! – многозначительно посмотрела на Диму Яна, откидывая волосы со лба.
– В чем?
– В том, что князю грозит опасность, – закинула одну ногу в грязной штанине на другую Яна и добавила: – Я это как чувствовала, моя гипертрофированная интуиция меня не подводит!
– У вас есть какие-то сведения или факты? – напрягся Августин.
– Нет, только предположения.
– Пустая болтовня! – вставил мрачный Дима, который в отличие от Яны пребывал в прескверном настроении от того, что первый раз попал в полицию в качестве подозреваемого в чем-либо.
– Известно ли вам, Яна, что князь Франтишек Штольберг утверждал, что вы единственная, кто хорошо ориентируется в лабиринте замка без карты? – прищурил хитрый глаз следователь.
– Он так сказал? – удивилась Яна.
– Он даже звонил вам в Москву, но никто не знал, где вы, – жестко отчеканил Августин, – а вы в это время вынашивали страшный план мести Карлу Штольбергу! Вы хотели, чтобы он не достался никому и сгинул в мрачном подземелье, раз уж он вам отказал!
Яна от возмущения даже растерялась и не нашлась, чем ответить на столь гнусную инсинуацию.
– Как вы объясните тот факт, что в вашей сумке был обнаружен весь воровской набор, включая финку и отмычку? – спросил полицейский.
– Да?! – удивился Дима, который так и не был ознакомлен с содержимым сумки Яны полностью. – Товарищ следователь, тьфу, гражданин начальник, то есть господин полицейский, запишите, пожалуйста, что я не знал о ее подлом похищении князя и о содержимом сумки тоже! Я вообще был не в себе, под действием лекарств, и выполнял только грубую, физическую работу!
Яна пихнула его в бок локтем.
– Не юродствуй!
– Скажите, Цветкова, вы это сделали, чтобы отомстить Карлу, так как у нас ходили слухи… ну… что у вас была любовь? Или вы просто хотели ограбить замок, воспользовавшись своим знанием лабиринта? – на полном серьезе спросил Августин.
– Я требую адвоката, – насупилась Яна, думая о том, почему ей всегда по жизни требуется адвокат? Не потому ли у нее и муж – Ричард – по образованию был адвокатом?
– Вот смотрю я на вас, Яна Цветкова, и удивляюсь этим слухам! Неужели между вами и Карлом Штольбергом могло быть хоть что-то общее?!
Яна поежилась в своей грязной от земли и мусора одежде, кроме того, страшно чесалось все тело. Но чесаться в присутствии мужчин было неприлично, и она почесала только голову. Длинные светлые волосы сейчас выглядели не такими уж и светлыми.
– Ведь именно теперь, когда наследник Штольбергов решил жениться на весьма достойной девушке, вы приехали сюда, и у меня есть свидетели того, что князь не хотел видеть вас и принимать в замке! Мало того, он лично отвез вас в аэропорт, но вы обманным путем вернулись обратно и заманили его в подземелье!
– Минуточку! – вступился Дима. – Я общался с этой женщиной и не слышал от нее ни о каких злых замыслах! Ею двигала только мысль о том, что Карлу может понадобиться ее помощь! Яна, я не знал, насколько ты одержима, это кто же из нас более ненормальный со своей безответной любовью?
– Большего бреда я не слышала, – пожала плечами Яна, – и потом, хватит меня оскорблять! Я подам на вас в суд по правам человека и заодно и женщин! Что означают ваши домыслы, что Карл не мог обратить на меня внимания как на женщину? Я, между прочим, не всегда хожу по помойкам, в таком виде и в такой компании, – покосилась она на Дмитрия в такой же грязной одежде, да еще и с подбитым глазом.
Тут дверь в кабинет Августина открылась, и в сопровождении людей в форме вошли бледный, дрожащий Карл в накинутом поверх его грязного свитера и джинсов светло-бежевом плаще под руку с Нонной Николаевной. Заметив Яну с Дмитрием в том плачевном состоянии, в котором они находились, Карл покачнулся.
– Что здесь происходит?! Почему эти люди задержаны?! Немедленно отпустите эту женщину!
– Карл Штольберг, успокойтесь! – встал со своего места Августин и тоскливо уточнил: – Так вы не хотите обвинить эту женщину в вашем похищении?
– Да вы с ума сошли! Эта женщина явилась ко мне как луч света в темном царстве! – заговорил Карл, выдавая свою эрудицию. – Она спасла меня, вывела из этого чертового лабиринта, равно как и этот молодой человек!
Нонна Николаевна обмахивалась концом сиреневого шелкового платка, который был обмотан вокруг ее толстой шеи.
– Поосторожней с ним, Августин, князь не в себе! Его из больницы не отпускали, он вырвался сам, как только узнал, что эти двое были вами задержаны. – Нонна Николаевна окинула скептическим взглядом фигуры Яны и Дмитрия. – Вот уж спелись, голубки! – прошипела она.
– Мы предполагаем, что эта женщина, и только она, из ревности могла совершить покушение на вашу жизнь, – не сдавался полицейский, – мы сделали на нее запрос в Москву.
«Все, мое дело – труба!» – решила Яна, зная, какую информацию могут прислать на нее московские коллеги Августина.
– Я найму лучших адвокатов в Европе, и от ваших обвинений не останется камня на камне! – грозно предупредил Карл, и по его виду стало ясно, что он не шутит. – И вообще, если задержали Яну, то и меня задерживайте! Я без нее никуда не пойду!
– Здравствуй, Дима, – кивнула головой несостоявшемуся жениху дочери Нонна Николаевна, – правильно говорят, что в тихом омуте черти водятся.
– Здравствуйте, Нонна Николаевна, – ответил Дима, опуская глаза.
– Яна, когда я говорила, то есть просила вас принять участие в судьбе Димы, я не имела в виду, чтобы вы втягивали его в какие-то опасные, криминальные авантюры.
– Яна не виновата, я пошел с ней по собственному желанию. Она – молодец! Она вдохнула в меня новую жизнь, – заступился за свою напарницу по несчастью Дмитрий.
– Да, я уже вижу отблески веселой жизни на твоем лице, в виде тени от решетки, – ехидно ответила Нонна Николаевна, – ведь остаток этой жизни ты проведешь в тюрьме!
Августин постучал ручкой по столу.
– Успокойтесь все! Почему вы, Карл Штольберг, не хотели, чтобы эта женщина оставалась в Чехии? Почему вы упорно стремились отправить ее в Россию? Значит, вы чувствовали опасность, исходящую от этой женщины? Я прав?
– Я имею право не отвечать на этот личный вопрос?
– Не имеете, если хотите помочь этой женщине. – Полицейский плеснул себе в стакан минеральной воды.
– Молчи, Карл! – подала голос Яна. – Или вали все на меня, у тебя действительно появился шанс избавиться от меня!
– Я не хотел принимать эту женщину у себя в замке, потому что там в последнее время творятся странные вещи, а я больше всего на свете не хотел бы, чтобы что-то страшное и непоправимое случилось с Яной. Я люблю ее, – выдал Карл, прямо и спокойно смотря Августину в глаза.
Нонна Николаевна ахнула:
– А как же моя дочь – Анфиса?! Вы же собирались жениться на ней?!
– Я этого и не отрицаю, Анфиса в курсе моих чувств, и ее это не останавливает.
Яна приняла торжествующую позу и посмотрела на Дмитрия, а затем на Августина, словно говоря им: «Ну что, съели? Слышали? А я что вам говорила!» По ее виду было не понятно, ей приятно само признание князя или то, что он это сделал в присутствии скептически настроенных по отношению к ней граждан.
– О каких странных вещах в замке вы говорите? – спросил Августин, чтобы разрядить обстановку.
– Вы прекрасно знаете обо всех несчастных случаях, – сухо ответил Карл, его красивое лицо было бледно, а под глазами пролегли темные тени.
– Тогда позвольте поинтересоваться, раз уж вы здесь, Карл Штольберг, и можете давать показания. Как так получилось, что вы чуть не погибли в этот раз?
– Виноват в этом только я.
– Терезия сообщила, что вы и она услышали какой-то металлический, лязгающий звук, доносящийся из подземелья, и вы пошли проверить, что бы это значило?
– Так все и было, – подтвердил Карл.
– И что-нибудь удалось выяснить?
– Нет. Я сам зашел в лабиринт и заблудился в нем. Я никого там не видел, – ответил Карл.
– Точно так же, когда вы ночью в дождь ехали на автомобиле и перевернулись?
Яна не выдержала и подала голос:
– Что вы все кого-то пытаетесь уличить в чем-то или обвинить, вместо того, чтобы искать настоящего преступника или преступников?
– Если Яну в чем-то обвиняют, то я внесу за нее любой залог, – сказал Карл.
– Я без Димона не пойду, мы теперь друзья по несчастью навек! – спохватилась Яна.