Едва успев прикусить язык и не ляпнуть в ответ саркастическое «новый босс обязывает», благодарю за комплимент и по привычке пару минут поболтаю с курьером.
Наконец, расписавшись в бланке, я, сверкая улыбкой, заполучила-таки заветную коробочку в свои цепкие лапки.
Та-ак, до следующей съемки у меня целый час. Мысленно потираю ручки, прямиком направляясь в одну из мини-студий, желая протестировать новый объектив, а заодно настроить свет для будущего фотосета.
Разворачиваюсь и упираюсь взглядом в своего босса, который стоит, привалившись плечом к дверному косяку. Как в лучших традициях голливудских фильмов блин.
«Ну, хоть не зря сегодня марафет наводила,» — столь идиотская мысль первой посещает мою блондинистую голову. Да, самолюбование — наше все.
Едва заметно киваю, стараясь держаться холодно и отстранённо, под стать Дмитрию Сергеевичу тьфуДиме. Он тем временем не предпринимает никаких попыток подойти или что-то сказать, продолжая просто стоять и смотреть на меня. На нем черная водолазка и брюки — просто, но со вкусом. Хм, наверное невеста занимается его гардеробом — раньше таких стильных нарядов я у него не замечала. Позволяю себе несколько секунд рассматривать Диму, понимая, что следующей возможности мне, возможно, еще долго не представится. Как же хочется, чтобы он что-нибудь сказал, все равно что, лишь бы поговорить с ним… Блин, что за начальство, совсем не интересуется жизнью сотрудников?!Но, как всегда, моим мечтам не суждено сбыться. Спустя пару мгновений, понимаю, что пауза затянулась и нужно что-то делать. Вновь ставить себя в дурацкое положение и заводить разговор первой я не намерена, поэтому поспешно направляюсь в сторону студии, где планировала поработать следующие полчаса.
Сердце начинает биться чаще, когда я слышу негромкие шаги за спиной. Неужели он идет за мной?
ОН идет за мной!
Главное, чтобы сейчас не сдали нервы, это единственное, о чем я мысленно молю.
Захожу в студию и дрожащими руками начинаю распаковывать объектив, боковым зрением наблюдая, как Дима заходит в комнату, прикрывая за собой дверь. Он делает несколько шагов, и его темный силуэт замирает неподалеку от меня.
Сейчас что-то будет, под ложечкой сладко сосет от эйфории, смешанной с диким предвкушением и ощущением опасности. Эмоции находятся в такой сумятице, что я бы не рискнула утверждать, какое из вышеперечисленных чувств преобладает.
Продолжаю копошиться в коробке, играя в дурочку и изо всех сил делая вид, что не ощущаю на себе пристального мужского взгляда.
Дима делает еще один шаг по направлению ко мне, и я замираю, не зная, чего ждать дальше.
Секунды тянутся одна за другой, но ничего не происходит. Когда ожидание становится просто невыносимым, я поворачиваю голову, перехватывая изучающий взгляд.
Затаив дыхание, смотрю в его глаза, пытаясь внешне выглядеть спокойно, надев маску безразличия. К моему счастью, мне это удается, несмотря на то, что внутри все буквально плавится от его взгляда, черт, даже просто от его присутствия в комнате!
Так несвоевременно в голове всплывают образы: Дима, полуобнаженный, прижимает меня к стене, его руки скользят по моим бедрам, обжигая, сводя с ума… Его губы на моих…
Меня охватило смятение. Эти порочные воспоминания сделали меня уязвимой, лишая воли, они заставляли забыть об осторожности и вновь жаждать прикосновений и ласк этого мужчины. Мне пришлось несколько раз напомнить себе, что передо мной уже не тот Дима, которого я помню.
Я не могу больше выдерживать эту пытку взглядом, боясь, что глаза выдадут меня и мои желания. Но как только я попыталась отвернуться, Дима заговорил, возвращая меня к реальности:
— Этот курьер…
Вопросительно приподнимаю бровь, пытаясь казаться невозмутимой, хотя внутри все дрожит от одной мысли — ОН разговаривает со мной. Наконец-то! Да, как и два года назад, игнор с Диминой стороны действует на меня безотказно в плане привлечения внимания. Забыв обо всем, хочется вопить от радости, что меня наконец-то удостоили вниманием.
— Милый мальчик, — заканчивает он тем временем фразу.
— Не знала, что вам начали нравиться мальчики, — не упускаю возможности ввернуть шпильку в беседе. Уж лучше так, лучше изначально обезопасить себя, выстроив стену из презрительной насмешливости и отчуждения.
— Да нет, это вы у нас всегда были спецом по общению с мальчиками, — ехидно ухмыляется Дима, хотя в глазах ни намека на улыбку.
Ах, даже так? Ну что ж, один — один, Дмитрий Сергеевич, ответ засчитан. Но я не собираюсь так просто уступать, молча снося удары.
— Скорее это мальчики липнут ко мне, едва успеваю отшивать, — кокетливо хлопаю ресницами, желая подтвердить свои слова и напомнить, что и он когда-то был одним из таких мальчиков.
— Ну, этого, как я посмотрю, вы не спешили отшивать, приглянулся? — по нахальному выражению лица понимаю — он не спрашивает, он издевается. Вот урод, а!
— Даже если и так, с вами я намерена обсуждать это в последнюю очередь, — одариваю Диму приторно-сладкой улыбочкой, борясь с желанием наговорить в ответ гадостей.
— Ах, ну что ж вы так категоричны, я все же ваш начальник и обязан следить за нравственными устоями своих сотрудников.
— Как я уже сказала: я не желаю обсуждать это с вами, — провожу языком по пересохшим губам, не без удовольствия замечая, как Димин взгляд напряженно следит за этим действом.
— Не флиртуй со мной, — произносит холодно, с трудом отрывая взгляд от моих губ.
— И в мыслях не было, — вру, не краснея, едва успевая заметить, как лихо он перешел на ты.
— Да ладно, а эти слащавые улыбочки, томные взгляды и облизывание губ, ты слишком вульгарно себе ведешь, кокетство — явно не твое.
Охренеть. Он САМ пошел за мной, остался наедине в студии, начал выспрашивать о курьере, параллельно пытаясь наговорить колкостей, а в итоге виновата я? Чисто мужская логика!
— Может не следовало идти за мной и заводить разговор, если я так вульгарна, по вашему мнению?
«Отправляйся к своей невесте и трепи нервы ей, она ж у тебя сама изысканность, не такая вульгарная как я,» — о, как же мне хотелось бросить эту фразу Диме в лицо, но я вовремя сдержалась, боясь показать, как тревожит меня само существование Ольги Лукьяновой в его жизни.
— Может и не следовало.
— Тогда не смею вас задерживать, Дмитрий Сергеевич!
— Нет, все ж ответь: нацелилась на курьера?
— Не твое дело или решил уберечь его от связи с такой расчетливой женщиной, как я? — черт, как же приятно и страшно одновременно вот так доводить его, провоцируя, намеренно не договаривая и уходя от ответа. Не один он умеет делать больно! Адреналин в крови просто зашкаливает, я уже и забыла какие это бешеные эмоции — быть рядом с Димой, а препираться с ним оказалось вообще дико возбуждающим занятием.
— Неужели он твой молодой любовник? Я, можно сказать, был первооткрывателем такого рода удовольствий для тебя? — произнес неожиданно скучающим тоном, и тут я поняла, что он не злится, он откровенно издевается надо мной. Я взбесилась, нет, ну правда, какого черта Дима так со мной обращается? Тоже мне обиженный мальчик!
— Поэтому ты не хочешь даже разговаривать со мной — староват на твой вкус? — хохотнул мужчина. Нагло улыбаюсь, делая шаг вперед, и, стараясь, чтобы голос звучал как можно увереннее, говорю:
— Да, знаешь ли, предпочитаю любовников помоложе, и представляешь, он смог продвинуться в этом деле гораздо дальше, чем ты!
«Боже, что я несу?» — крутится в голове, но остановиться уже не могу. Мы играли в игру по названием «сделай другому как можно больнее», и, судя по тому, как сжались кулаки мужчины, я безбожно выигрывала.
Тень пробежала по его лицу, а в прищуренных глазах полыхнуло презрение, но Дима быстро взял себя в руки и, сократив расстояние между нами до опасно-близкого, проговорил:
— Опять флиртуешь? Неужели ты думаешь, что я вновь начну играть в твои игры?! — надменная улыбка тронула его губы. Он склонился ко мне, и я услышала хриплый низкий шепот у самого уха:
— Считаешь себя настолько неотразимой?
— Спроси у курьера, — я едва успела закончить фразу, как сильные руки больно сжали мои плечи. Одним быстрым движением Дима развернул меня спиной к себе и резко толкнул, заставляя прижаться щекой к стене. Руки скользнули с плеч вниз, больно сжимая грудь, а мужские бедра вжались в мои, сковывая движения. Все это произошло так быстро, что я даже вскрикнуть не успела.
— Что ты творишь? — предпринимаю слабые попытки освободиться, до конца не веря, что все это происходит на самом деле.
— Что, слишком быстро? Хочется прелюдии? А мне кажется, мы прошли эту стадию пару лет назад, когда из-за тебя я проходил все круги ада, — он надавливает сильнее, сжимая сосок сквозь ткань платья, а вторая рука нагло лезет под юбку. Черт, когда он успел так разозлиться? Вроде бы еще мгновение назад Дима контролировал себя.
— И что? Обиженный мальчик натренировал свой член и вернулся мстить? — проклятие, ну почему я не умею вовремя заткнуться? Ненавижу себя и свой злой язык, который вечно несёт непонятно что. Почему, ну почему из меня вечно льется дерьмоя не слежу за словами, особенно в те моменты, когда нужно сохранять самообладание? Защитная функция организма что ли?!
Дима резко разворачивает меня лицом к себе, пальцы больно впиваются в подбородок, сжимая так, что кажется челюсть вот-вот вывихнут. Его взгляд полон презрения и злобы. Он смотрит на меня, будто я мразь, самая последняя мразь на свете. И я действительно ощущаю себя таковой. Словно я не знаю, что причинила ему боль, будто мне самой не было плохо последние два года… Неужели он до сих пор всерьез считает, что для меня наши отношения были простым развлечением?
Мне показалось, что сейчас Дима меня ударит. Столько ненависти было в его взгляде, обращённом на меня. Я даже зажмурилась, ожидая почувствовать боль от пощёчины. Но он лишь грубо оттолкнул меня, так, что я ударилась головой о стену, и прохрипел:
— Пошла вон!
— Что?
— Пошла отсюда, я сказал. Я с тобой закончил на сегодня.
Не знаю, откуда у меня нашлись силы, чтобы выйти из студии. На ватных ногах дохожу до комнаты отдыха персонала и, прислонившись спиной к стене, медленно сползаю на пол.
Да… Вот уж поистине, бойся своих желаний…
Я же хотела, чтобы Дима вернулся? Хотела…
Хотела, чтоб он перестал игнорировать меня? Получите — распишитесь.
А знаете, в глубине души я все же верила, что наши отношения вновь станут такими, как и два года назад… Даже не верила, а скорее мечтала, надеялась…
А теперь, теперь я даже не знаю, как себя вести после всего случившегося. Вот, ей Богу, если б эта работа не была столь желанной и вымученной для меня, уволилась бы, не задумываясь.
Я просто не знаю, что мне делать и как себя вести с этим новым Димой.
Димой, который научился больно бить словами, не жалея меня, как это было раньше.
Нет больше влюбленного парня, который терпеливо выносил мои метания, я собственными руками превратила его в озлобленного мужчину, отвергнув два года назад.
Хочется плакать, но слез нет — все слезы я уже давно выплакала в череде бессонных ночей после расставания с Димой…
Нужно что-то делать, отвлечься, иначе у меня сейчас просто крыша поедет или вернется та ужасная депрессия, из которой я не могла выбраться почти полгода…
Краем глаза замечаю сумочку и, быстро выудив из нее мобильный, нажимаю кнопку вызова.
Спустя пару минут, я уже смеюсь, и пусть этот смех слишком нервный и истерический, но смеюсь я от чистого сердца, слушая голос на том конце трубки.
— Прям так и ляпнула — натренировал член? — переспрашивает Лерка и вновь начинает хихикать. — Ю, ну ты, как всегда, отжигаешь. Хоть бы сказала «отрастил яйца», в этом хоть смысл есть.
— Да, обновляю устаревший словарный запас новыми выражениями.
— Ну, это тоже иногда нужно! И не вздумай писать заявление, слышишь? Знаю я тебя, паникёршу, этого еще не хватало! Слишком много чести! Ладно, мне пора бежать, вечером подробней расскажешь.
Нажав отбой, закрываю глаза. Вот за что люблю Лерку — она в любой, даже самой критичной ситуации умеет поднять мне настроение. Но самое паршивое, что проблемы лишь ненадолго отступают на второй план, а не испаряются.
А это значит, мне нужно перестать сидеть, сгорбившись на полу в комнате отдыха, и понять, как жить дальше. И пусть внутренний голос подсказывает — это будет, ой, как непросто, я все же уверенанадеюсь — у меня получится, иначе все, чего я достигла таким трудом, разлетится на мелкие осколки, которые я уже никогда не сумею склеить.
Глава 15
И когда я начну снова в тебе тонуть,
ты напомни мне, что я не умею плавать.
и забудь,
как и раньше,
кинуть спасательный круг,
чтобы я подольше в тебе умирала. (с)
Пятый бокал шампанского на пустой желудок, а я — ни в одном глазу…
Даже легкого опьянения не чувствую.
М-да, похоже, что напиться сегодня не получится.
Я откинулась на спинку кресла, вслушиваясь в голоса, доносившиеся из соседней комнаты. Смех, тосты и поздравления не могла заглушить даже грохочущая на весь дом музыка. В очередной раз пригубив игристый напиток, закрываю глаза, жалея, что не взяла чего покрепче в свое импровизированное убежище.
Да, ром с колой подошли бы куда больше для такой ситуации, но возвращаться в комнату, где весь коллектив студии праздновал день рождения Марины, мне не хотелось.
Двадцати пятилетие всеми любимого секретаря «White» отмечалось с размахом — на одну подготовку ушло больше недели!
Местом празднования был выбран шикарный загородный домик нашего пиар-директора Лёни, который вот уже второй месяц крутил роман с именинницей. Хотя, домиком, а уж тем более загородным, это место можно было назвать весьма условно.
Двухэтажный домина, поражавший свой красотой как снаружи, так и изнутри, находился в престижном пригородном районе, где проживали все обеспеченные жители города, не желавшие ютиться в нищенских двухэтажных хоромах в центре.
Думаю, даже не стоило и говорить о том, что именинница просто визжала от восторга, оказавшись, пусть и на один вечер, хозяйкой такого особняка, и мечтательно потирала ручки, желая захомутать Лёню и стать уже полноправной хозяйкой.
В другое время я, как и все присутствующие на празднике, открыв рот ходила по дому и восхищалась размерами личного спортзала или бильярдной, завистливо поглядывала на джакузи и домашний кинотеатр размером во всю стену. Но… Настроение мое, по понятным уже вам причинам, было далеко от радужного.
Хорошо хоть виновник моего депресняка не пришел на праздник и не опустил настроение еще ниже.
Веселиться сегодня, как и находиться среди подвыпивших коллег, мне до ужаса не хотелось, поэтому я, прихватив бутылку шампанского и жалея о том, что вообще приехала, нашла убежище в уютном уголке на первом этаже особняка. Полки с книгами, полутьма и уютное кресло — идеальное место, чтобы напитьсяпофилософствовать и подумать о жизни. А подумать мне было о чем.
Мысли из разряда: «а может и правда, уволиться? Нервы, как и собственное спокойствие, дороже» — в последние несколько дней посещали меня все чаще. Не обошли они меня стороной и сегодня.
Когда бутылка шампанского почти закончилась, и передо мной встала дилемма: отправиться за добавкой или остаться до конца вечера в уютном кресле, вдали от посторонних глаз, — входная дверь неожиданно хлопнула, выводя меня из задумчивости.
Ночной морозный воздух с улицы прокатился волной, заставляя поежится, а потом в слабоосвещенном коридоре обозначился мужской силуэт. Мне даже вглядываться не было особой нужды, чтобы понять, кем является запоздалый гость. Похоже, я уже научилась чувствовать Диму на каком-то интуитивном уровне.
Все же пришел…
Нет, ну хватило ведь наглости появиться, тем более после того, что случилось пару дней назад?! Знал же, что я буду тут, наверняка знал!