— Прости, я не это имела в виду, — начинает поспешно оправдываться она, — со мной все в порядке, честно.
Гордая? Самостоятельная? Потерявшаяся и испуганная?
— А если к кофе я предложу ужин?
Вижу, как ее разрывают сомнения. Похоже, я попал в точку. Не знаю, что именно с ней произошло, но, очевидно, что «все в порядке» здесь вряд ли уместно. Помогаю сделать окончательный выбор и для себя, и для нее, беря в руки сумку.
— Ты в состоянии идти или тебя тоже придется нести?
Ощущаю ее неловкость, но Кэти поднимается с лавочки и ныряет под мой зонт. Берет под локоть.
— Спасибо, Энджи, — искренне, но через секунду в своей непосредственной манере интересуется, — ты ведь все еще гей?
Первый раз за долгое время невольно улыбаюсь.
— Да, Кэти. «Безопасный» мужчина. Тебе ничего не грозит.
Чувствую, как она расслабляется и добавляю.
— Тем более что сплю я с кем-то исключительно за деньги, а их у тебя, как мы уже выяснили, нет.
— Я же уже извинилась.
— Пойдем, а то заболеешь, — снисходительно улыбаюсь, проигнорировав ее реплику.
Вскоре мы уже поднимаемся к моей квартире, и я открываю дверь. Пропускаю Кэти внутрь, заходя следом и включая свет. Наблюдаю, как она несколько секунд оглядывается по сторонам.
— Классная квартира!
— Рад, что одобряешь.
Она обхватывает себя за плечи и чихает. Замерзла все-таки.
— Горячий душ?
— А можно?
— Тебе нужно согреться.
— И помыться, — вздыхает она смиренно.
Хмыкаю и показываю ей, где моя ванная. Пока Кэтрин моется, варю кофе и разогреваю картофельную запеканку. Бесплодно пытаюсь найти причины своего поступка. Не знаю почему, но не смог оставить ее на улице. На какой-то самый короткий миг по ту сторону сознания вспыхнула картинка из прошлого, когда я точно также голодный и грязный сидел на краю тротуара. Если бы не Дэйв… Хотя, возможно, лучше бы…
Не успеваю додумать, потому что Кэтрин, завернутая в мой темно-синий банный халат, который закрывает даже ее босые пятки, нерешительно делает несколько шагов в мою сторону.
— Я надела, можно?
— Ты всегда спрашиваешь разрешение после того, как что-то уже сделаешь?
— Чаще всего. Просто я замерзла, а моя одежда…
— Ладно, все в порядке, садись, — киваю на свободный стул за стойкой.
Она поспешно подходит и усаживается, пока ставлю перед ней тарелку и чашку кофе. Сажусь напротив. Не спеша и с наслаждением делаю глоток, обжигая губы.
— А ты не будешь есть? — удивленно спрашивает, заправляя за ухо мокрую прядь каштановых волос, рассыпанных по плечам, и беря вилку.
— Я перед работой не ем, — усмехаюсь.
— У тебя сегодня клиент? — с волчьим аппетитом поглощая еду, задает вопрос абсолютно обыденным тоном, будто я собираюсь сходить купить гвоздей.
Киваю, делая глоток из своей чашки.
— Тогда я быстренько поем, — с набитым ртом. Произносит еще что-то, но различить слова уже не представляется возможным.
— Можешь не переживать, — слова срываются до того, как мозг успевает их обдумать, — я все равно вернусь только под утро, так что поспишь на диване, а завтра отправишься, куда тебе нужно.
Она на миг перестает жевать, несколько мгновений задумчиво ковыряется в тарелке, но вскоре вновь принимает беззаботный вид, согласно кивая в ответ.
— Спасибо, Энджи, — с облегчением?
Вдруг резко дергается и чуть не падает со стула. Замечаю Тео, обнюхивающего ее и трущегося об ноги.
— Какой хорошенький! — ее страхи тут же забыты.
Кэти забывает о еде и берет его на руки. Гладит, пока он довольно мурчит от ее ласки.
— Как его зовут?
Абсолютно резонный безобидный вопрос, правда? Делаю вдох. Вряд ли она помнит.
— Тео.
Поднимаюсь из-за стола, чтобы вымыть чашку.
— Тео? Как того фотографа на свадьбе?
Непроизвольно сжимаю челюсть, застывая на доли секунды, но она не замечает этого.
— Так у вас все-таки что-то получилось?
— Кэтрин, по-моему, это не твое дело, — пытаясь придать голосу безразличный тон, замечаю.
— Извини, не знала, что это больная тема.
Какое точное определение. Больная тема. Вновь что-то в груди на секунду наполняется свинцовой тяжестью.
— Уберешь после себя, — бросаю, проходя мимо и направляясь в душ. Лишь краем глаза замечаю, как она с готовностью кивает в ответ.
Встаю под горячие струи, давая клубам пара окутывать меня. Тщательно моюсь. Бреюсь. Бальзам для тела. Сушка волос. Стандартный алгоритм действий, над которым даже не задумываюсь. Они доведены до автоматизма, поэтому мозг совершенно свободен для крохотных, испещряющих его червоточинами, мыслей. Вновь чувствую, как проваливаюсь в себя. Замираю на мгновение, опираясь ладонями о края раковины. Будто игрушка, у которой внезапно села батарейка. Запутался в себе. В своих противоречиях и необоснованных страхах. Из последних сил хватаюсь за свою апатию, но встреча с Кэтрин непостижимо всколыхнула все воспоминания. Внутри столько всего скопилось, что внутренних диалогов уже просто не хватает.
До возвращения Тео осталось шесть недель. Да, я до сих пор считаю, несмотря на то, что сам для себя уже все решил и поставил точку. Вынужденную точку. И все равно хочу его видеть. Хотя бы случайно. Издалека. Или нет. Лучше вблизи. Тогда будет возможность случайно прикоснуться. На долю секунды. Почувствовать вновь то, что ощущаю только рядом с ним. Но даже если бы я всего на миг смог довериться, допустил саму мысль о том, чтобы дать нам еще один шанс, пришлось бы рассказать всю правду. Человек, за которого он собирается бороться, продает свое тело всем, кто имеет достаточно средств, чтобы оплатить несколько часов владения им. Это ты хочешь выбороть, Тео? Сомнительный приз. Оправдывает ли цель столько стараний? Очевидно, что нет. Напоминаю себе, что именно поэтому и ставлю точку в нашей с ним истории. Я продажное существо, не умеющее чувствовать и боящееся этих чувств как грешник костра инквизиции. Глубокий вдох и я выхожу из ванной.
В квартире подозрительно тихо. Замечаю Кэтрин, свернувшейся на диване прямо в моем халате. И Тео рядом с ней. Спят. Бросаю взгляд на стойку. Действительно убрано. Стягиваю плед со своей кровати и беру одну подушку. Тихо подхожу ближе и укрываю Кэти. Она смыла всю косметику в душе и сейчас ее лицо выглядит по-детски трогательным и милым. С интересом несколько секунд смотрю, отмечая светлые веснушки на бледной коже лица. Что-то неуловимое проскальзывает внутри, лишь краешком задевая мысли. Симпатия? Хмыкаю собственному предположению.
Одеваюсь и, оставив лишь приглушенный свет, выхожу из квартиры, закрывая дверь. Мое одиночество возмущенно задыхается мне вслед, пытаясь доказать, что нам двоим больше никто не нужен и что оно и так с трудом терпит рыжего пушистого котенка, но впервые я ему не верю.
Глава 11
Everyday I just dream away to another world.
Everyday I can see people all around look at me,
I know what they thinking
He's such a lonely rider, he's such an outsider
Cause in my heart…
I don't believe in anything if you're not with me.
I don't believe in anything, cause you're not with me…[11]
Cinema Bizarre "I Don't Believe"
Когда возвращаюсь домой, Кэти сладко спит практически в той же позе, что я ее оставил. Стараясь не шуметь, тихо передвигаюсь по квартире. Принимаю душ, переодеваюсь, варю кофе. Время от времени поглядываю на спящую девушку, как на что-то диковинное и невиданное. Присутствие в моей квартире еще одного человека вызывает у меня какое-то необъяснимое состояние. Одиночество обижено прячется по углам, но не воздерживается от своих едких комментариев о том, что это тоже временно. Что вскоре оно снова получит меня в свою безраздельную собственность. Игнорирую.
Вся жизнь похожа на игру, где я играю в прятки сам с собой. Прячусь от себя же. Боюсь, что если загляну немного глубже, увижу то, что не должен видеть. То, что боюсь рассмотреть. Какое-то время просто лежу, уставившись в потолок и позволяю мыслям просачиваться сквозь сознание, заполняя меня усталостью от неудачных попыток перешагнуть через свои страхи и опасения. Не дождавшись рассвета, проваливаюсь в сон. Дождь так и не закончился. Оплакивает свои, никому неизвестные, потери.
Просыпаюсь от того что мне ужасно жарко. Пока мозг определяет причины этого ощущения, пытаюсь открыть глаза, но за секунду до этого чувствую тяжесть на своем плече. Медленно поворачиваю голову и утыкаюсь в мягкие волосы. Распахиваю глаза и непонимающе смотрю на ладонь Кэти, лежащую на моей груди. Несколько секунд не знаю, что делать. Боюсь пошевелиться. Как она оказалась в моей постели? Хотя ответ очевиден. Просто пришла.
От нее исходит сильный жар и это не обычное нормальное тепло человеческого тела. Кэтрин сонно вздрагивает и открывает глаза. Несколько секунд смотрит на меня. Вскоре ее взгляд становится осознанным, но отнюдь не виноватым.
— Можно поинтересоваться, что ты здесь делаешь? — спокойно спрашиваю.
— Ты сам предложил переночевать у тебя, — сонно.
— Это я помню. Что ты делаешь в моей кровати?
— Я замерзла…
Логичная причина для того, чтобы придти погреться в постель к малознакомому мужчине. Пусть даже и «безопасному». Именно в этот момент она, очевидно, замечает, что мы лежим под одним одеялом.
— Ты всегда спишь голым? — и ни капли смущения.
— Пока никто не жаловался, — усмехаюсь.
— Еще бы.
Кэтрин немного отстраняется, но сбегать с места преступления, где ее застали с поличным, не спешит. Теряюсь от ее поведения. В очередной раз задаюсь вопросом, она всегда такая или просто чувствует себя в безопасности? На короткий миг понимаю, что чувствую себя также. От нее не исходит никаких сексуальных флюидов. Ни капли флирта или желания. Ничего такого не улавливаю. Незнакомое и приятное ощущение.
— А я не люблю спать голой, — через секунду пожимает плечами, будто мы обсуждаем последние новинки осенней коллекции одежды, — неуютно и мерзну постоянно.
— Буду иметь в виду, — хмыкаю в ответ на ее реплику, — но в этот раз ты, по-моему, перегрелась рядом со мной.
Чувствую, как моя кожа буквально горит от ее близкого присутствия. Поднимаюсь из кровати, краем глаза замечая ее мимолетный взгляд, скользнувший по мне. Не оценивающий. Не плотоядный. Просто любопытный. Натягиваю джинсы и оборачиваюсь. Она тоже выбирается из-под простыней, все еще в моем банном халате, но как только встает на ноги, слегка покачивается и вновь усаживается обратно.
— Кэти, все нормально?
— Да… Да, все хорошо.
Обхожу кровать и опускаюсь на корточки перед ней. Касаюсь лба. Нет, она не перегрелась, у нее самый натуральный жар.
— Ты заболела, — констатирую очевидный факт.
— Энджи, все нормально. Сейчас соберусь…
— И далеко ты дойдешь? Без денег, в дождь и с жаром? — скептически.
Она вдруг ежится. Почти незаметно. И я понимаю, что ей действительно некуда идти. Понимаю, что у нее тоже есть своя история, которая привела ее сюда. Так же как и у меня. Дать ей денег? Заставить вернуться домой? На миг задумываюсь, так уж случайна ли наша встреча? Несколько секунд колеблюсь, затем принимаю решение.
— Тебе нужно лечь.
Она отрицательно качает головой.
— Ты не обязан меня лечить. Я не ребенок. Не пропаду.
Пытается вновь встать, но я удерживаю ее.
— Тебе просто нужна помощь. Я ее предлагаю.
Растерянно смотрит на меня. Нет. Кэти, не надо. Пожалуйста. Но уже поздно. Из ее глаз начинают течь слезы, и она упрямо вытирает их ладонями, размазывая по лицу, будто стыдится этой слабости. Не хочет, чтобы ее заметил еще кто-то. Устала казаться сильной.
— Понятно, — вздыхаю. Мягко обхватываю ее ноги и, приподнимаясь, завожу обратно на кровать. Укрываю. Она не сопротивляется. Шмыгает носом и утыкается в подушку. Я не собираюсь интересоваться причинами. Вижу последствия и понимаю, что помощи ей ждать не от кого, кроме меня. Во всяком случае, сейчас.
Так до сих пор и не нашел в себе объяснений своей симпатии к ней. Что-то на подсознательном уровне. Что-то, что не окрашено сексуальным оттенком. И мне приятно это ощущение. Немного сбивает с толку, но приятно. Ловлю себя на мысли, что еще ни разу, с того момента как открыл глаза, не вспомнил о съедающих изнутри размышлениях, которыми наполнено мое существование. Задумываюсь. Делаю ли я это для нее или опять же в первую очередь для себя? Потому что вновь боюсь остаться наедине с самим собой? Потому что день за днем бьюсь об одни и те же стены в надежде, что найду окончательный правильный ответ или же, что, наконец, устану от этого и смирюсь?
Кэтрин немного успокаивается, и я даю ей выпить жаропонижающее. Тео трется рядом, радуясь новой компании. Утыкается носом в ее волосы и восторженно перебирает лапками. Урчит. Успокаивает. По-своему.
Почти весь день Кэти спит. Не знаю, из-за жара или из-за общей усталости. Или из-за того и другого вместе. Периодически подхожу и касаюсь ее лба, но только к вечеру он перестает гореть, хотя температура так до конца и не спадает.
Собираюсь и спускаюсь к выходу, где меня уже ждет Тони. Поднимаю ворот пальто и киваю ему, забираясь в машину. Скольжу взглядом по опустевшим улицам.
— Энджи, все в порядке?
— Да, Тони. Как всегда.
— Дэйв не на шутку переживает, — замечает между делом он. — Говорит, что ты в последнее время на себя не похож.
Эти слова заставляют меня горько усмехнуться. На какого себя? Я уже сам не знаю, какой именно я. Все внутри смешалось и превратилось в полнейший хаос. Одну сплошную кучу, в которой не могу разобраться. Не могу и вместе с тем боюсь. Боюсь того, что внезапно найду там что-то, к чему не готов.
— Хотя клиенты все так же довольны, — хмыкает Тони, не дожидаясь моего ответа.
Знаю почему. Потому что трахаю и отдаюсь с таким рвением, будто год был на полном воздержании. И каждый раз принимаю это как заслуженное наказание. Как единственно возможное отношение, чтобы отвращение к себе не ослабевало ни на миг. Чтобы не потерять ту единственную причину, почему оттолкнул Тео. Чтобы лишний раз доказать, что не достоин его. Каждую ночь. Без исключений. Чтобы… Чтобы не сдаться и не поддаться своему желанию опять вернуться к нему. Мы это уже проходили. Ничего не получится.
Автомобиль тормозит у очередного отеля. Выхожу из него, захлопывая дверцу. Впервые чувствую, что устал. Сам от себя. От этого бесконечного движения по замкнутому кругу. Абсолютно неожиданная мысль приходит в сознание. Хочу остановиться, но не могу. Меня все еще несет вперед по инерции и Энджел делает шаг в сторону входа. Где найти выход? Спустя два часа Тони забирает меня и отвозит домой. Но впервые знаю, что там есть еще кто-то. Что мне удастся ненадолго отвлечься от своих мыслей.
Поднимаюсь к себе. Кэтрин спит на моей кровати. Принимаю душ и переодеваюсь. Выйдя из ванной, подхожу ближе. Склоняюсь над ней и вновь касаюсь лба тыльной стороной ладони. Прохладный и покрыт испариной. Жар ненадолго прошел. Убираю ладонь и уже разворачиваюсь, чтобы уйти, как Кэти сонно шевелится.
— Вернулся уже?
— Да. Спи.
Она ловит мою руку и легонько тянет к себе.
— Не уходи.
На несколько секунд замираю в нерешительности. Наконец, усаживаюсь рядом, подогнув под себя ногу и опираясь спиной об изголовье кровати. Кэти придвигается ближе и кладет голову мне на колено. Доверие? Поиск поддержки? Растерянно касаюсь ее волос.
— Тебе лучше?
— Да.
Несколько минут молчим. Не знаю, о чем думает она, а вот я пытаюсь найти объяснения ее поведению. Кэтрин ведь знает, кто я. Знает, чем зарабатываю, но это не вызывает у нее отвращения. Во всяком случае, я не ощущаю этого.
— Как клиент?
Хмыкаю.
— Остался доволен.
Сейчас спросит, почему я этим занимаюсь. Но Кэти лишь задумчиво водит пальцем по простыне.
— Может и мне попробовать? — философский вопрос, от которого я впадаю в ступор.
— Попробовать меня?
Похоже, жар все-таки не до конца прошел. Кэти удивленно приподнимает голову и через миг тихонько прыскает.
— Боюсь, у меня не хватит средств на такое желание, — искренне и звонко смеется.
Почему-то непроизвольно улыбаюсь ей в ответ.
— Нет, Энджи, — качает головой, когда успокаивается. — Я имела в виду попробовать… заняться… тем, чем занимаешься ты.