-Ничего страшного! Это стоит того, - с радость сказала я, потому что выходило, что тех, кого не мог пока достать Сева, мог достать Алекс. - Кстати, а я знаю, как достать Полякова и Суханова! - и подмигнула ему.
Он удивлённо посмотрел на меня и спросил:
-И как?
-У Суханова есть любовница, которая согласна на всё, чтобы только он на ней женился и стал щедрее, а у Полякова сыночек тоже кое-чего хочет!
-Любовница Суханова? - Сева удивлённо посмотрел на меня. - А как ты нашла к ней подход? И что у Полякова с сыном? Мы его прощупывали и отмели эту идею.
-Не за то место вы его прощупывали, - со смешком ответила я, а затем победно добавила: - Он голубой и ужасно боится, что его папашка узнав об этом, лишит его денег, поэтому за обещание спокойного восприятия этой новости его отцом, готов на всё.
-Дай-ка попробую догадаться, откуда у тебя такие сведения? - недовольно пробормотал он. - Алекс?!
-Да, он самый, - я виновато посмотрела на Севу. - Прости, я ему рассказала обо всём ещё в конце января. И как видишь не зря. Он нашёл подходы ко всем, кроме Макарова.
Сева задумался на секунду, а потом снисходительно сказал:
-Ладно, прощаю. Но впредь, будь добра, рассказывай мне, что ты предпринимаешь.
-Хорошо, - я послушно кивнула головой.
-И не думай, что твой Алекс услышит от меня благодарности. Я готов терпеть его в нашем доме, но никогда в жизни мы с ним не будем друзьями.
-И на том спасибо, - с улыбкой ответила я. - И потом, это не в моих интересах. Он тут недавно стал сожалеть о том, что ты гетеросексуал и с такой завистью всегда говорит: "твой мачо", что я уже начинаю побаиваться за нашу совместную жизнь.
-Гадость какая! - Сева сморщился, но потом неожиданно рассмеялся. - Никогда не думал, что могу не только у женщин вызывать интерес.
-Зря сказала, - проворчала я.
-Не зря. Теперь точно никогда не повернусь к нему спиной и не наклонюсь, - и опять рассмеялся. Ника тут же стала подпрыгивать на его груди и недовольно захныкала, что её побеспокоили. - Шшш, моя хорошая. Папа больше не будет смеяться, - прошептал он и погладил её по спинке. Она тут же успокоилась и затихла, а он недовольно посмотрел на меня: - Видишь, что ты сделала? Ребёнка разбудила! Быстро меня поцелуй, чтобы я тебя простил!
-С удовольствием, - ответила я и, привстав, начала целовать его в губы.
Мне хотелось намного большего, но Эдуард Семёнович порекомендовал, минимум в течение четырёх недель воздерживаться от секса и я с нетерпением ожидала, когда этот срок истечёт, хотя и побаивалась этого момента.
-Хватит, - глубоко дыша, прошептал Сева и отстранился. - Когда уже закончиться мой карантин, а? Сил больше нет терпеть. Два с половиной месяца без секса тяжело жить, особенно когда в кровати у тебя лежит красавица жена.
-Эх, молодой человек, вы не поверите, у меня те же самые проблемы, - старчески кряхтя, прошамкала я. - Тоже без секса уже два с половиной месяца и красавец муж в кровати. Понимаю вас как никто другой!
-Балаболка моя любимая, - он с любовью посмотрел на меня. - Ладно, спи, а то Ника скоро проснётся и потребует свою порцию молока, а ты будешь клевать носом.
-А что мы решим с нашими друзьями? Как будет действовать? Ведь четыре судьбы надо прописать.
Сева осторожно встал с кровати, прижимая к себе нашу кроху, и подойдя к кроватке, поцеловал её в лоб, после чего уложил её туда. Вернувшись, он лёг рядом и, прижав меня к себе, прошептал:
-Дай мне время обдумать все детали, и согласовать все сроки, а потом уже решим, что конкретно будем делать. А теперь спи.
-Хорошо, - послушно ответила я, поудобнее устраиваясь в его объятиях.
"Осталась самая малость - продумать всё и осуществить план. А это уже просто" - с радостью подумала я и, зевнув, закрыла глаза.
Глава 27.
На следующий день, утром, я позвонила Алексу и сказала, кого из людей мы будем использовать. Услышав, что дочь Хлебникова нам не нужна, он вздохнул с таким облегчением, что я не выдержала и рассмеялась. Потом мы согласовали, как будем обрабатывать любовницу Суханова и сына Полякова, и он сразу заверил меня, что начнёт действовать в ближайшие дни.
Севу я решила пока не трогать, давая ему время на обдумывание деталей, и занималась текущими делами. Тем более что дата свадьбы приближалась, и многое надо было успеть. Написание судеб требовало сил, и я понимала, что прописав четыре варианта, выпаду из жизни минимум на двенадцать дней, если не больше, поэтому надо было в первую очередь заниматься свадьбой.
И эта гонка дала свои результаты - за неделю я успела утвердить список гостей, одобрила оформление церемонии и выбрала меню. Из больших дел у меня осталось только одно, но самое важное - выбрать, где именно мы хотим устроить церемонию. Как только Катя получила список гостей, она принялась действовать и пообещала, что в ближайшие дни подберёт самые роскошные залы, а нам останется только осмотреть их и выбрать тот, который понравиться.
Двадцать четвёртого апреля я съездила к врачу, и он наконец-то снял запрет на сексуальную жизнь, поэтому домой я ехала с такой глупой улыбкой, что Борис вместе с двумя охранниками даже начал посматривать на меня с недоумением.
Но увидев возле дома машину Фёдора, я тут же внутренне собралась и поняла, что, скорее всего план действий готов.
-Сева?! - постучав в двери кабинет, я, не дожидаясь ответа, вошла туда и, увидев довольное лицо Фёдора, радостно сказала ему: - Добрый день!
"Если он улыбается, значит всё хорошо!" - на сердце стало легче, и я улыбнулась Севе. Поднявшись с кресла, он улыбнулся мне в ответ и, подойдя, поцеловал меня.
-Присаживайся, солнце. Ты как раз нам то и нужна, - я тут же села на кожаный диван. Он сел рядом и я выжидающе на него посмотрела.
-Мы всё согласовали. Тебе всё же необходимо будет написать четыре судьбы - Кольцова, Хлебникова, Полякова, а также Суханова, и сделать это надо до двадцать четвёртого мая. Просто на этот день намечены мероприятия по обезвреживанию Завадского и Макарова, и на более поздний срок перенести это никак нельзя. Успеешь?
-Дай календарь, - попросила я, прикидывая количество дней на заговор воды и дни, когда я буду бессильно валяться в кровати.
Он вручил мне его, и я начала высчитывать дни. Поняв, что у меня будет даже не три дня для того чтобы прийти в себя, а четыре, я с улыбкой кивнула.
-Прекрасно. Теперь самое важное - судьбы абсолютно всех должны прописываться на один день, двадцать четвёртое мая. Это возможно?
-Конечно. Время, когда произойдёт событие, может быть любое. Хоть через десять лет.
-Десять лет нам не надо, - он улыбнулся. - Нам необходимо, чтобы они одновременно потеряли к тебе интерес и забыли про тебя. Такое ты можешь заставить их сделать?
-Забыть про меня? - я задумалась, пытаясь понять, как можно параллельно прописывая судьбу, заставить человека больше не вспоминать про меня. - Я такое не пробовала делать, но думаю это возможно. Если тот, кому я буду писать судьбу встретиться с тем, кто должен будет забыть про меня, и скажет что-то наподобие: "И никакая Айрина тебе не поможет. Забудь её", то - да, думаю, возможно. Это будет как приказ, и я подробно опишу реакцию того человека на моё имя, где он даже не понимает, о чём ему говорят, потому что не может вспомнить меня. Скажем, напишу такой ответ: "Какая ещё Айрина? Не понимаю, о чём ты говоришь", то должно получиться. Главное, чтобы эти два человека встретились в этот день.
-Встретятся, - заверил меня Сева. - Жена Кольцова и брат Хлебникова в любом случаи захотят торжествующе посмотреть в глаза своим обидчикам. Любовница Суханова, как я понимаю, желает стать его женой и тоже будет в этот день рядом с ним, чтобы услышать предложение. Да и сын Полякова вряд ли упустит шанс выложить своему папаше всю правду, чтобы больше не прятаться.
-Ты прав, - согласилась я. - Тем более что я и сама могу вставить в их распорядок дня любые действия.
-Да уж, точно, - Сева с улыбкой посмотрел на меня, наверное, вспомнив свой день, и я сама рассмеялась. - Ты у нас мастер в этом. А теперь важно распределить, кому и когда писать судьбу. Сыну Полякову и любовнице Суханова думаю, стоит писать в последнюю очередь, чтобы они не увидели у них кулонов и не начали действовать.
-Согласна, - я кивнула. - И на всякий пожарный я ещё пугану и эту девушку и парня, что кулоны до дня икс показывать кому-либо нельзя.
-С кого тогда начнёшь?
-Давай с Хлебникова, - подумав, сказала я. - Что делать с Кольцовым я пока не решила. Мерзкая часть меня требует выполнить данную ему когда-то угрозу, но мне жалко Варвару Степановну и я не знаю пока какую гадость ему сделать.
-Кровожадная ты моя, - он улыбнулся и посмотрел на Фёдора, который всё это время нас внимательно слушал. - Поедешь сегодня к брату Хлебникова и обрадуешь его, что скоро он станет владельцем заводов, газет и пароходов.
Фёдор кивнул, а потом пробормотал:
-А как же..., - но тут же кашлянул и замялся, бросив на меня выразительный взгляд.
-У меня, солнышко будет, кстати, к тебе просьба, - тут же сказал Сева. - Ты с Никой и Ниной на время уедете из города...
-Я никуда без тебя не поеду, - тут же воинственно ответила я, и мне стало не по себе. "Значит, он не уверен, что всё пройдёт гладко и поэтому хочет нас спрятать". - Я буду рядом с тобой, а Ника с Никой действительно пусть уедут.
Произнеся это, я почувствовала, как сердце сжимается, потому что не представляла, как хотя бы день смогу прожить без своей малышки, но и Севу оставить я не могла. "Тут уж придётся смириться. Нина с Никой будут в безопасности, а вот Сева нет, поэтому я должна быть с ним, чтобы если что помочь".
-Рина, это не обсуждается, - твёрдо сказал он. - Ты уедешь!
-Нет! Не уеду! - упрямо ответила я. - Ты, что не понимаешь, что мой отъезд их встревожит, и они могут начать творить бог знает что? А на отъезд Нины они не обратят внимания и уж тем более не поймут, что Ника тоже уехала с ней.
-У них не будет шанса встревожиться, - уверенно произнёс Сева.
-А если у них не будет шанса, тогда зачем мне уезжать? - хитро спросила я.
Сева недовольно посмотрел на меня, а я вопросительно подняла брови и победно посмотрела на него, как бы говоря: "Что, нечем крыть?".
-Ладно, оставайся, - вздохнув, ответил он.
-Спасибо, - я улыбнулась ему.
-Кстати, Всеволод Петрович, может, стоит снять ещё и охрану сопровождения? Дома оставить, а в город и по делам выезжать без неё? Тогда они подумаю, что мы расслабились и сами потеряют бдительность. Сейчас за любой машиной выезжающей из дома они следят, а подумав, что мы смирились, могут или вообще снять слежку, или следить только за вами или Айриной Романовной, - произнёс Фёдор. - Тогда у нас будет больше шансов вывезти Нику. Да и вряд ли они что-то будут сейчас предпринимать, потому что вы сотрудничаете с ними.
Сева задумчиво посмотрел на него, а потом сказал:
-В общем-то, ты прав. Но полностью охрану с Рины я снимать не буду. Сделаем вот как - когда я буду ездить с ней, охрану брать не будем, а вот когда она одна будет куда-то ехать, то охрана обязательна.
-Тоже верно, - кивнул Фёдор.
-Теперь второе, - Сева повернулся ко мне. - Звони своему Алексу, пусть он приедет, я хочу поговорить с ним о любовнице Суханова и сыне Полякова, и дать ему чёткие инструкции о том, что говорить и что делать.
-Хорошо, - я тут же достала телефон и набрала номер Алекса.
До самого вечера мы обсуждали все детали предстоящей операции, и в спальню я поднималась только, чтобы покормить Нику. Всё остальное с удовольствием делала Нина, понимая, что этот сбор очень важен, и радуясь тому, что Ника находиться полностью в её руках и её ни с кем из нас делить не надо.
Только поздним вечером Фёдор и Алекс уехали от нас, а мы, с Севой перекусив, поднялись в спальню. Ника как раз проснулась, и уже оглашала всю комнату криками, требуя свою законную порцию молока, поэтому я тут же принялась кормить её, пока Сева принимал душ. Потом мы с ним поменялись, и он начал укачивать Нику, пока я была в душе.
Когда всё было сделано, и Ника уже спокойно спала на груди своего папочки, я вспомнила про поездку к доктору и улыбнулась. Положив ему руку на предплечье и поглаживая его, я начала целовать его в шею.
-Поиздеваться решила? - прищурившись, спросил Сева.
-Могу и поиздеваться, - улыбаясь, ответила я. - А могу и дальше пойти. Доктор снял запрет.
Услышав это, он аж привстал, а потом так улыбнулся, что я подумала: "Засну я точно не скоро".
-И ты молчала? - с обидой спросил он и, встав с кровати, отнёс Нику в её кроватку. Поцеловав её в лобик, он сказал: - Извини, моя хорошая, но сегодня ещё и твою мамочку надо убаюкать, чтобы она сладко спала.
Развернувшись, он через пару секунд уже снова был в нашей кровати и, наклонившись, прошептал:
-Наконец-то!
-Да, наконец-то, - робко согласилась я. - Только будь осторожен. Мне если честно страшновато. Знаешь, как говорят? Что после родов - это второй "первый раз".
-Солнышко, я буду нежен как никогда, - пообещал он и начал целовать меня....
"Самолёт падает и я, сидя в кресле, вижу, как из двигателя на правом крыле валит чёрный дым и вспышки пламени, вырывающиеся из него, притягивают мой взгляд. "Вот и всё, конец" - апатично думаю я. "Смерть уже близко". Страха почему-то нет, а скорее какое-то облегчение. "Умереть в самолёте с теми, кого убила сама - разве это несправедливо?" - спрашиваю я у себя и тут же отвечаю: "Справедливо".
Оторвав взгляд от окна, я всматриваюсь в лица людей, которых убила, и которые сейчас мечутся по салону с криками. Мне хочется попросить у них прощения, но я понимаю, что они меня не услышат, и просто протягиваю к ним руки, чтобы успокоить их. И тут я осознаю, что здесь нет кого-то очень важного. "Ребёнок! Где ребёнок?" - я вскакиваю на ноги и, оглядываясь по сторонам, а потом вспоминаю, что ребёнка здесь уже быть не может, потому что она уже родилась и с облегчением вздыхаю. "Моей девочки здесь нет. Она будет жить, а это самое главное!".
Раздаётся скрежет фюзеляжа и меня бросает в проход, а потом яркая вспышка ослепляет, и я чувствую нестерпимый жар, который начинает пожирать меня. От боли я кричу...".
-Рина! Проснись, солнышко! - над ухом раздался ласковый шёпот Севы, а в груди всё болит и не хватает воздуха. - Тебе что-то приснилось? - он прижимает меня к себе, и гладит по голове.
-Самолёт! - тяжело дыша, ответила я. - Только в этот раз всё по-другому.
-Как всё было в этот раз? Расскажи мне? - попросил он, прижав меня к себе ещё сильнее.
-Ребёнка там не было, а я умерла. Сгорела, когда самолёт упал на землю, - от воспоминаний мне охватил страх, и я заплакала. - Так страшнооо!
-Это сон, моя хорошая, только сон, - прошептал он, судорожно втягивая воздух. - У нас всё будет хорошо, вот увидишь. Только пообещай мне, что уедешь, перед двадцать четвёртым мая.
-Я не хочу тебя оставлять!
-Это всего лишь на два дня, поверь! И я могу за себя постоять, если вдруг что-то пойдёт не так. У меня есть запасной план, а если ты будешь здесь я, вместо того, чтобы действовать, буду бояться от тебя отойти, и ничего хорошего из этого не выйдет. Не будь упрямой, солнце, если действительно переживаешь за меня, уезжай.
-Хорошо, - сквозь слёзы ответила я, поняв, что Сева отчасти прав, и я скорее буду мешать ему здесь, потому что всё равно мне надо три дня на подготовку одного только раствора и пользы от меня не будет никакой. - Только обещай, что постоянно будешь на связи!